Гордая. (Не ) пара для волка или Семейная пара и проститутка

ПРОЛОГ

Ева

Красивый… Он такой красивый!

Я смотрела заворожённым взглядом на мужчину, который счастливо улыбался и обнимал другую. Его глаза буквально светились от радости, и я видела в них оранжевые искры, что свидетельствовало о выбросе силы альфы из-за эмоционального всплеска. Наверное, это из-за близости истинной… пары…

Вздохнула.

Да, этот красавчик сегодня представляет всей стае свою избранницу. А я в него кажется…влюбилась… Но, разумеется, об этом не узнает ни одна живая душа. Потому что признаться – значит опозорить себя. Волчица не должна смотреть на занятого самца. Даже если он такой красавчик… Даже если она не совсем волчица…

Меня зовут Ева. Я дочь альфы чёрных волков. Но с дефектом, без второй сущности. То есть зверь-то во мне есть, но так глубоко, что ему оттуда не выбраться. А потому меня считают позором семьи. Мой отец и мои братья. Они презирают меня, но чаще это не выражается в очень уж жестокой грубости или чём-то подобном, только в полном игнорировании.

Кстати, наши стаи враждуют между собой. И сильно. Очень сильно. Чёрные и серые волки просто ненавидят друг друга. Это я одна такая, неправильная… И здесь оказалась совершенно случайно. Ну как случайно…

Пробралась тайком, чтобы посмотреть на истинную пару альфы серых. Его я уже видела прежде во время переговоров с моей семьёй. И тогда его выставили прочь, не оказав помощи с его младшим братом. Но я заметила его сразу, потому что чтобы не заметить нужно быть совершенно слепой.

Я была дефектной, но слепой не была. И всё заметила. И рослую фигуру, и широкие плечи, и сильные руки с выступающими венами, упрямо сжатые губы, волевой подбородок, глаза… в которых утонула сразу же, стоило ему лишь бросить на меня случайный взгляд…

И вот теперь это прекрасное лицо так сильно отличается от того, которое я уже видела.

Тогда он был в ярости и отчаянии.

Теперь он счастлив. Теперь, когда на моих мечтах стоит огромный, тяжёлый крест…

Но я не могла остановиться и перестать представлять, что вместо той красивой, статной волчицы рядом с ним – я. Да, такая вся неправильная, ущербная, но… счастливая. С ним же.

Наблюдая за тем, как он сейчас поправляет на невесте фату, как придерживает за локоток, я восхищалась его заботой, лаской, нежностью, которую он дарит любимой. И конечно завидовала. Немного, но… Нет. Я сильно завидовала.

Я не желала ей зла. Не хотела, чтобы они расстались (это было и невозможно, ведь такие пары навсегда). Но всё равно фантазировала, что это моя рука в его руке. Что это к моему уху он наклоняется и шепчет что-то, улыбаясь…

И именно в этот момент наши глаза встретились. Всего на долю секунды.

Мне показалось, что он заметил мои чувства, понял всё, о чём я фантазировала только что, по одному взгляду, что он теперь знает все мои мысли и желания – таким пронзительным был его взгляд. И эти невероятные серые глаза, каких не было ни у кого больше из его стаи… Или мне так казалось. Но от мысли, что так глупо спалилась, я густо покраснела, а он почти сразу отвернулся к своей паре, больше так ни разу на меня и не взглянув…

Да. Ему совершенно точно было не до меня. Даже если он и понял всё (хотя как это возможно, не телепат же он), то наверное сразу выбросил из головы чужую ему, не званную на этот праздник гостью.

Ведь сегодня тот, в кого я умудрилась влюбиться за долю секунды в свои неполные (далеко неполные) семнадцать, привёл в стаю ту, с которой взгляда не сводит, с которой проведёт всю свою оставшуюся жизнь. И никогда не будет смотреть так же на меня.

Потому что

так

оборотни смотрят только на истинных. И встречают их единожды в жизни.

И я тоже никогда никому не признаюсь, что полюбила врага, чужого избранного, что ночами мечтаю о красивом альфе стаи серых волков, что мне и радостно и больно смотреть на его свадьбу по нашим обычаям. Потому что такое у нас стыдно, а я…

Я гордая. И не сознаюсь никому в своей маленькой слабости.

Эмир

Сегодняшний день стал самым счастливым в моей жизни. И случилось это вопреки всему, что произошло за последнее время. Словно глоток свежего воздуха, словно благословение Луны для того, кто уже почти был готов опустить руки.

Мой младший брат был любимчиком стаи, отца, да и в принципе всех. Я даже завидовал ему в чём-то. Почти во всём. Хоть и любил. Как и все остальные, в общем-то. А вот меня не любил никто. Наверное, кроме этого самого брата. И теперь…той, что стоит по правую руку от меня, прижимаясь сбоку.

Если бы Эмин был в порядке, то после смерти отца именно он бы стал альфой, как хотела вся стая. Хотя… если бы он был в порядке, то отец прожил бы ещё долго.

После той истории, подставы людей и трагедии с братом, отец убивался так сильно, что я почти сразу понял, к чему это приведёт. Я бился словно в бетонную стену, пытаясь достучаться до него, напомнить об ответственности перед стаей, о том, что у него есть и второй (точнее первый, но всегда остающийся на вторых ролях) сын. Но отец не слышал.

Он утопал в своём горе, оплакивая младшего сына, забыв обо всём. Забыв обо мне.

Он слёг очень скоро, а потом просто умер. Не от болезни. Не в сражении. Не из-за несчастного случая. А от горя. Которое было и моим горем тоже! Но я не мог бросить на произвол судьбы стаю, которая меня недолюбливала, не мог позволить себе слабость.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Похоронив отца и сжав зубы до скрипа, решился и поехал к чёрным волкам просить о помощи. Я знал, что они могли бы помочь. Был в этом уверен. Так же знал, что не станут. Но всё равно шёл туда в глупой надежде на чудо.

Отец, будучи альфой, запретил мне обращаться к ним, но теперь альфой стал я сам. И я считал, что должен сделать всё, чтобы спасти брата.

Как и ожидалось, альфа чёрных и двое его сыновей прогнали меня, посмеявшись. Я ушёл, проглотив обиду. Зная, что если не сдержусь, если нападу первым, то не миновать битвы, а значит, я снова поставлю свою стаю под удар.

Поняв, что и прайд снежных барсов не может помочь, а ведь пытались, я оборвал с ними всяческие контакты. Это из-за них мой брат вляпался в ту историю с лабораторией и поплатился. Ему отомстили. И теперь у меня больше нет брата. Позже я попытался восстановить справедливость, наказав виновных. Но вышло, что вышло, а пока…*

Я встретил Даяну совсем недавно. Когда уже не мог больше бороться в одиночку. Мне казалось, что не могу больше. Ловить на себе недовольные взгляды членов собственной же стаи, существовать в изоляции, которую, в общем-то, создал своими же руками, а потом уже пожалел, но не мог признаться и пойти на поклон.

Сходил уже один раз. Хватит.

И вот словно светлый лучик в этом тёмном царстве – она. Моя пара. Моя судьба. Моя поддержка. Даяна была идеальной девушкой и волчицей. Я не мог отвести от неё взгляд. Не мог перестать трогать, целовать. Меня тянуло к ней и как мужчину, и как самца, почуявшего свою самку. Мы были словно созданы друг для друга. Совпадение на сто процентов. Она понимала меня с полуслова, она любила меня по умолчанию, и после нашей встречи всегда стояла по правую руку.

Добрая, красивая, сильная, но женственная, мудрая, кроткая, но имеющая собственное мнение... Я боготворил свою пару. И сегодня мы поженились по всем нашим правилам.

Она захотела белое платье и пышное торжество, и я не противился, потому что хотелось устроить для неё праздник. Да и моей стае нужна передышка. Мы редко встречали истинных, это было очень важное событие. Мне даже казалось, что они стали смотреть на меня иначе, когда рядом со мной была она. А может так оно и было. Может она заражала всех своей любовью ко мне.

Меня впервые любили вот так. Открыто, честно, полностью. Со всеми достоинствами и недостатками. Целиком. И я отдавал в тысячу раз больше, чем чувствовал в свой адрес. Не потому что

надо

, а потому что

хотел

.

В разгар торжества ощутил на себе пристальный взгляд и поднял голову, оглядываясь, впервые отвлекаясь от своей молодой и любимой жены. Наткнулся на разглядывающую нас девчонку. Её лицо показалось мне смутно знакомым, а взгляд её был каким-то…тревожащим. Где-то я точно его уже видел.

Но эта мысль сразу вылетела из головы. Потому что Даяна положила голову мне на плечо, и я снова забыл обо всех вокруг, купаясь в своей радости, и смотрел только на неё.

Моё счастье, моё благословение Луны.

Дорогие читатели, приветствую Вас на страницах этой истории

♡

Глава 1 Ева, будь серьёзнее

Спустя 2 года

Ева

Утро не предвещало ничего такого, что случилось сегодня. Обычное такое утро. Обычной, хоть и немного бракованной оборотницы.

Проснулась, почистила зубы, умылась там. Ах да. Сегодня же мой день рождения. Единственный день, когда вся моя семья будет делать вид, что я нормальная. Даже улыбаться будут, могу поспорить. Завтра, разумеется, я снова исчезну для них, но сегодня так.

Можно подумать, что целый год я сильно жду этого дня, чтобы насладиться вниманием родных. Но нет. Я не жду. Оно мне не нужно. Я прекрасно обхожусь и без них. Ну как прекрасно. Просто без них мне лучше, чем

с

.

С другой стороны, не скажу, что это меня раздражает… По большому счёту, мне всё равно. Я не злюсь на них. Не ожидаю ничего хорошего. Хотя и плохого тоже.

Кстати, сегодня прекрасная погода. Солнышко светит. Поэтому надеюсь выбраться погулять в лес (меня частенько тянет к природе) или… Та-дам! Вчера я решила сделать себе подарок и внесла залог за аренду байка и обучение езды на нём.

Всю свою сознательную жизнь об этом мечтала. Отец на прямую просьбу отказал, сославшись, что мне это всё равно ненадолго, а куда ему потом девать этот байк. Куда-куда. Снова бы продал, но дал бы мне возможность насладиться исполнением мечты. Выходя из комнаты, тихонько хихикнула, представляя его лицо, когда он всё же узнает, что я задумала.

Слетев по лестнице вниз, остановилась, оглядывая гостиную. Ну шариков и торта я точно не ожидала, собственно, их и не было. Но то, что тут не было вообще никого, немного удивило. Каждый год они ждали меня именно здесь, поздравляли, дарили подарки, а потом отправлялись по своим делам. Странно. Может забыли?

Тут же отец почуял моё появление и громогласно позвал из кабинета. А вот это нехорошо. В кабинете он всегда решал важные вопросы. Мне туда даже заходить без повода запрещено.

Но когда вошла, мягко говоря, была удивлена ещё больше. Отец был не один. Двое моих старших братьев были тут же. И явно все ждали меня. О чёрт. Это плохо.

- Привет, - спрятала свою нервозность за широкой улыбкой.

- Привет, - в унисон отозвались братья, а отец лишь кивнул в ответ на приветствие, начав с главного.

- Сегодня ты стала совершеннолетней, Ева, поэтому мы решили, что теперь ты сможешь понять наше решение относительно твоей судьбы.

Из моих губ едва не вырвался смешок. Какой ещё судьбы?

- Мы считаем, что ты можешь послужить на благо нашей стае, даже без второй сущности.

Я поморщилась. Потому что поморщились все.

- Ты выходишь замуж.

- За…куда я выхожу?

Он, что, с ума сошёл? Какое замуж? Он же знает, что мне нельзя! Наверняка слуховые галлюцинации. Договорные браки в наше время – это ж какой-то моветон, ну.

- Ева, будь серьёзнее. Ты выходишь замуж. Этот вопрос был решён недавно, но чтобы сообщить, мы решили подождать твоего восемнадцатилетия.

- Ээээ… хм… А жених-то знает, что именно Вы пытаетесь ему подсунуть?

- Ева. Он

не знает

. И

не должен

узнать.

Мои глаза расширились. В смысле? Они ему, что, хотят бомбу подложить с замедленным действием? Ладно. Не бомбу. Но обнаружить однажды в своей постели…хм… Мои родственники поступают с гипотетическим женихом крайне не гуманно. Даже жалко его, беднягу.

- Тут такое дело. А замуж-то я и не хочу, - развела руками, глядя на младшего из старших братьев - Атамана.

Он из всех (после мамы, конечно) относился ко мне более или менее терпимо.

- Ты должна выполнить свой долг и помочь стае, - возразил старший.

- Это ж как моё замужество ей поможет? - насупилась я.- Сказала, не хочу, значит, не пойду никуда.

Вообще-то я пусть и дефектный, но тоже член стаи чёрных. У меня есть своё мнение, но главное – характер. И я не позволю передавать себя как какую-то вещь.

Только отец меня просвещать не торопился. Он вообще никуда не торопился. Как сидел в своём кресле, так и сидит. И главное, весь такой уверенный в своей правоте.

- Спорить тут не о чем. Сегодня мы вновь свяжемся с женихом и узнаем, когда он тебя заберёт.

- Чего? Куда это он меня заберёт-то? Не пойду я ни к какому жениху, сказала! Вам придётся меня связать, воткнуть в рот кляп и везти в багажнике. Ясно?

- Если понадобится, мы поступим именно так.

Я громко фыркнула. Больше, чем уверена, что никто так со мной не поступит. Никогда они не применяли ко мне физической силы. Не станут и теперь.

- Вообще-то у меня сегодня день рождения. Поэтому я отправляюсь его праздновать. А вы, - я обвела пальчиком ближайших родственников, - можете дальше мечтать о моём замужестве.

Специально хлопнув дверью, отправилась туда, куда собиралась изначально. Пусть они все думают, что байк – это блаж. Но это настоящая мечта. Вторая после… ну… Щёки покрылись румянцем.

Обычно я не позволяла себе часто думать о нём. Потому что моё лицо становилось до глупого счастливым. И кажется это мог заметить кто угодно. Почему счастливым, если ещё два года назад я видела предмет своего обожания на его свадьбе с другой?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Потому что дальше я узнала один небольшой такой секрет, который хранила моя мама… Её не стало в прошлом году, но она успела взять с меня слово не плакать по ней, а жить в своё удовольствие и быть счастливой. И я была. Вопреки всему.

И пусть мой любимый не рядом, но он счастлив. Я же видела своими глазами, как был счастлив. А мне нужно тоже брать от жизни всё, а не грустить понапрасну.

Идея же отца выдать меня за кого-то замуж, точно провальная. Если понадобится, открою свой секретик будущему жениху, он бежать от меня так будет, что пятки сверкать станут. Кому такое нужно вообще. Точно. Поэтому бояться мне нечего.

Глава 2 А жених-то кто?

И как я и запланировала, сегодняшний день был офигенно крутым. Масса положительных эмоций! Адреналин. Скорость. Да-да, у меня получилось почти с первого раза.

Ладно, я немножко хвастунья. С десятого получилось. Но в первый же день!

Я прижималась к металлическому корпусу, ощущая скрытую под ним мощь, гладила ладонью в перчатке тёплый бок байка, а потом неслась навстречу потокам воздуха, сжимая руль. Вау! Мой инструктор едва не поседел. А я была очень рада.

Ещё вся такая в облегающем костюме, в шлеме – просто как в фильме каком-то. Если бы меня сейчас увидел Эмир, то точно бы заметил.

У меня буквально мечта сбывалась. Одна из. Вторая несбыточная. Но не к сожалению, а даже к счастью. Да-да. Я смогла убедить себя, что всё к лучшему. Это было не сложно.

Хоть иногда и чувствую внутри почти звериную тоску по нему, но не поддаюсь коварным мыслям выследить его и понаблюдать. Во-первых, я потом вечно буду бегать за ним, прячась за кустами (так и представляю себя в камуфляжной форме и с разрисованным лицом, с ветками в волосах), если получится хоть однажды, а это стыдно. Во-вторых, чувство собственного достоинства не позволит мне даже намёк подать занятому мужчине, что он мне интересен.

Был бы Эмир свободен, я бы своего не упустила, хоть ненадолго, а так… Эх. Ну и ладно. Главное – сегодня один из лучших дней моего рождения. Именно эту мысль я транслировала, глядя в небо и обращаясь к маме.

И так увлеклась своим новым, но желанным хобби, что домой вернулась только вечером, на пороге столкнувшись с отцом.

- Ну и где ты была? - окинул он меня своим холодным взглядом.

- Каталась на байке, - даже не пыталась врать.

- К чему это баловство, Ева?

- Вообще это подарок мне на день рождения. Раз уж больше никто ничего не дарит, - чуть приподняла одну бровь.

Вообще-то подарков я и не ждала, но упускать шанс уколоть его не стала.

- Я перечислил тебе деньги на карту вчера, купи, что нужно.

- А, так это был подарок? Ты бы хоть смску написал, папуль, - хмыкнула я. - Ладно, я к себе. Замуж не пойду, - уточнила на всякий случай, чтобы он запомнил.

- Кто тебя будет спрашивать?

Лучезарно улыбнулась своему отцу и альфе.

- А если не будете, устрою такое представление на свадьбе, что стыда не оберётесь. Что о тебе скажет стая? Мне уже стыдно. За тебя и братьев. Не воспитали, скажут, дочь. Ай-яй-яй.

- Я сказал, что вопрос решён. И ты сделаешь так, как было сказано.

Его глаза засветились, а внутри моя слабенькая волчица, которую я и чувствовала-то не очень часто, пригнулась и заскулила.

- Не мучай, её, - тут же прищурилась я. - Ты не имеешь права так поступать. Ни с ней, ни со мной. Если бы была жива мама…

- Если бы была жива твоя мама, естественно, замуж бы тебя никто не отдал. А так нам нужно использовать то, что произойдёт очень скоро, в свою пользу.

- И как ты собираешься

это

использовать?

Я правда не понимала.

- Отобрать стаю у серых.

- У… не поняла.

Он говорит про стаю Эмира? Моего Эмира? Нет, ну понятно, что чужого. Я имею в виду… Да какая разница, как я его называю мысленно?! Мой. Отец. Собирается. Забрать. Его. Стаю.

- Всё ты поняла. Я хочу с твоей помощью получить контроль над стаей серых волков. Они сейчас слабы, их становится меньше с каждым годом, а альфа совершает всё больше ошибок.

- Я-то тут причём?

Действительно, пока вот вообще не ясна моя роль в этой игре, но я точно не стану делать ничего, что бы ему навредило. Ни за что. Ещё и наоборот сделаю. Потому что моя семья (вернее, мужская её половина) – те ещё говнюки. Хоть я и не в курсе всех их делишек, но выводы можно сделать и по тому, что так видно.

Изо всех сил старалась не показать, как меня тронуло то, что он говорит. Даже промелькнула мысль сбежать и доложить обо всём Эмиру. А что? Он успеет подготовиться, что-то придумает. Почему-то мне казалось, что он очень умный. Зря отец на него наговаривает. Про ошибки эти.

Только если сдам план, моя семья, вероятно, от меня откажется. Ну тогда я попрошусь в стаю серых. А что? Буду где-то поблизости. Смотреть на него издалека там… Слюной бы не закапать.

И как-то сразу вспомнилась сказка про русалочку, которая из-за любимого лишилась хвоста и голоса, но отказалась убивать его, чтобы всё вернуть обратно, даже глядя на то, как он счастлив с другой. Эту сказку мне читала мама. И ещё в детстве я не понимала, как такая сильная любовь может быть безответной? Ведь это несправедливо.

Но вот и в жизни бывает так, что прекрасный принц выбирает себе прекрасную принцессу, а не какую-то глупую, влюблённую в него русалочку...

- Ева, ты меня слушаешь вообще?

Отец был недоволен.

- А, да, пап, задумалась. Пойду прилягу, позже поговорим.

Прежде чем выспрашивать его, мне нужно самой решить, как я поступлю с полученной информацией. Пока не знаю всего, вроде бы и предпринимать нечего. Поэтому решив взять на раздумья ночь, правда собиралась прекратить этот разговор, а позже подойти к нему с умом.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

И да, каким бы строгим не был мой отец, но ко мне он относился настолько снисходительно, что вполне бы спустил с рук то, что посреди разговора могу просто уйти. И я на самом деле уже уходила, как вдруг внутри что-то тревожно натянулось. Нехорошее предчувствие скребло изнутри. Пришлось обернуться.

- Пап, - окликнула я его. - А счастливый жених-то кто?

Глава 3 Зачем ему на мне жениться?

Отец усмехнулся как-то самодовольно что ли. В такие моменты в нём отчётливо был виден именно хладнокровный альфа, готовый идти по головам ради достижения своей цели.

- Я договорился о твоей свадьбе с альфой серых волков.

- С кем?

У них, что сменился альфа? Эмир больше не управляет стаей? Что могло с ним случиться? Сердце сжалось. Тут точно что-то не так. Может, и стоило мне проследить за ним? Это было не так просто, как любому другому оборотню, но не так сложно, как для обычного человека. А вдруг я могла бы ему помочь, но ничего не сделала? За это время даже не попыталась!

- С Эмиром.

- Но…

Чуть не ляпнула, что у него же есть истинная. И ведь она есть! Но тогда бы отец понял, что я следила за ним. Что своими глазами видела свадьбу своего… жениха? Серьёзно? Только выдать себя было нельзя никак. Поэтому на ходу придумывала другой вопрос, начинающийся с «но».

- Но ему-то зачем на мне жениться?

- Взамен на перемирие.

Какое, к чёрту, перемирие? Мне хотелось орать от непонимания и взметнувшегося внутри цунами самых разных чувств. Он – мой жених? ОН? И у него есть пара! Волк не может отказаться от пары из-за перемирия! Или… может? Неужели, он настолько холоден и расчётлив?

Нет, представить, что Эмир оставит ту девушку, на которую смотрел так влюблённо, я не могла. Ерунда какая-то. Да что бы не пообещала ему моя семья, он не мог согласиться. Это же просто невозможно. Такую связь не разорвать. Даже несмотря на свою любовь, я была рада за него, что получил благословение Луны, которое давалось не каждому.

- А как же… моя небольшая проблема? - выдохнула тихо, уже не такая уверенная в том, что смогу теперь отказаться от «договорного брака» с тем, в кого влюблена по уши. Даже если он и поступает нечестно со своей… Да нет. Эмир не может так!

- Именно это и поможет нам получить его стаю. Только сегодня он заартачился, сказав, что ты ещё мала для замужества, хотел оттянуть всё ещё на год. Но у нас нет столько времени, поэтому мы дали ему срок в полгода. Дальше тебе останется продержаться всего пару месяцев в его доме, а потом…

Отец снова как-то по-звериному улыбнулся.

- А дальше его стая станет моей.

Я машинально кивнула и снова развернулась по направлению к своей комнате. Продержаться с Эмиром несколько месяцев… Внутри теперь было как-то пусто и снова тревожно. Настолько, что мне хотелось бежать к нему сейчас же с вопросами, которые не могу задать своим родным.

Как он смог отказаться от своей избранной из-за свадьбы со мной? Зачем вообще пошёл на сделку с моим всегда нечестным отцом? Как мог поверить, что они действительно сдержат обещания? Ещё и при таком странном условии – забрать меня… Должен же был понять, что это всё – подстава.

Нет, вообще теперь упираться против замужества мне совсем не хотелось. Да, вопросов была масса. Но если мне не нужно выходить за какого-то мерзкого волка, а нужно за Эмира… Так и быть, я потерплю.

Хотя вот кому я вру? Да я была бы счастлива стать его женой!

А вдруг он заметил меня, когда был у нас в доме? Или и тогда на своей свадьбе заметил? Может, и сам был не против жениться на мне… Ну я же не уродина какая-нибудь, слежу за собой. Могла же я ему понравиться?

Но тут же здравая часть мозга напомнила, что не могла. Потому что он любит другую! Пусть я и не знаю его очень близко (как теперь двусмысленно звучит эта фраза), но ни один волк не любит никого в своей жизни сильнее своей пары. Оборотни могут встречаться с другими сколько угодно, но каждый знает, что стоит увидеть ту (или того) единственную (ну понятно, или единственного) – и ты понимаешь разницу.

Та волчица точно была его истинной. Я не могла бы это ощутить, как другие, но там и сомнений не было. Стоило взглянуть на голубков. И вот пожалуйста – теперь я буду его невестой. Глупость какая-то, честное слово.

Хотя мысли против воли уже рисовали перед глазами картинку, как я кружусь в белом платье и воздушной фате, а сильные руки Эмира подхватывают меня и поднимают. Я бы обязательно обхватила его за шею и поцеловала бы… В щёчку, конечно. Я же приличная девушка. Мы ещё не так хорошо знакомы, чтобы целоваться по-настоящему.

Блииин, а после свадьбы же брачная ночь… Да нет. Ну это невозможно же. Это ошибка какая-то. Не станет Эмир на мне жениться.

И всё равно мысленно уже перебираю, какое именно бельё должно быть под свадебным платьем, какую причёску лучше сделать, чтобы не вытаскивать из неё шпильки всю ночь, а заниматься чем-то… Я покраснела. Нам бы поговорить для начала что ли. Узнать друг друга немного. Лучше бы, конечно, совсем замечательно узнать, чтобы переходить к следующему этапу…

Хотя вот он отказался забрать меня прямо сегодня, дал время привыкнуть. Или там было что-то другое? Отец сказал, что договорились давно, а он вроде как отказался выполнять условие, попросив отсрочку. Странно всё это, конечно. Ещё как. Но ведь самое главное, что он правда собирается…

Так, что это я размечталась-то? Для начала нужно во всём хорошо разобраться.

Проворочавшись всю ночь из-за волнения и всяких разных приятных и не очень мыслей, утром я сама направилась к отцу, сделав невозмутимое выражение лица.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Доброе утро, пап. Я тут подумала, ладно, окажу услугу стае. Только если ты мне точно расскажешь, что надо делать и зачем. Тогда согласна. Не станешь рассказывать, замуж не пойду.

Отец приглашающим жестом указал мне на кресло, усаживаясь напротив. Надо же. Мы с ним за всю мою жизнь меньше говорили, чем за последние дни. А всё благодаря маячащему впереди замужеству. И с кем?

С Эмиром, альфой серых волков, моей первой и единственной любовью.

Когда отец рассказал мне свой план, я одновременно и восхитилась его умственным способностям, и… больше разозлилась, конечно. Так подло подставить Эмира! Вообще ни в какие ворота же.

Разумеется, папочке и в голову прийти не могло, что в этой ситуации я не буду на его стороне. Хотя на что он рассчитывал? Если бы я не была влюблена в Эмира, он бы отдал меня за любого другого, кто оказался бы альфой серых? Если мой отец думал, что я так легко соглашусь на эту авантюру с чужим мне мужчиной, то он ошибался.

Ведь эта свадьба была бы настоящей, мне пришлось бы на самом деле стать женой кого-то, кто наверняка ненавидит меня из-за моей семьи, и выполнять все супружеские обязанности, чтобы муж ничего не заподозрил. Вообще даже думать об этом противно, не то, что делать. Но больше противно то, что мой отец готов так поступать со мной.

Стараясь не думать об этом больше, чтобы не загнать себя в тупик невесёлыми мыслями, я сосредоточилась на другом. В нашей лаборатории уже разработали (как предусмотрительно) сыворотку, которая поможет мне продержаться с Эмиром нужный срок, не вызывая подозрений. Мне всего-то нужно будет колоть её себе незаметно и прожить с ним хотя бы пару месяцев по плану отца, а потом…

Когда всё случится, они вызовут его на бой.

Дальше в подробности меня не посвящали, но и так понятно, что в сражении никто честным не будет. То есть с нашей стороны. Эмир-то ничего не должен заподозрить. И вуаля – ненужная, бракованная дочь исполнила свой долг, стая серых под управлением моего отца, альфа убит (тут у меня мурашки побежали по коже от мысли, что кто-то и впрямь может убить Эмира), моя семья счастлива.

Но если братья и папа в самом деле решили, что я стану играть по их правилам, то они очень сильно ошиблись. Эмира я в обиду не дам. У меня будет свой план.

От идеи рассказать ему правду, отказалась сразу. Начнётся бойня, если всё выяснится. От неё пострадают обе стаи. А мой план куда более эффективный и… приятный для меня же. Ведь это значит, что я смогу прожить с ним несколько месяцев! Рядом. Бок о бок. В одном доме. Хозяйкой его дома…

Да и тогда каждый останется при своём, а претензий будет предъявлять некому.

Уж не знаю, что там с произошло у него с прежней женой, но я смогу стать ему тоже не чужой. Я же всё ради него сделаю. Только для начала познакомлюсь поближе…

Но моя просьба пообщаться с женихом до свадьбы была отклонена под соусом «нечего делать» и «ни к чему это». Прекрасно. Просто великолепно. Они на самом деле планируют выдать меня практически незнакомцу, упакованную в свадебное платье прямо на торжестве. А знакомиться, видимо, в первую брачную ночь будем…

М-да. Вот это родственнички. С такими и врагов не надо.

И главное, насколько же плохо они меня знают, что поверили в согласие играть эту мерзкую, грязную роль? Хотя рядом с Эмиром роль была бы так и так приятной, но всё равно! Ни в какие ворота просто.

Однако раз обстоятельства складываются именно так, то решила к свадьбе выглядеть ещё лучше, чем я есть. Подберу самое лучшее платье, буду заниматься в зале в три раза больше, научусь готовить тысячу разных блюд. И то время, которое мы проведём вместе, сделаю для него незабываемым… Может он и правда меня полюбит хоть немножко? Или по крайней мере мы можем хотя бы подружиться.

Глупо, да? Знаю, что глупо. Но не могу перестать мечтать, чтобы ему понравиться. Чтобы он хоть разочек посмотрел бы на меня как на ту… первую свою жену. Надеюсь, уже бывшую, раз он соглашается жениться на мне. Многожёнство у нас вроде бы не приветствуется, да и я на такое не подписывалась…

И целых полгода потом на самом деле осуществляла свой план.

Луна, я столько в жизни не готовила! Вообще-то мне не очень нравилось это дело, но ради Эмира-то можно и постараться. Наша повариха была в шоке от моей просьбы научить делать что-то кроме бутерброда с колбасой. Отказать не посмела, хоть и удивилась вспыхнувшему вдруг необычному желанию хозяйской дочки. И вот спустя пару-тройку сгоревших пирогов, подпалённых кастрюль и сломанных сковородок (да, ещё не то могу), я уже – почти королева кухни.

Мои скрытные попытки выяснить про него что-то тоже успехом не увенчались. Ни капли информации. Ни крошечки. А проявлять интерес в открытую было как-то неловко. Поэтому делала вид, что мне безразлично, почему жених за всё это время так и не удосужился хоть разочек приехать и перекинуться со мной парой слов.

Хотя с чего бы ему соваться в нашу стаю, даже если тут я? Соглашение ещё не заключено толком, значит, пока это опасно для него. Правильно. Пусть не приезжает. И то, что не предложил мне приехать познакомиться – тоже ладно, пока же я ему официально никто. Да и меня бы не пустили.

Только к моему ужасу, буквально через пару месяцев после моего совершеннолетия всё едва не сорвалось. Якобы вернулся брат Эмира и теперь альфой стал он, категорически отказываясь от идеи его договорного брака. Да и отец теперь был бы вынужден корректировать свой план.

Несколько дней он ходил злющим и задумчивым, а потом снова начал самодовольно улыбаться, что означало, что выход найден. Тот, который устроит его.

Уж не знаю, как, но он убедил обоих серых волков, что сделка отмене не подлежит (фух, на том спасибо, а то сбагрил бы меня кому другому) и настоял (скорее всего угрозами и шантажом) на свадьбе. Видимо стая серых на самом деле находилась в весьма плачевном положении, потому что они согласились. И я выдохнула.

Ну лучше уж быть женой Эмира, делая вид, что помогаю своим его подставить и помогая на самом деле, чем бежать не пойми куда, не пойми как – ведь за другого я бы ни за что не пошла.

А ещё немного обрадовалась, что на самом деле смогу быть рядом с ним. Нафантазировала, конечно, немало. Но старалась сильно не проваливаться в мечты, ведь прекрасно понимала, что брак по договору и по любви – две ой какие разные вещи. Пусть это только с одной стороны договор, а с другой любовь.

Всё равно просто не будет.

Глава 4 Вторая (первая) свадьба

Зато в назначенный час я стояла у импровизированного алтаря (да, верно, я, а не жених) на свежем воздухе в окружении гостей из обеих стай, в белоснежном платье классического кроя, но не слишком пышном, в фате, как и мечтала. И почти невозможно было догадаться о том факте, что на свадьбу невеста прибыла на байке…

А что? Моя свадьба, на чём хочу, на том и приезжаю. Да и хотелось насолить отцу хоть в этом. Нужно было видеть его лицо, когда я припарковалась рядом с заказанным специально для меня лимузином. Хотя тот тоже пригодился, в нём я и переоделась.

Платье выбрала сама и первые полчаса в магазине просто кружилась перед зеркалом, а сейчас здесь, продолжала незаметно поглаживать приятный невесомый материал. Невероятное платье, просто волшебное, мечта каждой девочки. Только тут до него никому не было дела. Если бы я пришла в мешке, наверное, никто даже не заметил бы. Кроме моей семьи, конечно.

Но пришла я не в мешке, и вот теперь жду второго виновника торжества. Который отчего-то задерживается.

Вокруг – живые ароматные цветы, окутывающие буквально всю мебель. Тут же сотни незнакомых мне оборотней – это отец постарался, чтобы было побольше свидетелей, да и событие такое – две стаи объединяются (ага, по плану моего папочки на пару месяцев. Чему, конечно же, не бывать). Звучит медленная музыка, создавая ощущение праздника, которое кроме меня, кажется, тоже никто не чувствует…

В приготовлениях мне принимать участие не позволили, поэтому всё это почти королевское убранство я видела впервые. Моя семья постаралась на славу, чтобы произвести впечатление. Ну произвели. На меня в том числе.

Оглядываясь то и дело, пока стояла себе в одиночестве у алтаря (братья с папой сюда поставили и велели ждать, и раз уж всё равно я не знала куда податься, а моих немногочисленных подружек они решили не приглашать, то решила не противоречить), наткнулась взглядом на парня, чем-то неуловимо напоминающего Эмира. * Он почувствовал мой взгляд и, взяв под локоток огненно-рыжую девушку, направился ближе.

- Привет, - растерянно улыбнулась я странной парочке (все остальные обращали на меня ровно столько же внимания, как и на вазы вокруг).

Хотя вообще-то это мой праздник. Но показывать свою нервозность было нельзя. Я же дочь своего отца. Поэтому старалась держать лицо. Изо всех последних от волнения сил.

Не каждый день в принципе выходишь замуж. А тут ещё и за любимого оборотня.

- Мы рады тебя приветствовать в нашей стае, - лучезарно улыбнулись эти двое. - Твой отец, - тут молодой человек чуть поморщился, неосторожно выдавая своё истинное к нему отношение, - не позволил нам переговорить с тобой до… торжества. Но ты не собираешься убегать, судя по всему, и надеюсь, это знак того, что тебя сюда притащили не силой.

- Меня нет… А Вы…

Я уже начинала догадываться, кто передо мной, но даже не знала имени брата своего будущего мужа. Мужа! Надо же. Эмир совсем скоро станет мои мужем (до официального представления стае по нашим традициям подписанные документы не считаются). Рыжая девушка толкнула своего спутника в бок, и он извиняющееся улыбнулся, явно пытаясь меня рассмешить и расслабить:

- Точно. Забыл все правила хорошего тона. Я - Эмин, альфа стаи серых волков, а эта прекрасная девушка – моя жена, Эли. Добро пожаловать в нашу семью.

Не дождавшись окончания речи своего мужа, «прекрасная девушка» вклинилась в разговор:

- Всё, не могу больше терпеть. Они тебя точно не заставляют? Эмир не самый приятный… эээ… волк.

Вот как? Жена брата Эмира считает его неприятным? Отчего бы? Мне он казался просто невероятным. Самым лучшим.

- Я сама, - смутилась, не зная, как выразить, что вообще-то люблю своего жениха. И главное, как объяснить это тем, кто уверен, что я его в глаза не видела. И стоит ли.

- Серьёзно? - её брови взлетели. - Эмин, ты слышал? Кто-то может хотеть замуж за твоего брата.

Альфа серых едва не подавился воздухом и произнёс немного укоризненно, но с невероятной теплотой (вот бы Эмир со мной так говорил тоже!):

- Эли…

- Что, Эли? А ты точно понимаешь, о ком мы говорим? Ты его видела? Он тебе правда понравился? Твои родители не угрожали тебе? Не шантажировали? Может, тебе показали кого-то другого? Явно не Эмира. И почему вообще ты согласилась на брак с тем, кого толком и не знаешь?

И как ей объяснить всё? А вопросы продолжали сыпаться как из рога изобилия. Явно с ней не заскучаешь. И хотя несколько раз её муж пытался остановить, но продолжал

так

смотреть, что даже у меня дыхание перехватывало. Прежде я видела истинных близко только на свадьбе Эмира. На его первой свадьбе. И теперь, кажется, вижу во второй раз… Кстати.

- А куда делась его первая жена?

Уже ляпнув, я сообразила, как бестактно прозвучал вопрос, тем более если учитывать, что я сама не ответила ни на один из длииинного списка. Эли растерянно перевела взгляд на мужа:

- Так ей не сказали?

Я помотала головой, и когда она уже собиралась рассказать сама, её остановил Эмин.

- Думаю, будет правильно, если Эмир объяснится сам. Тебе не стоит волноваться, Ева. В нашей стае тебя никто не обидит.

- Кроме мужа, - буркнула себе под нос его рыжая спутница, наверное, посчитав, что я не расслышу, раз не обладаю второй сущностью. Но я услышала. Хотя и не поняла, зачем ему меня обижать, если он сам согласился жениться. Был бы кто-то другой – да, но Эмир-то не такой…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Тут к нам подошёл отец, увлекая их обоих от меня подальше. Словно боялся, что я сейчас выложу им весь его план на блюдечке. Интересно, почему он не рассматривает такую возможность, когда я останусь с мужем наедине… С мужем… На моих губах расцвела улыбка. Эмир – мой муж… Даже звучит фантастически.

Перестав оглядываться на отца с нахмурившимся альфой серых (мои братья почему-то обходят этого парня по широкой дуге, неужели хоть кто-то смог поставить их обоих на место?), решила отложить всё важное на потом. Сейчас я жду своего жениха, предвкушая первую встречу. Даже ладошки потеют от волнения.

И хоть мне даже поделиться не с кем своими переживаниями, я всё равно рада происходящему. Потому что в глубине души надеюсь, что Эмир и станет для меня тем самым близким, родным, с кем можно будет говорить обо всём. Скорее бы он пришёл, и я перестала бы трястись. А то как-то страшновато. Всё же это моя первая свадьба, в отличие от него. Надеюсь, он окажется именно таким, каким я его себе представляла. Надежным, добрым, открытым и… ласковым… Пусть я ему хоть немного понравлюсь!

(Не зря же я полгода попу качала и пыталась читать умные книги, чтобы быть, так сказать, два в одном – и глаз радовать, и разговор поддержать. Вообще, конечно, я всё это делала под флагом самосовершенствования и никому в жизни не признаюсь, что для него, но внутри-то знаю правду.)

Немного напрягало, что подобную картинку я уже видела. Правда без алтаря и нескольких вагонов цветов. И не с собой в главной роли рядом с ним. Но всё равно, это для меня важное событие, а у него-то свадьба вторая…

Только пока мне ещё казалось, что в этот раз всё будет иначе. Если бы я знала, насколько... Но почти сразу поняла это, стоило только появиться жениху. Сначала увидела его ботинки… пыльные. Ну… всяко бывает. Может торопился, и вот.

Потом – брюки с не самыми идеальными стрелками… Так понятно же, что руки женской не хватает. Белая рубашка и пиджак выглядели более или менее, но всё же руки чесались пройтись по ним отпаривателем. Вот возьмусь я за него, будет с иголочки одет. Растрёпанные волосы выпрашивали расчёски. А вот лицо…

В его взгляде я увидела своё будущее без всяких гаданий на кофейной гуще и картах таро. Никогда я не понравлюсь бывшему альфе стаи серых волков. Потому что… он меня совершенно точно ненавидит… И это отпаривателем не исправить.

*Эмин и Эли – гг романа «Упрямая. (Не)пара для волка»*

Глава 5 «Счастливый» жених

Когда Эмир появился, все замолчали. В гробовой тишине он двигался к алтарю, окидывая меня таким взглядом, что хотелось спрятаться за спину той рыженькой, потому что её точно есть кому защищать. Но даже такой… он был невероятно красивый.

Хмурый, злой, явно не выспавшийся, но… такой мой. Уже почти родной (за столько-то лет мечтаний) и всё равно любимый… Ну разволновался жених. Мальчишник может устроил. Мало ли какие у него могут быть причины. Зато вот, идёт родненький, прямо ко мне. Не хватает только, чтобы его под ручку кто-то вёл…

Я расправила плечи и доброжелательно улыбнулась. Честно старалась показать, что рада его видеть. Мне хотелось, чтобы он знал, что несмотря на сложную ситуацию между нашими стаями, я здесь по доброй воле и своему желанию. И если уж не могу ему это сказать словами прямо сейчас, то попробую показать.

Когда он оказался уже совсем рядом, шёпотом произнесла всего лишь:

- Привет, - а что ещё сказать будущему мужу, с которым говоришь впервые?

Ну если считать тот случай, когда мы столкнулись в доме моего отца, то второй раз. Тогда я сказала то же самое. Но жених даже не кивнул, просто встал рядом. Ммм… И что это за финт ушами?

- Меня тут твой брат спрашивал, не угрожали ли мне, чтобы вышла за тебя. Вот смотрю сейчас на тебя, и возникает тот же вопрос… - ну не удержалась.

Я его точно не заставляла. Не хочет жениться – пусть всё отменяет хоть сейчас. Ему же лучше. А мне… я переживу уж как-то. Хотя волчица внутри так и навострила ушки и повела носом. Надо же, проснулась. Так редко её чувствую, а тут вон – оживилась.

Окинув меня уничижительным взглядом, жених снова промолчал. И вот как бы он мне там ни нравился, спустить ему такое поведение – значило позволить обращаться с собой как с тряпкой. Я не такая. И не позволю.

Тем более уже знаю, каким он может быть, если захочет. Видела своими глазами.

- Тебя не учили здороваться? Если не хочешь этого всего, я могу уйти. Давай остановим?

Однако схватив меня за руку (как в тиски, честное слово), он заскрипел зубами:

- Ты же знаешь, что я не могу.

- Я вообще о тебе ничего не знаю, - прошипела в ответ. - И будь осторожней, дорой муж, ты мне руку сломаешь, а вашей регенерации у меня нет.

На мгновение его вид стал озадаченным. Даже хватка ослабела. Он не знал, что у меня нет волчицы? Сюрприз. Что тут скажешь.

- Луна, - стал ещё более недовольным он, - они мне подсунули бракованную девицу.

- Не так, - возразила я, - девица не бракованная, волчица – немножко.

Если бы взглядом можно было открутить голову, то моя бы уже лежала прямо у алтаря. Вот только оскорблять я себя не позволю никому – ни моей семье, ни… мужу.

- И будь добр, сделай хотя бы вид, что тебя не тошнит, а то гости разбегутся с несварением желудка. Вон у того добротного мужчины явно от твоего кислого вида разболелся живот, нам же не нужен его конфуз прямо тут?

- А кого-то не учили хорошим манерам, я смотрю? - продолжал наш мини-пикет «счастливый» жених. - Я тебе запрещаю мне грубить.

- Аналогично, - не осталась в долгу и, вырвав ладонь из его захвата, расслабленно положила её ему на локоть. Я тут значит его стаю спасаю, а он…

Потянулись длинные очереди поздравляющих. Так как истинной парой мы друг другу не были, то расписались как обычные люди. Точнее нас расписали. Документы были готовы ещё ранним утром. И вообще-то я уже несколько часов как его официальная жена. А вот торжество идёт с опозданием, просто чтобы показать всем добрую волю двух «нашедших друг друга в бескрайнем океане чужих людей любящих сердец» (я слышала, что такую речь говорят в ЗАГСе).

И вот сейчас в моём муже не было и грамма от того сияющего счастьем мужчины, которого видела на его первой свадьбе. Закатывать ему скандал и предъявлять претензии, что не рад на мне жениться – весьма глупо. Вряд ли он делает это по доброй воле. Но что бы не предложила ему моя стая (моя почти бывшая стая, теперь я – часть его), он согласился на это сам. Возможно даже торговался. А значит, какие ко мне претензии? Никаких, правильно!

Однако дежурно улыбаясь всем и каждому, именно я пыталась играть в настоящую невесту. А жених всячески демонстрировал отстранённость и холодность.

Нет, на радушный приём и радость я и не рассчитывала, но мог бы, не знаю… Да хоть что-то сделать тоже! Я так нервничала сейчас, а ему вообще всё равно.

В какой-то момент почувствовала, как он чуть отодвинулся от меня, стараясь быть дальше. И по инерции потянулась за ним. Как бы он на меня не злился, рядом с ним мне было менее волнительно, чем без него. Но заметив его пренебрежительный взгляд, отошла сама на полшага. Будто его раздражало моё желание быть ближе.

Когда вымученные поздравления обеих стай закончились, и я только выдохнула, какой-то умник догадался крикнуть «горько». Это подхватили и все остальные. Хотя нужно отметить, что кислым лицо было у большинства членов стаи серых. Очевидно, первая жена моего мужа пришлась им по душе больше, чем я. Да и все понимали, что происходящее – всего лишь фарс. Однако глупое слово выкрикивали.

Как же неловко.

И всё же, вспомнив все свои мечты и фантазии, я повернулась к собственному мужу и, привстав на цыпочки, потянулась к его губам. Он же не двинулся ни на миллиметр. Зато посмотрел мне в глаза почти что со злой насмешкой. Да что не так с этим волком?!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Но решив не пасовать перед ним и быстро чмокнув его в жёсткие, словно из камня выточенные губы (а как ещё можно было выкрутиться из этой ситуации?), сделала вид, что всё нормально и вновь просто встала рядом. Хотя и почувствовала, как на щеках выступил румянец. Я впервые поцеловала мужчину. Эмира. Сама. Первая. И ещё ощущаю вкус его неподвижных губ. И как бы он не был груб, но это приятно. Очень.

- Понравилось? - надменно уточнил он.

- Ага, - подтвердила я, глядя ему прямо в глаза, чем кажется заставила почти смутиться.

Что, не ожидал? Знаю я вас таких. Только откровенной честностью и можно как-то обескуражить, начнёшь юлить – всё, пиши пропало.

- А если бы ты попробовал, и тебе бы понравилось, - заявила, набравшись наглости.

- Даже не мечтай, ущербная, - практически прорычал он.

- Какие мы нежные, - мягко улыбнулась я, скрывая нанесённую обиду.

Это было… больно. Даже в моей стае, хоть все и знали о моём недуге, никто никогда не смел сказать в открытую. А он…

До конца торжества я больше ни разу не смотрела на своего молодого мужа. Даже поймала себя на желании расплакаться и убежать, но разве можно так поступать сейчас, при всех? И тем более – при нём. Вот останусь одна, и реви – не хочу, а здесь никак не покажу своё слабое место.

Глава 6 Ты не в моём вкусе

Ближе к вечеру, когда гости разделились на группы, обсуждая «важные» дела, всеобщее внимание к нам спало. Никто тут не считал это мероприятие радостным праздником. Но смотреть как морщатся члены наших стай, глядя друг на друга, было особенно неприятно. Мы все должны быть вместе, а не вот так, словно враги. Как было бы отлично, объединись и правда две стаи снова в одну… Но разве ж мой отец даст им нормально жить. Кстати, о нём.

Мало мне было того, что «счастливый жених» терпеть меня не может и всячески это демонстрирует, так после того, как папа отвёл моего мужа в сторонку, что-то коротко ему сказав, Эмир вернулся злее втрое. Хотя до этого я думала, что предел достигнут. А нет. Резерв злости у него ого какой.

Я же свои наставления от старшего родственника получила заранее, поэтому мне не досталось даже дежурных поздравлений или хоть капли внимания. Казалось, моей семье вообще всё равно, что будет со мной дальше. Не скажу, что это меня особенно тронуло. Привыкла быть пустым местом. Была в своей стае. Буду и в этой, судя по взглядам. Ладно.

Зато немного остыв, прикинула, что моему мужу сейчас тяжелее. Меня ему навязали. И он скорее всего прекрасно понимает, что доверять стае чёрных нельзя, ищет подвох во всём. Нервничает… Поэтому заметив, что Эмир за весь день не съел ни крошки, взяла его тарелку и положила всего понемногу. Вовсе не из желания обратить на себя его внимание. Нет. Просто беспокоилась. Видела, что его что-то грызёт изнутри. Почти осязала, как ему непросто. И так хотела хоть чем-то помочь... Даже злость прошла на его слова.

Но получила лишь тот же полный неприязни взгляд. Интересно, ему когда-нибудь надоест так на меня смотреть?

Тут мой живот издал голодную трель, выдавая, что вообще-то я тоже не ела и не пила ничего с самого утра. Отвернувшись от мужа, теперь положила салатика и себе.

Несмотря на голод, кусок в горло не лез. От его близости, от его потрясающего запаха меня вело. От того, как сидит на нём этот помятый классический костюм с белоснежной рубашкой, и мыслей, что может находиться под ним, изнутри обдавало жаром. Меня тянуло к нему даже после откровенно хамского поведения. Но, разумеется, я старалась не выдавать своего интереса, позволяя себе бросать короткие взгляды на мужа только украдкой.

Успеть бы насмотреться за то время, что мы проведём вместе.

В моих мечтах наша свадьба должна была быть другой. Там он улыбался, кружил меня в танце, целовал постоянно… Но это всё глупые фантазии, конечно. Я прекрасно понимала, что им не суждено сбыться. Вместо этого наш «праздник» превратился в длительные переговоры одних волков с другими, а мой наряд и муж рядом – лишь картинка и повод.

Когда всё наконец закончилось, выяснилось, что место торжества выбрано не случайно. Я понимала, что мы во дворе какого-то небольшого особняка. Но что это окажется теперь моим новым домом, даже предположить не могла. Очень красиво.

Как я поняла, что это мой дом? Так всё просто. Муж вовсе не рассказал мне это сам, не пригласил, не подал руки, а просто вдруг развернулся, не попрощавшись с горсткой оставшихся гостей и не проронив ни слова, и целенаправленно куда-то пошёл. Сообразив, что остаюсь почти одна, поспешно отправилась за ним, подумав, что может мы куда-то теперь отсюда уезжаем. А он просто вошёл в этот чудесный дом и бросил мне:

- Я спать, ты как хочешь.

После чего просто удалился. Класс. То, что нужно для молодой жены…

Надеюсь, ирония чувствуется в этом заявлении. Эх.

А поняла я всё по запаху на самом деле. Аромат Эмира тут был всюду, забираясь мне в ноздри, дразня рецепторы. Всё же я не была обычным человеком.

Стало очевидно, что в этом месте он проводит много времени. Немного оглядевшись и сообразив, что «ты как хочешь» прозвучало как свобода действий, а я вообще-то ума не приложу, что я там хочу, и что делать дальше, кроме очевидного, поплелась искать Эмира.

По его поведению, уже понятно, что «ночь любви» отменяется. Но понять ещё хотя бы, где можно принять душ и тоже лечь спать, хотелось бы. Правильный путь мне подсказало сердце… и совсем немного чутье.

Толкнув дверь в одну из комнат, воззрилась на полуобнажённого мужа, не в силах оторвать взгляд от крепкого, спортивного тела и широких плеч

- Так и будешь пялиться? - рыкнул он, разгоняя очарование.

- Имею право, - не стала оправдываться.

Вообще полуголого мужчину вижу не впервые. В стае нравы вполне себе не невинные, мы ж такого не стесняемся. Но никто ко мне никогда не прикасался. А я никогда не оставалась с полураздетым чужим мужчиной наедине. Хотя формально Эмир мне и не чужой.

- О, так ты пришла из-за супружеского долга?

- Всё, что ты мне должен, прощаю. Мне бы в уборную и помыться.

Муж скрипнул зубами.

- Я уже предупреждал тебя не огрызаться.

- Я тоже, но ты меня не услышал. Один - один.

Вообще-то дерзить ему при всех было не так страшно, как сейчас в его комнате, когда мы только вдвоём. Как выяснилось, я его и правда совсем не знаю.

Волк угрожающе двинулся ко мне, остановившись в паре сантиметров от лица.

- Я пока не знаю, в чём подвох, и каков ваш план, но ни тебе, ни твоему отцу не верю ни на секунду. Какое у тебя задание? Соблазнить меня и втереться в доверие? А что потом? Для чего?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Вот ещё, очень мне нужно тебя соблазнять.

- И не пытайся. Ты не в моём вкусе.

- А кто в твоём вкусе? Твоя первая жена? Или точнее – бывшая?

Этот вопрос действительно волновал. Но даже вот это «вкус – не вкус» обидело меньше, чем то, что он сказал дальше.

- Ты ей в подмётки не годишься, бракованная волчица. Видимо, в вашей стае никто не захотел брать в жёны такой отброс, вот и пришлось сбагрить кому другому.

Слова ударили пощёчиной, я чуть не задохнулась от них и искренней ненависти, которой был пропитан его взгляд, его поза, каждая его фраза. Ай, как больно. Ужасно больно. Но внешне я натянула на лицо обворожительную улыбку:

- Ну да, верно. Зато ты получил теперь именно то, чего достоин в полной мере.

Он с секунду переваривал мои слова, а потом… на мгновение показалось, что сейчас ударит. Но удара не последовало. Пока. Только выдохнул сквозь зубы громко.

- Ванная тут где? - спросила невозмутимо.

Муж указал на дверь в другом конце комнаты, а когда я почти дошла до неё прошипел:

- Это был последний раз, когда я спускаю тебе оскорбление.

- Взаимно, - не промолчала я, добравшись до желанного санузла.

И только тут поняла, что кроме свадебного платья и белья под ним из одежды у меня ничего нет. Есть ещё небольшая сумка с запасом препаратов, замаскированная под косметичку. Остальное я думала забрать из дома позже. Посчитала, что мы можем приехать вместе за моими вещами. А теперь…видимо придётся ехать одной.

Глава 7 Первая брачная ночь

Наскоро ополоснувшись и сделав себе инъекцию, я натянула обратно бельё и прикрылась платьем. И тут же отбросила его в сторону. Можно будет попросить сейчас его футболку, например. А если выйду так, то точно начнёт издеваться снова. Мне уже хватило, спасибо.

Да и почему-то казалось, что несмотря на злость, Эмир не опасен и не станет брать меня силой. Ну к чему это ему? Я же не в его вкусе… Значит, смотреть на меня как девушку он не будет. И хотя это грустно, но на другое и не рассчитывала.

Поплакала я под душем. Обо всём сразу. Оптом, так сказать. Однако заставила себя забыть грубые слова. Судя по всему, он любил свою пару. И любит. А для фиктивной свадьбы со мной и благополучия стаи им пришлось расстаться, вот он меня и ненавидит теперь. Чтобы всё исправить, мне лишь нужно объяснить, что не собираюсь посягать на его личную жизнь и даже могу сказать это его паре.

Да, бред, конечно. Особенно учитывая мои к нему чувства. Но я не хочу, чтобы он каждый день мучался рядом со мной, думая о ней. Пусть лучше я буду смотреть на того счастливого Эмира, которого видела прежде. Хоть его счастье и не будет связано со мной. А брак… ну совсем скоро я исчезну из его жизни. И всё.

Из ванной я выходила спокойно настолько, что сама поверила в то, что ни капли не боюсь. Можно было бы наверное попросить его проводить меня в другую комнату. Но сразу об этом не подумала, а сейчас было бы уже странно. Попрошу завтра. Что же касается моего вида… Мы же оборотни и не стесняемся обнажённых тел, к тому же я почти одета.

И даже самой себе не призналась бы, что где-то в глубине души хочу, чтобы он посмотрел на меня такую…Тончайшее нежное кружево, из которого выполнено бельё, весьма целомудренно прикрывало всё, что нужно. Оно не было прозрачным и по фасону весьма прилично. Но фигура-то у меня очень красивая.

Пусть это нечестно по отношению к его паре, но… Я же только разочек. У меня ведь больше вообще не будет такой возможности. Да и он только посмотрит (надеюсь, посмотрит), а дальше буду ночевать отдельно. Вот и всё. Неужели нельзя раз в жизни немного похулиганить?

Вот только мазнув по мне незаинтересованным взглядом, Эмир просто отвернулся, буркнув:

- Если ты думаешь, что эта дешёвая провокация сработает, ты ошиблась.

Провокация?! Так он решил, что я его соблазняю тут? Из ушей едва ли не пар повалил, но я смогла взять себя в руки и заговорить спокойно. Да и в принципе, что ещё он мог подумать? Вот и сделал неверные выводы.

- Послушай. Я понимаю, что этого брака ты не желал и пошёл на всё ради своей стаи, но это не повод постоянно рычать на меня. Я тебе не помешаю. Правда. Могу прямо сейчас уйти в другую комнату, только скажи, куда. А если ещё дашь мне какую-то одежду, так вообще буду тебе очень благодарна. У меня с собой нет ничего.

Проговаривая всё это, я приблизилась к постели, у которой стояла небольшая тумба, и обратила внимание на фото в рамке. На нём была она. Его пара. Улыбающееся, счастливое лицо в обрамлении крупных локонов, светящийся радостью и теплом взгляд, не позволяющий усомниться, кто именно делал это фото.

- … красивая, - примирительно согласилась со своим внутренними мыслями, уже готовая предложить свой вариант решения его проблем.

Но Эмир заорал не своим голосом:

- НА МЕСТО ПОСТАВЬ! И НЕ СМЕЙ ДАЖЕ ПРИКАСАТЬСЯ К НЕЙ! И ГОВОРИТЬ О НЕЙ! ВЫБРАКОВКА!

Что последнее слово относится ко мне, поняла не сразу. Зато почти сразу пожалела, что призналась мужу в отсутствии волчицы. Теперь он оскорбляет меня этим постоянно. Поняв слабое место, бьёт именно в него.

Подлетев ко мне, застывшей от неожиданности, он выхватил фото и поставил его с другой стороны кровати. А потом бросив ещё пару ласковых и высказавшись, что зря он вообще на это всё пошёл, покинул комнату, захлопнув дверь так, что стёкла в окнах задрожали.

Эм… Ну вот и решили вопрос с отдельным спальным местом.

Я опустилась на постель от бессилия и накатившей снова усталости. Как долго он собирается общаться со мной ором и матом? Почему бы просто не поговорить и не решить всё цивилизованным путём? Так долго я не протяну. Хочется приложить его чем-то тяжёлым по темечку, даже после мысленных уговоров самой себя быть выше ситуации. Проглатывать оскорбление за оскорблением – не мой вариант. Но и отвечать тем же – не то. Мне срочно нужно найти какой-то способ договориться с ним.

Хотя как можно договориться с тем, кто тебя терпеть не может, пока не очень понятно. И одежды он мне не дал, а бежать за ним по незнакомому дому в белье – ну такое себе. Ладно. Может до завтра остынет, и тогда всё решим?

Сегодня был нервный день не только для меня, но и для него. Нам обоим нужно успокоиться. Меня саму клонило в сон уже. Я чуть-чуть только отдохну, а потом мы обязательно поговорим…

Размышляя так, прилегла на самый край кровати, укрывшись уголком одеяла и всего на миг закрыла глаза. Постельное бельё пахло им. Только им… Этот запах наполнял мои лёгкие, проникал в каждую мою клеточку. Даже волчица снова показалась, начав скрестись изнутри.

- Тише, моя хорошая, что это ты так разволновалась? - я частенько говорила с ней вслух. Жалела её и любила.

Потому что чувствовала её вину, будто она меня подводит, что не может обратиться и подарить мне возможность быть полноценной. Но я так не считала. Это может быть чем угодно – болезнью, несчастным случаем, но уж точно не её виной.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

В отличие от меня моя девочка была застенчивой и робкой. Боялась всего и всех. Может поэтому и оборачиваться ей страшно? Да кто ж её знает. Но я часто так её успокаивала. Особенно, если отец начинал применять силу альфы. Она же сразу поскуливала, словно ребёнок плакала. Моя малышка.

Я засыпала и мне чудился лес, тропинка и по ней бегут… мои волчьи лапы. В теле – необычайная сила, звериная. Мышцы приятно перекатываются под густой тёмной шерстью, хвост ловит потоки воздуха…

Как тут матрас за моей спиной прогнулся под тяжестью второго тела, а мою талию обвили сильные руки.

- Передумал? - усмехнулась я, дразня Эмира.

Кончик горячего языка прошёлся по моей щеке… Эм… Ну, если ему нравится вот так, то… Хотя, не имея даже опыта обычных поцелуев, подобное показалось мне лёгким таким извращением. Всё же мы не так уж хорошо знакомы, пусть и женаты. Я ни раз представляла себе нашу близость (ну а что, мысленно-то можно! Всё равно об этом никто не узнает, а представлять кого-то другого было не очень приятно), но такого в моих мечтах точно не было.

Развернувшись в горячих объятиях, обняла Эмира за шею и поняла, что его тело ну очень брутальное. В смысле мощное и волосатое… Очень. Так. Я же сама видела его без рубашки и не было там никаких лишних волос!

Пора просыпаться, Ева.

Но стоило открыть глаза, как громкий визг застрял в горле. Мою талию сжимали лапы. Вполне себе такие волчьи лапы. С когтями и огрубевшими подушечками. А в лицо тыкалась огромная волчья морда. С мокрым носом и прикрытыми немного глазами.

И вот казалось бы, я сама почти оборотень и видела их немало. Но не так же близко! Родственники ко мне вот так не приближались, чужие – тем более. Как-то не принято у нас друг друга за ушком чесать. Не знаю, может в стае Эмира принято…

К счастью, что это он, я поняла почти сразу. Отчасти сама, отчасти волчица моя снова навострила уши и потянулась. Красуется что ли? Такая милая. И глупая… Не нужны мы ему. А волк… ну познакомиться пришёл…

Хотя вообще-то в нормальном состоянии мы своих зверей контролируем. Ну как мы. Другие оборотни, у которых в этом плане всё нормально. Я к ним не отношусь. А этот вёл себя… как волк, собственно, и вёл. Обычный. Только ласковый. И совсем не оборотень.

Когда я его-таки почесала за ушком (как тут удержаться, тем более зверюга прям выпрашивает), он посмотрел на меня своими серыми глазами, в которых плескалась вселенская печаль. И стало так больно за него.

- Ну ты чего, - улыбнулась ему неловко.

И тут же подумала, что конечно у него есть причины грустить. С таким человеком, как Эмир, и я бы на его месте грустила. Злой всё время и ругается. Зато волк вон какой… добрый. Приветливый. И поздоровался (сочтём его облизывание моей щеки за «здрасьте»), и обнял (по-другому этот захват лапами язык-то не повернётся назвать), и носом вон тянется к моей шее… Это не знаю, для чего, но на всякий случай немного отползла в сторонку. Всё же так обычно поступают, когда куснуть хотят, а не чего-то там ещё.

Волк недовольно заурчал и, сделав резкое движение, всё же уткнулся носом прямо под мой подбородок, вновь прикрыв глаза. Мне показалось, что из-под мохнатых век показались слёзы.

- Эй… Ну что с тобой такое?

Продолжая поглаживать густую спутанную шерсть, я чмокнула его в макушку.

- Из-за чего ты так расстроился, малыш?

«Малыш» поднял голову, которая весит почти столько же, сколько я сама целиком и лизнул моё лицо, особо не церемонясь. Зато крупная прозрачная капля упала с морды прямо мне на грудь. Кровать скрипела под его мощью.

- Тебя Эмир не наругает, что ты тут?

Морда вздохнула.

- Наругает, да? А если мы ему не скажем?

Ну а что? Всё равно же он, кажется, не контролирует волка. Вдруг не поймёт или не вспомнит? Ещё один выдох ударил в лицо, заставляя развеваться волосы.

- Что же такое произошло? Как бы мне тебе помочь-то, м?

Мокрый нос подлез под мою руку.

- Гладить, да? Мне вообще не сложно. Могу хоть всю ночь. Ты только не плачь, ладно?

Я уселась к изголовью, подложив под поясницу подушку (сидеть мне так, похоже, ой как долго), а волк лёг на мои колени. Точнее, положил на них шею и голову. Тяжело, конечно, но что я, зря в зале тренировалась? Не сахарная, не растаю.

Прикрыв глаза, волк тяжело дышал и поскуливал, а я его гладила и шептала разные приятные вещи, которые, по моей логике, должны успокаивать волков. Волчица внутри притихла. Но то, что ей его тоже жалко, было понятно и без того. Нам обеим было жалко. Хотя мы не знали причины (ни его слёз, ни того, почему Эмир сейчас не управляет волком), всё равно сочувствовали. По этим грустным глазам было понятно, что ему очень больно. И он пришёл просить помощи, поддержки.

Я впервые видела, что зверь плачет. Или может это наши никогда не плакали, а серые могут только? Хотя вид-то у нас один. Может, просто мои сородичи более чёрствые.

Мысль, что волк растрогался из-за свадьбы, я отмела. Он именно страдал. Это ни с чем не перепутать. И мне так хотелось ему помочь… А ещё… Я осознала наконец, что произошло что-то очень плохое. Очень. Не стал бы волк приходить ко мне, если бы у него была волчица. Не принимают они других. Никогда. Даже после смерти избранной, остаются навечно одни. И насколько же этому плохо, что он пришёл, не зная меня, чувствуя неприязнь своего человека ко мне, а пришёл. И жмётся так к моим коленям, глаза жмурит, из которых продолжают то и дело появляться крупные капли.

Я утирала их пальцами и продолжала гладить его по голове, массировала уши (почему-то казалось, что это должно быть приятным), и мои старания увенчались успехом, когда волк, глубоко вздохнув в очередной раз и перестав поскуливать, уснул.

Вот это конечно, у нас первая брачная ночь получилась. В жизни такое не могла бы предположить. Хотя и не была против. Волк Эмира мне нравился. И искренне хотелось помочь ему. Только для начала нужно понять, что случилось – раз. И выяснить, как часто с ним происходит такое, что он теряет контроль. Этот недуг очень непросто излечить. В нашей стае таких оборотней могли и убить, чтобы те ненароком не причинили вреда окружающим.

Хотя спящий сейчас на мне серый волк точно не был опасен. Сегодня. Но всё же вопросы и опасения оставались.

Когда я убедилась, что он крепко спит, а моя рука начала затекать и уставать, подхватив вторую подушку и уложив её себе под голову прямо в вертикальном положении, постаралась заснуть тоже. На удивление, получилось. Спала я крепко, но всё равно просыпалась и начинала баюкать волка, если тот сквозь сон тихонько скулил.

Зато утром, открыв глаза из-за ярких солнечных лучей, бьющих в лицо, обнаружила, что, крепко сжав мои обнажённые колени, на мне спит… мужчина. Обнажённый полностью. С уставшим лицом и темными кругами под глазами, и таким жалобным выражением лица, напоминающим то, что видела на морде волка вечером… Конечно, я не ошиблась, это был Эмир. И не удержавшись, опустила ладонь на его голову, нежно и сочувствующе погладив по волосам.

Это и стало роковой ошибкой.

Глава 8 Недоброе утро

Совсем по-звериному заурчав, Эмир вдруг начал целовать мои ноги, поднимаясь губами всё выше и что-то нашептывая. Его голос был хриплым, поэтому слова разобрать было сложно. Но по интонациям нельзя ошибиться – он говорил, совершенно точно, любя… с каким-то отчаянием, болью… И это не позволяло мне убрать руку с его головы, перестать нежно, успокаивающе поглаживать или подать голос, чтобы он пришёл в себя. Потому что не понять, что обращается он совсем не ко мне, было бы слишком сложно.

И я видела, как он стремится навстречу, как пытается забыться в своих ощущениях. Как он осторожен сейчас. Как подрагивают его руки от волнения и переизбытка чувств…

Вдруг он потянул меня к себе, стягивая с подушек и заставляя практически распластаться под ним. Его губы уже зацеловывали мой спортивный пресс, руки жарко гладили талию и бёдра… А я находилась под таким впечатлением, что не могла даже воспротивиться.

К тому же перед глазами ещё стоял вид его широкой накаченной спины, на которой перекатывались мышцы при каждом движении, и того, как сокращались крепкие ягодицы, когда он начал подползать ко мне ближе, вжимая в себя… Что там с другой стороны вдавливается в кровать, даже думать не хочу. Точнее, хочу, конечно, но он меня перепутал же... Точно перепутал.

Горячий поцелуй неожиданно коснулся низа моего живота, заставив дёрнуться. Не только от удивления, но и… Дура... Вот почему я молчу?!

Да потому что никто меня так не целовал... И я никогда прежде не ощущала ничего подобного. Даже не мечтала о таком. Приятное тепло от места поцелуя разливалось по телу. Я сама уже чувствовала, что возбуждена. И он чувствовал, судя по тому, как повёл носом, принюхиваясь и по-прежнему не размыкая век, а затем накинулся на меня с новой порцией ласк.

Его крупная ладонь легла на одну мою грудь, сминая, и низ живота прострелило острым жаром. «Очнись, Ева!» – пыталась я достучаться до своего разума, но не могла. Он был отключен поведением собственного мужа…

Волчица и вовсе растекалась внутри сладкой лужицей. Она ластилась к мужчине, подставляла морду и даже высунула язык от удовольствия. Нас прежде никто так раньше не трогал, и это нравилось обоим. Но её откровенная влюблённость в незнакомого волка конечно вызывала умиление. Так просто готова была довериться ему. Так сильно он ей нравился.

Нехорошие мыслишки, типа «он же мне правда муж» и «а что такого, первая брачная ночь прошла безрезультатно, так хоть утро пусть будет нормальным» вертелись, заставляя стыдиться самой себя. Я в красках сейчас чувствовала себя героиней рекламы, у которой на одном плече сидит хитрый чертёнок, а на другом ангелок, и каждый тянет меня за ухо в свою сторону.

Какое решение было бы принято в итоге, сложно сказать. Но всё решил случай. Точнее – Эмир. Он вдруг обнял меня за талию крепко-крепко и прошептал вполне чётко:

- Даяна... любимая моя...

Наваждение с меня слетело мигом. Я замерла под ним, боясь двинуться. Он не шевелился тоже. Поэтому я потыкала в него пальчиком, пытаясь определить, спит или нет. Реакции – ноль.

Попыталась выбраться из-под горячего тяжелого тела, тем более что нечто твёрдое приличных размеров упиралось мне в бедро с внутренней стороны. И не сказать, что это причиняло сильный дискомфорт… Скорее, наоборот… Вот от этого и нужно было бежать немедленно!

Столкнуть его с себя тоже не получилось. Мужчина держал крепко. Будто боялся, что я сбегу. Точнее, Даяна… Кто это, у меня даже вопросов не возникло. Может, в чём-то я и наивная, но не дура. Спросонья он перепутал меня со своей парой. Теперь хоть имя её знаю… Пусть оно совсем ничего мне и не даёт, и нужно выяснить ещё много чего. Но этим я займусь позже. Когда выберусь из сладкого плена.

Спустя пару часов, когда моё тело окончательно онемело под ним, я предприняла последнюю попытку, вывернуться их цепких объятий. Муж недовольно рыкнул на меня, сжимая так, что рёбра затрещали. А регенерация оборотней у меня не работает!

Выдохнув, я решила брать мужчину хитростью и провела ладонями по его голове, пропуская между пальцами спутанные волосы, поглаживая шею, от чего муж снова довольно заурчал, потом изогнулась так, чтобы прошептать ему на ушко ласково:

- Ну отпусти, пожалуйста, сломаешь же…

- Никогда, никогда, не пущу… - он принялся покрывать быстрыми поцелуями мою грудь, при этом недвусмысленно потираясь о мою ногу горячим и твёрдым…

Да что мне делать-то?!

- Эмииир, - прохныкала я жалобно, уже не боясь разбудить резко и испугать.

Лучше пусть придёт в себя сейчас и наорёт, чем…

Мне самой было не по себе от этой ситуации. Я же против него ничего не могу. Он сильнее, и настойчивее. И ведь дело даже не в том, что физически уступаю, я ему и в ином уступаю… Не могу противиться, хотя понимаю, что надо…

Рывком Эмир уложил меня прямо под себя, нависнув сверху. Я же упёрлась ладонями в его грудь, стараясь не смотреть ниже. Честно, старалась. Даже почти получилось. Разве я виновата, что сейчас меня держит самый красивый мужчина на свете?! Но попытка оттолкнуть его (при привлечении всей имеющейся силы воли) не увенчалась успехом. Что отчего-то не расстроило, а наоборот зашептало внутри довольным голосом, мол, мы сделали всё, что могли, теперь с нас взятки гладки.

- Даяна, - выдохнул Эмир, вдруг смыкая зубы у основания моей шеи.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Из моих губ вырвался громкий вскрик неожиданности и боли. ЧТО он только что сделал?!

Когда глаза Эмира распахнулись, и он наконец пришёл в себя, на его лице отразилось буквально бешенство (надеюсь, не заразное, а то у меня пусть и глубоко внутри, но тоже есть зверь). Он отшвырнул меня от себя, словно что-то мерзкое, и продолжал смотреть с таким ненавистным презрением, что меня замутило.

Его нисколько не смущала собственная нагота, да и мне сейчас точно было не до неё и не до разглядываний его прекрасного телосложения. Вдруг показалось, что он меня прямо на месте и убьёт. Вот тут. В кровати. У спинки которой я сижу, поджав ноги и загородившись ими от злобного оскала мужа, будто это может помочь.

Инстинкт самосохранения сработал первым.

- Твой брат и альфа обещал, что меня здесь никто не обидит! - решила напомнить дорогому супругу. Мало ли, запамятовал вдруг.

- Это было до того, как ты решила обвести меня вокруг пальца! Почему я перепутал твой запах?! Что ты сделала?! Как ты смогла обмануть меня и моего зверя?!

- Яяяя?! - уверена, что на моём лице отразилось искреннее удивление.

На самом деле про это я как раз вообще не думала, когда он накинулся с объятиями. И только теперь после его вопроса вдруг подумалось, а правда, почему он перепутал? Я бы его запах не спутала ни с чем и ни с кем. Ну и раз уж лучшая защита – это нападение, то…

- Да это ты набросился как дикарь! А как мне с тобой сладить? Ты же весишь в три раза больше! Я пыталась, а ты…

- Вижу я, что ты пыталась сделать. Зачем вам нужна метка? Неужели ещё не поняли, что альфой мне теперь не стать. Так какого вам от меня нужно?!

- Мне вообще от тебя ничего не нужно, - буркнула я не вполне искренне. - Слишком много ты о себе думаешь. Заявился посреди ночи волком, придавил меня, потом целоваться лез, а я ещё и виноватая. В себе ищи причины.

- Почему он вообще тебя не растерзал? Мой зверь не выносит чужих женщин!

- Может просто не посчитал меня чужой? Или… Да почему ты меня-то спрашиваешь? Возьми его и спроси! Я ни тебя, ни его не звала. Пришёл тут, орёт ещё.

Я резко поднялась с кровати, желая закончить беспочвенные обвинения и бессмысленный, судя по тону, разговор, но Эмир вскочил следом, хватая меня за руки и упираясь в меня… Ох…

- Ты убери-ка от меня все свои части тела подальше, нечего в меня тыкать не пойми чем.

- Ты сама ещё вчера меня убеждала, что я тебе муж, - прорычал он сквозь зубы.

- Ты ж вроде не горишь желанием им становиться на самом деле, - я поморщилась от боли его укуса и бессознательно накрыла повреждённое место ладонью.

Эмир тоже поморщился, глядя туда. Было очень хорошо заметно, что ему не просто неловко за этот укус, он, чтобы не нести ответственность самому, уже назначил виноватого. Точнее виноватую. Сразу есть на кого всё спихнуть.

- Если только каким-то чудом на тебе останется метка, я спущу тебя в подвал, посажу на цепь, и будешь сидеть там, пока не расскажешь, как вы это провернули.

От его угроз сделалось не по себе. Почему-то я не сомневалась сейчас, что именно так он и поступит. А моя семья защищать меня не станет, они же меня сюда отправили для другого.

- Я расскажу всё твоему брату… - голос неприятно дрогнул, выдавая моё смятение. Ведь уверенности, что его слова не окажутся на деле просто словами не было. Да и стыдно на самом деле прикрываться чужим альфой. Но что-то мне очень хотелось протянуть с ним хотя бы отведённый нам срок.

- Ничего ты никому не скажешь, - прошипел Эмир, больно впиваясь пальцами одной руки в мои щёки, а другой держа за руку так, что сломать может. - Будешь молчаливой и послушной, когда нужно. А когда я спрашиваю, станешь чётко отвечать на поставленные вопросы.

- Ты меня с кем-то перепутал. Робота себе купи и им командуй.

Я приподняла подбородок, стараясь не показать, что испугалась. Точнее, попыталась приподнять, насколько смогла.

- Я всё равно всё узнаю, - процедил он и, отпустив меня с презрительным выражением, вышел из комнаты прямо в чём был (то есть ни в чём), громко хлопнув дверью.

Мне бы и самой хотелось узнать, почему он перепутал мой запах. Тем более не с кем-то чужим, а с истинной. Может мой отец что-то сделал со мной специально? А если спрошу его прямо, а он не при чём, то только Эмиру же хуже сделаю, уж папа-то придумает, какую выгоду извлечь из этого. В задумчивости я дошла до шкафа и заглянула внутрь, прикидывая, что можно надеть. Потрогала вещи Эмира (они там вкусно пахли им же, что не удержалась), осмотрела.

И нашла на самом видном месте домашнее платье с биркой. Новое. Значит, по идее, это не чьё-то. И размерчик мой… Его бывшая жена была с более округлыми формами, как мне показалось. Поэтому подумав, что вдруг муж у меня не так уж и плох, и заранее позаботился о сменной одежде для меня, быстро приоделась. Будет странно, если мы оба начнём ходить по дому вовсе без одежды, а надевать свадебное платье – так себе затея. Зато голубая ткань прекрасно подчёркивала мою смуглую кожу, тёмные глаза и волосы…

Некормленый со вчерашнего дня живот недовольно заурчал, напоминая о себе. Поэтому я пошла на разведку и поиски еды. Разумеется, сначала вколола себе инъекцию. Как же ж без неё. Неотъемлемая часть моей жизни. Хорошо, что платье скрывало следы зубов Эмира и его хватки на моей руке, чтобы не бесить его лишний раз. Вот где звериная регенерация бы пригодилась. Но чего нет, того нет.

Побродив по дому, нашла-таки кухню и наконец перекусила. Какое же это блаженство иметь возможность поесть. Угрозы про подвал и неприятный разговор с утра пораньше как-то понемногу стали в памяти более тусклыми. Ну нервный волк попался, так что ж. Мне нужно о другом думать. О том, как продержаться всё это время рядом с ним и при этом ещё помочь, расстроив планы не слишком заботливого папочки и не менее незаботливых братьев.

Никто из них даже не подумал мне позвонить и спросить, как я. Хотя это конечно не стало удивлением. Удивилась бы я, если бы они позвонили. Однако встреча была неминуема. Мне же нужно забрать вещи из дома, не могу же я тут постоянно ходить не пойми в чём.

Мои размышления нарушил злой рык. В гостиную ворвался Эмир и, кинувшись ко мне, в мгновение ока разодрал всё платье в лоскуты, не забывая поливать меня отборнейшей нецензурной лексикой. Вот…подлец… Я так испугалась и растерялась, что замерла перед ним истуканом, пока последняя голубая тряпочка не упала по моему телу на пол. Тут вроде бы пришла в себя и, стараясь не показать, как зубы стучат от страха, решила всё же уточнить:

- Что не так на этот раз, дорогой муж?

- Не смей. Больше. Трогать. Чужие. Вещи. В моём доме.

- Разве я виновата, что у меня нет своих? Если бы ты соизволил с утра поговорить со мной, то мог бы услышать приглашение съездить ко мне в дом за одеждой.

- Никуда ты не поедешь. И моей ноги в стае чёрных не будет.

- В смысле? Почему? Мне тут голой ходить? - я была возмущена до корней волос. Он нормальный?

- Мне без разницы, в чём ты тут будешь ходить! Но если увижу на тебе снова

её

одежду, то пойдёшь жить в подвал, там тебе даже бельё будет ни к чему! Поняла меня?!

Ох, всё же это

её

одежда. А я решила, что раз новая… Вот глупая, а. С чего бы ему обо мне заботиться? Конечно, это было не мне. Ну и что что этикетка и ценник были. Мало ли… Нужно как-то исправлять ситуацию что ли.

- Слушай, я думала, это ты обо мне позаботился, поэтому взяла. Но раз нельзя, то больше не дотронусь. Не надо на меня рычать, - поднесла к лицу оцарапанное им предплечье и лизнула ранку. Эх, опять жаль, что нет у меня звериной регенерации. - Но домой всё же мне придётся пое…

- НЕТ! Там больше не твой дом.

- Эдакий ты интересный волк, Эмир. И там не мой, и тут не мой. Где же мой дом тогда?

А вот этот вопрос поставил его в тупик. У него даже вроде бы перестал валить из ушей пар. Напротив, пристальный взгляд серых глаз прошёлся по моей фигуре в одном нижнем белье. То тут, то там виднелись царапины от его когтей. Неприятно, но не смертельно. Если я и умру, то точно не от них. Зато его неприкрытая ярость очень даже может сократить мои дни. Процентов примерно на пятьдесят.

- Я могу одна съездить, если ты…

- Нет, - снова перебил он.

- Ммм, ладно.

Разжигать конфликт сейчас не лучшая идея. Мне бы втереться к нему доверие (в благих целях конечно) и заставить размышлять здраво, чтобы вместе придумать выход из непростой ситуации, в которой мы оказались. Но видимо, муж мне в этом помогать не собирается. Поэтому гордо подняв голову, я удалилась прочь.

Есть сказка про голого короля. Вот я сейчас себя ощущала голой королевой. Примерно. Ну около того. Вернулась в комнату, оглядела себя в зеркало, подумала.

Что мне надеть-то тогда? Попросить его купить мне вещи? Ну уж нет. У отца тоже неловко просить денег на одежду, и не станет же он собирать моё нижнее бельё... Но и раздетой ходить постоянно тоже как-то не комильфо. Хм...

Он сказал не брать чужих вещей, а сам-то ведь мне не чужой. Муж же. Открыла створки с его рубашками, выбрала самую длинную и ремень пошире. Ну вооот, почти дизайнерский образ! Только босой придётся ходить или на шпильках свадебных... Нет уж, это орудие пыток я больше не надену. Лучше вовсе без обуви. Хотя этот дом явно не предназначен для таких, как я. Ни подогрева пола, как в моей комнате в доме отца, ни отопления хоть минимального. Окна почти все занавешены, темно и как-то сыро тут.

И кстати, совершенно не понятно, чем мне здесь заниматься. Школу я закончила в прошлом году. В университет поступать не стала, потому что всё равно бы не закончила в итоге. Свадьба, опять же как выяснилось, планировалась. Точнее, я-то хотела всё равно поступить, но отец отказал. Всё последнее время я посвящала занятиям в тренажёрном зале, прогулкам, чтению. Надо бы здесь хоть библиотеку поискать что ли.

А ещё поговорить с молодым мужем о том, что там случилось с его истинной парой; как часто он не контролирует своего волка и себя (вдруг теперь каждую ночь будет меня путать с другой); и что же нам делать дальше.

Вернувшись в гостиную, никого не обнаружила, поэтому пошла по дому, принюхиваясь, чтобы отыскать Эмира. Она нашёлся как раз-таки в библиотеке. Бинго. Двух зайцев одним ударом.

Но стоило войти, как вновь поймала хмурый, неодобрительный взгляд. Ладно хоть не отчитывает больше. Хотя это может только пока.

- Может поговорим? - предложила. Ну надо же нам находить общий язык.

- Нет, - отрезал он.

- Тогда… я могу пойти похозяйничать на кухне. Хочешь что-то?

- Нет.

- Ммм… Может быть тогда…

- Нет, - оборвал меня Эмир на полуслове.

- Но я хотела только спросить…

- Нет.

Я громко фыркнула. Ишь какой. Может голодный он? Чего такой злой-то? Точно. Несмотря на ответ, пойду и приготовлю ему что-то вкусное и чаёк заварю. Может подобреет. Хоть немного.

Ходить босой по этому дому было, прямо скажем, не очень комфортно. Но просить тапочки у нерадушного хозяина стыдно. Он же наверняка вновь начнёт обзываться и вести себя как последнее парнокопытное. Вот так лодка любви разбилась о быт в самом начале пути. Но это я так иронизирую конечно.

Я не сторонница прощать постоянные упрёки и грубость, только вот и сама, и моя волчица – мы обе чувствовали, что в случае с Эмиром что-то не так. Вчерашняя история с фотографией и сегодняшняя ночь только убедили в том, что с его истинной произошло что-то ужасное. На периферии сознания я понимала уже, что скорее всего Даяны вообще больше нет. Ну не стал бы он жениться на мне. А уж тем более – спать рядом.

И если это правда, то у нас очень большие проблемы. Потеря пары для таких как мы – не просто трагедия. Многие волки обращаются навсегда в свою звериную сущность и проживают остаток дней в таком виде где-нибудь в лесу, забывая свою человеческую часть, отрекаясь от неё. Кто-то намеренно прощается с жизнью. Кто-то начинает беспорядочно лишать жизни других. Тут уж предсказать, что именно произойдёт с покалеченной потерей связи психикой и душой, сложно. И с каждой минутой общения с Эмиром я только убеждаюсь, что нечто подобное происходит и с ним.

Тогда моё присутствие не просто причиняет ему боль, а заставляет чувствовать себя предателем. На такой основе между нами точно ничего хорошего не построить. И судя по тому беспорядку и слою пыли в библиотеке и во многих комнатах тут, он явно не планирует жить «долго и счастливо». Очевидно, ему плевать на то, что происходит вокруг. И раз уж так вышло, что я оказалась рядом, то может мне удастся хотя бы немного исправить ситуацию?

Сделать его боль меньше невозможно (ещё только нужно убедиться, что всё так, как я думаю), но по крайней мере напомнить ему, что можно жить нормально в моих силах. Например, можно начать с уборки. Всё равно заняться нечем. Супруг меня развлекать не рвётся.

Попыталась раздвинуть шторы, но почти сразу задохнулась от облаков пыли. Вот это я понимаю, накопили. Постарались же. Значит, с них и начнём.

Пододвинув стульчик, сняла с окон в гостиной все шторы и открыла окна, чтобы проверить этот склеп. Сразу же стало свежее. К счастью, ванная нашлась и на первом этаже. Видимо раньше как раз предназначалась для стирки и уборки, потому что тут были трёхсотлетние порошки, тряпки и прочая эко-химия для оборотней.

Пока шторы тряслись в стиральной машинке, возвращаясь к первозданному виду (что-то мне подсказывало, что их цвет гораздо ярче пыльно-серого), помыла полы, полочки в шкафчиках и окна, теперь пропускающие солнечный свет. За работой даже согрелась, да и солнышко припекало, поэтому холодный пол уже не так сильно волновал.

Прикинув, что уборки требует весь дом, поняла, что мне тут с неделю точно есть чем заниматься. Но помимо этого, нужно ещё готовить что-то. Надеюсь, хотя бы продукты в этом доме имеются.

Развесив чистые уже шторы (кстати, нежно-голубые в цвет разорванного платья) в гостиной, бодро отправилась готовить кажется уже ужин (путь к сердцу мужчины и всё такое). Или поздний обед. Надо же, как время летит незаметно, если чем-то занята.

В холодильнике меня ждали разные полуфабрикаты, но на них решила не останавливаться. Зря что ли уроки брала у нашего повара? Так-с.

К моей радости, в одной из полочек нашёлся ромашковый чай, который я немедленно и заварила любимому мужу. Ему надо. В дверке холодильника притаилась пара листочков мяты, тоже пригодится.

В результате моего колдовства через час примерно всё было готово для того, чтобы устроить небольшой семейный ужин. Поэтому, когда появился Эмир (надо же, сам пришёл, даже тащить на аркане не пришлось), я обрадовалась. И первым делом протянула ему кружку чая. Мужчина насупился:

- Это что?

- Так чай, - пояснила с готовностью.

- Какой, к черту, чай?

- Ромашковый с мятой, -улыбнулась ему дружелюбно, - успокаивает, знаешь ли. Тебе полезно.

- Ты на что намекаешь? - зарычал он.

Ой, боюсь-боюсь, страшный волк.

- Я не намекаю, Эмир, я прямо говорю. Тебе бы успокоиться. Ты нервный и злой. Выпей. Сделай мне свадебный подарок. И сразу за стол садись, я быстро вернусь.

Кстати, естественно, что никаких подарков он мне не дарил. А вот я ему кое-что приготовила. Поэтому и улизнула в нашу комнату (ну в ту, где мы спали сегодня), нашла там в своей сумочке небольшую коробочку и бегом возвратилась.

На удивление чай Эмир и правда выпил. И даже сидел, ковырялся вилкой в своей тарелке. Хм. Мог бы и меня подождать ради приличия. Я же на двоих накрыла… Ну ладно.

- Вот, - протянула ему коробочку.

- Что это?

- Подарок, - даже немного смутилась. - Ну знаешь, молодожёны дарят друг другу на свадьбу подарки.

- Зачем? - он, кажется, и правда не понимал.

- Не знаю, традиция такая. Может не у всех, конечно. Но я так слышала. И вот, решила подарить тебе. Открой.

Он отвернулся, уткнувшись носом в тарелку.

- Эмир, ну открой. Я выбирала специально для тебя. Ты мне подарок уже сделал, - поймала его озадаченный хмурый взгляд, - чай выпил, - пояснила с улыбкой. - Прими мой.

Взяв из моих рук коробку (в этот момент мы соприкоснулись пальцами и меня будто током ударило, приятно так почему-то), он откинул крышку и воззрился на меня с видом… Вот теперь понимаю, что значит «как баран на новые ворота».

- Это что?

- Запонки.

- И на кой мне эти запонки?

Тут уже я немного растерялась, но сразу взяла себя в руки.

- Чтобы были.

Если честно, идея с запонками была правда глупой. Но мне очень хотелось что-то ему подарить, а как увидела эти – с серым камнем и оранжевыми крапинками, сразу подумала про его глаза. Они не такие уж и дорогие. Скорее просто как знак внимания. Когда я их выбирала, ещё верила, что в этом есть смысл. А теперь…

Пусть просто будут.

Глава 9 Бедный волк

После ужина, прошедшего в полном молчании, муж собрался и вышел из дома под моим недоумевающим взглядом. А дальше я слышала уже только шум отъезжающей машины. И ведь не сообразила, что он может взять вот так и уехать, даже не спросила ничего. Ну да ладно. У меня дел ещё выше крыши.

Взяв привычное уже ведро и тряпки, отправилась в библиотеку и, судя по всему, по совместительству его личный кабинет. Как я это поняла? Да по захламлённому всякими бумагами и папками столу. Выглядело очень специфично и эффектно. Тут не наводили порядок примерно…год. Или около того.

Разумеется, я догадывалась, что Эмир не скажет мне «спасибо» за помощь, а вероятно будет недоволен тем, что смею хозяйничать в «его доме». Но раз уж мне тут предстоит жить, то и ему придётся привыкнуть к чистоте и порядку. Я себя не на свалке нашла, чтобы жить в свинарнике. Да и просто люблю чистоту и комфорт. Жизнь одна, короткая, нужно получать от неё максимум.

У всех из нас случаются сложные дни и моменты. Но если среди них не замечать ничего хорошего, то смысл тогда вообще продолжать? Моей целью стало оживить это место и его хозяина, пока ещё это возможно. То есть пока я здесь, и пока он окончательно не поставил на себе крест.

Выдраив до блеска библиотеку, сложив его бумаги по порядку, порадовалась тому, какая я молодец и отправилась ложиться спать со спокойной душой. Пусть мой первый день в качестве жены напоминает будни золушки, зато когда тут наконец не останется пыли и грязи, можно будет сосредоточиться на чём-то ещё. Скучно же.

Приняв душ, улеглась в ту же постель, на которой мы ночевали вчера ночью. Можно ли мне тут оставаться или самостоятельно искать другую комнату, я не знала. Он ничего на этот счёт не сказал, а я побоялась, что случайно вновь могу занять чужую спальню. Эмир так и не вернулся, и у меня даже не было номера его телефона, чтобы позвонить и спросить, как он и где. Поэтому заснуть не получалось. Зато, когда раздались тяжёлые шаги и цоканье когтями по ламинату, можно сказать, что почти не испугалась.

К моему удивлению, действительно, в комнате вновь показался не сам Эмир, а его волк, как я прикинула по звукам, пока оборачивалась. Он выглядел… хуже, чем вчера. Теперь ещё и пыльный, грязный, колтуны в шерсти, а глаза такие… У меня сердце сжалось.

Но когда зверюга неуклюже попыталась забраться на постель, внутри взыграло ретивое. Не для того я весь день мыла всё вокруг, чтобы потом пустить на постель эту пыльную гору. Волк же отказа не ожидал, поэтому в его глазах отразилось недоумение.

Растерянного волка я видела впервые, поэтому невольно улыбнулась.

- Ладно тебе, волчара, пошли купаться.

Поймав новый изумлённый взгляд, только подтвердила свои слова. А что? Когда он такой, он меня не обижает. Вроде. Видимо Эмир не очень сейчас себя контролирует. Надо пользоваться моментом.

- Да-да, идём в ванную, помогу тебе.

Соскочив с кровати, проводила волка в ванную и заставила забраться под душ. На такое безропотное послушание и не рассчитывала, но зверь делал всё, что я говорю, а когда намыливала его, только тыкался в меня носом. Решив, что стесняться животное совсем уж глупо, осталась в одном нижнем белье. Вот только его внимательный взгляд всё же смутил. Будто волк понимал разницу между одетой девушкой и не очень. Но будь в его сознании Эмир, он бы меня и близко не подпустил, поэтому выкинула эти мысли из головы.

В процессе мытья выяснилось, что подушечки лап зверя стёрты, будто он очень долго шёл или скрёбся обо что-то.

- Бедный мой, - пожалела его, гладя по намыленной голове и распределяя пену по густой шерсти, - что же он совсем за тобой не следит.

Волк жалобно угукнул, вытягивая шею и позволяя мне себя мыть дальше. После того как в очередной раз смыла с него пену и промокнула полотенцем, он было собрался выпрыгнуть из душевого поддона, но я остановила.

- Это куда это ты, дорогой друг? Расчёсываться ещё. Посмотри на свою шерсть – ужас же. Так себя запустить…

Поймав мой укоризненный взгляд, волк грустно опустил голову, будто соглашаясь.

- Да ладно тебе, не расстраивайся, сейчас будешь у меня как с картинки.

Взяв свою же расчёску, принялась осторожно расчёсывать влажную ещё шерсть. И спустя каких-то полчаса передо мной стоял невероятно ухоженный серый волк огроменных размеров. Стоял и не двигался, ожидая дальнейших указаний.

Убедившись, что ранки на подушечках не глубокие и теперь промыты, разрешила зверю отправиться на постель. Ещё мысль мелькнула, был бы муж такой же послушный, как его зверюга. Вот только без меня он никуда не шёл, остановился как вкопанный, внимательно наблюдая за мной взглядом. Потрепав его за ухом, объяснила:

- После тебя мне тоже было бы не плохо искупаться, иди, я скоро.

Но животное отказывалось уходить, а когда я попыталась его вытолкать, упёрлось лапами, разъезжающимися по кафелю.

- Ладно, оставайся, - вздохнула, - только отвернись тогда к двери. Давай-давай.

Выполнив команду, волк продолжил сидеть, не сдвинувшись ни на миллиметр. Вот это упрямство, а. Зато моя волчица внутри прямо не знала куда себя деть, так хотелось ему понравиться. Глупышка. Ему просто больно наверно, а я единственная, кто может пожалеть. Вот и всё.

В итоге из ванной мы вышли вместе. Так же вместе легли на кровать. Волк первым делом уложил свою тяжёлую голову мне на колени и печально вздохнул. Я гладила его по макушке и шептала всякие приятные вещи, напоминала, что он сильный, смелый, что он со всем справится обязательно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

И моё решение устроить взбучку мужу за то, как обращается с несчастным животным только росло. Я могу понять его боль и горе, но если с собой он может делать что пожелает, то довести до такого состояния волка – это уже ни в какие ворота.

Так мы и уснули в обнимку, но ночью волк периодически начинал лизать меня и поскуливать, что вынуждало просыпаться и ласково гладить его снова. Только под утро я смогла наконец забыться крепким сном, чтобы снова проснуться уже от того, что меня сжимают сильные человеческие руки. Распахнув глаза, как и в прошлый раз, обнаружила на себе обнажённого мужчину, который во сне выглядел совсем безобидно.

Брови сведены домиком жалобно, веки с длинными тёмными ресницами зажмурены, губы стиснуты упрямо, а сам весь прижимается ко мне так, словно поддержки ищет. И вновь забыв о его грубости, я не могу остановиться и не погладить его по голове, как гладила волка, не пропустить сквозь пальцы его тёмные волосы. Но уже наученная горьким опытом, чтобы не довести до предела, тут же шепчу:

- Эмир, пора просыпаться.

- Ещё немножко, - просит он, утыкаясь носом мне в живот и целуя туда же, чем разгоняет сотню искр от места касания ниже, гораздо ниже.

Ну почему моё тело вечно меня предаёт? Да, он красавчик. Да, он мне безумно нравится. Но это не повод таять от ласки, которая предназначается не мне. Нельзя её принимать, поэтому повторяю настойчивее:

- Нет, Эмир, пора. Давай же, проснись. Это я, Ева.

- Ева? - спрашивает он удивлённо, так и не размыкая глаз, но продолжая сжимать мою талию своими сильными, крепкими руками… Да что же это за напасть такая!

- Ева, верно. Открой глаза, Эмир. Ну же. Давай.

И он открывает свои серые, невероятно грустные и совсем сонные глаза, моргает удивлённо, глядя на меня, и спрашивает с таким недоумением, что даже сомнений не остаётся, что волком он не управляет:

- Как я здесь оказался?

- Не знаю, приехал наверно, - пожала я плечами.

Муж же отскочил от меня как от прокажённой.

- Моя машину осталась в лесу! Я ездил в нашу сторожку, чтобы остаться на ночь там. Километров пятьдесят отсюда! - зарычал почему-то на меня.

Словно это я его притащила сюда!

- А я тут при чём? Пришёл значит. Но хотя бы тогда понятно, почему вид был такой. Три раза мыть пришлось.

- Ты. Мыла. Моего. Волка?! - его глаза полыхали яростью, но я не позволяла себе испугаться. Что он мне сделает? Не станет же бить. Ведь не станет?

- Он пришёл грязный на постель, конечно, мыла.

В дуэли взглядов получилась ничья. Я не из тех, кто сдаётся так просто только от повышения голоса. До большего не доходило, и я надеюсь, что не «пока», а и не дойдёт. Смотреть ему в глаза гораздо проще, чем пытаться изо всех сил отвести взгляд от обнажённого тела, когда его взгляд к себе не приковывает.

- Не смей его больше трогать! Я тебе запрещаю.

- Если он придёт ко мне снова, то я буду его трогать. Поэтому либо держи контроль, либо не предъявляй мне претензий.

- Что ты с ним сделала? Как заставила приходить к тебе? Почему он тащился столько, чтобы провести с тобой ночь?!

- Я его заставила? Серьёзно? Ни тебя, ни его я ни к чему не принуждаю. Вы всё делаете сами. Может твоему волку страшно оставаться наедине с тобой, вот и идёт к тому, кто его пожалеет.

Он вдруг подлетел ближе, схватив меня за плечо. Не сильно, но вполне ощутимо.

- Ты никогда её не заменишь, поняла? - выплюнул мне прямо в лицо.

- Я никого не собиралась заменять. По…нял?

Старалась сохранить самообладание, но уже было как-то не по себе. Одно дело ругаться, другое – распускать руки. Меня никто никогда не бил. Презирали, пытались унизить или обидеть, но не трогали. Никто. И я никому не позволю.

- Ты с девушкой кроме как грубой физической силой не можешь справиться? Просто поговорить, нет?

Хватка на плече ослабла.

- Ты сама виновата в том, что решила ввязаться в игру собственного папочки.

- Ты прав, это было моё решение. Но я не собираюсь причинять вред тебе и твоей стае.

- И с чего я должен тебе верить?

- Ты мне ничего не должен. И я тебе тоже. Но пока у тебя нет подтверждения, что я причастна к чему-то, будь добр вести себя нормально.

- Как мой тупой волк?

- Как твой более сообразительный, чем ты, волк. Ему плохо. А ты мучаешь его ещё больше.

- С чего ты взяла, что ему плохо?

- Я не слепая… Что случилось с твоей истинной?

Он чуть оттолкнул меня от себя, отпуская.

- Не твоё дело.

- Расскажи, Эмир, может тебе станет лег…

- НЕ СТАНЕТ МНЕ ЛЕГЧЕ! Ты просто не понимаешь, о чём говоришь! Я не знаю, зачем сдалась твоему отцу эта свадьба. Зачем он поставил нам эти условия. Чего вы добиваетесь. Но не верю ни тебе, ни ему, что готовы на мир. Поэтому не пытайся залезть мне в душу.

- И мысли не было. Оставь свою душу себе. Я лишь хочу помочь.

- Мне твоя помощь не нужна.

- Что ж. Я не навязываюсь.

- Не приближайся к моему волку.

- Давно ты потерял контроль над ним? Твой брат знает? Может это можно как-то исправить?

- Какая же ты недалёкая. Если бы это можно было исправить, я бы исправил. Мы же подыхаем медленно, каждый день всё ближе конец. И вынуждены просто ждать, когда это случится.

- Это ты не слишком умён, если размышляешь так. Пусть твоя жизнь и впрямь скоро оборвётся, если это так, то попытайся сделать как можно больше полезного, оставить после себя не бесполезное «ничего», а хоть что-то, что поможет другим. Хотя бы что-то, Эмир. Неужели в твоей стае нет проблем? Неужели у твоих близких всё так отлично, что твоё присутствие ничего не изменит? Гораздо проще поставить на себе крест и просто ждать, даже не пытаясь ничего исправить вокруг. Если тебе плевать на себя, давай, жалей себя дальше, жди смерти. Но разве нельзя прожить остаток твоей жизни так, чтобы в последний момент подумать, что сделал всё, что мог?

- Мне ни к чему твои мотивационные речи. Мне плевать.

- Я вижу. И ты волен сам распоряжаться своей судьбой. Но пока я здесь, и пока твой волк идёт за спокойствием ко мне, я буду его принимать. И помогать чем могу.

Окинув меня злым взглядом, по сложившейся в нашей семье традиции, муж голым вышел из комнаты, заставив меня зависнуть ненадолго на его крепких ягодицах и мускулистых ногах. Хм. Как неприлично, Ева.

У меня же здесь ещё полно дел. Да и нужно придумать план, как добыть одежду и узнать наконец, что именно случилось с его бывшей женой. Может это позволит мне и правда помочь ему пережить потерю?

Но прежде чем отправиться осуществлять свои грандиозные планы я, приняв утренний душ, стояла перед зеркалом в пол, оглядывая себя со всех сторон. Откинув волосы на бок, чуть наклонила голову и убедилась, что слезы зубов Эмира у шеи потихоньку заживают. Даже усмехнулась про себя.

А на что ты рассчитывала, Ева? Что произойдёт чудо, и на тебе всё же останется его метка? Держи карман шире. Покачала головой, удивляясь собственной глупости. Конечно, метка не могла остаться, я же ему никто. Да и предназначался этот укус не мне…

Провела подушечками пальцев по бледно-розовому полукругу, всё ещё где-то в глубине души надеясь ощутить какой-то отклик внутри. И рассмеялась, скрывая даже от самой себя разочарование от того, что ничего не произошло. Не бывает сказок в жизни.

Натянула на себя уже почти привычную рубашку Эмира и потопала всё так же босиком на кухню готовить завтрак любимому мужу… Ирония, конечно. Точнее, он и правда мне дорог, но именно сейчас желанием встречаться с ним снова я не горела. Хватило и того, что отчитал меня утром.

Вот только стоило начать готовку, как за спиной я почувствовала чужой запах. Другого мужчины. Который, очевидно, подкрадывался ко мне от входа. Недолго думая, схватила скалку и резко развернулась, угрожающе замахнувшись. Но тут же встретилась с обескураженным и смутно знакомым взглядом.

Кажется, это кто-то из стаи серых, кого я видела на нашей свадьбе… Но это вовсе не значит, что он безопасен. Может он извращенец и псих? Поэтому продолжая замахиваться, уточнила:

- Ты кто такой и что тут забыл?

Подозрительным было не только то, что вошёл без спроса, но и наличие огромных чёрных пакетов в его руках. Мало ли. Может он так выносит отсюда по частям молоденьких жён Эмира.

- Так это…

Мужчина прошёлся взглядом по моей фигуре, особенно задержавшись на ногах, и только тогда я поняла, что когда поднимаю руки со скалкой вверх, то рубашка очень сильно задирается. Пришлось опустить. И то, и другое.

- Отвечай, - перехватив скалку в одну руку, второй нащупала нож и тоже выставила его вперёд.

В нашей стае никто не мог так запросто заявиться в дом альфы. А если бы заявились, то только враги. Точно. Поэтому нужно быть начеку.

- Я тут… вот…

Она протянул мне чёрные пакеты. Нашёл дуру. Чтобы их взять, мне нужно сначала положить средства защиты. Поэтому я отрицательно мотнула головой, показывая, что не куплюсь на эту ловушку.

- Меня альфа послал, - пробасил мужчина обиженно.

И снова манипуляция. Я должна ему на слово поверить? Может он мне зубы заговаривает? Ну уж нет.

- А меня фея-крёстная, - ухмыльнулась, понимая, что он в тупике.

- Кто? - мужчина всерьёз нахмурился. - Ты же новая жена Эмира.

Да что ты? Смотри-ка, догадался. И я должна ему доверится потому, что он знает, кто я? Хотя «новая жена» звучит не очень приятно. Гораздо приятнее просто «жена». Да. «Жена» было бы отлично.

Видимо устав удивляться происходящему, под моим пристальным контролем мужчина поставил пакеты на стол и начал их открывать. Мне в голову полезли самые жуткие варианты, что именно он там ищет, поэтому решила, что нужно его предупредить:

- Я буду кричать. Громко.

А что? Он же не знает, что мой муж, услышав, что меня убивают, только обрадуется и отойдёт подальше. Подумает, что сейчас он прибежит меня спасать. По идее должен испугаться и решить меня не трогать. Но в это время мужчина извлёк из пакета длинную острую морковку и направил её на меня. От подступившей паники я сама соображала не очень, но если это киллер, то какой-то совсем незадачливый… Или тупой.

- Это что? - поинтересовалась я, искренне не понимая, как он собирается меня убивать морковкой.

- Так, морковка.

- Аааа… А зачем?

- Чтобы приготовить, - пояснил он, насупившись.

- Ты хочешь, чтобы я тебе приготовила морковку?

В стае серых все такие психи или он один такой? Он забрался в дом к брату альфы, к бывшему альфе, чтобы угрозами заставить его жену готовить ему…морковку?

- Не мне, - затряс головой мужчина, - себе.

- Так я не хочу её.

Правда не хотела.

- Тогда вот, - он протянул мне пакетик с картошкой.

- Ты совсем что ли?

Я даже на него как-то иначе посмотрела. Молодой, лицо – ну чисто как у младенца доброе, даже губки бантиком… Не похож на хладнокровного маньяка. И вроде бы искренне обиделся на моё почти обзывательство.

- Меня альфа послал, - повторил он грустно.

И тут я услышала его слова иначе. Может в этом дело?

- Ты поэтому обиделся и решил отомстить? Хотя альфа, конечно, не прав, посылать не стоило… - осторожно я отодвигалась от плиты ближе к двери, чтобы успеть выбежать, когда он на меня кинется.

- Да он меня к вам послал. Еды привезти.

- Еды? - остановилась на полпути.

- Ну да, продукты. Эмир не закупается, голодает месяцами. Я раз в неделю привожу вот, - он кивнул на пакеты.

- Так ты нам еды привёз? - устыдилась я.

- Ага, - мужчина радостно оскалился. - А ты это чего? - тут его взгляд остановился на ноже в моей руке.

- Ой, это я готовлю как раз… - Как неудобно вышло. - Может, чаю хочешь?

- Нет, я пожалуй, поеду, -продолжая коситься на нож, теперь он начал крабиком двигаться к выходу.

- Стоять, - скомандовала я, невольно взмахнув скалкой.

Мужчина застыл. Хороший, послушный серый волк.

- Проходи за стол и садись. Чай пить будем, - произнесла тоном, не терпящем возражений. У меня наконец появился план, как и у кого выведать всё про истинную Эмира. И этот шанс я не упущу.

Глава 10 Нежданные гости

Тихонько постучалась в библиотеку, определив по запаху, что Эмир там, и тут же просунула голову:

- Можно к тебе?

- Нет.

- Ладно. Только завтрак оставлю.

Сделав вид, что не замечаю злого взгляда, прошла внутрь и оставила поднос, источающий аппетитные запахи, на краю стола. Верно сказал тот серый волк, что если его не кормить, то сам он есть и не будет.

- Тут ещё чай тебе заварила, твой любимый.

- Мой? - Эмир от удивления даже забыл, что злился. И его серые глаза вмиг преобразились, притягивая мой взгляд. Какой же он красивый…

- Ну да, ромашковый, с мятой. Мёда положила ещё. Попей, ладно?

Конечно, этот чай не был его любимым, это я так шутила. Вымученно. Но мне его заваривала мама, когда я грустила, так с детства и осталась вера в то, что волшебный чай правда помогает справиться с печалью и проблемами. Его же лицо вновь стало бесстрастным, а плечи поникли, на секунды обнажая состояние души. Тут уже я не выдержала и, наклонившись, крепко обняла мужа за плечи, прижавшись щекой к его макушке.

Так хотелось и впрямь чем-то помочь ему. Сделать что-то, что помогло бы унять его боль. Хотя и понимала, что это невозможно просто. Но и делать вид, что ничего страшного не произошло, не могла.

Тот молодой мужчина, которого послал сюда Эмин с продуктами, не только оставил мне номер телефона альфы и его пары, а заодно и моего собственного мужа. Ещё рассказал, что происходило в стае серых в последнее время. Моё сердце едва не разорвалось, когда поняла, что пришлось пережить Эмиру наедине с собой. Тогда и же пришло осознание, по какой причине он согласился на сделку с моим отцом.

От безысходности.

После трагедии с младшим братом и смерти отца он остался в одиночку управлять стаей, в которой никто не хотел видеть его альфой. Искал способы помочь Эмину и выдержать давление со всех сторон. И вот спустя несколько лет, когда вроде бы всё более или менее устаканилось и он даже встретил истинную, что стало важным событием для всей стаи, его наконец начали воспринимать нормально, случилась новая трагедия. Его истинная, Даяна, погибла во время очередного нападения, спланированного людьми.

Руководили операцией люди, но поговаривали, что чёрные волки тоже приложили лапу. Эмир не успел совсем немного, чтобы спасти пару, и поэтому винил себя в её смерти. С тех пор как с цепи сорвался. Мстил и тем, и другим направо и налево, ненавидел всех и всё вокруг.

Договор с чёрными о моём замужестве был заключен в момент, когда от отчаяния и постоянной вражды он уже не знал, что делать, чтобы спасти свою стаю, нужна была передышка от постоянных нападений. Ещё держался из последних сил, ведь был альфой и не имел права сдаваться. А спустя пару месяцев, стоило вернуться младшему брату – всеобщему любимчику, к тому же занявшему пост альфы, да ещё и не одному, а с девушкой, которую он назвал своей женой, Эмир попытался отменить договорённость. Тем более, что Эмин тоже такого не приветствовал.

Но моя семья пригрозила расправой над стаей серых, что означало новую волну нападений и проблем, и настаивала на свадьбе. Правда, никто не понимал, почему. Кроме меня.

Тогда-то Эмир и ушёл в себя окончательно. Заперся в этом особняке и смирно ждал смерти от тоски и боли, согласившись исполнить волю моего отца и выиграть ещё немного времени для своих. В стае серых, видимо, были очень дружеские отношения между всеми, потому что наш утренний визитёр знал такие подробности, о которых мой отец, например, никогда не стал бы делиться с подчинёнными, коими считал всех остальных.

Но теперь, зная его историю, я так сильно сочувствовала, так сильно сопереживала, что не могла себе места найти. Не могла ничего не делать. Прижимая к себе его голову и плечи, на краткий миг ощутила, как он прислонился ко мне боком и порывисто вздохнул, а потом вдруг распрямился и грубо оттолкнул:

- Мне твоя жалость не нужна. Уйди.

Моя рука сама поднялась к его небритой щеке и нежно погладила, а затем я просто вышла, оставив его одного и больше не говоря ни слова. Как можно злиться на того, чью боль мне не дано пережить? Из-за того, что моя волчица существует лишь где-то глубоко во мне, истинного мне не встретить. Но это, наверное, и к лучшему с учётом того, что ждёт меня в будущем. Хорошо, что никто не привяжется ко мне, как Эмир к Даяне. Никто меня не полюбит. И конечно очень глупо, что я его полюбила. И продолжаю любить сейчас.

Его запах в воздухе, мысль, что я в его доме, что это всё вокруг, как и я теперь, принадлежит ему – всё вместе кружило голову, заставляло периодически зависать с задумчивой мечтательной улыбкой. Я старалась радоваться каждому моменту здесь. Запомнить всё. Потому что пройдёт совсем немного времени, прежде чем… В общем, я наконец придумала свой план, как обезопасить Эмира и его стаю, помешав своей семье. И очень скоро приступлю к его осуществлению.

Только ещё чуть-чуть побуду с ним рядом, хотя бы попробую смягчить его огрубевшее, повреждённое сердце. Пусть разбитого не склеить обратно, но хотя бы заботиться о нём и его волке я же могу. Отчего-то была уверена, что серый зверь вернётся ко мне ночью за успокоением.

Кстати, Эмир то ли не заметил, то ли правда не рассердился, что я убиралась на его столе. И завтрак позже тоже съел, хоть и не сказал ничего. Только пустой поднос оставил на кухне, пока меня там не было. Но это уже радовало. По крайней мере его голодовка окончена.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Момент, когда Эмир снова куда-то ушёл или уехал, упустила. Так что даже расстроиться не успела. Осознала, что его не было, лишь услышав звук подъезжающей машины. Видимо той, которую вчера бросил его волк.

Зато сегодня муж вернулся ночевать домой сам, добровольно и, окинув меня хмурым взглядом, молча отправился в комнату. Сразу я за ним не пошла. Говорить со мной он не готов, а навязываться не хочу. Уселась с книжкой в библиотеке, дожидаясь пока он уснёт или может снова обернётся. И не прогадала. Потому что спустя пару часов услышала жалобный вой. Его волк меня звал.

Поднималась к нему почти бегом. Настолько невыносимо было слышать эти звуки. Словно ему очень, ну очень больно. Влетев в комнату, обнаружила поскуливающего уже зверя. В его серых грустных глазах стояли слёзы.

Усадив волка посреди кровати, я молча (а что тут скажешь) обнимала его за шею, а он положил свою тяжёлую голову мне на плечо и печально вздыхал. Но хотя бы скулить и выть перестал. Только дышал так… неровно.

Каждый из нас думал о своём сейчас, но как и ему, мне рядом с ним, было легче думать и решаться на то, что надумала. Как-то сразу было понятно, ради чего и ради кого. А волк, казалось, просто отдыхал рядом от своей тоски. И я смела надеяться, что рядом со мной его страдания хоть немного утихают. Хотя не могла понять, почему он выбрал меня. Эмир прав, это и правда было странно.

Волчица же внутри вновь оживала, глядя на сильного и грустного самца с интересом и сопереживанием. Она его тоже любила. Хоть и не понимала, что это именно так называется. Но ей тоже хотелось, чтобы он перестал грустить. Она даже была согласна пережить за него его боль, только бы волк больше не мучился. Глупая волчица… Разве нужна ему наша любовь? Мы здесь временно. А потом… Только мы с ней знаем, что будет потом.

Как уснула, сама не заметила. Но сон был настолько крепким, что не услышала, как ранним утром муж встал первым. Муж. Вновь улыбнулась про себя. Всё никак не привыкну, хоть и приятно его так называть.

Прямо сейчас я смотрела на мужчину, который только вышел из ванной и стоит у шкафа, сверкая своей неодетой пятой точкой. Меня он не стесняется. Или может просто делает вид, что меня тут нет вовсе. Но всё равно красивый. Ноги такие сильные, мускулистые. Спина офигенная. Волосы влажные тёмные. Ммм… Очень красивый.

- Что тебе? - рявкнул он, очевидно почувствовав мои плотоядные взгляды, чем заставил вздрогнуть. Ну да. Я разве что дырку в нём не проглядела.

- Сегодня съезжу домой за одеждой, - сказала первое, что пришло в голову.

- Нет.

Какой неожиданный ответ!

- Ты может не заметил, что я не спрашивала. Мне надоело застирывать и носить каждый день одни и те же трусы. И твои рубашки. Будто я бомжиха какая-то.

- Ты не поедешь туда, - прорычал он, не оборачиваясь. А его ладонь сжалась в кулак. Всё же волк мне нравится больше мужчины. Ласковый. Славный.

- Эмир, я же не могу…

- Можешь, - перебил он. - Меня не волнует…

Тут сам осёкся на полуслове. И пока я думала, почему, тоже почуяла запах чужих, точнее – своих. Кажется, в нашем доме отец и мой брат. Мы переглянулись с мужем. Благо, он обернулся не полностью, а только головой. Так мне удавалось смотреть ему в глаза.

- Ты их пригласила?

- Я? Нет! Ты же… Нет, конечно. Я тоже удивлена.

- Ну да. Именно поэтому они притащились сюда с утра пораньше.

- Эмир, но я правда не…

- Одевайся и иди выпроваживай их сама.

- Во что, Эмир?! В свадебное платье?

Тут он, кажется, впервые задумался о том, что моя просьба об одежде не такая уж глупая. Но идти на попятную посчитал ниже своего достоинства. Неприкрытого… достоинства… Так, Ева. Что за мысли опять такие? Ай-яй-яй.

- Да можешь хоть так идти, мне всё равно. Не появишься через пять минут, вышвырну их пинками, - он натянул бельё, штаны, быстро накинул футболку, скрывая от меня своё шикарное тело, и хлопнул дверью, отправившись встречать непрошенных гостей первым.

Я их правда не звала. Мысль, что они приехали проведать меня или привезти мне что-то даже не допускала. Они даже не звонили ни разу. Даже смс не написал ни один. И не приехали бы, конечно. Во всяком случае из-за меня. Но вот его угрозу вышвырнуть родственничков прочь восприняла серьёзно. Мало ли. Надо поторопиться. Не ровен час, вражда между стаями возникнет снова. Эмир чётко дал понять, что перемирие перемирием, но в гостях он новых родственников не потерпит.

Подбежала к шкафу, окинула взглядом пару полок с женской одеждой… Нет. Не могу. Дело даже не в его запрете. Просто я не могу надеть одежду той, которую он любил, которая была ему настоящей женой в отличие от меня. Не могу. И больше никогда этого не сделаю.

Поэтому пришлось снова приспосабливать его рубашку, спустив воротник на плечи и завязав широкий пояс. В конце концов могу же я надеть рубашку своего мужа? Что такого… Ведь ничего? Так я успокаивала себя пока не дошла до гостиной, где трое мужчин сверлили друг друга ненавидящими взглядами. А уж какие достались мне…

Щёки вспыхнули, когда отец перевёл взгляд с моих загорелых почти неприкрытых бёдер на лицо и укоризненно покачал головой. Я была не так уж сильно ниже Эмира, поэтому его одежда на полноценное платье не тянула. Разве что на длинную тунику максимум. И оказалось, что в таком виде перед своей семьёй мне находиться стыдно. А ещё стыдно, что они заметили, что я босая.

У меня же человеческая температура, всегда мёрзну, поэтому в нашем доме ходила всегда в обуви или тёплых носочках. Вот и обратили на это внимание.

Но выдавать своей растерянности, как и истинных отношений с мужем было нельзя. Им только дай повод устроить ему разбор полётов. Поэтому лучезарно улыбнувшись, я медленно спустилась с лестницы, стараясь не шагать слишком широко, и встала рядом с Эмиром. Вроде как и близко, и в то же время не касаясь, чтобы не начал кричать на меня при них.

- Привет. Какими судьбами?

- Вот решили проверить, как ты, - отец бросил презрительный взгляд на моего мужа.

Кто должен поверить в этот спектакль? Родительские чувства проснулись? Ага, ага. Рассказывай.

- Я прекрасно, - заверила папочку, стараясь не встречаться особо с ним глазами, чтобы не выдавать истинных чувств. Но его совершенно ничего не смущало.

- Я хочу поговорить с дочерью.

И так это произнёс, будто не приехал без предупреждения к тому, от кого планирует избавиться совсем скоро, а просто забежал в гости на минутку, совершенно в своём праве.

- Так говори, - бросил муж.

Я же в тайне порадовалась, что он не ушёл сразу, оставив меня с ними. Желанием общаться с семьёй не горела.

- Наедине. У нас есть несколько семейных вопросов, которые при тебе мы обсуждать не будем.

Ишь какой. А ведь Эмир теперь тоже семья. Моя… Но поняв, что ситуация накаляется, повернулась к мужу с умоляющим взглядом.

- Пожалуйста, дай мне пару минут. Я расскажу тебе обо всём, если захочешь, позже.

Скривив губы как от отвращения, он шагнул в сторону от меня и просто молча вышел, оставив с дорогими гостями. И как-то сразу я ощутила себя уязвимой, беспомощной. Каким бы он не был грубым, но рядом с ним, я была увереннее и сильнее. А без него… ещё и под этим взглядом отца… Брр.

- Что-то он не выглядит счастливым молодожёном, - отпустил реплику Атаман – один из братьев. Старший, видимо, решил, что и без него справятся.

Я убийственно глянула на него и не удержалась:

- А я не обязана его осчастливливать, ясно?

- Но от тебя им не пахнет, - задумчиво протянул отец, вновь вызывая на моих щеках румянец смущения. Какой-то его запах после совместных ночёвок на мне, конечно, оставался. Только он совершенно точно имел ввиду сейчас другое.

Попыталась сделать вид, что не обескуражена его словами, что я взрослый человек, который не стесняется подобных вещей, а ещё может дать отпор.

- Об этом тоже речь не шла, папа. Вы хотели, чтобы я вышла замуж, я вышла. Спать с ним я не должна.

- Ошибаешься, - прошипел отец, шагнув ко мне. - Если всё пойдёт по плану, то нам нужно будет доказать, что брак был настоящим, а как это сделать иначе?

Мои брови взлетели на лоб от его настойчивости, наглости, от этих слов, произнесённых в доме оборотня, которого он и собирается сначала обдурить, а потом и вовсе…

- Подожди, ты что… Нет! Я не буду. Вы меня не заставите!

Луна! Как же на самом деле стыдно говорить с ними о таком! Мужчины моей семьи окончательно потеряли рассудок, что позволяют себе подобное? Я предполагала, что для осуществления его плана, мне нужно быть Эмиру полноценной женой, но посчитала, что в этом меня не упрекнут. Это же просто неприлично. Как минимум. А ещё мерзко и грязно…

Злость всколыхнулась внутри настолько, что даже волчица моя зарычала. Ей не нравилось, что кто-то нами командует. Она считала, что делать это вправе только один конкретный серый волк, которого она сама признала. А вот если кто-то ещё и против него что-то замышляет… Это моей девочке совсем не нравилось. Как, собственно, и мне.

Вот только фактически мы так и входили в стаю отца. Эмина я своим альфой не признавала. Он не настаивал на этом, к счастью. Хотя по идее мог бы, и был бы прав, заставив поклясться в верности. Зато глаза отца сейчас зажглись силой, причиняя боль:

- Ты сделаешь, как я сказал, - это уже был приказ, а не просьба. Тем более, не наставление отца дочери.

Моя волчица скулила, пытаясь отползти, но куда там. Ощутив её страх, я быстро развернулась и отбежала к двери, за которой скрылся Эмир, схватившись за ручку.

- Если ты не прекратишь, я расскажу ему всё. Вообще всё.

А что ещё мне было делать, как не угрожать отцу мужем? Пусть это как-то неправильно и немного стыдно, но он же правда имеет возможность отдавать мне приказы. Возможно, я найду в себе силы приказ не исполнить, но волчица внутри будет страдать. И он это прекрасно понимает.

- Расскажи, - холодно передразнил отец, - я смотрю, твой муж в тебе не очень-то заинтересован, свернёт шею за предательство и всё. Хотя мне это тоже подходит.

Впервые он говорил со мной вот так грубо. Я знала, что он не добрый и милый, но меня редко касалась его жестокость. Луна, как же я так попала! И он прав, защиты мне не у кого просить. Эмиру я действительно не нужна. Я никому не нужна кроме своей мамы… которой тоже нет теперь. И может совсем немного – серому волку по ночам…

Вот ради него мне и следует держаться. Ради него нельзя раскисать. И я буду сопротивляться до последнего. Если для этого нужно согласиться с бредовыми идеями, соглашусь. В конце концов потом я могу передумать.

- Хорошо. Я его соблазню. Вы довольны?

- И следовало ли упрямиться? - довольно улыбнулся отец. - Ты же послушная девочка, Ева. Просто исполни свой долг перед стаей и семьёй. Это единственное, чем ты можешь быть нам полезна, раз уж не обладаешь второй сущностью и не можешь считаться полноценной наследницей.

И об этом мы тоже почти никогда не говорили. Да, это витало в воздухе, и я не строила иллюзий, но вот так – в лоб... Настолько безразлично… Да моя семья действительно – сущие монстры.

- Через недельку навестим тебя ещё раз, - установил он мне срок.

Понятно, зачем. Чтобы проверить мой запах. Фу, какая мерзость. Он мне дал неделю, чтобы переспать с Эмиром. Ужас. Как только мне могло настолько не повезти с родственниками?

Когда они уже уходили, я едва сдержалась, чтобы не остановить их и не попросить привезти мне хотя бы нижнее бельё на смену. Но представив, как родственники станут на меня смотреть и что подумают про Эмира, не стала. Неловко же просить о таком. Брат и вовсе начал бы наверное издеваться и пошло шутить. Лучше как-нибудь потерплю.

Муж нашёлся в библиотеке, достаточно далеко, чтобы слышать наш разговор. Хотя если бы захотел, то мог бы и подслушать наверняка. Только видимо ему совсем нет до меня дела, или просто понимал, что своих планов в его доме отец обсуждать не станет, или… Да вообще мне сложно строить догадки по поводу мыслей Эмира. Главное, что вроде он не услышал,

что именно

мне сказали. Иначе со стыда бы сгорела.

- Ушли? - спросил он хмуро.

- Да… Прости, что они так заявились, я не знала. Правда.

Он окинул меня внимательным взглядом от макушки до пальцев на ногах. Впервые, наверное, рассмотрел жену. Обычно он на меня не смотрит. Может и не узнал бы даже после «первой брачной ночи» на улице среди других молодых темноволосых девушек.

- Что хотели?

Неужели правда не подслушивал? Но, наверное, уже бы тоже начал издеваться, если бы знал, на что меня толкает собственная семья.

- Беспокоились просто, - ложь прозвучала глупо.

- Угу, - фыркнул он. Вот даже Эмир заметил, что им на меня плевать. - Я им уже говорил, что все вопросы стаи следует решать через брата, а здесь мне хватает и одного чёрного волка, - я вспыхнула, но тут же побледнела, когда он добавил: - Точнее, недоволка.

Ох, чёрт. Почему так обидно? Волчица понуро наклонила голову. Она считала себя виноватой. Хотя иногда мне казалось, что это моя вина в том, что она не может вырваться и побегать, порезвиться, а потом обрести свою пару… Но мы принимали друг друга такими какие есть, без розовых очков, при этом с пониманием и привязанностью.

- Кушать будешь? - решила сменить тему.

- Нет.

- Ладно, - я поплелась к выходу, когда Эмир меня окликнул.

Первая мысль была, что хочет извиниться. Но куда там.

- Не ходи за мной больше, поняла? Куда не пойду, ты тут как тут.

В который раз я покраснела. Ну да. Я хожу за ним. Мне скучно и как-то не по себе в его пустом холодном доме. А ещё я ношу ему еду, чтобы не помер с голода. Вот и благодарность подоспела.

Но вида не подала, что меня его слова ранили, только пожала плечами и тихонько закрыла дверь. Сама же поднялась в «нашу» комнату и закрылась в ванной. Там, опустившись на тоже холодный кафель, обняла себя за плечи и разрыдалась как дура. Так ненавидела себя за эту слабость. Ну чего мне стоит не обращать на это всё внимания?

Отец и братья меня не любят? Ну и ладно. Одна я что ли такая? Не одна, и живут же люди.

Стыдно, что они видят, как ко мне относится муж – так и не такое ещё бывает, и ничего.

Муж страдает после потери любимой, а меня ненавидит? Ну тоже это случилось не впервые. Точнее, в моей жизни впервые, но наверняка у кого-то тоже такое было. Подумаешь.

Любовь безответная так и вовсе случается хоть раз у каждого. Нечего ныть.

И всё равно слёзы крупными каплями катятся. Вот бы он меня хотя бы немножко… не знаю… воспринимал как друга, может. Я могла бы иногда касаться его, мы бы говорили обо всём…

Да, мечтала в тайне я о другом. О поцелуях, о признаниях, о том, чтобы он смотрел на меня как на Даяну… Но раз не судьба, то что теперь, лечь и помереть прямо тут? У меня ещё столько дел, а я тут разнылась…Вот правда, какая же дура, а. Терпеть не могу себя слабой.

Волчица внутри затаилась. Поддерживать друг друга мы не особо умели. Тем более меня, признаться, немного раздражала её готовность перед этим серым волком чуть ли не… Ой, да кого я обманываю? Сама тоже вон хороша.

Утерев всё же слёзы, встала, умылась и подняв подбородок, отправилась на кухню. Тут с грустной улыбкой обнаружила, что чайничек с ромашковым чаем пуст, и сразу заварила ещё. Почему-то так и думала, что ему понравится.

И ещё наготовила разного. Сама поела в одиночестве. Относить ничего не стала сегодня, чтобы не бесить мужа. А потом обулась в праздничные туфли и отправилась разведывать обстановку вокруг особняка. Нужно же мне знать, что тут да как. И опять же, время убить. Ну и за Эмиром не ходить…

Но выяснилось, что по неухоженному саду гулять на шпильках – такое себе развлечение. Поэтому прогулку пришлось продолжить без обуви вовсе. М-да. Вокруг густой кустарник, заросшие клумбы и дорожки, инвентарь везде валяется… Ох!

Мало того, что я наступила на острые зубцы грабель, не заметив их в траве, так ещё и получила по лбу деревянной ручкой. Вот растяпа! И главное – как символично, а.

Осела тут же, держась одной рукой за стопу, а другой за голову. Ощущение было, что последняя треснет напополам прямо сейчас. Именно в таком «соблазнительном виде» меня и нашёл Эмир, неожиданно появившийся из ниоткуда.

- Ты что тут делаешь?

- Гуляю, - буркнула, пытаясь встать.

Получилось. Хоть и криво.

- А что кричала? - он оглядел меня, отметив шишку на лбу и тот факт, что стою на одной ноге.

- Захотелось, - пожала я плечами.

Тогда муж развернулся и просто ушёл. Я рефлекторно протянула вперёд руку, словно бы хотела остановить его. Хотя на самом деле хотела. Ковылять практически на одной ноге и с гудящей головой было непросто, и можно было бы попросить его о помощи. Но он, наверное, посчитает меня неуклюжей или посмеётся. И наверняка откажет. Уж лучше ничего не просить, чем получать эти его вечные отказы. Нет уж. Сама дойду как-нибудь.

Прихрамывая, добралась до ванной, промыла рану. Обработать было нечем. Вряд ли у Эмира найдутся средства для людей (да, на меня не действовали их обычные препараты, я ведь не совсем оборотень, как он сказал «недоволчица», «выбраковка»), поэтому даже спрашивать не стала. Только вколола себе привычную инъекцию и уселась на постель с книжкой. Да, вот такая у меня интересная и увлекательная супружеская жизнь.

Где-то внизу хлопнула дверь и сразу стало как-то холодно. Наверное, Эмир снова уехал. Усмехнулась от появившейся в голове мысли, что может он в аптеку мне за лекарством. Ага, давай ещё помечтаем, Ева. Можно поверить с таким же успехом в существование розовых пони. Понятно же, что он просто оставил свою ненужную жену и отправился по более важным делам. Плевать он хотел на то, как я себя чувствую. И обрадовался бы только, если бы убилась в этом саду. И отец бы обрадовался…

Ну уж нет, не доставлю я им такого удовольствия. Поживу, пожалуй, ещё немного. К тому же вдруг пришла в голову идея, как себя развлечь. Может и Эмиру это тоже будет полезно. Поэтому взяла свой смартфон и набрала полученный недавно номер Эмина.

Глава 11 Плохая идея. Эмир

Как же она меня раздражает! Тем, что просто дышит даже! Тем, как смотрит на меня. Будто бы вся милая такая, прям святая невинность! И настолько хорошо притворяется, что иногда я начинаю сомневаться в том, что прав в отношении неё.

Девчонка с каждым днём всё больше проникает мне под кожу, лезет в душу своими дурацкими вопросами, поступками. Уже превратила мой дом в… Я не знаю, во что!

Я уже привык к этой паутине. Привык к мутным окнам и пыли вокруг. Это как нельзя лучше отражало моё внутреннее состояние. И вот пожалуйста.

Одной не в меру деятельной недоволчице пришла в голову идея уборки

у меня

дома. Она ведёт себя так, будто всё нормально, будто мы и правда пара молодожёнов. Чуть ли не носки мне стирает (благо, до этого пока не дошло, я бы совсем озверел). Готовит ещё постоянно так, что весь дом потом окутан этими запахами. Заваривает свой идиотский чай…успокаивающий. Кого он должен успокоить-то?!

Меня бесит в ней вообще всё. То, как она расхаживает по комнате в этом развратном (может конечно и закрытом, но всё равно развратном) нижнем белье. То, как противоречит постоянно. Как не умеет молчать и обязательно огрызается. Тем более бесит её желание угодить мне, чтобы втереться в доверие. Её эти жалостливые взгляды. То, как она смеет в принципе меня жалеть. Себя пусть пожалеет!

Выбраковка.

Но хуже всего другое… То, что мой волк постоянно тащится к ней, как побитая собака. То, как он поскуливает даже днём внутри меня и просится к ней.

Девчонка решила, что я потерял контроль над зверем. Но чёрт возьми, я не терял над ним контроль! До её появления. Зато после он вырывается против моей воли и ползти к ней готов, лишь бы быть рядом. Предатель!

Это его нюх меня подводит! Это из-за него я перепутал эту подосланную провокаторшу с Даяной и едва не поставил ей метку. Всё из-за сбоя в его тупой башке. Потому что как бы чёрные не добивались этого, чем бы её не накачали, волк должен был понять, заметить, не поддаться. Хотя бы в память о той, которую мы потеряли…

Но он, продолжая любить истинную, всё равно идёт к этой… И успокаивается только рядом с ней. Глупое животное!

И если бы на этом заканчивались мои проблемы из-за неё, то может я не был бы так зол. Только было ещё кое-что, в чём я не хочу признаваться даже самому себе… Стоит этой выбраковке покрутиться рядом, как я… Чёрт! Нет. Не буду даже думать об этом! Не буду! Потому что это тоже предательство.

Я люблю Даяну. И всегда буду её любить. Пока сам не подохну. Пусть эта старается вдоволь. Мне плевать. На неё. И на её семью. На их стаю. Даже… по большому счёту и на свою тоже.

С детства я знал, что альфой станет мой брат. Поначалу психовал, конечно, ревновал к нему отца и всю стаю. А потом понял, в чём прикол. Оказалось, что достаточно просто посмотреть на нас со стороны, чтобы понять, что он более достойный, разумный, терпеливый. В вопросах, где я кидался с кулаками и начинал мутузить противника, Эмин проводил переговоры, да так, что враг становился если не другом, то партнёром. А я лузер.

И стоило это признать, как жить стало проще. Когда знаешь, что все шишки всё равно упадут на тебя. Что чтобы ты ни сделал, всё будет не так, зато его отец похвалит. И плевать, что заслуженно. Но так всегда.

Когда же с ним произошло то, что произошло, я реально не вытянул. Совершил кучу ошибок. Едва не погубил стаю. И если бы не Даяна, то и погубил бы.

Она стала моим проводником. Моей единственной поддержкой и опорой. Той, кто любил меня безусловно. Брат тоже любил, но, конечно, не так. Она готова была позволить мне совершать ошибки, чтобы потом исправить их вместе. Она всегда стояла за моей спиной, прикрывая. Она ждала меня, создавая уют не только в доме, но и в моей душе. И это был лучший подарок Луны, на который я даже рассчитывать не мог.

Только вот плата за него оказалась непомерно высока.

Мне удалось поверить, что теперь всё наладится. Что я тоже имею право на свой кусок счастья. Что не только мой брат везунчик в этой жизни, но настал и мой черёд. Я представил её стае, мы планировали ребёнка. Она очень хотела детей. И я хотел. Мы были так счастливы. Каждый день, каждую минуту. Понимали друг друга без слов. Не поругались ни разу за это время.

Я впервые понял, что такое жить «душа в душу». Я почувствовал, что значит «вторая половника». Только рядом с ней я был цельным. Только благодаря ей, я стал наконец не просто ненавистным альфой, а тем, к кому начали прислушиваться, кого начали уважать. Я ощутил себя нужным. Её вера сделала меня лучше в разы. В сотни раз. Её улыбка была моей звездой в самую тёмную ночь. Её смех был символом моего безграничного счастья… Даяна…

Сердце вновь пронзила острая боль. И с того дня она не утихала ни на мгновение. Кроме тех ночей, что мой волк проводит с фиктивной женой. С ней его боль становится меньше. С ней она притупляется и перестаёт терзать нас изнутри. С ней вдруг снова появляется желание жить… ЗАЧЕМ?!

Зачем мне жить без Даяны? И как я могу жить, если её гибель – это моя вина! Моя глупость, из-за которой я потерял самое дорогое. Потерял всё, что имело значение. Её саму.

Просто не понимаю, почему зверь поступает так подло и тупо!

Тот день стал для меня самым страшным. Потеря отца и брата не сравнится с тем, что ощутил мой зверь и я сам, когда наша пара истекала кровью на наших руках. В свои последние минуты она улыбалась мне, хотя уже не могла говорить. Но продолжала греть моё каменеющее сердце своим теплом до тех пор, пока последний вздох не покинул её лёгкие.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я ревел, рычал, метался, рыдал, но разве был в этом хоть какой-то толк? Её стройное, ещё тёплое тело лежало на холодной земле, пока я грыз эту самую землю.

Даяна…

Единственная моя любовь. Моя пара. Моя женщина. Моя жена. Моя любимая.

Неужели эта глупая девчонка всерьёз надеется занять её место? Тогда она ещё тупее, чем может показаться. Потому что никто никогда не сравнится с моей родной девочкой, которую я так скоро потерял. Мы о стольком мечтали. Столько планировали вместе…

Миллионы раз я потом прокручивал в голове события того дня, надеясь найти способ избежать её гибели хотя бы в мыслях. Но как бы ни старался, выходило так, что любой вариант развития событий привёл бы к её смерти. Даже если бы я был рядом, мишенью совершенно точно была она.

Возможно нападавшие понимали, что без неё я не стою ничего. Может они догадывались, что без неё я развалил бы стаю и всё, что у этой стаи было, потерял бы. Или знали наверняка, что после её гибели, просто сдохну где-то под забором, а в стае начнётся грызня за власть. Потому что сама она была лучиком света, который совершенно точно не мог никому помешать. А значит, её гибель – это из-за меня, из-за борьбы за место стаи под солнцем. И у моей любимой отняли жизнь из-за того, от чего я бы добровольно отказался ради неё… Ради неё я бы и свою жизнь отдал. Но не смог уберечь.

Никто тогда не мог предугадать возвращение брата. Но несмотря на наши натянутые отношения и моё первичное недоверие, что он действительно в своём уме теперь, я был рад такому развитию событий и возможности окунуться в своё горе, не думая больше о своей ответственности перед другими. Мы оба знали, что меня ждёт. Волки не живут долго после потери пары… И я не должен был жить.

Но какого-то чёрта всё ещё жив.

В последние дни же мне и вовсе кажется, что ко мне возвращается жизненная сила. И даже сила альфы, текущая по венам вместе с кровью моего отца. Что это, если не происки стаи чёрных волков?

Все знали, что их лаборатория одна из самых продвинутых на нашей территории. Даже после того, как глава прайда снежных барсов разнёс их совместное детище, те очень быстро восстановились. Вот наверняка и придумали новый способ воздействия.

Явно же подсунули мне эту девчонку, чтобы она меня к себе расположила, а потом… А вот что потом я вообще не понимал. И Эмин не понимал.

На что они могут рассчитывать? Что она будет настолько хороша, что ради неё я бы выгрыз власть у брата? Или подарил им стаю на блюдечке? Что они хотят? И эта девчонка тоже молчит, а может и правда сама не знает. Она же явно недалёкая, судя по поведению. Ну разве адекватная молодая девушка будет круглые сутки намывать чужой дом и готовить первое, второе, третье и… нет, не компот. Чай. Ромашковый… Который почему-то, если совсем честно, правда меня успокаивает…

Сегодня я даже обнюхивал его полчаса, чтобы понять, в чём секрет его действия. Думал, что может она что-то мне подсыпает туда. Но ничего не обнаружил. К сожалению. А то было бы за что вытурить её из дома и с позором вернуть в семью за нарушение договора. Хотя может именно этого она и боится, поэтому так старается? Чтобы не было повода мне её обвинить в чём-то и созвать совет для расторжения брака по её вине?

Только кто ж их поймёт, этих чёрных?

Тот день, когда ко мне заявился один из них с предложением о перемирии, я запомнил очень хорошо. Прошло несколько месяцев со смерти Даяны. Я не выходил столько же из библиотеки всё это время. А тут заявился он с премерзкой улыбочкой, расписывая мне будущее моей стаи в случае отказа. И всё же я послал его тогда.

Но спустя неделю пришёл другой. Потом третий. И они осаждали меня до тех пор, пока я сам не поверил, что перемирие – наш единственный выход. Только вот тут и выяснилось, что соглашение будет заключено не просто так, а с условиями…

Услышав условие, я едва не потерял нижнюю челюсть. Перемирие в обмен на свадьбу? На малолетке? Серьёзно?

Зачем-то альфе чёрных приспичило сбагрить мне свою дочку. При том не было ни одного запрета на мои по отношению к ней действия, словно кусок мяса мне отдавал, а не родную кровь. Даже на словах наедине не попросил меня быть с нею осторожнее, не обижать или хоть что-то в этом духе.

Я всячески отбрыкивался от этой идеи. Ведь только потерял Даяну, ну какая может быть свадьба?! К чему мне возиться с какой-то сопливой девчонкой?

И всё же они настаивали. Обстоятельно так, настойчиво давили на слабости, напоминая мне об ответственности. В том состоянии я просто оказался в тупике и сдался. Ну будет у меня фиктивная жена, что с того? Поселю её где-то подальше от себя, чтобы не видеть, не слышать, и дело с концами. Всяко это лучший выход, чем терять стаю и подставлять остальных. Вряд ли одна их девчонка может нанести больший вред, чем вся стая чёрных.

В результате длительных и весьма нервных с моей стороны переговоров смог выторговать лишь отсрочку до совершеннолетия девицы. Не воспитывать же мне её самому. Потом вернулся Эмин, и мы попытались отменить условие, тем более что чёрные начали мутить воду с его парой, и вели себя как-то совсем не по мирному. Даже наоборот.

Но пригрозив нам, что это только цветочки, всё, на что согласился альфа чёрных в качестве уступки – это временный брак. Вот на кой он ему нужен?! Неужели некому больше было сдать «любимую» дочурку? Так сильно надоела? (Хотя в этом его можно понять, мне тоже уже надоела). И откуда этот странный срок – полгода? Будто я борделе каком-то товар приобретаю, а не жену.

По договору через полгода я могу вернуть её, как подержанный товар. И не уверен, что девчонка в курсе этого. Потому что ведёт себя так, словно счастлива оказаться в моём доме и планирует остаться там надолго. Я пока не сказал ей, но обязательно обрадую позже. Если продолжит меня бесить.

Правда Эмин взял с меня слово, что не буду груб и жесток. Сказал, голову открутит, если узнает. Да, мой благородный брат даже простил людей, которые испоганили ему жизнь.* Что уж говорить о том, что ему жаль эту никому ненужную, бракованную волчицу? Он мне в жизни столько не звонил, сколько после свадьбы, проверяя, не нужно ли спасать бедняжку.

Да это меня от неё впору спасать! Прицепилась как банный лист. Даже пришлось ей об этом прямо сказать сегодня.

Хотя увидев её в саду, едва не дал слабину. Она выглядела жалко, хоть и храбрилась, и дерзила снова. Но было заметно, что ей больно. Только вот помогать я ей не обязан. Мне же плевать на неё. Хотя нет. Не плевать.

Раз уж мне как-то совсем не умирается, а жуткие сны последнего дня жизни Даяны перестают мучить по ночам, то нужно выяснить планы чёрных волков. И помешать им забрать стаю у брата. Поэтому я планировал начать следить за своей навязанной супругой. Очень пристально. И в первую очередь – полностью ограничить общение с её родственниками, чтобы они не могли надавать ей новых указаний.

В этот их приезд я офигел от того, что они от неё требовали. Конечно, я подслушал. А как иначе? Только сделал вид, что нет, чтобы посмотреть на её действия. И хотя девчонка упиралась приказам отца (я был уверен, что это лишь для виду или страховки на случай, если я слышу, да и видно по ней, как смотрит на меня, разглядывает, я же не слепой. То ли мужиков она не видела раньше, то ли влюбилась правда, дурочка), но был уверен, что перейдёт в наступление сразу же.

Только она ничего не делала. Хотя в моих планах было поймать её на горячем, то есть на попытке меня затащить в кровать, а потом припереть к стенке, запугать, чтобы выложила всё, что знает. Если, конечно, знает…

Нет. Не стоит сомневаться в этой белой овечке. Она лишь отменно исполняет свою роль. И всё! А недооценивать врага – одна из самых больших ошибок. Нельзя недооценивать. Однажды я уже недооценил…

Просто не понимаю, как смог в это всё вляпаться!

Хотя с другой стороны, как может помочь этому прохвосту мой секс с его же дочерью, тоже даже не представить. Ребёнка она от меня иметь не сможет, если предположить, что они так хотят заявить права на стаю. Или он считает, что девчонка так мне понравится, что я ей эту стаю подарю? А что. Вариант.

Ещё увидев её на нашей свадьбе, я вдруг смутно вспомнил её лицо. Я видел её прежде. Вроде бы у них дома, а потом… Она кажется была на торжественном представлении стае Даяны. Стояла и смотрела на меня как-то странно. Тогда я не придал этому значения, но теперь задумался, что может всё было спланировано гораздо раньше. Может мою пару хладнокровно убрали с пути, чтобы подложить мне эту девчонку, а потом… И потом как-то меня подставить.

Вообще-то можно и воспользоваться щедрым предложением, а потом и правда её вернуть. Хоть так отыграться. Или воспользоваться её глупостью и притвориться, что мне понравилось, чтобы она поверила и перешла к следующему шагу, а я был бы готов.

Только была одна маленькая такая проблема, помимо той, что меня вело от её запаха, так схожим с тем, что был у любимой и что мой волк готов к ней на пузе ползти. На свадьбе, когда невеста меня поцеловала, я ощутил… нет, не омерзение и не тошноту, как должен был. Я ощутил жажду.

Это не было просто страстью или влечением. Точно. Но как иначе назвать это безудержное желание впиться в неё и больше не отпускать, я не знал. И прежде ничего подобного не испытывал. Странно и пугающе.

И можно беситься сколько угодно, но теперь её поцелуев я боялся, как огня. Мало ли. Вдруг однажды и правда не смогу от неё оторваться и действительно ради неё буду готов на всё?

Чёрные способны подложить ещё не такую свинью.

Глава 12 Первый поцелуй

У Эмира не такой большой дом, как был у моей семьи, но тут тоже много комнат и даже два этажа, а гостиная какая – загляденье. Особенно после уборки. Так и хочется заставить этот большой продолговатый стол всякими вкусняшками и позвать много-много гостей. Но много-много мне взять неоткуда, а вот поближе познакомиться с родственниками мужа – самое то. И он может оттает немного.

Моему звонку вроде как даже обрадовались, спросили, как мои дела и не нужно ли чего. Кое-что мне, конечно, было нужно, но не у брата Эмира же просить. Ладно, разберусь так как-нибудь. Поэтому просто пригласила Эмина и его пару в гости завтра к обеду, планируя устроить семейное застолье.

Мне было интересно узнать их поближе и посмотреть, как себя ведёт с ними Эмир. Наверняка не как со мной.

Договорившись о встрече, в предвкушении весь вечер ждала мужа, чтобы обрадовать. Но пришёл его волк. И так как я не знала, понимает ли он всё, что я говорю, то решила теперь уже ждать утра. Тем более, если вдруг понимает, и идея ему не понравится, то человеком он только ругаться будет, а волком может и откусить что-нибудь. Вдруг контроль вернётся? Ну его. Подожду.

Хотя серая зверюга была исключительно милой на самом деле. Настолько, что он зализал мою ранку на ступне (сам почуял, я не просила) и попытался облизать лицо, в особенности ударенный лоб. Пришлось отпихивать мохнатую морду, которая своими слюнями устроила мне своеобразную маску для лица, волос и всего остального:

- Эй, ну спасибо и всё такое, но хватит. Я уже вся мокрая.

К моему удивлению, грустный обычно волк сегодня был в каком-то игривом настроении, толкал носом меня в бок, фыркал и постоянно лизал. В результате импровизированной борьбы, он вышел победителем, уложив меня на лопатки и победоносно нависнув сверху, намереваясь облизать всю вообще, судя по свисающему из пасти розовому языку.

Так близко я никогда ни с одним волком не оказывалась. Как-то не возникало у меня желание тискать чужих зверей. И вот оказалось, что несмотря на очевидную мощь и силу, он может быть ласковым и забавным. А ещё от него пахнем почему-то приятно.

- Всё-всё, ты выиграл! Я сдаюсь! Только не щекочи больше, у меня уже рот болит смеяться.

Обняв волка за шею, я зарылась носом в густую шерсть, пропуская ту между пальцев. Так классно… Приятненько. Уютненько. Чувствую себя наконец-то дома. Не в смысле помещения, а вот внутри так.

Добившись своего и разомлев от ласки, зверь попытался улечься на меня сверху. Пришлось срочно его останавливать, потому что целые рёбра мне ещё пригодятся.

- Придавишь меня и всё, дохлая буду, рядом ложись давай.

Недовольно чихнув, волк с меня-таки слез и улёгся, уложив мне на живот только голову. Правда, чуть позже начал принюхиваться, намереваясь понюхать меня и ниже…живота…

- Ужас, какой ты невоспитанный! - потрепала я его по макушке, подвигая морду выше. - Представь, как будет злиться утром Эмир! И перестань уже тыкать носом куда не надо!

Зверь прищурился, глядя на меня внимательно.

- Ну что? Тебе было бы приятно, если бы я тебя нюхала… Ой, фу.

Широко лизнув мой подбородок, зверь успокоился и прикрыл веки, глубоко вздохнув. Лапа такая…

Представив, что это сам Эмир сейчас вот там внутри спрятан и наверняка будет утром просто в бешенстве, я хихикнула. Волк приоткрыл один глаз вопросительно.

- Твой человек задаст мне трёпку за это, точно. Ему не нравится, что ты приходишь ко мне… А мне нравится. Хоть поговорить есть с кем. Да и вообще оказалось трогать волка не страшно. Ты пушистенький такой…

Блаженно выдохнув, зверюга решила продолжить спать, а я последовала его примеру. Завтра должен быть чудесный день.

Только вот утром я проснулась одна. Смылся мой волк. Или муж. Ну кто-то из них от меня утром сбежал. На звонок не ответил. Но не отменять же из-за этого теперь званный… обед. Не ужин, да.

Но в надежде, что он вернётся позже или ответит на звонки брата, которого я предупредила о том, что Эмир уехал, принялась за готовку. Неожиданно это дело начинало меня затягивать. Оказалось, что готовить не для себя ой как приятно.

К назначенному времени уже накрыла на стол и радостно созерцала своё творение. Ну какая я молодец. Всё сама, одна. И главное, как удачно придумала.

В последний раз набрав номер мужа, уже не особо рассчитывала на ответ, но мне ответили. Незнакомый женский голос…

Вот тут уже не сдержалась. Фыркнув, сбросила звонок. Унижать себя расспросами той, к которой он бегает от меня, законной жены – да ни за что. Хотя внутри обида прямо распирала. Я ему, видите ли, не подхожу, не нравлюсь, в подмётки его паре не гожусь (а вы сами попробуйте соперничать с той, кого вообще уже нет! Легко любить и идеализировать ту, которую не видишь каждый день, а попробуй-ка любить того, кто рядом, ходит вечно с недовольным лицом, вредничает и ведёт себя как… эх, сказала бы). Зато к какой-то чужой женщине – это он за милую душеньку.

С ней, небось, он вежливый и милый.

Негодование пришлось в себе подавлять, потому что у дома послышались шаги прибывших гостей. Видимо, скандал муженьку со сковородками и прочими прелестями придётся немного отложить. А я что? Я ничего, подожду. И ещё устрою ему сладкую жизнь. А то хожу тут, жалею его, кормлю, забочусь, понимаешь ли, думаю, ему вообще на женщин смотреть тяжело, а он... вон оказывается как.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Растянув губы в радушной улыбке (не виноват же альфа, что его брат тот ещё кобель), вышла встречать дорогих гостей. Лица Эмина и Эли немного вытянулись (при том синхронно так, прям сразу видно, что ребята на одной волне), когда я предстала перед ними, немного хромая, с шишкой на лбу и в рубашке отсутствующего мужа. И сразу же рыженькая девушка обернулась к своему спутнику с выражением полнейшего возмущения, а тот извиняющееся улыбнулся ей и тут же рыкнул совсем по-звериному, не сдержавшись.

Я даже не поняла сначала их реакции. Ну да, не прямо в вечернем платье я их встречаю, так все свои же, и оборотни к тому же, вряд ли их должен был сильно смущать мой вид. Но когда альфа подлетел ко мне, обнюхивая, и пробубнил под нос, что «так этого не оставит», и вправит мозги «этому идиоту», до меня вдруг дошло, чего они всполошились.

- Ой, ребят, неловко вышло. Это я в саду на грабли наступила. Сама.

Гости воззрились на меня как на… хм… не очень умную волчицу.

- Ну честно. Хотите, покажу? Они там лежали, а я гуляла, и вот, - развела руками, символизируя, что произошедшее – лишь дело случая.

- Босая? - нахмурился альфа.

- Ага, на шпильках было неудобно, я и сняла.

- Ты в туфлях в сад пошла? - удивилась Эли.

Луна, да за что мне это? Они же не верят.

- Ну правда пошла. Сглупила. Наступила на острую часть, а черенок прямо по лбу – бац, вот и результат. А Эмир… то есть его волк, даже помог мне, зализал всё и успокаивал.

- Успокаивал? Эмир, да? - жена альфы смотрела недоверчиво.

Да я бы тоже никогда не поверила, если бы знала его хоть немного.

- У него очень милый волк, - попыталась оправдать мужа.

Не то чтобы сор из избы не хотелось выносить, но жаловаться на Эмира было как-то неловко и неудобно. Что ему сделает альфа? Поругает? Пальчиком погрозит? Это будет ну ооочень действенно. Ирония, конечно.

Лучше я ему сама отомщу. Жестоко. Ух как.

- Кто-то считает твоего брата милым, - ухмыльнулась Эли, проходя наконец в дом, а то я даже не догадалась их пригласить внутрь, так и стояли на пороге с этими разборками.

- Если он тебя хоть пальцем тронет, только скажи, - внимательно окинул меня взглядом Эмин, и я как-то сразу поняла, чего это он меня нюхал. Наверное, подумал, что только рукоприкладством дело не обошлось.

Щёки вспыхнули, но улыбнувшись ему, я повела их в гостиную, оставив без комментария предложение о защите. По правде говоря, прямо уж совсем сильно Эмир меня не обижал. Не за безразличие же на него жаловаться. Совсем как-то глупо.

- Это ты всё сама приготовила? - Эли всплеснула руками, оглядывая стол.

А я разулыбалась ещё больше. Приятно, что хоть кто-то оценил. И они ещё так принюхивались к ароматам еды… Вот не зря училась готовить!

- Присаживайтесь, куда вам удобно, - предложила, ожидая, когда они выберут места, чтобы примоститься на свободное.

Всё лучшее… нет, не детям, гостям. Пока что. Вот будут у них дети (а может уже есть, откуда мне знать), тогда им будет лучшее. У меня-то ясно, что нет. Хоть с чужими понянчиться… Но нет. Не успею уже. Да и ладно.

- А Эмир так и не вернулся?

- Нет, чтоб его блохи загрызли, - хотела сказать я, но благоразумно промолчала, пожав плечами. Так же понятно.

Мы вместе плотно пообедали, поболтали. И более приятных ребят я, честно, в жизни не встречала. Они даже не бросали странные взгляды в мою сторону из-за одежды. Не задавали неудобных вопросов, хотя, несомненно, понимали по моему внешнему виду, что и наш брак – одно название, и живётся мне тут не сильно уж радостно. Но видимо для альфы серых в отличие от моего папочки предприимчивого вообще было непринципиально, настоящий брак или нет. Он только сто тысяч раз спросил, точно ли всё в порядке, нет ли у меня сложностей и проблем, и никто ли меня не обижает.

Никто, ага. Явно же переживает, что его брат меня поколачивает. Вон как они всполошились сначала. А это значит что? Правильно. Что есть предпосылки этого опасаться. Может, прежде он уже поднимал на кого-то руку? Или обо мне так отзывался, что они боятся, как бы он меня тут не прибил? Надо это обдумать позже.

Кстати, Эмин так же мягко, даже с извинениями (а они вот точно родные братья?) уточнил, не в курсе ли я планов своей семьи. На что честно ответила, что вряд ли мой отец планирует соблюдать заключенное с ними соглашение о перемирии. О подробностях, конечно, умолчала. Но альфа всё равно потемнел лицом. Он и сам прекрасно понимал, что полагаться на честность моего отца не стоит, только раз я ему это подтвердила, значит, дела обстоят ещё хуже, а прежде всё ещё надеялся на чудо хотя бы частично. Что поделать. Врать ему я не могла. Хорошие они больно оба. Оба – в смысле с женой, а не с братом, разумеется. Последний – то ещё… парнокопытное.

Но как бы хорошо нам не сиделось, прощаться всё равно пришлось. Всё же не простой волк в гостях, альфа. А уделил-таки время познакомиться, пообщаться, ещё заботу вон проявляет. Это так не похоже на отношения в моей прежней стае… И если бы обстоятельства были другими, то непременно попросила бы Эмина принять и меня тоже к себе. Но сейчас в этом нет смысла, только дополнительные проблемы повлечёт.

Поэтому проводив гостей, я осталась в одиночестве, взвешивая сковороду и скалку в разных руках. Чем мужа-то будем перевоспитывать?

Кстати, за этим делом он меня и застал. Явился как ни в чём ни бывало, недовольный как всегда. Будто за углом караулил, пока дом опустеет.

Представив себе Эмира, выглядывающего из-за угла собственного дома в ожидании, пока можно будет зайти, хихикнула.

- Ты чего? - нахмурился он и прошёл к кухонному столу, отодвигая меня плечом (не слишком аккуратно, нужно отметить). Но как оказалось не просто чтобы жену потеснить, а подхватить прямо пальцами с противня мясной кусочек, отправляя его в рот. Проголодался, зараза. Неужели там, где был, не накормили?

Я глубоко втянула носом его запах, улавливая в нём только отголоски следов чужой волчицы. И тут же откладывая предметы перевоспитания. Потому что не было у них ничего – это раз. А два – кто я ему такая, чтобы отчёта требовать и сцены устраивать? Так, иронизировала себе тихонько, мечтала.

- А где ты был? Я пригласила твоего брата с женой, а тебе… - осеклась на полуслове, поймав его взбешённый взгляд.

- Что ты сделала?

- Гостей позвала. Родственников твоих. Своих звать ты мне запретил… Мы тебя ждали, и я даже звонила, но там…

Ощутив от него волну негатива, отошла на всякий случай, приглядываясь, не дымится ли муж от злости.

- Кто. Тебе. Позволил?! - наступал он, сверкая серыми глазами.

Луна! Какие же красивые… Злющие, но красивые.

- Ты не запрещал! И что в этом такого? Я тут целый день же сижу, как сыч!

- Как кто? - опешил мужчина.

- Сыч… Птица такая, ну знаешь, с глазами…

- Ты издеваешься?!

- Это ты… издеваешься… - тихо возразила я, стараясь не показывать охватившего вдруг страха. - Я хотела тебе сказать. Звонила много раз, а ты не отвечал! Там была девушка…

- Ты говорила с ней?! - остановился он в нескольких сантиметрах от моего лица, заперев в ловушку из стены и собственного тела.

- Нет, но…

- Никогда больше не смей общаться с ней!

- Ты ещё… к ней поедешь?

От этой новости мой воинственный дух окончательно сник. Стало как-то… всё равно. Что он мне сделает? Ударит? Очень страшно. Нет.

- Не твоё дело, - огрызнулся он.

Я промолчала, глядя ему в шею. Эмир был так близко сейчас. Ноздри щекотал его запах. Первые пуговицы рубашки расстегнуты так, что рука сама тянется расстегнуть остальные. Удерживала я её неимоверными усилиями, подкреплёнными в основном тем, что муж приехал только от другой женщины. Спускать такое нельзя.

И вдруг одним рывком мужчина сжал мои щёки, заставив поднять голову и приблизился, почти касаясь своими губами моих. Я даже ощутила его дыхание на своём лице. Так горячо стало…

- Что с тобой не так? - прорычал он почти со стоном и резко рванулся вперёд, но лишь слегка оцарапал меня щетиной.

Потому что я успела увернуться от настойчивых губ, вырвавшись из захвата. Только Луне известно, каким волшебным образом. Везение, восьмидесятый уровень, не иначе.

Уж не знаю, что на него нашло, но ни к чему хорошему бы точно не привело. Ладно бы просто захотел поцеловать. Я и сама была бы «за». Но он это сделал так, будто я его заставляю. И вообще-то приехал от другой, что было важнее, и я ему ещё не скоро забуду.

А поцелуи – дело такое. Лично. Интимное. Приятное, как выяснилось на свадьбе. Вроде как награда за хорошее поведение. У него же поведение просто отвратительное. Не заслужил, чтобы я его целовала. Хоть и губы аж горят, как хочется.

Но теперь мы стояли друг напротив друга в метре может. Он гневно сверкал глазами и сжимал кулаки, я старалась успокоить дыхание и делать вид, что не сильно взволнована.

- Зачем ты так сделал? - всё же не выдержала, чтобы не спросить.

Эмир зло усмехнулся.

- Тебе пытаюсь помочь.

- Мне? - вот так удивил. - Это в чём же?

- Исполнять приказы твоего альфы.

Лицо и шею обдало жаром. Он слышал! Луна… Как же стыдно… Даже не то, что он знает о требовании отца, а о том, как ко мне относится моя же семья… Ужасно просто. Одно дело, что наедине они со мной так, другое – при нём.

Но стараясь не выдать истинных мыслей, я почти уверенно приподняла подбородок.

- Подслушивал значит? - голос дрогнул, предавая.

Как некстати. Потому что взгляд Эмира снова стал злющим. Его прямо бесит любое моё проявление чувств. Или я не слишком удачно выразилась.

- Вообще-то это мой дом. Это ты тут на птичьих правах, - спасибо, что напомнил, дорогой муженёк, - а я должен знать, что здесь происходит.

- Я… не собиралась делать то, что он сказал… - прозвучало как оправдание.

В пару широких шагов мужчина оказался снова совсем рядом.

- Какой у него план?

- Не знаю, - соврала, глядя в эти невозможные серые глаза и вдыхая его запах, кружащий голову.

- Значит, не хочешь по-хорошему?

- Я… - оглянулась в поисках поддержки, но, разумеется, её не было. Никто не прибежит меня спасать. - Я скажу Эмину, что ты…

Осеклась, так и не договорив. Потому что его лицо опять приблизилось. Я сейчас от страха умру… Почему он такой злой?!

И на нервах я сделала то, чего вообще-то только что избежала. Потянулась к нему и поцеловала. А что? Спасать жизнь-то как-то надо! А я против него что могу? Ничего. Хоть так отвлечь. Да-да, именно отвлечь, а не потому что мне самой хочется…

Сначала, как и в первый раз, его губы остались безучастными, а потом он вдруг сорвался, подхватывая меня под ягодицы и усаживая на кухонный стол. Вклинившись между разведённых коленей, Эмир не просто целовал меня и сминал сильными руками моё тело… Скорее клеймо ставил, наказывая. Подчиняя.

Не в силах сопротивляться его напору, я обнимала его плечи и неосознанно жалась ближе, поддаваясь, показывая на уровне инстинктов, что не убегаю, не отталкиваю, признаю. Только как быстро и неожиданно всё началось, так же быстро и закончилось.

Он оттолкнул меня, и я чуть не навернулась со столешницы. Удержалась лишь чудом от падения. Может и не сломала бы ничего себе, но приятного точно было бы мало. Зато муж пронзил взглядом насквозь. И когда я приготовилась удирать отсюда в сад с криками о помощи (потому что посчитала, что сейчас набросится и сделает что-то нехорошее), он вдруг отступил к выходу. Лишь губы скривились как от омерзения.

- Дешёвая подстилка, - выплюнул он.

К этому моменту во мне и так уже был взрывоопасный коктейль новых эмоций, ощущений, переживаний. Поэтому соскочив со стола, подлетела к нему и со всей дури дала пощёчину. Увернуться не успел от неожиданности. А голова его дёрнулась вбок от силы удара. Зря я что ли спортом занималась? Нечего меня обзывать.

И тут наши глаза встретились. Мама…

Сделав маленький шажок к двери, я сорвалась на бег. Так быстро ещё никогда не бегала. Лестницу преодолела в рекордно быстрые строки, оказавшись в нашей комнате. И только тут поняла, что интуитивно бросилась в то место, которое считала здесь не чужим, что-то вроде убежища. А бежать-то надо было на улицу! Звать на помощь, просить кого-то позвонить Эмину, пока муж меня не убил.

Но услышав за спиной его шаги, юркнула в ванную и заперлась изнутри.

- Открой! - раздался рык с той стороны через секунду.

- Не-а, - помотала я головой и прижалась спиной к душевой кабинке.

- Открой или пожалеешь!

- Я что так, что так пожалею, поэтому не открою.

С той стороны послышалась усмешка. Ему там весело что ли? Да нет. Вряд ли. Это же Эмир. Он вообще не умеет веселиться. А тут я ему ещё по наглой… (ладно, муж всё-таки) по наглому лицу съездила. Поэтому ничего хорошего меня точно там не ждёт. Тут посижу, пока остынет.

- Ты же понимаешь, что сломать эту дверь я могу меньше, чем за минуту?

- Ты себе льстишь, - не удержалась, - дверь крепкая. Пару минут провозишься. А я… буду обороняться.

- Чем же? Зубной щёткой?

- Если только твоей, я зубы пальцем чищу. Потому что муж мне даже её не купил.

После короткого молчания с той стороны я услышала громкий вздох.

- Выходи. Мне надоели эти прятки.

- А мне и тут хорошо. Уютно, знаешь. Удобно так.

И сама уселась на пушистый коврик. Вряд ли его купил сам Эмир, поэтому послала мысленное «спасибо» Даяне. Я не знала её и видела лишь однажды. Но чем больше живу с нашим «общим» мужем, тем больше начинаю проникаться к ней симпатией. И вот эту ледяную глыбу она любила… Бедная…

Моя волчица иронии не разделяла. Ей вообще-то тоже нравился Эмир. Да и мне как бы… когда не орёт, как потерпевший.

- Значит, не выйдешь?

- Почему же? Выйду, - обескуражила его, хоть и с места не сдвинулась. - Когда твой волк вернётся.

В этом и состоял мой коварный только что придуманный план.

- А что будешь делать, если не вернётся? - мне послышалось любопытство в его голосе. Галлюцинации наверно уже от стресса.

- Он придёт. Точно.

Я вообще не сомневалась. Волк меня не бросит. Он хороший. А не как некоторые.

*История Эмина и Эли в романе «Упрямая. (Не)пара для волка»

*

Глава 13 Новые вводные

Даже понимая умом, что бить меня Эмир станет очень вряд ли, всё равно так и не вышла из ванной до самого вечера. Как говорится, на Луну надейся, а сам не плошай. Ну или почти так. Кстати, о Луне. Совсем скоро будет наше первое совместное полнолуние.

Обычно в этот период волки становятся очень агрессивными и звериные инстинкты берут верх. Мне бы спрятаться от него на ту самую ночь куда-то в более надёжное место, чем ванная. Это сейчас волку я нравлюсь. А потом может покажусь слишком назойливой. Или наоборот аппетитной, а он вдруг голодный…

Но до этого момента у меня есть ещё пару дней. Пока же выбралась из убежища, тихонько выглядывая в комнату. Пусто. И это было странно. Вроде вечер уже. Что там собрался Эмир делать с моим волком, что был уверен, что не придёт ко мне?

Ну понятно, что волк его. Но переживаю-то за него я.

Пришлось обойти весь дом, но никаких следов мужа или его зверя не нашлось. Только ближе к ночи, когда я уже почти смирилась, что он и правда не придёт, откуда-то издалека услышала знакомый вой.

Волк! Он меня звал!

Я бегала по дому, не понимая, откуда раздаются звуки, пока не сообразила спуститься по лестнице вниз. Прямо под ней находилась толстая железная дверь, которая, к моему счастью, снаружи открылась без особых усилий. Вот только внутри на бетонном полу, отделанном звукоизоляцией, сидел на толстенной цепи серый волк.

- За что же он тебя так, серенький? - кинулась я к нему, обнимая.

Волк начал поскуливать, утыкаясь носом мне в шею. Жалуется зверюга. Ещё бы. Без ключа (куда он его здесь мог деть только?) не снять ошейник.

- Вот что за человек, скажи же? Ни себе, ни людям. Тебе тут наверное жутко одиноко, да? Погоди, я сейчас за водой тебе сбегаю. И что-то вкусненькое принесу. Я сегодня такое мясо тушила, лапки оближешь.

За пару минут управившись, подвинула волку тарелку с ужином и вторую поглубже с водой. Тот от угощения не отказался. Правильно, человек-то не особо его кормит. Да и себя тоже.

После, убрав посуду, захватила себе одеяло и снова спустилась к зверю, поймав на себе внимательный взгляд.

- Ну а что? Не на холодном же полу мне ночевать? И тебя одного не оставишь.

Волк мотнул головой.

- Нет-нет, даже не уговаривай. Не уйду. Сегодня точно.

А в голове мелькнула мысль, что может Эмир так к полнолунию готовится? Хотя даже если так, то вряд ли от заботы обо мне.

Заснули мы быстро. Я в коконе из одеяла, волк – уложив на меня сверху тяжелую, горячую голову. Ну прямо счастливое семейство. Мир и благодать, пока муж в виде волка.

Только вот проснулась я в комнате. И сразу же наткнулась на недовольный взгляд человеческих глаз.

- Доброе утро, - улыбнулась приветливо мужу и тот поморщился. Уф. Надоело это его показное пренебрежение. - А как я тут оказалась?

Решила не разжигать конфликт.

- А у тебя какие варианты? - скривился он.

- Ну… других нет, - снова улыбнулась ему я. - Можно было бы разбудить, я бы сама дошла.

- Лучше бы вовсе не приходила, чтобы мне не нужно было тебя таскать.

- Но я не просила!

- Хорошо, следующий раз запру тебя в подвале.

- Эм… Я же не это имела ввиду. Не нужно запирать… - и вспомнив про вчерашнюю пощёчину, решила подсластить пилюлю, - пожалуйста.

- М! Да ты очень даже умеешь быть вежливой, если вспоминаешь про подвал.

Вообще-то я о другом вспоминала, ну да ладно.

- Ну что ты с утра-то? Голодный что ли, поэтому злой?

- Что ты в меня всё время еду пичкаешь? Подсыпать что-то хочешь?

- Если только слабительное, - буркнула я.

- Что?

- Отодвинься, говорю, вставать буду. А ты мешаешься.

- Вообще-то…

- Да-да, - перебила. - Это твоя кровать, твой дом, твой подвал и так далее по списку. Отодвинься же уже.

- Мы ещё вчерашний разговор не закончили.

- Я всё закончила.

- Или у тебя память как у гуппи.

- Ой, как мило, что ты знаешь этих рыбок. Мечтал завести, а папа не позволил?

- Моих родителей не смей трогать! - прорычал он.

- Я их не трогаю! Прошу же по-человечески, отодвинься.

Но вместо этого мужчина навис сверху.

- А если я не хочу отодвигаться?

Начинаааается.

Взгляда я не отвела, чтобы он не подумал, что сдаюсь. Поэтому пару минут снова играли в гляделки. Эмир прищурился недовольно, когда понял, что поддаваться не собираюсь.

- Запомни. Ты – всего лишь предмет договора. И когда срок закончится, я верну тебя наконец-то обратно. Не могу дождаться этого момента! Поэтому не смей общаться с теми, кто мне дорог! Поняла?!

Я подавилась воздухом. О том, что брак временный и для него, я не знала. То есть… понимала, что в любом случае он будет таким, но что мой отец сказал об этом и мужу, была не в курсе. Считала, что для Эмира я просто жена, а не временная сожительница. В некотором смысле это объясняло его отношение ко мне и нежелание узнавать друг друга. Но всё равно стало обидно. И он это заметил.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Принцесса не знала, что её сдали в аренду? - продолжил ехидничать, а я незаметно сжала кулаки, чтобы ногти впились в ладони. Может так меньше станет болеть в душе?

Волчица подняла голову вопросительно. Ей было не очень понятно, в чём разница. Что так, что так я бы не задержалась в его доме и с ним рядом надолго, так стоит ли переживать, что он об этом знает?

Но я человек… Для меня есть разница. Считает меня муж своей постоянной женой или «арендованной». Губы дрогнули, и чтобы позорно не разрыдаться, я отвернулась и сползла с кровати с другой стороны, спиной к Эмиру, быстро направляясь в ванную.

- Ева? - позвал он меня, и собственное имя отдалось болью под рёбрами.

Какая я Ева? Я… предмет договора. Арендованный товар между двумя стаями. А очень скоро… Плеснула себе в лицо холодной воды из-под крана.

Нет. Я не стану жалеть себя и ныть. Жизнь слишком коротка, чтобы тратить её на выслушивание неприятных слов и зацикливание на плохих мыслях.

Я Ева. Дочь альфы чёрных волков. И пусть он не самый лучший отец и ужасный глава стаи, но во мне течёт древняя кровь альф. Даже не имея полноценной волчицы, я сильная. И выдержу всё, что выпало на мою долю. Даже здесь я по своей воле. Потому что если бы я не захотела, то никто бы меня не заставил выйти замуж за чужака.

И за это время, которое мы проведём вместе, я научусь не замечать его подколок и злых слов. Напротив, сохраню в памяти что-то приятное. Например, ночи с его милым волком, невероятный запах самого Эмира, его невозможно-красивые глаза, вкус его поцелуя и силу горячих объятий. И никому не скажу, что мне трудно. Но не только потому, что мне некому говорить. Просто не привыкла показывать слабость…

Ещё трясущимися руками достала с полки чемоданчик-косметичку, а оттуда очередной шприц с инъекцией - мой шанс продлить нашу с ним жизнь хоть на немного. Хотя зачем это нужно, если он мечтает от меня избавиться? Ну… просто даже дышать с ним одним воздухом – уже приятно. Ещё бы вёл себя… хотя бы равнодушно, а не так.

В момент, когда я уже примеривалась иглой к собственной коже, дверь в ванную распахнулась, и вместо неё возник Эмир. С таким странным выражением лица… Не знай я его, решила бы, что жалеет о своих словах и пришёл извиняться. Но стоило ему перевести взгляд на мою руку, как всё изменилось.

- Ты наркоманка?

- Что?! - моя челюсть встречается с полом (ну это образно, конечно), а потом отскакивает обратно (это тоже образно). Нет, ну понятно, что у меня нет второй сущности, и он считает, что у меня человеческий метаболизм. Но предположить такое!

- Тогда что это? - смотрит он на шприц, а потом резко переворачивает чемоданчик, высыпая в раковину мой запас на несколько месяцев. Ампулы бьются, а их содержимое стекает в канализацию.

И как только угораздило забыть запереть дверь…

- Витамины, - смотрю на него максимально невинным взглядом, лихорадочно прикидывая, сколько из них смогу спасти, когда он уйдёт.

- СТОЛЬКО?

- Ну, нужно принимать каждый день, чтобы был эффект.

- Я запрещаю тебе пихать в себя всякую дрянь!

Запрещает он. Я же предмет договора. Так какая тебе разница? Всё это я думаю и благоразумно не озвучиваю.

- Эмир, котик… - стараюсь отвлечь и встречаю яростный взгляд улыбкой. - Это мне доктор прописал, нельзя не принимать, вялая буду, капризная. Оно тебе нужно?

Но он вдруг хватает полотенце, сгребает им оставшиеся ампулы вместе со стеклом и сам безжалостно ссыпает всё в урну, одним этим движением сокращая срок нашего брака в несколько раз. Потому что я не попрошу у отца ещё. Да и муж станет теперь только больше подозревать.

- Я всё сказал. И впредь чтобы больше этого у тебя не видел. Поняла меня?

Пытаясь сохранить на губах лучезарную улыбку, киваю, а он просто уходит, оставляя меня наедине с поломанными планами не только моего отца, но и моими по защите его же стаи.

Едва не порезавшись, порылась в урне (никогда не думала, что стану копаться в мусоре, но жизнь заставила) и выудила оттуда целых две неповреждённых ампулки. Не несколько десятков, конечно, как было, но уже кое-что. Запрятав их вместе со шприцом в самый дальний уголок ванного шкафчика на «чёрный день», если станет совсем невыносимо, провела гигиенические процедуры и сразу почувствовала себя лучше. Вот что делает чистая голова и прохладный душ с человеком. Ну да-да, и с волчицей тоже.

Встряхнув головой, теперь решила действовать быстрее. А что делать, если у меня теперь остался один вариант? Нужно просто ускорить то, что и так уже надолго затянула.

Просто надеялась, что мы с Эмиром можем узнать друг друга лучше, подружиться… Тогда бы я смогла рассказать ему всё-всё. И может в этом случае он бы меня понял, пусть и не помог бы ничем, но поддержал или… По рукам побежали мурашки. Ну конечно. Сейчас Эмир всё бросил и побежал решать мои проблемы. Размечталась. Спасение утопающих дело рук самих утопающих!

А пожалеть себя и поныть всегда успеется.

Волчица сразу тоже прям завертелась, красуясь, от моего такого боевого настроя. Ещё надеется, что волк Эмира и её заметит. А ведь совсем недавно тоже была испугана, когда увидела, что он сделал с нашим шансом на «хоть немного подольше и счастливее». Но глядя на меня, тоже смирилась и воспряла духом. Вот и умница. Что толку сырость разводить?

Войдя в комнату в одном полотенце поверх нижнего белья, подошла к креслу и взяла с него белую рубашку с длинным рукавом, которую вчера приготовила себе на утро. Носить вещи Эмира стало как-то даже привычно что ли.

Когда полотенце упало к моим ногам, муж за спиной громком выдохнул. Погоди. Это ещё только цветочки. Не хотел со мной по-хорошему, теперь будет так, как надо было изначально. А то хороводы тут вокруг него вожу.

Игриво обернулась, подмечая, как он меня разглядывает.

- Ты же вроде избавиться от меня мечтаешь? А глаз не сводишь. Нехорошо, милый.

- Эээ… милый? - брови Эмира взлетели на лоб. - У тебя раздвоение личности?

- Ну что ты, муженёк, какое раздвоение. Просто подумала, что может тебе ласки не хватает, что ты у меня такой кактус?

Неспешно подошла ближе и погладила его по волосам. Приятные такие, шелковистые. И пахнут вкусно. Им. От неожиданности он даже не отступил и не воспротивился. Зато я смогла беспрепятственно пройти мимо и отправиться на место женщины в этом доме. На кухню в общем. Вот уж никогда не думала, что стану там проводить столько времени.

Но оказалось готовка очень успокаивает. А мне прямо надо вот успокоиться. Хорошенько так. Основательно.

Только по пути пришлось немного свернуть. Потому что в дверь кто-то позвонил. Надо же. Тут звонок есть. До этого все заходили как к себе домой.

Даже не удосужившись спросить, ждёт ли кого-то муж, отправилась открывать сама. Бояться мне здесь нечего. Если что, позову его. Ведь ко мне кто-то мог прийти очень вряд ли. Однако, к моему удивлению, на пороге нашёлся тот самый волк, которого прежде я приняла за маньяка с морковкой.

- Привет, - улыбнулась ему радостно.

Он тоже приветливо кивнул головой и передал небольшой пакетик, который мне прислала Эли. Заглянув в него, я не удержалась от радостного визга. Платье! Она подарила мне платье! Там была ещё какая-то коробочка, но одежда! Это же восхитительно!

Наспех поблагодарив посыльного, наученного опытом, что соваться без предупреждения не стоит, а то могут принять за преступника, кинулась в ближайшую комнату на первом этаже примерять обновку.

Уж не знаю, как она поняла, чего именно мне не хватает, но в жизни не думала, что стану так радоваться обычной одежде. Нежно-голубой коротенький сарафан мне безумно шёл. А уж когда увидела носочки в тон, вообще чуть не разрыдалась от умиления и благодарности.

Глава 14 Всё бесит. Эмир

Вот так и знал, что мне подложили какую-то свинью. С чёрным волками и быть иначе не могло. Не знала она о временном браке, ну конечно! Наверняка специально притворилась, чтобы вызвать жалость. А если нет, то её отец ещё больший отморозок, чем я думал.

На самом деле даже ощутил угрызения совести, когда в её глазах показалась растерянность и почти вселенская печаль. И хотя мне самому хотелось поставить её на место, но мысль, что девчонку используют так же, как и меня, неприятно царапнула. Я даже ей поверил. И более того, решил попробовать поговорить нормально… когда застал её с каким-то шприцом, а потом обнаружил целый склад полупрозрачных ампул.

Мой волчий нюх никогда прежде не подводил, и тут я чуял запах каких-то лекарств, похожих на те, что используют люди. Среди своих ничего похожего не встречал. Сначала подумал, что это нечто как раз и меняет её запах, заставляя меня путать её с Даяной.

Но принюхавшись, сообразил, что эта гадость может только оттолкнуть. Вряд ли при введении в кровь она начинает пахнуть приятнее. Более того, мне показалось, что и прежде улавливал от неё этот не очень приятный запах, но так как старался на неё в принципе обращать меньше внимания, то и этому особое значение не придал.

Только позволить водить себя за нос и делать из себя идиота не мог, поэтому разбил всё и выбросил. Было бы что-то важное, она бы сказала. Ведь сказала бы?

Вспомнил её взгляд, когда тонкое стекло билось об акрил раковины… Да она просто расстроилась, что планам её папочки не сбыться, что бы там не было. И всё. Ничего супер-нужного там быть не могло.

Успокоив себя таким образом, я решил впредь её вовсе игнорировать. И продолжить запирать волка по ночам в подвале. Только и изнутри запираться сначала, чтобы она не входила. Их дружба мне совсем не нравилась. И хотя боль зверя из-за потери пары рядом с ней утихала, сам я был против этого. Мне казалось, что пока нам больно – мы помним о ней, мы любим её. Нашу Даяну.

А эта самозванка влезла в нашу жизнь и изо всех сил старается сделать так, чтобы мы забыли! Вероятно даже хочет занять её место. Этому не бывать. Ни одна женщина никогда не станет для меня так же важна и дорога, как пара. Как та, что искренне любила меня. А не была подослана вражеской стаей.

О правильности моих догадок свидетельствовало и поведение этой… Евы. Даже имя её произносить лишний раз не хочу. Нечего привыкать. Через пять месяцев сдам её обратно и забуду. А сам погибну от горя, от которого она так старательно меня отвлекает.

Чего стоила эта сцена с раздеванием. Да, фигура у девчонки была что надо. И пахло от неё так, что слюни текли. И готовит она вкусно, как бы мне не было неприятно это осознавать. Но принимать от неё хоть что-то казалось мне предательством по отношению к той, которая рядом уже никогда не будет.

Моя же фиктивная на данный момент жена вдруг начала придумывать мне какие-то глупые прозвища. А в совокупности с её взглядами… Мои звериные инстинкты на дыбы вставали. Тем более скоро полнолуние. Вот, наверное, от этого и клинит меня. Точно.

Уж явно не из-за её длинных ног и подтянутой задницы… Она же именно этого и добивается! Даже сомнений нет на этот счёт.

А чего стоит этот наш поцелуй на кухне! Я никогда никого так не целовал. Кроме Даяны… От этого и рассвирепел, что она смеет считать, что стоит хотя бы её мизинца. Что смела обнимать меня и отвечать на этот сумасшедший поцелуй. И если бы я не остановился титаническими усилиями, кто знает, к чему бы всё привело.

На самом деле я не зря боялся целовать её и приближаться к ней. Забыть вкус её губ (кстати, всё же другой, не такой как у пары, а более… сладкий, ванильный что ли), теперь не выходило. И вообще, когда она что-то говорит мне, слушать стало сложнее, потому что отвести взгляд от того, как шевелятся эти её сладкие губы просто нереально.

Что это, если не новый эксперимент чёрных волков? Точно он.

Но если бы на этом мои проблемы закончились. После того поцелуя мне всё сложнее было не только держаться и не целовать её впредь (хотя желание этого разъедало изнутри), но и обижать её стало сложнее. Так и знал, что стоит поддаться один раз, и недоволчица станет крутить мной как захочет.

Она уже делает, что захочет.

Вот даже хотя бы раз обиделась нормально, поплакала бы, попросила чего-то. Нет ведь. Нос свой задерёт, в глаза упрямо смотрит, аж прожигает насквозь, кулаки сожмёт и делает вид, что ей всё равно. Даже с одеждой этой, будь она не ладна…

Попроси она нормально, я бы привёз ей, что нужно. Я ж не изверг. Но она только огрызается и смотрит. И раз не умеет вести себя как обычная, нормальная девушка, то вот пусть и делает что хочет, и носит, что придётся.

К тому же… вид моих рубашек на ней… затрагивает в моей душе какие-то новые струны… Даяна никогда не носила мои вещи. Другим бы я и не позволил. А на этой… они выглядели так… даже не столько возбуждающе, сколько… Да не знаю, я как. Сложно описать. Но в общем, одежду я ей не покупаю не только из вредности. Как бы не было сложно это признавать.

И стоило только подумать про это, как девчонка появилась в дверях в коротком голубом в мелкий белый цветочек платье, подчёркивающем её спортивную фигуру и смуглую кожу (и откуда она только взяла это чёртово платье?!). Глаза как почти всегда светятся, а в руках…

- Что это?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Фотоаппарат, - улыбнулась она. - Эли подарила. Ну… вроде как на свадьбу, - её щёки стали алыми, но всё равно приблизилась. - Тут вот фотографии сразу появляются… Попробуем?

- Тебе моё разрешение на это нужно?

Она мотнула головой на мой грубый тон, словно от назойливой мухи отмахивалась. Ни обиды, ни ответной злости в ней не заметил. Святая она что ли?

- Сфотографируешься со мной?

- Зачем? - всё же одежда ей безусловно шла, глаза отвести сложно.

- Просто, чтобы осталось на память.

- Мне не нужно.

- Ну пожалуйста, Эмир! У меня совсем нет фотографий, но мне так хочется. Хоть одну. Пожалуйста. Это ведь не сложно. М?

Я скривился, но позволил ей приблизиться ещё и сделать пару фото, тут же появившихся из фотоаппарата. Говорил же, не надо её целовать! Отказывать ей теперь вообще не могу. Ну точно из-за поцелуя.

- Смотри, - протянула мне снимок, на котором рядом с недовольным мной сияла она.

Почти не глядя, я скомкал фото и выбросил в урну рядом с рабочим столом. Ева побледнела немного, но снова задрала нос и прижала к груди другую фотографию. Будто отбирать собираюсь сейчас. Очень мне нужно.

- Ты где платье взяла?

- Это тоже Эли прислала. Не подумай, я больше из того шкафа ничего не беру, - мне показалось, что её голос дрогнул. Чего это она?

Проследил за её взглядом. Девчонка смотрела на смятую мной фотографию, а губы её задрожали. Она не плакала даже когда я ору на неё, что тут-то так сильно задело?

- Я там… буду.

Она как-то растерянно махнула рукой в сторону кухни и быстро убежала. А я долго смотрел туда же, куда и она, а потом сам не зная зачем, вытащил бумажный прямоугольник из мусора и развернул его на ладони. Ева улыбалась прямо в камеру. Я не улыбался. Но именно её лицо было помято больше всего. И почему-то это вызвало во мне досаду. Попытался разгладить пальцами, но ничего не вышло. Широкие замятости покрывали её щёки и глаза, лишь губы не затронули. И открытые почти совсем плечи, потому что у этого платья нет рукавов…

Зачем только Элина подарила ей эту одежду? Она же теперь не станет надевать мою...

И почему я вообще об этом думаю?! Бесит! Всё бесит!

Особенно бесит то, что, встав из-за стола, я отправился за ней. И видел, как нервно она режет что-то на столешнице, укладывая на противень. Словно и не заметила моего присутствия.

- Тебе не надоело подрабатывать кухонным комбайном?

Ева покачала головой, но не обернулась.

- Теперь будешь меня игнорировать?

- А разве ты хочешь говорить со мной?

- Нет, - ответил, даже не задумавшись. И только потом сообразил, как это выглядит. Вроде как ты мне не нужна, говорить с тобой не хочу, но игнорировать меня не смей.

- Ну вот, - прошептала она и обернулась.

Я ожидал увидеть заплаканные глаза, обиду, но вместо этого – лишь гордо приподнятый подбородок и вызов во взгляде. А я тут её утешать собирался… Ну почти утешать. И тут как-то заглядевшись на неё, сделал широкий шаг вперёд, оказываясь слишком близко...

Ева перевела взгляд на мои губы, и поддавшись неведомому порыву, я её снова поцеловал. Этот поцелуй был другим. Не горячим и эмоциональным, а лёгким, словно первое знакомство. Для меня это было странно, но ощущения не были неприятными.

Только она отстранилась первой и просто продолжила готовить, сделав вид, будто ничего сверхъестественного не произошло. Будто мы каждый день так целуемся.

Вот так и знал, что не надо было начинать!

Глава 15 Беги, Ева

Как быстро ощутила радость от появления новой одежды и подарка Эли, так же быстро Эмир меня остудил, возвращая с небес на землю. Фотографироваться с ним было конечно не обязательно, но ведь когда всё закончится от «нас» тогда вообще ничего не останется. У него.

И вот вроде осознаю, что ему и не нужно же, но каждый раз глядя на фотографию Даяны у нашей кровати, вспоминаю, что у нас не будет и этого. А так хочется. Хоть чего-то.

Понятно, что моё фото он туда не поставит. Но может положил бы куда-то в дальний ящик и нашёл потом когда-нибудь случайно, вспомнил обо мне… Так я мечтала, пока он не смял и не выбросил картонный прямоугольник.

Настолько не ожидала подобного (хотя чего вообще можно было от него ждать), что чуть не расплакалась, как какая-то глупая школьница. К счастью, удалось сдержаться не только при нём, но и себя уговорить, что это всё мелочи же. Гораздо важнее другое. Например, то, что он начал вообще разговаривать. Иногда даже почти нормально. Ещё стал язвить, а это уже признак отменного здоровья. Ну и раз развязал мне руки, разбив мой стратегический запас, то теперь сам виноват.

К тому же, этот наш новый поцелуй стал для меня сигналом, что пора действовать более решительно. Только сделаю небольшую паузу перед осуществлением плана, поджидая удобного момента, а в это время-таки воспользуюсь советом папочки и попробую совратить собственного мужа. Чисто из любопытства. Зря что ли я терплю тут его выходки? Нужно в качестве компенсации хоть узнать, как оно там… бывает всё. Тем более это мой последний шанс.

Когда после поцелуя я просто отвернулась, Эмир ещё несколько минут смотрел на мою спину и недовольно пыхтел. Растерялся, бедняга. Небось, рассчитывал, что к ногам его упаду с благодарностями? Ага. Держи карман шире. Он моё фото выбросил. Это я ещё ой как не скоро забуду. И кстати, мой план по оперативному сближению вовсе не помешает. Слишком просто было бы соблазнять его обычными способами. Нет уж. Пусть сам попросит. Пусть исправится.

Кстати, исправление вроде как уже началось. Судя по тому, что орать он на меня больше не стал и пока готовила, ходил туда-сюда, заглядывая периодически мне через плечо. Проголодался наверно. Но не просит ведь поторопиться или бутербродик сделать, зараза. Что ж. Даже жаль, что я не изверг.

Накрыла на стол и кивнула мужу, который в сотый раз «совершенно случайно» проходил мимо.

- Ты заждался наверно, садись, всё готово, - мысленно улыбнулась его виду. Взъерошенный такой, хмурый как всегда, знакомый, родной уже, чего уж там.

Вот только на моё приглашение он заскрипел зубами и, приблизившись, поднёс свою тарелку к носу и поморщился так, будто там лежало не свежее блюдо, а протухшее нечто, покрытое плесенью. Только и того ему показалось мало. Неожиданно Эмир отпустил её, и стекло разлетелось по полу вместе с едой.

Я задохнулась от возмущения, а он ничего не сказал даже, так и стоял молча, сканируя меня злым взглядом. Что ему в этот раз не так?! Ну я тебе устрою.

Мило улыбнувшись, уселась за стол и принялась за трапезу, не обращая на него внимания. И не торопясь, смакуя каждый кусочек и даже тихонько причмокивая (это уже для пущей убедительности).

- Ой, ты всё ещё тут? - оглянулась на мужчину. - Не переживай, больше на тебя готовить не буду. Сразу бы так и сказал.

Сверкнув грозным взглядом, Эмир зачем-то присел за стол.

- Э, нет, милый, осталась только порция на одного, - промурлыкала я, медленно захватывая вилкой кусочек ароматного запечённого мяса.

Муж сглотнул непроизвольно, но попытался скрыть это за громким покашливанием. Бедняга. Едва ли не слюнки текут, а не сознаётся, что тоже голодный. Ну ничего, я тебя ещё перевоспитаю.

- Пока не научишься ценить чужой труд, придётся только смотреть, - пожала я плечами, всем видом транслируя ему деланное безразличие.

- Не очень-то и хотелось, - резко встал он, опрокидывая стул.

Ишь какой нервный. Ну пусть подумает над своим поведением немного. Осознает ценность моей заботы. А то прям надоел уже порядком. Горе горем, всё понимаю, но сколько можно на мне срываться? Я же помочь хочу, а он… Фу таким быть.

Чтобы не сидеть в четырёх стенах, пока муж дуется и одновременно перевоспитывается, снова решила прогуляться. Походила вокруг дома, внимательно глядя под ноги, чтобы не наступать на колюще-режущие, и наткнулась на небольшое сооружение вроде гаража на заднем дворе. Заглянув внутрь, не удержалась от радостного возгласа. Прямо посреди этой пристройки стоял огромный, матово-чёрный с красными вставками байк. При виде этого мощного зверя у меня сердце затрепетало.

Луна! Какой же он красавец! Я прошлась пальцами по металлической поверхности, поглаживая, словно приручая. Потом обеими ладонями сжала руль, уже почти физически ощущая его силу. Не удержавшись, перекинула ногу через эту мечту любого байкера и оседлала его, а потом чуть пригнулась, как если бы разгонялась до трёхсот километров в час. Луна, как же приятно!

И думать не думала, что Эмир таким увлекается. Ничего себе совпадение! Вот не зря он мне понравился. А скрывал. Хотя и в остальном не был уж слишком откровенным. Эх.

Провела снова ладошками по холодным, приятным на ощупь бокам, потому что невозможно перестать трогать такую красотищу, и только тут заметила висящий на пружинке ключ зажигания. Ну чисто – змей-искуситель.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Оглянулась, как воровка, по сторонам, убеждаясь, что мужу до меня дела нет и потянулась к нему. Я всего разочек. Только покатаюсь и верну. Недалеко совсем.

Но стоило моим пальцам коснуться ключа, как почувствовала запах Эмира совсем близко, затем услышала шаги, а потом сразу зажмурилась и неосознанно втянула голову в плечи, приготовившись к его воплям. И не прогадала.

- ЧТО ТЫ ТУТ ДЕЛАЕШЬ?! - загромыхал муж, врываясь в гараж.

Уффф… Он когда-нибудь научится говорить спокойно, нет? Первая волна опасений прошла, поэтому снова выпрямилась, принимая совсем уж провокационную позу (не специально!), и оглянулась. Глаза горят злостью, из ушей почти пар идёт, на лице – совершенно звериный оскал.

- Просто посмотрела, - состряпала невозмутимый вид. - Что такого?

- Я сказал тебе не трогать ничего чужого!

- Он твой, а всё твоё – наше, - хмыкнула, стараясь не показывать ему досады, что не успела завести и прокатиться. Жадина такой.

- С чего ты это вообще взяла?!

- С того, что ты мой муж! - ведь главная защита – это нападение, да и наглость – второе счастье. Точно.

Эмир подошёл совсем близко, но я не спешила покидать удобное сиденье. Вдруг посмотрит на меня в нём и передумает. Мало ли. Кстати… серые глаза мужа зажглись огоньком, а взгляд скользнул по моим разведённым коленкам, а потом и бёдрам, на которых выше некуда задралось и без того коротенькое платье.

Меня саму окатило жаром. Мало того что сижу верхом на огромном, металлическом звере, в этой не сильно скрывающей тело одежде, так ещё и его взгляд этот… В помещении стало меньше воздуха, и к своему стыду, я ощутила, что мой запах изменился. Вот это подстава… Судя по тому, как дёрнулся кадык Эмира, а губы и кулаки сжались, это заметила не только я. И как бы мне не было неловко, но главное – он молчал сейчас. Не орал больше и меня не отчитывал. Хм…

Немного поёрзала, устраиваясь удобнее, и когда муж-таки с трудом перевёл взгляд на моё лицо, мило улыбнулась:

- Прокатишься со мной? Пожалуйста.

Тут для верности пару раз похлопала ресницами, изображая святую невинность. И к моему величайшему изумлению, Эмир кивнул и сам потянулся к ключу зажигания. Вау! Это так работает?! Ну ничего себе. И что это раньше я не догадалась с ним флиртовать?

Возбуждаться, конечно, каждый раз не обязательно, это вообще прям очень неловко вышло, а вот остальное вполне можно использовать в виде пряника. Кнута ему должно было хватить за обедом, по моей логике. Но когда байк подо мной уже зарычал, а я размечталась, как мы вдвоём будем рассекать воздушные волны, Эмир отмер и бросил на меня убийственный взгляд.

Блин…

В одно мгновение оказавшись ко мне вплотную, он схватил меня за горло и проговорил прямо в губы:

- Ещё. Раз. Начнёшь. Мной. Манипулировать…

Я быстро облизала пересохшие губы языком, и он замолчал, глядя на них. Эм… Ну всяко лучше целоваться, чем ругаться постоянно. Поэтому чуть приоткрыла их. И сработало!

Рывком впечатав в своё жесткое тело, Эмир впился в меня не менее жёстким поцелуем. И даже рыкнул, когда я ответила без ложного смущения. Волчара мой… Ну ладно, не прямо мой. Но целует-то меня.

Правда, от губ он совсем скоро переместился на мою шею, наверняка оставляя красные следы от того, как целовал и покусывал мою кожу, и даже попытался сорвать верх платья. Э нет, дорогой, так мы не договаривались.

Пока он был занят тем, что целовал меня и возился с завязкой на одном плече, я немного съехала пятой точкой по сиденью назад, и быстро выскользнула из его объятий, оказываясь с другой стороны байка. Заметив, его взбешённый взгляд, попятилась, и тут муж прорычал:

- Беги.

А я подняла подбородок повыше.

- Да щаз, - и не сдвинулась с места.

Что он мне сделает? Убьёт взглядом? И главное, наступает такой весь дымящийся от злости, кулаки сжаты. Ути-пути. Может кого-то бы эта картина и впечатлила, но я уже сообразила, что он больше пугает, чем делает. И когда муж оказался на расстоянии вытянутой руки, я эту самую руку протянула и погладила его по щеке, оставив её затем на его широком плече.

- Ну не злись, - попросила тихонько, и сама подалась навстречу. - Давай дружить с тобой? Будем кататься на байке, я тебе буду готовить, не станем трепать друг другу нервы. Это же прекрасно. А потом… ты меня вернёшь, как договорился с моим отцом. И всё. Я же не навсегда тут, - окинула взглядом гараж. - Что тебе стоит? Разве самому не хочется прокатиться? А я мешать не буду, тихонько посижу сзади. Если захочешь, буду молчаливая. Хочешь?

Эмир выглядел растерянным от моего спокойного ласкового тона.

- Ну пожалуйста, Эмир. Мне дома тоже не разрешали особо кататься. Да и вообще одни сплошные запреты. Ты ещё туда же. Можно мне хотя бы несколько месяцев нормально пожить? Я же тебе ничего плохого не делаю. И… ты мне нравишься. Правда. Не потому, что так отец сказал, а сам по себе. Просто так. Помнишь, ты меня видел, когда представлял свою пару стае? Вот с тех пор. Можешь не верить, но я тебя правда не ненавижу и ни в чём не помогаю папе и братьям. Если бы было можно, то ушла бы в вашу стаю, но он меня тогда съест без соли и перца. А у меня там близких-то нет. Моя семья относится ко мне, как и ты, с пренебрежением из-за того, что нет второй сущности. Не замечают. Теперь тебе вот сбагрили. Я понимаю, что ни им, ни тебе не нужна, но… хотя бы немного можно сделать вид, что мы не враги? Рычишь и рычишь на меня всё время… серый волк, - улыбнулась я, перебирая пальцами ткань его футболки на плече.

Эмир сглотнул, разглядывая моё лицо.

- Ты правда ничего не знаешь об их планах?

- Правда. Но я не прошу тебя доверять мне. Хочешь, проверяй, что я готовлю, что тут делаю. Мне не жалко. Я бы на твоём месте тоже не доверяла. Но с другой стороны, твой волк не видит во мне угрозы, а наши звери такое чувствуют… То есть ваши.

- Твой запах… - начал он снова закипать.

- Я не знаю, почему так. Может и правда отец со мной что-то сделал. Или это просто случайность… Да, ты прав, вряд ли. Но другого объяснения у меня нет. Я честно не знаю, почему пахну, как твоя пара. Твой запах мне тоже нравится… Но это давно. Тогда речь точно не шла о нашей свадьбе. Может позже моя семья всё это как-то подстроила? Но если ты думаешь про те лекарства, которые ты разбил, то точно не от них. Они неприятно пахнут. И болючие такие…

- От чего они? - он нахмурился.

- Ну из-за того, что у меня нет полноценной волчицы, я слабая. Вот типа поддерживающие препараты. Ты не подумай, мне их с детства курсами дают, - всю правду я ему говорить не стала, но и не врала совсем уж откровенно.

- Могу отвезти тебя в нашу кли…

- Нет! - я почти выкрикнула, и чтобы не спалиться, продолжила спокойнее и даже извинительно улыбнулась: - Не люблю врачей, знаешь ли. В этот раз курс можно не заканчивать. Ничего страшного, - даже кивнула, убеждая его в том, во что сама не верила.

- Что же ты тогда так за них цеплялась?

- Ну… по привычке, - пожала плечами.

И только тут поняла, что уже пару минут мы не кричим друг на друга и не ругаемся.

- Видишь, у нас получается разговаривать, - не удержалась, чтобы не сообщить ему о своём наблюдении.

Эмир хмыкнул.

- Давай так же дальше? И покатаемся… Пожалуйста! Я только недавно научилась. На день рождения купила себе курсы… Знаешь, сколько копила? Несколько лет! Ещё мама мне давала, чтобы откладывать. Потому что папа отказал. А мне так хотелось.

- Даяна не любила байк, - грустно провёл он по нему ладонью.

- Не всем же это нравится, мои родные тоже думают, что это глупость и блажь. Ну и ладно, что такого? Близкие и не обязаны разделять все наши увлечения.

Он посмотрел на меня с удивлением. А что, думал наверное, что начну сейчас наговаривать на его пару? Вот ещё. Мне с ней делить нечего. Он и так её. А я… я тут временно. И просто влюбилась в её мужчину…

- Садись, - кивнул он на байк и обошёл его с другой стороны.

- Правда?! Можно?! Эмир! Спасибо, спасибо!

Я тут же оседлала снова зверя, но пришлось подвинуться.

- За руль тебя не пущу, даже не проси. Сзади посидишь, как сказала, молча.

Провела по губам, имитируя, что закрываю их на замок и послушно освободила ему место. Когда Эмир уселся, обхватила его руками. Крепко. Это чтобы не упасть, конечно. А не потому что он офигительно пах и был очень приятным на ощупь. Муж сначала напрягся, а потом повёл плечами, сбрасывая напряжение и завёл зверя снова. Луна, какие звуки он издаёт!

Байк, конечно, а не Эмир.

Мы летели по дороге под рёв двигателя. Я прижималась к мужу со спины, цепляясь за его одежду. Ветер бил в лицо и развевал мои волосы. За платьем уже особо не следила, всё равно на меня никто не смотрит. Зато ощущение адреналина и полнейшего счастья захватывало, пьянило, оглушало. Хотелось кричать от этого чувства абсолютной свободы, сравнимого разве что с полётом. Вот бы растянуть эти мгновения на вечность!

Скорость была такой, что всё вокруг смазывалось в одно большое пятно. Но главное я видела и так – часть шеи и подбородок Эмира. Остальное же словно и не существовало больше.

И когда он остановился на какой-то возвышенности над городом, стало тяжело дышать от открывшегося невероятного вида, от того, что мы всё ещё сидим так плотно друг к другу, от звука его тяжёлого дыхания… Если закрыть глаза, можно было бы представить, что мы парочка влюблённых, которые решили найти романтическое место для тайного свидания. Но вместо этого я соскочила с байка и подбежала к самому краю каменистого склона. Снизу был обрыв, а вдали – шум города.

Все остальные проблемы, мысли, сомнения отошли на второй план, и от переизбытка эмоций, я закричала, выплёскивая излишки бурлящих эмоций. А вместе с тем и всё то тяжёлое, чем не с кем было поделиться, что тянуло куда-то вниз, в темноту, которой я сопротивлялась ежедневно.

Стало вдруг легко. Спокойно внутри. И я осознала себя стоящей на краю обрыва босиком, в тонком платье, которое пытались сорвать порывы ветра. Обернувшись, увидела странный взгляд Эмира, и протянула ему руку.

Он её не принял, но подошёл ближе.

- Хочешь тоже? - предложила ему свой сработавший способ.

- Что тоже?

- Закричи, Эмир. Давай.

- Зачем? - нахмурился он.

- Увидишь. Кричи. Тут никто не услышит.

- Ты услышишь.

- Ты зануда, - улыбнулась я. - Попробуй же. Ну?

Он не ответил, просто продолжил безразлично смотреть вниз.

- Вспомни, что тебя тревожит, что не даёт тебе жить дальше… - начала тихо. - Выплесни наружу. Вот увидишь, это поможет.

- Что бы ты понимала, - отмахнулся он.

Я покачала головой, но подначивать его не прекратила:

- Давай, Эмир! Один раз. И я отстану. Ну же! Вспомни Даяну…

Он резко отвернулся, сжимая кулаки, но я заметила выступившие когти и сделала шаг назад как раз в тот момент, когда из его горла вырвался крик, переходящий в рёв раненого зверя. Я зажала руками уши от громкости и от боли, которую чувствовала каждой клеточкой своего тела, споткнулась и упала на каменистую землю. Но не заметила царапин, потому что он не замолкал ещё несколько минут, пока голос не сорвался.

Стало тихо. На мгновение показалось, что я оглохла, но потом вернулся шум ветра, города, чириканье птиц. Эмир уже тоже сидел на земле ко мне спиной, глядя вдаль. Его спина была прямой, а руки стали вполне человеческими. Я осторожно приблизилась, усаживаясь рядом.

- Ну как?

Он перевёл на меня задумчивый взгляд:

- Ты часто так делаешь?

- Нет, - покачала головой. - Первый раз.

Мы помолчали.

- Спасибо.

Я подняла голову, не уверенная, что расслышала верно, ведь он снова не смотрел на меня. Но по его изменившемуся выражению лица стало ясно, что всё же это сказал. В ответ я лишь улыбнулась снова.

Если моё спонтанное предложение ему действительно помогло, то это чудесно. Всё это время так хотелось растормошить его, вернуть ему себя того, каким я видела его во прежде. И если получилось сделать это хотя бы частично – уже удача.

И хотя уезжать отсюда не хотелось, спустя пару часов всё же вскочила на ноги. Муж перевоспитывается вроде, можно его и покормить.

- Поехали обратно?

Эмир молча поднялся и подошёл к байку. Подумал. А потом кивнул мне вперёд. Правда?! Пока не передумал, быстро забралась за руль, а он сел сзади, одной рукой обхватывая мою талию, а второй держась за сиденье. Класс!

Почувствовала, как он утыкается носом в мои волосы, но не позволила себе обрадоваться, помня, что именно он чувствует. Вместо этого завела двигатель.

- Только попробуй нас угробить, и я тебя выпорю, - хрипло сообщил он мне на ухо, но я только спустя несколько минут поняла, что это было не столько угрозой, сколько попыткой… пошутить? Да у нас тут прогресс намечается!

Глава 15 Беги, Ева

Как быстро ощутила радость от появления новой одежды и подарка Эли, так же быстро Эмир меня остудил, возвращая с небес на землю. Фотографироваться с ним было конечно не обязательно, но ведь когда всё закончится от «нас» тогда вообще ничего не останется. У него.

И вот вроде осознаю, что ему и не нужно же, но каждый раз глядя на фотографию Даяны у нашей кровати, вспоминаю, что у нас не будет и этого. А так хочется. Хоть чего-то.

Понятно, что моё фото он туда не поставит. Но может положил бы куда-то в дальний ящик и нашёл потом когда-нибудь случайно, вспомнил обо мне… Так я мечтала, пока он не смял и не выбросил картонный прямоугольник.

Настолько не ожидала подобного (хотя чего вообще можно было от него ждать), что чуть не расплакалась, как какая-то глупая школьница. К счастью, удалось сдержаться не только при нём, но и себя уговорить, что это всё мелочи же. Гораздо важнее другое. Например, то, что он начал вообще разговаривать. Иногда даже почти нормально. Ещё стал язвить, а это уже признак отменного здоровья. Ну и раз развязал мне руки, разбив мой стратегический запас, то теперь сам виноват.

К тому же, этот наш новый поцелуй стал для меня сигналом, что пора действовать более решительно. Только сделаю небольшую паузу перед осуществлением плана, поджидая удобного момента, а в это время-таки воспользуюсь советом папочки и попробую совратить собственного мужа. Чисто из любопытства. Зря что ли я терплю тут его выходки? Нужно в качестве компенсации хоть узнать, как оно там… бывает всё. Тем более это мой последний шанс.

Когда после поцелуя я просто отвернулась, Эмир ещё несколько минут смотрел на мою спину и недовольно пыхтел. Растерялся, бедняга. Небось, рассчитывал, что к ногам его упаду с благодарностями? Ага. Держи карман шире. Он моё фото выбросил. Это я ещё ой как не скоро забуду. И кстати, мой план по оперативному сближению вовсе не помешает. Слишком просто было бы соблазнять его обычными способами. Нет уж. Пусть сам попросит. Пусть исправится.

Кстати, исправление вроде как уже началось. Судя по тому, что орать он на меня больше не стал и пока готовила, ходил туда-сюда, заглядывая периодически мне через плечо. Проголодался наверно. Но не просит ведь поторопиться или бутербродик сделать, зараза. Что ж. Даже жаль, что я не изверг.

Накрыла на стол и кивнула мужу, который в сотый раз «совершенно случайно» проходил мимо.

- Ты заждался наверно, садись, всё готово, - мысленно улыбнулась его виду. Взъерошенный такой, хмурый как всегда, знакомый, родной уже, чего уж там.

Вот только на моё приглашение он заскрипел зубами и, приблизившись, поднёс свою тарелку к носу и поморщился так, будто там лежало не свежее блюдо, а протухшее нечто, покрытое плесенью. Только и того ему показалось мало. Неожиданно Эмир отпустил её, и стекло разлетелось по полу вместе с едой.

Я задохнулась от возмущения, а он ничего не сказал даже, так и стоял молча, сканируя меня злым взглядом. Что ему в этот раз не так?! Ну я тебе устрою.

Мило улыбнувшись, уселась за стол и принялась за трапезу, не обращая на него внимания. И не торопясь, смакуя каждый кусочек и даже тихонько причмокивая (это уже для пущей убедительности).

- Ой, ты всё ещё тут? - оглянулась на мужчину. - Не переживай, больше на тебя готовить не буду. Сразу бы так и сказал.

Сверкнув грозным взглядом, Эмир зачем-то присел за стол.

- Э, нет, милый, осталась только порция на одного, - промурлыкала я, медленно захватывая вилкой кусочек ароматного запечённого мяса.

Муж сглотнул непроизвольно, но попытался скрыть это за громким покашливанием. Бедняга. Едва ли не слюнки текут, а не сознаётся, что тоже голодный. Ну ничего, я тебя ещё перевоспитаю.

- Пока не научишься ценить чужой труд, придётся только смотреть, - пожала я плечами, всем видом транслируя ему деланное безразличие.

- Не очень-то и хотелось, - резко встал он, опрокидывая стул.

Ишь какой нервный. Ну пусть подумает над своим поведением немного. Осознает ценность моей заботы. А то прям надоел уже порядком. Горе горем, всё понимаю, но сколько можно на мне срываться? Я же помочь хочу, а он… Фу таким быть.

Чтобы не сидеть в четырёх стенах, пока муж дуется и одновременно перевоспитывается, снова решила прогуляться. Походила вокруг дома, внимательно глядя под ноги, чтобы не наступать на колюще-режущие, и наткнулась на небольшое сооружение вроде гаража на заднем дворе. Заглянув внутрь, не удержалась от радостного возгласа. Прямо посреди этой пристройки стоял огромный, матово-чёрный с красными вставками байк. При виде этого мощного зверя у меня сердце затрепетало.

Луна! Какой же он красавец! Я прошлась пальцами по металлической поверхности, поглаживая, словно приручая. Потом обеими ладонями сжала руль, уже почти физически ощущая его силу. Не удержавшись, перекинула ногу через эту мечту любого байкера и оседлала его, а потом чуть пригнулась, как если бы разгонялась до трёхсот километров в час. Луна, как же приятно!

И думать не думала, что Эмир таким увлекается. Ничего себе совпадение! Вот не зря он мне понравился. А скрывал. Хотя и в остальном не был уж слишком откровенным. Эх.

Провела снова ладошками по холодным, приятным на ощупь бокам, потому что невозможно перестать трогать такую красотищу, и только тут заметила висящий на пружинке ключ зажигания. Ну чисто – змей-искуситель.

Оглянулась, как воровка, по сторонам, убеждаясь, что мужу до меня дела нет и потянулась к нему. Я всего разочек. Только покатаюсь и верну. Недалеко совсем.

Но стоило моим пальцам коснуться ключа, как почувствовала запах Эмира совсем близко, затем услышала шаги, а потом сразу зажмурилась и неосознанно втянула голову в плечи, приготовившись к его воплям. И не прогадала.

- ЧТО ТЫ ТУТ ДЕЛАЕШЬ?! - загромыхал муж, врываясь в гараж.

Уффф… Он когда-нибудь научится говорить спокойно, нет? Первая волна опасений прошла, поэтому снова выпрямилась, принимая совсем уж провокационную позу (не специально!), и оглянулась. Глаза горят злостью, из ушей почти пар идёт, на лице – совершенно звериный оскал.

- Просто посмотрела, - состряпала невозмутимый вид. - Что такого?

- Я сказал тебе не трогать ничего чужого!

- Он твой, а всё твоё – наше, - хмыкнула, стараясь не показывать ему досады, что не успела завести и прокатиться. Жадина такой.

- С чего ты это вообще взяла?!

- С того, что ты мой муж! - ведь главная защита – это нападение, да и наглость – второе счастье. Точно.

Эмир подошёл совсем близко, но я не спешила покидать удобное сиденье. Вдруг посмотрит на меня в нём и передумает. Мало ли. Кстати… серые глаза мужа зажглись огоньком, а взгляд скользнул по моим разведённым коленкам, а потом и бёдрам, на которых выше некуда задралось и без того коротенькое платье.

Меня саму окатило жаром. Мало того что сижу верхом на огромном, металлическом звере, в этой не сильно скрывающей тело одежде, так ещё и его взгляд этот… В помещении стало меньше воздуха, и к своему стыду, я ощутила, что мой запах изменился. Вот это подстава… Судя по тому, как дёрнулся кадык Эмира, а губы и кулаки сжались, это заметила не только я. И как бы мне не было неловко, но главное – он молчал сейчас. Не орал больше и меня не отчитывал. Хм…

Немного поёрзала, устраиваясь удобнее, и когда муж-таки с трудом перевёл взгляд на моё лицо, мило улыбнулась:

- Прокатишься со мной? Пожалуйста.

Тут для верности пару раз похлопала ресницами, изображая святую невинность. И к моему величайшему изумлению, Эмир кивнул и сам потянулся к ключу зажигания. Вау! Это так работает?! Ну ничего себе. И что это раньше я не догадалась с ним флиртовать?

Возбуждаться, конечно, каждый раз не обязательно, это вообще прям очень неловко вышло, а вот остальное вполне можно использовать в виде пряника. Кнута ему должно было хватить за обедом, по моей логике. Но когда байк подо мной уже зарычал, а я размечталась, как мы вдвоём будем рассекать воздушные волны, Эмир отмер и бросил на меня убийственный взгляд.

Блин…

В одно мгновение оказавшись ко мне вплотную, он схватил меня за горло и проговорил прямо в губы:

- Ещё. Раз. Начнёшь. Мной. Манипулировать…

Я быстро облизала пересохшие губы языком, и он замолчал, глядя на них. Эм… Ну всяко лучше целоваться, чем ругаться постоянно. Поэтому чуть приоткрыла их. И сработало!

Рывком впечатав в своё жесткое тело, Эмир впился в меня не менее жёстким поцелуем. И даже рыкнул, когда я ответила без ложного смущения. Волчара мой… Ну ладно, не прямо мой. Но целует-то меня.

Правда, от губ он совсем скоро переместился на мою шею, наверняка оставляя красные следы от того, как целовал и покусывал мою кожу, и даже попытался сорвать верх платья. Э нет, дорогой, так мы не договаривались.

Пока он был занят тем, что целовал меня и возился с завязкой на одном плече, я немного съехала пятой точкой по сиденью назад, и быстро выскользнула из его объятий, оказываясь с другой стороны байка. Заметив, его взбешённый взгляд, попятилась, и тут муж прорычал:

- Беги.

А я подняла подбородок повыше.

- Да щаз, - и не сдвинулась с места.

Что он мне сделает? Убьёт взглядом? И главное, наступает такой весь дымящийся от злости, кулаки сжаты. Ути-пути. Может кого-то бы эта картина и впечатлила, но я уже сообразила, что он больше пугает, чем делает. И когда муж оказался на расстоянии вытянутой руки, я эту самую руку протянула и погладила его по щеке, оставив её затем на его широком плече.

- Ну не злись, - попросила тихонько, и сама подалась навстречу. - Давай дружить с тобой? Будем кататься на байке, я тебе буду готовить, не станем трепать друг другу нервы. Это же прекрасно. А потом… ты меня вернёшь, как договорился с моим отцом. И всё. Я же не навсегда тут, - окинула взглядом гараж. - Что тебе стоит? Разве самому не хочется прокатиться? А я мешать не буду, тихонько посижу сзади. Если захочешь, буду молчаливая. Хочешь?

Эмир выглядел растерянным от моего спокойного ласкового тона.

- Ну пожалуйста, Эмир. Мне дома тоже не разрешали особо кататься. Да и вообще одни сплошные запреты. Ты ещё туда же. Можно мне хотя бы несколько месяцев нормально пожить? Я же тебе ничего плохого не делаю. И… ты мне нравишься. Правда. Не потому, что так отец сказал, а сам по себе. Просто так. Помнишь, ты меня видел, когда представлял свою пару стае? Вот с тех пор. Можешь не верить, но я тебя правда не ненавижу и ни в чём не помогаю папе и братьям. Если бы было можно, то ушла бы в вашу стаю, но он меня тогда съест без соли и перца. А у меня там близких-то нет. Моя семья относится ко мне, как и ты, с пренебрежением из-за того, что нет второй сущности. Не замечают. Теперь тебе вот сбагрили. Я понимаю, что ни им, ни тебе не нужна, но… хотя бы немного можно сделать вид, что мы не враги? Рычишь и рычишь на меня всё время… серый волк, - улыбнулась я, перебирая пальцами ткань его футболки на плече.

Эмир сглотнул, разглядывая моё лицо.

- Ты правда ничего не знаешь об их планах?

- Правда. Но я не прошу тебя доверять мне. Хочешь, проверяй, что я готовлю, что тут делаю. Мне не жалко. Я бы на твоём месте тоже не доверяла. Но с другой стороны, твой волк не видит во мне угрозы, а наши звери такое чувствуют… То есть ваши.

- Твой запах… - начал он снова закипать.

- Я не знаю, почему так. Может и правда отец со мной что-то сделал. Или это просто случайность… Да, ты прав, вряд ли. Но другого объяснения у меня нет. Я честно не знаю, почему пахну, как твоя пара. Твой запах мне тоже нравится… Но это давно. Тогда речь точно не шла о нашей свадьбе. Может позже моя семья всё это как-то подстроила? Но если ты думаешь про те лекарства, которые ты разбил, то точно не от них. Они неприятно пахнут. И болючие такие…

- От чего они? - он нахмурился.

- Ну из-за того, что у меня нет полноценной волчицы, я слабая. Вот типа поддерживающие препараты. Ты не подумай, мне их с детства курсами дают, - всю правду я ему говорить не стала, но и не врала совсем уж откровенно.

- Могу отвезти тебя в нашу кли…

- Нет! - я почти выкрикнула, и чтобы не спалиться, продолжила спокойнее и даже извинительно улыбнулась: - Не люблю врачей, знаешь ли. В этот раз курс можно не заканчивать. Ничего страшного, - даже кивнула, убеждая его в том, во что сама не верила.

- Что же ты тогда так за них цеплялась?

- Ну… по привычке, - пожала плечами.

И только тут поняла, что уже пару минут мы не кричим друг на друга и не ругаемся.

- Видишь, у нас получается разговаривать, - не удержалась, чтобы не сообщить ему о своём наблюдении.

Эмир хмыкнул.

- Давай так же дальше? И покатаемся… Пожалуйста! Я только недавно научилась. На день рождения купила себе курсы… Знаешь, сколько копила? Несколько лет! Ещё мама мне давала, чтобы откладывать. Потому что папа отказал. А мне так хотелось.

- Даяна не любила байк, - грустно провёл он по нему ладонью.

- Не всем же это нравится, мои родные тоже думают, что это глупость и блажь. Ну и ладно, что такого? Близкие и не обязаны разделять все наши увлечения.

Он посмотрел на меня с удивлением. А что, думал наверное, что начну сейчас наговаривать на его пару? Вот ещё. Мне с ней делить нечего. Он и так её. А я… я тут временно. И просто влюбилась в её мужчину…

- Садись, - кивнул он на байк и обошёл его с другой стороны.

- Правда?! Можно?! Эмир! Спасибо, спасибо!

Я тут же оседлала снова зверя, но пришлось подвинуться.

- За руль тебя не пущу, даже не проси. Сзади посидишь, как сказала, молча.

Провела по губам, имитируя, что закрываю их на замок и послушно освободила ему место. Когда Эмир уселся, обхватила его руками. Крепко. Это чтобы не упасть, конечно. А не потому что он офигительно пах и был очень приятным на ощупь. Муж сначала напрягся, а потом повёл плечами, сбрасывая напряжение и завёл зверя снова. Луна, какие звуки он издаёт!

Байк, конечно, а не Эмир.

Мы летели по дороге под рёв двигателя. Я прижималась к мужу со спины, цепляясь за его одежду. Ветер бил в лицо и развевал мои волосы. За платьем уже особо не следила, всё равно на меня никто не смотрит. Зато ощущение адреналина и полнейшего счастья захватывало, пьянило, оглушало. Хотелось кричать от этого чувства абсолютной свободы, сравнимого разве что с полётом. Вот бы растянуть эти мгновения на вечность!

Скорость была такой, что всё вокруг смазывалось в одно большое пятно. Но главное я видела и так – часть шеи и подбородок Эмира. Остальное же словно и не существовало больше.

И когда он остановился на какой-то возвышенности над городом, стало тяжело дышать от открывшегося невероятного вида, от того, что мы всё ещё сидим так плотно друг к другу, от звука его тяжёлого дыхания… Если закрыть глаза, можно было бы представить, что мы парочка влюблённых, которые решили найти романтическое место для тайного свидания. Но вместо этого я соскочила с байка и подбежала к самому краю каменистого склона. Снизу был обрыв, а вдали – шум города.

Все остальные проблемы, мысли, сомнения отошли на второй план, и от переизбытка эмоций, я закричала, выплёскивая излишки бурлящих эмоций. А вместе с тем и всё то тяжёлое, чем не с кем было поделиться, что тянуло куда-то вниз, в темноту, которой я сопротивлялась ежедневно.

Стало вдруг легко. Спокойно внутри. И я осознала себя стоящей на краю обрыва босиком, в тонком платье, которое пытались сорвать порывы ветра. Обернувшись, увидела странный взгляд Эмира, и протянула ему руку.

Он её не принял, но подошёл ближе.

- Хочешь тоже? - предложила ему свой сработавший способ.

- Что тоже?

- Закричи, Эмир. Давай.

- Зачем? - нахмурился он.

- Увидишь. Кричи. Тут никто не услышит.

- Ты услышишь.

- Ты зануда, - улыбнулась я. - Попробуй же. Ну?

Он не ответил, просто продолжил безразлично смотреть вниз.

- Вспомни, что тебя тревожит, что не даёт тебе жить дальше… - начала тихо. - Выплесни наружу. Вот увидишь, это поможет.

- Что бы ты понимала, - отмахнулся он.

Я покачала головой, но подначивать его не прекратила:

- Давай, Эмир! Один раз. И я отстану. Ну же! Вспомни Даяну…

Он резко отвернулся, сжимая кулаки, но я заметила выступившие когти и сделала шаг назад как раз в тот момент, когда из его горла вырвался крик, переходящий в рёв раненого зверя. Я зажала руками уши от громкости и от боли, которую чувствовала каждой клеточкой своего тела, споткнулась и упала на каменистую землю. Но не заметила царапин, потому что он не замолкал ещё несколько минут, пока голос не сорвался.

Стало тихо. На мгновение показалось, что я оглохла, но потом вернулся шум ветра, города, чириканье птиц. Эмир уже тоже сидел на земле ко мне спиной, глядя вдаль. Его спина была прямой, а руки стали вполне человеческими. Я осторожно приблизилась, усаживаясь рядом.

- Ну как?

Он перевёл на меня задумчивый взгляд:

- Ты часто так делаешь?

- Нет, - покачала головой. - Первый раз.

Мы помолчали.

- Спасибо.

Я подняла голову, не уверенная, что расслышала верно, ведь он снова не смотрел на меня. Но по его изменившемуся выражению лица стало ясно, что всё же это сказал. В ответ я лишь улыбнулась снова.

Если моё спонтанное предложение ему действительно помогло, то это чудесно. Всё это время так хотелось растормошить его, вернуть ему себя того, каким я видела его во прежде. И если получилось сделать это хотя бы частично – уже удача.

И хотя уезжать отсюда не хотелось, спустя пару часов всё же вскочила на ноги. Муж перевоспитывается вроде, можно его и покормить.

- Поехали обратно?

Эмир молча поднялся и подошёл к байку. Подумал. А потом кивнул мне вперёд. Правда?! Пока не передумал, быстро забралась за руль, а он сел сзади, одной рукой обхватывая мою талию, а второй держась за сиденье. Класс!

Почувствовала, как он утыкается носом в мои волосы, но не позволила себе обрадоваться, помня, что именно он чувствует. Вместо этого завела двигатель.

- Только попробуй нас угробить, и я тебя выпорю, - хрипло сообщил он мне на ухо, но я только спустя несколько минут поняла, что это было не столько угрозой, сколько попыткой… пошутить? Да у нас тут прогресс намечается!

Глава 16 Хьюстон, у нас проблема

Прогресс был настолько очевидным, что весьма и весьма удивлял. Эмир не ругал, если делала что-то не так, не грубил, только смотрел хмуро. Сам загнал байк в гараж, ссадив меня во дворе и бросив, что так рисковать он не готов. Но это скорее из вредности сказал, чем на самом деле. Да, водила я не блестяще, но вполне себе нормально. И он это прекрасно видел.

В качестве пряника в процессе успешного вроде бы перевоспитания решила вернуться к своему хобби, то есть приготовить что-то. И в этот раз муж не хамил, молча сел за стол, поел и даже помыл за собой посуду. Пусть тоже молча и без «спасибо», но это ведь ого-го какой шаг. Вот может же, когда хочет.

Хотя всё равно я ощутила лёгкое разочарование, когда схлынула эйфория. Мне показалось там, у оврага, что он наконец-то поверил мне и перестанет всё время дуться. А вышло, что только теперь не кричит. Но и замечать не начал. Эх.

Чтобы не нервировать лишний раз мужа, тихонько слонялась по дому, стараясь не попадаться ему на глаза. На месте не сиделось, так хотелось обсудить с ним наше небольшое путешествие, поговорить о чём-то. Хоть и понимала, что друзьями мы не стали. Да и повод такой. Для него может и вовсе ничего не значит.

Зато для меня такое прям приключение получилось. Приятное. Радостное. Необычное. Я такого никогда не испытывала. Лучше, наверное, было бы только если мы бы там… поцеловались. А что? Мечтать – не вредно. Ничего плохого в этом нет. Но представив Эмира, очарованного мною и с любовью в глазах, сама невольно улыбнулась. Как-то не вяжется с его образом. Если бы несколько лет назад сама не видела его таким, в жизни бы не поверила, что он на это способен.

За своими думами не сразу ощутила чужое присутствие в доме. Ну как чужое? Как раз-таки наоборот… Тут же бросилась к двери, надеясь не впустить братца, но тот уже стоял на пороге, откуда я его и вытолкала на улицу. И сама за ним вышла, закрывая дверь.

- Ты чего тут забыл?

- Отец послал, - принюхался ко мне Атаман, а я поморщилась. - Смотрю, ты не торопишься с заданием.

- Это ты у нас в койку по указке прыгаешь.

Его глаза зажглись яростью, он угрожающе шагнул ко мне, но я даже взгляда не отвела, не то, что с места не сдвинулась. Ни за что не уступлю. Я права. Если ему нравится такое положение дел – пожалуйста, от меня пусть отстанут.

- Выбирай слова, - прорычал брат.

- А зачем? Разве не правда? Ты так можешь, а я нет.

- Чистенькой хочешь остаться? - хмыкнул он презрительно.

- А думаешь, Эмир меня испачкает? - приподняла я одну бровь. - В отличие от вас, он меня не принуждает к такому.

- Такой весь святой у тебя муж, да?

- Не святой. Но нормальный. Адекватный… почти.

- Какая же ты глупая ещё, Ева, - вздохнул брат, - одним словом- малолетка.

- Ага, а как меня к чужому мужику подкладывать, так не малолетка. Ты что хотел узнать, узнал, иди теперь. Сейчас он опять рычать будет.

- А ты его успокой, - хмыкнул он.

- Сам можешь успокоить, если так не терпится, - не удержалась от шпильки.

- У тебя времени мало, - вдруг стал Атаман серьёзным, пропуская колкость мимо ушей.

- И что?

- Что? Ты сорвёшь нам план!

- Это единственное, что тебя волнует? Может… может вообще… он меня не вернёт ещё? Что если я дольше продержусь, чем вы запланировали?

Он скользнул по мне странным взглядом.

- Отец… передал тебе, - на раскрытой ладони я увидела небольшой пузырёк, но трогать его не стала благоразумно.

- И что это?

- Сама не угадаешь? Это как раз на случай, если что-то не по плану пойдёт… - он оглянулся по сторонам и неожиданно наклонился ко мне, прошептав на ухо: - Если ты решишься, я… помочь могу. Используй это не так, как сказал отец, и я вступлюсь за тебя, спрячу.

Я подняла на брата удивлённый взгляд.

- Ты мне помощь предлагаешь? Против отца пойдёшь? С чего это? Родственные чувства проснулись?

- Я… - его взгляд снова стал колючим, и я поняла, что договаривать не будет. - Моё предложение действует ограниченное время. Думай скорее.

- Ну-ну, а взамен ты мне предлагаешь избавиться от собственного мужа?

- Судя по твоему запаху, не такой уж он тебе и муж. Да и из тебя жена никакая, если соблазнить не можешь мужика.

- Говорю же, сам попробуй, вдруг лучше получится, - снова нарывалась я, и в этот раз стрела достигла адресата.

Атаман заскрипел зубами и, насильно вложив пузырёк мне в ладонь, прошипел:

- Я жду несколько дней. Потом у тебя второго шанса не будет.

- У меня его и так не будет, сам знаешь.

- Завтра полнолуние.

- Я в курсе.

- В полнолуние волки не выносят чужаков. Не переспишь с ним, останешься чужой.

Рассказывать, что как раз волк меня за чужую не считает, я не стала. Вместо этого решила выведать интересующий меня вопрос.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Эмир говорит, что от меня пахнет странно, думает, меня накачали чем-то. Ты знаешь, это так?

- Сколько тебя помню, пахнешь одинаково. Вряд ли, - безразлично ответил брат и направился к машине.

Только обернулся напоследок:

- Надеюсь, ты примешь верное решение. У меня всё готово.

- А не боишься, что я расскажу папе, что ты мне предлагал сбежать?

- Я сам… всё равно это сделаю. А ты ему не скажешь. Со мной ты или нет, решай сама.

Обернулась к дому, за стенами которого был мой серый волк. Зачем мне бежать куда-то, если он тут, и у меня есть ещё немного времени, чтобы побыть рядом?

- Я не поеду. И отцу не скажу. Пусть у тебя всё получится…

- Тогда мы больше не увидимся, - кивнул Атаман и сел за руль.

Да, слёз и объятий прощания не случилось. Вот такие мы брат с сестрой.

Вместо этого взвесила на ладони склянку. Надо бы вылить куда… Только сделать ничего не успела, потому что услышала шаги за спиной, и сжала в ладони «гостинец» родственников, молясь, чтобы муж не заметил.

Мило улыбаясь, я развернулась к мужу, крепко сжимая склянку в ладони за спиной. Мамочки, что же делать?

- Погулять вышел? - даже не стушевалась под его недовольным снова взглядом.

- Я тебе говорил, чтобы твоих родственников…

- Да-да, знаю-знаю. Я его не звала. Папа отправил. Задание проверять, которое в прошлый раз дали, - чем честнее врёшь обычно, тем лучше получается. Вот по идее, сейчас я даже не врала особо, просто не всю правду рассказала.

- И как, проверил? - муж подошёл вплотную.

- Проверил, - мотнула головой, - отчитал, уехал. Почти как Veni, vidi, vici.

- Что?

- Ааа… ты латынь не изучал? Цезарь, Рим… ни о чём не говорит, да? Ладно. Не обращай внимания.

- Ты мне опять зубы заговариваешь?

- Даже не думала. Нюхать он меня приезжал. Ты же сам понимаешь.

- Ну?

- Что ну?

- Может, помочь тебе с «заданием»?

И почему мне кажется, что это он серьёзно?

- Да нет, спасибо, я как-нибудь разберусь сама, - попыталась улизнуть, но Эмир вдруг поймал меня за талию, заставив остаться на месте.

- Что ещё они от тебя хотят?

- Ничего, - попыталась как можно легкомысленнее пожать плечами. - Только чтобы с тобой… как бы это…

- Переспала, - подсказал муж.

- Ну да, - не стала строить из себя святую невинность. - Но я не хочу.

- Почему же? - он наклонился к моей шее и глубоко вдохнул, пришлось осторожно его от себя отодвигать за плечи. Одной рукой.

- Эмир… Ну мы же вроде как подружились.

- Да? - на его лице отразилось искреннее изумление.

- Ну не прям подружились, но ведь не ругались полдня точно! Давай не портить?

- Точно, - вдруг невозмутимо отпустил меня он. - Я ничего не буду портить, а ты спокойно за моей спиной будешь проворачивать делишки своего отца?

И в голосе металлические нотки прорезаются. Ух какой! Хищник прям. У меня волчица едва лужицей не растеклась, так он ей такой нравится… Ну и мне немножко.

- Ничего я не проворачиваю. Даже не соблазняю тебя, видишь же.

- И это странно.

- Разве? А мысль, что мне не хочется, тебе в голову не приходила? Вообще-то я живая. Пока, во всяком случае. А значит, у меня есть своё мнение, которое вы все почему-то считаете возможным игнорировать.

- Знаешь…

- Нет. И знать ничего не хочу. Всё, Эмир. Закончили разбор полётов. Не нравятся тебе мои родственники – флаг в руки. Мне тоже вообще-то не нравятся. Но других, извините, нет. И то я не ною. У тебя хотя бы брат есть. И стая нормальная. Но нет же. Ты прицепился ко мне со своими подозрениями. Понятно всё, вы враги с моим отцом, но я никому ничего плохого не сделала. И не собираюсь. Хочешь верь, хочешь – нет. Мне без разницы.

- Что он тебе сказал?

- Что завтра полнолуние, и ты меня разорвёшь.

- Я запрусь в подвале.

- Окей, - я пошла к дому, теперь пряча пузырёк у живота и всем видом символизируя окончание разговора. Стоит Эмиру учуять в нём яд, и он обвинит меня в попытке отравления.

Только вот из виду он меня не выпускал, пока не зашла в ванную. Так и шёл по пятам прямо в комнату, потому что только там я смогла бы закрыться, ведь в уборную он за мной не пошёл бы. Быстро спрятала склянку под ванной, проверила последние ампулы в углу шкафчика, убедилась, что никаких посторонних запахов сильно не чувствуется и только тогда вышла.

Надеялась, что к этому времени Эмир уйдёт, но он всё так же был в комнате и сидел на краю постели, гипнотизируя дверь, а в его глазах…

- Ты себя нормально чувствуешь? - хотя уже поняла, что нет.

Муж встал и странной походкой направился ко мне… Да он же неосознанно полутрансформацию принимает! Едва удержалась, чтобы не шагнуть от него назад, ведь от хищника убегать нельзя. Неимоверными усилиями осталась на месте, позволяя ему подойти ближе и обнюхать меня совсем по-звериному. Кажется, полнолуние на кого-то начало действовать гораздо раньше запланированного. И вот что-что, а чужой во мне Эмир точно не чувствовал… ведь я пахну как его пара…

Хьюстон, у нас проблема.

- Эмир, - потыкала пальчиком в плечо мужа, но он не отреагировал, увлечённый обнюхиванием, собственно, меня.

- Эмииир, ну ты чего? - попыталась увернуться от касающегося моей кожи носа, только тут сильные руки удержали, а нос буквально впечатался в мою шею. Уф. Вот не одно с ним, так другое. Не может быть этот волк нормальным. То рычит, как потерпевший, то вот пристаёт, как сумасшедший. Вечно с ним какие-то проблемы.

- В себя приходи давай, серенький волчок, а? - но моя жалобная просьба утонула в его громком дыхании, к тому же я ощутила что-то мокрое на шее и взвизгнула. Он меня там облизывает что ли?

Серые с оранжевым глаза воззрились на меня, явно не узнавая. В них был туман. И рот приоткрыт. С клыками, между прочим. Ещё немного и слюна начнёт капать, так он на меня смотрит… Всегда бы так смотрел…

Ой, что это я. Нужно приводить его в чувство.

Вообще-то мысль поддаться искушению и «попробовать» (чего уж греха таить, интересно же, вдруг мне понравится) была, но я её гнала всеми силами сейчас. Одно дело, если он на трезвую голову захочет быть мне настоящим мужем, другое – когда вот так, под воздействием гормонов, ударивших в и так не здоровую голову. Не тащить же мне его в подвал, в самом деле?

Взгляд против воли упал на кровать… Нет, Ева! А ну прекратить даже думать о таком!

- Сладенький мой, дай за ушком почешу, - проворковала, решив брать противника хитростью. Грубой силой было бы вернее. Если бы она у меня была. Но чего нет, того нет. Зато расслабить его, а потом улизнуть – самое то. Тем более, мне не впервой.

Очумелым взглядом муж смотрел на мою ладонь, которая и правда потянулась к его шевелюре, погладила по волосам, а затем действительно почесала за ушком, ласково пробираясь к шее, выводя на ней узоры.

- Нравится? - уточнила у обезвреженного, кажется, мужчины, и он заворожённо кивнул.

Ох, придёт в себя, вспомнит, психовать буууудет. Ну где наша не пропадала.

- Держать меня перестань, ещё поглажу, - предложила ласково. Да какой там. Его лапищи вцепились в меня только сильнее. Ещё и когти там… Приятного очень мало.

- Ну не убегу же я от тебя в самом деле, - сделала максимально честное лицо. - На кроватку идём? Давай, разжимай лапки, и….

И он вдруг вскидывает меня на плечо и тащит к кровати. Вот предложила на свою голову! Ещё и как бухнул с высоты своего роста. Благо, матрас мягкий, но не настолько пружинистый, чтобы отлететь в сторону. Обезвредила, ничего не скажешь…

А когда он рывком стащил с себя рубашку… Ой, что будет… Ну глаз же не отвести от этого красавчика, который собирается меня тут… Так. Лишаться невинности с двинувшимся полузверем в мои планы не входило. С Эмиром я была бы и сама не прочь, а вот это вот – вообще не моя тема.

Попыталась отползти. Ага. Он схватил меня за щиколотку и подтащил к себе, довольно порыкивая. Эм… И что дальше? Как бы потерпеть – тоже не мой вариант.

- Какой ты сильный! - воскликнула почти натурально. - Ух, сердце замирает! А мышцы какие… крепкие…

Вообще-то крепкие у него сейчас не только мышцы… Хотя там вообще-то тоже мышцы. И тоже вполне себе… Да что такое-то. На него, ладно, полнолуние действует, а на меня что? Мой полураздетый красавчик-муж, похоже. Фиктивный, на минуточку. Хотя он совершенно точно планирует перестать быть таковым немедленно.

Но от моих слов замер немного, довольно ухмыльнулся и навис сверху. Я провела ладошками по его широким плечам. Кожа гладкая такая, без лишней волосатости, что редко встречается у нашего подвида, а пахнет – ммм…

- Пахнешь тоже вкусно, - похвалила мужа и тот радостно принялся целовать мою… хм… грудь. Точнее, самую вершинку… зубами легонько прихватил, и потом языком так… Ой-ой-ой.

Внизу живота скрутился тугой, горячий узел. Контролировать себя-то тяжело, не то что его ещё.

- Эмир, - позвала из последних сил, но прозвучало как-то… со стоном… пошло совсем… Хотя ему понравилось, судя по тому, что мышца та самая стала ещё крепче… и твёрже.

Спасите… Или не спасайте… Эдак меня сегодня, а.

Попыталась встряхнуть головой, чтобы прогнать наваждение и перестать думать о сильных руках, ласкающих моё тело и задирающих платье аж до самой талии. Но случайно ударилась своим о его лоб, потому что в этот момент он решил меня и в губы поцеловать. Для разнообразия, видимо. Поймав недовольный взгляд, немножко пришла в себя.

Даже в полтурансформации всё должно быть по его. Вот вредина какой. Ну я тебе сейчас.

- Милый… А давай я сама? - прогнулась к нему навстречу, чтобы отвлечь от коварных планов. - Ты полежишь, отдохнёшь, а я… ну там… сама в общем всё сделаю, приласкаю тебя… Хочешь? - томно облизала губы, привлекая внимание к ним.

Ошалело Эмир кивнул. Осталось дело техники: осторожно уложить его на спину, оказавшись сверху, наклониться вниз для поцелуя, поцеловать (ну уж не удержалась), и пока не отошёл от эйфории, спрыгнуть и сайгаком унестись из комнаты, надеясь, что не догонит. Получится ли?

Глава 17 Держи себя в руках

- ТЫ ОБ ЭТОМ ПОЖАЛЕЕШЬ! - разнёсся по двору громогласный рёв, когда муж доломал запертую мною снаружи дверь и после трёх кругов вокруг дома наконец остановился подышать. А заодно пришёл в себя. Или раньше пришёл, когда гонялся, просто орать неудобно было.

- Милый, ну ты чего так разнервничался-то? Удар хватит.

Эмир огляделся, определяя, откуда идёт источник звука. Но я больше голоса не подавала. И так чуть не спалилась. Да и стыдно как-то. Зато с высоты почти птичьего полёта очень удобно было наблюдать, как у дорогого супруга из ушей пар идёт.

- ЧТО ТЫ СО МНОЙ СДЕЛАЛА?!

- А чего сразу я? - не выдержала несправедливости.

И он снова завертел головой.

- ГДЕ ТЫ?

- Так я тебе и сказала, - хмыкнула про себя. - Высоко сижу, далеко гляжу, никому ничего не скажу…

Что меня понесло-то сегодня? Это точно он на меня так действует. Ещё и снова так хочется оказаться под большим и горячим… телом, конечно. А не тем, о чём я подумала. Точнее, я почти не думала…

- ЕВА!

Ты глянь, вспомнил, как меня зовут. Приятно так, когда меня по имени называет, а не выбраковкой какой-нибудь. Вот всё же нормально было. Так катались вместе чудесно. Обедали. Спокойно говорили почти. А потом сам всё испортил, и на меня сваливает. Как всегда.

Муж носился по двору, заглядывая за каждый угол. Я тихонько выглядывала из своего укрытия, надеясь, что не догадается поднять голову. Тем более у него когти ещё не сошли. Вот как станет полностью человеком, так ещё подумаю, можно ли выходить.

И тут до него дошло, что можно принюхаться. Ну не самый сообразительный муж мне достался, конечно. Но в моих интересах было бы, чтоб вообще не догадался. И тут прямо по моему следу он дошёл до гаража и вскинул голову вверх. В его глазах сначала отразилось удовлетворение, а потом – злость.

- Спускайся, - приказал, не попросил.

- Вот ещё. Мне и тут отлично.

- Спускайся, я сказал.

- Не буду, - уселась поудобнее, насколько позволяла черепица и каменная перегородка с металлическими прутьями, за которую держалась руками и ногами.

- Как ты это со мной сделала?

- Ты совсем уже что ли? Что я с тобой могла сделать-то?

- Ты мне и скажи! Только приехал твой братец, и тут же я потерял контроль!

- Может, злиться надо меньше? Чайку иди попей.

- ЕВА, - рыкнул он.

- Эмир! - не осталась я в долгу.

Его глаза прожигали меня насквозь. И почему-то в них кроме ярости я видела ещё и… страсть… желание… Брр. Мне самой надо бы чаю.

- Не пытайся меня провести, я ни за что не поверю, что это не ваши проделки! Со мной подобного не было уже больше года!

- А я тут при чём?! Это ты на меня набросился, не я на тебя! И целовал меня и облизывал тоже ты! И раздевал…

- ХВАТИТ!

- Да что? Не нравится правду слушать? Это у тебя что-то с контролем и с головой, я не при чём. Пришлось сбегать от тебя.

- Ты специально это сделала, чтобы выставить меня идиотом.

- Мне больше заняться нечем, кроме как… Эмир…

- ЧТО?

- Я кажется… застряла…

- ЧТО ТЫ СДЕЛАЛА?!

- Нога… - пискнула я, пытаясь понять, зачем засунула стопу между прутьями перегородки и как теперь выбираться. Положение было неудобным. Ещё когда начала соскальзывать, пыталась удержаться всяко-разно и вот результат…

Муж развернулся и вдруг пошёл в противоположную сторону.

- Ты куда?! Я же… Эмир!

Но он даже не обернулся.

- Ты же меня не бросишь?

И снова – ноль реакции. Луна… Он меня тут так и оставит. Он же злится. Точно оставит, к бабке не ходи. Как пить дать… И остальные пословицы. Так и умру тут. На крыше. Зато папа как обрадуется…

Но тут снова показался Эмир со стремянкой. Я сначала обрадовалась, что не бросил, а потом… подумала, что сейчас же достанет… Противоречивые ощущения.

- Как тебя туда занесло?

- От тебя же пряталась, - озвучила очевидное.

- Как ты забралась туда?

- А… так подпрыгнула, подтянулась на руках, закинула ногу, ну и…

Встретилась с его ошарашенным взглядом.

- На кой, Ева?

- А вдруг бы ты меня догнал?

- И что?

- Ну… Ты был настроен решительно… даже слишком.

- Ты разве не этого хотела?

- Начинааается, - вздохнула я и замолкла.

В частности потому, что он уже забрался ко мне и осматривал мою ногу. Хмуро так. Сжав зубы крепко. Главное, чтобы сейчас контроль не потерял, а то… я тут обездвижена… Ой какие мысли в голову лезут нехорошие…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Перестань!

- Что перестать?

- Твой запах, - прорычал он сквозь зубы, и я покраснела.

Кто меня просит возбуждаться каждый раз? Ну вот кто? Он же чует всё. Как стыдно. Ужасно.

- Ты только… ну… держи себя в руках, ладно?

Его взгляд остановился на моём лице.

- Я освобожу тебя взамен на правду.

- Спрашивай.

- Что ты сделала со мной?

- Ты глухой или прикидываешься?

Фыркнув, он начала спускаться. Но я успела схватить его за руку. И от места касания прям электрический разряд прошёлся. И кажется не только у меня.

- Я правда ничего не делала… испугалась даже.

- Тебя испугаешь, ага. Особенно по твоей реакции заметно было.

- Это была стратегия, чтобы вырваться! - возмутилась я.

- Какая-то фиговая у тебя стратегия.

- Но сработало же… Не поможешь, да? - просить его слишком низко. А так вроде спросила просто.

Он помедлил, но всё же вернулся обратно. Осторожно высвободив мою конечность, протянул мне руку, но взявшись за неё, я поскользнулась и… налетела на него. А он с лестницы – на землю…

Пришла в себя лёжа сверху на Эмире, цепляясь за его одежду. Первое что увидела – взбешённые глаза мужа… потом – его приоткрытые губы… И не нашла ничего лучше, чем… поцеловать его… В целях собственной безопасности только. Исключительно для неё…

Кто-нибудь, уколите мне успокоительное, что я творю вообще… Опять бежать что ли теперь? А куда?

И главное, как, если его руки опять стискивают мою талию?

- Эммм… Эмммир… - кое-как освободила губы. - Ну успокойся, а?

Сама уже чую свой запах. Да и его меняется. Стыд же. Позор, Ева. Хотя муж кажется сейчас про позор не думает. Он злится. Опять на меня. Так удобно сваливать на меня всю вину. Да, я поцеловала. Но вот язык его к себе не приглашала, он же сам пришёл…

- И мне надо успокоиться. Пусти, Эмир.

Лапы на мне сжались сильнее.

- Пожалуйста… Давай пойдём чайку попьём, а? - просьба прозвучала жалко.

- Не хочу чайку, - несогласно помотал он головой.

Знаю я, чего он хочет. Чувствую же. Бедром…

- Пусти.

- Ты добегалась, - высокомерно заявил он, словно мы не на земле валяемся, а на троне сидим. Вместе… И ладони его спустились с талии ниже.

- Ну в себя-то приди, чего делаешь?

Вид у него был такой, словно я его действительно специально выводила, а теперь он придумал мне наказание. Жестокое. Ужасно жестокое наказание… которое ему вот точно понравится. Хотя может и мне понравится… Такое чувство, что нам обоим в воду возбудителя подсыпали. Меня в жизни так не клинило. Эмира таким тоже прежде не видела, хотя мы слишком мало знакомы, чтобы делать выводы. Может у него периодически крышу срывает само по себе.

А тем временем наглые пальцы сильнее впивались в полушария моей многострадальной пятой точки, которая вечно во что-то вляпывается…

Сообразив, что ещё немного и словами делу не поможешь (сама же и сдамся на милость победителя), осторожно приложила ладошки к его щекам, фокусируя взгляд серых глаз на себе. Только он в глаза мне смотрит периодами, всё время соскальзывает вниз к губам и… ещё пониже… туда, где декольте глубокое и ещё и сбившееся в сторону.

- Ты же меня потом обвинять будешь. Давай не надо?

Вместо ответа он перекатился так, что я оказалась на земле, подмятой под его телом, ещё и с разведёнными коленями… Горячие губы опустились на мою шею, явно намереваясь отключить мой и так поплывший мозг. Но его остатками я понимала, к чему всё приведёт. Мы сейчас, значит, не удержимся, а он потом опять орать будет как потерпевший, что это я его соблазнила и вообще всё подстроила.

Проворачивать второй раз ту же сценку с согласием, чтобы он расслабился и позволил мне сбежать, тоже глупо. Не на крышу же опять лезть. Надо бы… Хм. Я же дочь альфы, почти равная ему по силе, если не считать отсутствия зверя.

- А ну остановился, - проговорила довольно громко и чётко.

И то ли сработало, то ли просто не ожидал, но мужчина надо мной застыл. Правда и из захвата не выпустил, но по крайней мере перестал целовать, что позволило мне немного прийти в себя. Тут-то и закралась в мою голову мысль, а моя ли это реакция на него или из-за того, что его штормит, чувствую и тоже поддаюсь? Но это потом.

- Вставай давай. Разбираться будем, что там с нами не так.

Одурманенный взгляд оторвался всё же от моей груди и остановился на губах.

- Ещё чуть выше глянь, - посоветовала мужу, и он послушался. - Вот, другое дело. Поговорить надо.

И чтобы подсластить пилюлю чмокнула его в нос. Тот тут же сморщился. О, да пациент скорее жив, чем мёртв. Видимо, тоже в себя приходит понемногу.

Эмир потряс головой и уселся рядом, обхватив её руками и отпустив меня. Я поправила платье и тоже села. Наваждение ещё совсем не ушло, но уже было немного проще.

- В дом пойдём?

Муж молчал. Пришлось положить руку ему на плечо. Но он сразу её скинул и обернулся, буравя меня своим недовольным взглядом. У этого мужчины вообще бывает золотая середина? Уф.

- Эмир. Головой подумай, я тут при чём? И если бы это был мой план, то и тебя бы не останавливала. Ты же умный волк, ну. Не глупи.

Он снова встряхнул головой и встал. Я тоже собиралась, когда протянул мне руку. Ух ты. Да у нас перевоспитание на лицо!

- Спасибо, - улыбнулась, принимая помощь и поднимаясь. - Может ты сразу в подвал пойдёшь? Через дверь поговорим… - поймала его снова злющий взгляд. - Ну нет, так нет, я же не настаиваю…

Молча мы дошли до кухни. Я заварила и налила чаю в гнетущей тишине. Сели за стол с двумя кружками, не глядя друг на друга.

- То есть ты ничего не делала? - нарушил он первым молчанием.

- Ну какой ты у меня сообразительный! - не удержалась.

- Но я чувствую твоё желание, - на последнем слове его голос стал чуть более хриплым. Ага. А сам прям ни-ни.

- Извини, это физиология. Своими запахами управлять я не могу, - пожала плечами, скрывая смущение за деланным безразличием.

- Только запахами? - Эмир поднял на меня задумчивый взгляд.

Это о чём он думает? Или на что намекает…

- Ну…

Сейчас он не выглядел сбрендившим от страсти оборотнем. Скорее заинтересованным мужчиной… Потому что прошёлся по моей фигуре глазами, облизал губы, кажется, неосознанно и с трудом вернулся к лицу. Это он сейчас моего… разрешения спрашивает, чтобы… Мои щёки всё же вспыхнули. Он серьёзно?

- Так что? - он прищурился немного, ожидая ответа.

- Ты же говорил… жена ненастоящая… и всё такое.

Луна, мы серьёзно сидим напротив друг друга за столом с ромашковым чаем и спокойно решаем, будем ли переводить наши отношения в другую плоскость? Как-то это…

- Сейчас не о том.

Он мне секс предлагает?! Без обязательств что ли… И почему вместо возмущения я чувствую… Эмир втянул носом воздух и резко встал, оказываясь совсем рядом. А затем без лишних разговоров закинул меня на плечо и понёс наверх… Хотя вообще-то я не ответила ещё.

Глава 18 Не удержала. Ева

Пока Эмир нёс меня по лестнице, я болталась на его плече, периодически утыкаясь лицом в его спину (хорошо ещё не пониже спины), и думала. Позволять ли ему относиться ко мне вот так (по большому счёту ничего сильно против я не имела, но вроде как не очень уважительно) или возмутиться всё же. Только так ничего и не надумала, пока в спальне не оказалась. А там возмущаться было вроде как поздно.

Муж сгрузил меня на постель, предвкушающее оглядывая сверху, как коршун, выследивший добычу. Я неловко улыбнулась и немного отползла от края.

- Эмир… Мы ещё не всё обсудили.

- И что ты хочешь ещё обсудить? - он потянулся своими красивыми пальцами к пуговицам на рубашке.

О, одеться успел перед тем, как в первый раз меня догонял (сразу внимания не обратила, не до того было как-то). Молодец. Всё успевает у меня муж. И одеваться, и раздеваться, если надо…

- Ну странно это, знаешь ли. Ты меня терпеть не можешь, а в кровать – на здоровье вот.

- Тут мне тебя любить не обязательно.

- То есть ты меня с ненавистью будешь… ну…

Он как-то странно усмехнулся.

- Вот уж не думал, что в твоей стае живут такие скромницы, даже произнести вслух не можешь.

- Да я вообще очень скромная, приличная девушка…

На последних словах мой голос становился всё тише, потому что взгляд прилипал сам по себе к открывающемуся телу мужа. Красивому, крепкому, сильному и горячему наверняка телу, которого так приятно касаться…

- Ну-ну, - прокомментировал он, окончательно избавляясь от рубашки и принимаясь расстегивать ремень. Я облизала губы.

- Эмир… Я вроде как не готова вот так сразу.

На самом деле не уверена была, что готова. Нет, разумеется, я ни раз представляла наш с ним (именно с ним!) первый раз. Но там обычно всё происходило после признания в любви и двух часов поцелуев и милых объятий. А не так, что я тут подумал, идём приступать... Хотя может ещё поцелует…

- Тогда почему я чую другое? - снова оскалился он.

- Может у меня тоже полнолуние…

- Я не знаю, что там у тебя. Но как именно ты воздействуешь на меня, хочу узнать опытным путём. Если это действие препаратов, полнолуния или чего-то подобного, то по идее

после

моё желание должно остыть хоть немного. И я наконец перестану это всё чувствовать.

- А если нет?

- Я уверен, что так и есть.

- То есть… ммм… это эксперимент будет?

Даже растерялась. Давай, говорит, лишу тебя невинности в качестве опыта. Как на такое реагировать?

- Именно, - подтвердил Эмир, стягивая штаны и оставаясь в одних обтягивающих всё, что надо, трусах.

Почему-то мои глаза отказывались не смотреть именно

туда

. Ужасное же отношение, ну просто возмутительное. И я должна именно возмущаться, кричать, убегать в конце концов! А я… рассматриваю его… и облизываюсь…

Муж опустился на постель, оказываясь совсем рядом.

- Ты же тоже хочешь.

- Я? - стыдно как-то признаваться в таком, но вообще-то да. Хочу.

А ещё… Это же мой шанс. Когда он ещё добровольно на это пойдёт? А без него так и умру старой девой. Даже представить себя не могу с кем-то другим. Волчица моя так вообще кончик языка высунула, вертится от радости, могла бы – прыгала бы до потолка, что её любимый волк обратил на нас внимание. Да ещё такое.

Это для меня важны разговоры, обнимашки и общение, а у зверей же всё проще. Если самец признаёт свою самку, то он её… берёт в общем. И вот с этого момента они вроде как вместе. Она же не понимает, что он мне секс на разок предлагает, чтобы сомнения свои проверить. И что по человеческим меркам это не очень приятное предложение.

- Заодно исполнишь приказ своего альфы, - подначивал Эмир.

Вот тут я только фыркнула и уже готова была наступить на горло своим желаниям, а заодно послать его в пешее эротическое, как муж быстро повалил меня на матрас спиной и навис сверху, впиваясь в мои губы нетерпеливыми своими.

- Ммм!

- Тише, - освободил мой рот и принялся клеймить шею.

- Ты опять не в себе, Эмир, давай не будем?

- Я в себе. И делаю, что я хочу.

Приподняла его лицо ладонями, осмотрела пристально. И правда. Страсть, а не одержимость. Вроде как. Провела пальчиком по его виску, потом по скуле, обвела подушечкой контур губ. Ну слишком красивых, мужских таких губ. Заставила себя концентрироваться только на его лице.

- И потом обвинять меня не станешь?

- Не стану, если ты не при чём. Просто сделаем приятно друг другу. А затем всё вернётся на свои места.

По идее, меня тоже устраивает такой вариант. Его любовь до гроба мне точно не нужна. Взаимности, конечно, хотелось бы, но мне нельзя же. Снова лишать его любимой жены через время и заставлять мучиться в мои планы точно не входило. Даже лучше, что не любит. Достаточно моих чувств.

Да и это же тот самый красавчик, в которого я влюблена столько лет. И вот он тут, предлагает мне близость. Пусть сейчас мне будет немного неприятно, но это же у всех так в первый раз. Зато хоть попробую. Тем более с Эмиром. Даже не мечтала о таком… Вру. Мечтала.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

И вот мне выпал шанс. Да и он же муж мне. Что такого? Правда?

Поэтому, когда Эмир снова начал целовать мою шею (поцелуем, правда, это можно было назвать с натяжкой, скорее было ощущение, что сожрать меня хочет. Живьём), сопротивляться не стала. А наоборот решила расслабиться и получать удовольствие. И ведь, главное, было что получать. Уж очень приятные у моего мужа губы… И язык такой… мокрый… Что-то меня уже куда-то не в ту степь… Но в общем было очень приятно. Хорошо так.

Я даже сама платье сняла, чтобы он ненароком мою единственную одежду не попортил в пылу страсти. Такой он у меня эмоциональный ведь. Чуть что не по его – порвёт же. Эмир только кивнул удовлетворительно в ответ на этот мой жест. Ну, от него никто ничего другого и не ожидал.

Зато бельё снимал с меня сам. С первого раза расстегнул бюстгальтер, что выдало в нём того ещё ловеласа. У самой-то не всегда выходит так быстро. Но кроме глухой ревности во мне это ничего не вызвало. Потому что увлечена была другим.

На его особенную нежность и осторожность и так не рассчитывала, но оказалось, что в плане секса мой дорогой муж оказался страстным, горячим и… немного грубым. Поцелуи-укусы уже накладывали отпечатки его страсти на мою кожу, сильные пальцы сжимали грудь, талию, бёдра, тоже оставляя красные пятна (надеюсь, хоть синяков не будет), лишь когда скользнули мне между ног, стали осторожнее. Немного.

Он давил на клитор, небрежно размазывая мою влагу по разгорячённым желанием складочкам, а потом быстро, даже слишком (нормальная у него такая прелюдия на две минутки), приставил головку к самому входу. Я даже не успела рассмотреть его толком или сказать что-то, как одним рывком он ворвался внутрь. По ощущениям в меня впихнули что-то огромное, острое и очень горячее. Мне казалось, что он меня пронзил насквозь. Почему же так больно!

От боли зашипела и прикусила угол подушки, зажмурив глаза, чтобы скрыть выступившие слёзы, и пыталась расслабиться, чтобы заглушить ощущения. Эмир замер.

- Ты девственница?!

Когда оторвалась от подушки, заметила, что глаза мужа увеличились раз эдак в пять.

- Ну… технически… уже нет…

Он не двигался больше, и, кажется, не дышал даже. А то весь такой резвый был сначала.

- Почему не сказала, Ева? - и голос такой… странный, вроде как жалобный почти.

- Ты просто так настаивал, решила, пусть сюрприз будет.

- Твой сюрприз удался… - он двинулся назад, а я инстинктивно схватилась за его плечи, пытаясь остановить. Чувствовать сейчас его движение внутри было такое себе. Муж снова застыл. - Очень больно, да?

- Да как тебе сказать… как будто в меня нож воткнули… примерно…

На его лице отразился страх. Ого, как разнервничался-то. И не думала, что у нас такая тонкая душевная организация.

- Ты чего?

- Что мне делать? - спросил он тихо, будто боясь кого-то разбудить, и непривычно как-то, а я от его вопроса чуть дар речи не потеряла.

- Ты меня спрашиваешь? Я-то откуда знаю?

Он у меня первый вообще-то. Чисто теоретически я представляла, как оно там должно быть, но на практике…

- Я просто… вот так никогда не встречал девственниц… - прозвучало так, словно он про фей из мультика говорит. Или про Деда Мороза.

О как.

- Ну с дебютом тебя…

А что тут скажешь? Мы лежим как идиоты, в этой обычной для секса, а не для разговоров по душам позе, он всё ещё внутри и не знает, что делать дальше. Я тем более. Класс. Я прям везунчик по жизни.

- Давай я… попробую осторожно выйти?

- Разрешения что ли спрашиваешь? Я тебя не держу вообще-то… То есть… - отпустила его плечи.

Хочет идти, пусть выходит… Луна! Как это всё ужасно глупо звучит. Мы бы точно выиграли приз за самый неловкий первый секс. Хотя... то, что было сейчас вообще считается сексом?

Эмир аккуратно и медленно покинул моё тело. Но вот это ощущение его горячего и твёрдого… внутри… к которому я почти привыкла, пока мы тут общались наконец… Если честно, захотелось немного задержать всё же. Прикрыв себя уголком одеяла (ты глянь, какой скромный стал), он сел рядом и вздохнул.

- Нужно было сказать о таком.

- Так ты не спросил даже.

- Мне и в голову прийти не могло. В нашей-то стае из девственников после совершеннолетия, наверно, один мой брат был, а в вашей… - замолчал резко, - в общем не подумал…

Снова внимательно осмотрел меня, словно из-за потери невинности я теперь должна выглядеть как-то совсем иначе.

- Может в больницу? - предложил мне.

- А думаешь, там всё вернут как было? - не удержалась.

Просто что мы скорой скажем? Здравствуйте, меня вот девственности лишили… Добровольно? Конечно. Кто? Так муж родной. Поздравят может…

- У тебя кровь, - муж побледнел, заметив, когда я тоже села, прикрываясь другим уголком, пятнышко на простыне.

- Ты это, дыши поглубже что ли… Водички принести тебе?

Эмир мотнул головой. А вид такой, будто в обморок хлопнется сейчас. Какие нынче впечатлительные оборотни пошли. За всю жизнь в первый раз девственницу увидел. Вот так номер. Может и правда давно надо было ему сказать, он бы меня так же по дуге обходил изначально. Как сейчас косится. Словно я с небес спустилась и прямо перед ним только что сняла и положила рядышком нимб и белые такие, пушистые крылышки.

- А это… всё? Продолжения не будет, да?

- А тебе можно? - он понемногу вроде начинал успокаиваться, но всё равно продолжал глупить и спрашивать меня о том, о чём я понятия не имела.

- Ну… наверно…

- Нет, сегодня лучше не надо. Мало ли.

Интересно, что по его логике «мало ли» будет?

- Ммм… Ну ладно. А как с результатами?

- Какими?

- Твоего эксперимента. Что понял-то?

- Что я… долбо…

- Ящер, - подсказала.

Он кивнул.

- Молодец, хороший вывод. То есть моя невиновность подтверждена невинностью? И кровью практически, - какой забавный каламбур получился.

Эмир промолчал. Ну ладно.

Пока он отходит, я решила сходить в ванную помыться, раз дальше ничего не будет. Волчица внутри тоже грустно вздохнула. Но начав сползать к краю постели, охнула от неприятных ощущений. Муж тут же взвился, побледнел снова, будто я на последнем издыхании уже прям по его вине, и подхватив меня на руки, уложил обратно, нависнув сверху и продолжая рассматривать.

- Эмир… из-за этого вроде как не умирают… если ты не слышал, - похлопала его по плечу.

- Извини, - пробормотал он и неожиданно поцеловал меня.

Нет, ну такие извинения мне нравятся. Пусть продолжает.

Глава 19 Размечталась

Чувствовать растерянность Эмира было даже приятно. Обычно он такой жёсткий, злой всё время, а тут так трогательно бледнел и пугался, что помимо чисто женской симпатии, вызванной прежде его несколько брутальной мужской красотой и харизмой (ещё до того, как превратился в вечно недовольного, бурчащего домового), появилось и что-то ещё, похожее на материнский инстинкт. Захотелось его успокоить что ли, расслабить. Поэтому ласково отвечала на поцелуй и тянулась обнимать.

Новые ощущения мне нравились. Ведь с ними мне больше не казалось, что я ему никто, что мы чужие, даже напротив. Было чувство, что я ему не совсем уж безразлична. Это придало мне смелость и возможность перестать лишний раз смущаться того, что только что произошло. Хоть виду и не подавала, но волнительно же, когда такое в первый раз. И стеснительно как-то. Одно дело со своим парнем там, возлюбленным, а другое вот так – без особых чувств с его стороны. Ну как без особых… Скорее вообще без них было. Это теперь мне кажется, что какие-то крохи в его сердце и для меня наскрести можно. Но как-то неловко всё равно, что он меня видел такой. Раздетой, в этой откровенной позе, и

туда

тоже смотрел.

Мне всегда представлялось, что не смогу себя вести вот так раскрепощённо в этом плане, что всё должно быть нежно и невинно, а не так, как у нас, когда оба теряют голову и забывают про условности. Но, наверное, даже понравилось видеть его страсть. Ещё бы научить его быть ласковее что ли и не торопиться… Хотя может это в первый раз мне просто не хватило каких-то ласк, а потом и не надо будет.

Мурашки прям, как снова вспоминаю, что мы только что делали… Но оказалось, что Эмир может не только сам успокоиться, но и меня ещё успокоить весьма действенным способом. К тому же, очевидно, вознамерился загладить свою вину. Может от своих злых слов и обвинений, может из-за собственной неосторожности, которой причинил мне боль.

Для начала – своими извинительными поцелуями. Вкусными извинительными поцелуями. Невероятно вкусными. Кто бы мог подумать, что мой муж умеет так целовать! Не сводя с ума – жарко и требовательно, не знакомясь – аккуратно, а вот так – совершенно неприлично влажно, лаская мой язык, исследуя рот, медленно облизывая губы, заставляя мозг отключаться и единственное, что чувствовать – вот эти его движения, его вкус.

Да, может девственницу он в своей кровати увидел и впервые, но опыт у него есть однозначно. Потому что я даже не знала, что вот так вот можно целоваться. Когда его руки лишь обнимают, но тело от поцелуя плавится и снова горит желанием. Моя обнажённая грудь прижималась к его и от этого напряжение в ней ощущалось острее. А когда он аккуратно снова развёл мои бёдра и заставил обнять себя ногами…

Хорошо, что в этот момент я не соображала. Потому что растворилась в уносящем меня куда-то потоке, направление которого известно только Эмиру. Уж кто-кто, а он явно понимал, что и зачем делает. Я же просто повиновалась любому его молчаливому требованию, расслаблялась, позволяя делать с собой что пожелает, подчиняясь ему как мужу, признавая его лидерство как своего личного альфы. Луна! А можно мне оставить вот этого Эмира навсегда, пожалуйста? Заверните два! Хотя… Зачем мне два? Он и один отлично справляется…

Когда муж немного отстранился, я думала, что мы продолжим то, что бросили на самом интересном месте. Хотя это для него, наверное, интересное место было, я-то всё же порадовалась, что он не стал сразу продолжать. Реально было больно. Может, если бы он знал и делал всё осторожнее, то не было бы так неприятно, да и от девочек я знала, что если правильно (как правильно? А Луна его знает. Наверное расслабиться, довериться, всё обсудить) подготовиться, то крови быть тоже не должно. Но у нас всё как-то через… понятно.

Так вот. Отходя от его потрясающего поцелуя, я всё же ожидала, что он захочет получить свою часть удовольствия. И на самом деле не была против. Пусть неприятные ощущения сохранялись и никуда не делись (как же не хватает звериной регенерации сейчас), но наверняка после того, как он теперь меня расслабил, больно так уже не будет. Может даже покажется немного приятно.

Но Эмир не торопился. Вместо этого он опускался со своими поцелуями вниз. И для начала покрыл ими мою грудь, вбирая в рот то один, то другой сосок, потом – животик (вот где время порадоваться тому, что накачала такой классный пресс, хоть он всё равно чуть оттягивал кожу и прикусывал её легонько зубами), а вот потом… Он же не собирается?! Дёрнулась, намереваясь его остановить, но он меня удержал на месте, надавив на разведённые бёдра, и всё же накрыл ртом нежное местечко, которое ещё ощущало следы его недавней неосторожности.

Нет, я знала, что это нормально в отношениях. Чего стесняться, если любишь человека (пусть даже волка)? И в дорогом сердцу партнёре не может быть что-то неприятно. Но Эмир-то меня не любил. Вдруг ему будет… ну…

От глупых мыслей меня отвлёк его язык… Оооо… Ничего себе! И так можно?

Я прогнулась и не удержала громкий стон. Как неловко, что из моих губ вырываются такие пошлые звуки, но удержать их просто невозможно. Как и тело, которое избавившись от контроля моего мозга само движется ему навстречу. Но теперь его язык был там, где совсем недавно меня разрывал его, по ощущениям просто огромный, член. Он буквально трахал меня языком, пробираясь туда, где саднит и ноет, а пальцем совсем иначе, чем прежде – внимательно и ласково кружил над клитором, заставляя снова и снова стонать.

От надавливающих круговых движений пальцев и языка я потеряла связь с реальностью окончательно и разрешила себе уплыть в море новых ощущений, которые открывал мне собственный муж. Любимый муж…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Волна наслаждения начала зарождаться почти сразу, и я не могла бы сказать, от чего больше – от его умений или осознания того, что именно и с кем я делаю, что ему позволяю, как откровенно себя веду. Это возбуждало так, что голова кружилась. А ощущение нетерпения и появляющегося вот-вот оргазма дразнило. Особенно когда он, будто чувствуя меня, то замедлялся, то возвращался к прежнему одинаково-настойчивому темпу.

Но в один момент, когда я невольно двинулась на него, желая получить обещанное его ласками, Эмир вдруг резко приник всем ртом, накрывая лоно полностью своим жаром и прикусил клитор. Я ощутила что-то вроде… взрыва. Да. Иначе не назвать.

Громкий вскрик вырвался одновременно с тем, как сладкие спазмы от места его касаний прошлись по всему телу, руками я впилась в простыню так, что кажется надорвала её, а голову невольно запрокинула назад. И даже пальчики на ногах поджала. Мммм… Как хорошо-то…

У самой никогда ничего подобного не получалось. Мне казалось, что лучше меня никто не может знать моё тело. Но вот Эмир смог удивить… во всех смыслах. Настолько, насколько он был растерян совсем недавно, так же теперь уверенно и настойчиво довёл меня до такого пика, на котором я в жизни не была. И не думала, что он существует.

Распахнув глаза, несколько секунд пыталась сфокусировать взгляд на муже. Он же откровенно рассматривал моё тело и гладил его, периодически сжимая то грудь, то талию. Это продлевало мои ощущения и делало их более… законченными что ли.

Облизав губы, опустила взгляд на себя и поняла, что лежу перед ним раскрытая, грудь вздымается от тяжёлого дыхания, напряжённые соски выглядят совсем уж эротично, а поза… Он до сих пор между моих разведённых ног…

Эмир же вытер губы почему-то тоже подрагивающей ладонью и опустился на подушки рядом со мной, прижимаясь сбоку. Только я собралась расслабиться и закрыть глаза, как заметила то, чем он в меня… тыкал. Ну а как сказать? Оказалось, ничего там ужасного нет. Всё вполне органично. И красиво, да. Очень. И твёрдо. И…

Подняла взгляд на его лицо. Он изучал моё. Молча. Да неужели. Даже язвить не будет?

Тогда потянулась к его шее с поцелуем, а потом неожиданно даже для себя повторила то, что делал он. Я пьяная ещё от собственного оргазма, мне можно. Поэтому целовала его грудь, пресс, гладила, а опустившись ниже, обхватила горячий ствол рукой и поводила немного вверх-вниз. Ну это же честно… Он сделал мне приятно. Извинился. Теперь я могу… тем более, что хочу тоже ощутить над ним ту же власть, что он, как выяснилось, имел надо мной.

Услышала такой приятный звук… Эмир то ли стонал, то ли порыкивал, и тоже, как я недавно, невольно подавался бёдрами навстречу моим движениям. Это придавало уверенности. Осмелев, обхватила губами горячую, сочащуюся смазкой головку. Терпкий, невероятно приятный запах ударил в нос и свёл меня с ума окончательно. Я уже просто не помнила, что такое стеснение и зачем оно тут. Вот же он – мой. А я – его. Потому с упоением продолжала посасывать его член, лизать и делать всё, что приходило в мою неискушенную голову, пока он не зарычал громче, грязно ругаясь.

- Глубже, Ева… Ну же...

Его руки сжимали постельное бельё, вероятно, чтобы не сжимать так же меня. Точнее рвали его, судя по тому, что на них уже были когти. Надо же, как его проняло. Наверное, поэтому он до сих пор не взял меня за волосы и не попытался сам «настроить» глубину. Расцарапал бы всю голову. Но я же не изверг какой. Поэтому честно попыталась взять его глубже.

Он не выдержал и сам толкнулся бёдрами вперёд, а я почувствовала, как его член входит мне в горло.

- Ррррраслабьссссся, - прозвучал следующий приказ, и я его тоже исполнила.

То есть попыталась. Потому что это было очень сложно. На глаза навернулись слёзы, горло першило и хотелось выплюнуть всё, что в нём находится кроме предусмотренного изначальной конструкцией. Но тут Эмир, будто разгадав мои мысли, опередил и слегка надавил на затылок ладонью, не позволяя отстраниться. Я протестующе замычала. Так мы не договаривались!

- Расслабься… пожалуйста… - разобрать сквозь его рычание было сложно, но удалось. И если уж пожалуйста…

Я в первый раз слышу от него вежливую просьбу. Уговаривая себя потерпеть, пыталась побороть рвотный рефлекс и правда расслабиться, глубоко вдыхая носом, в котором тоже уже было мокро от слёз и соплей. Ужас, как я сейчас выгляжу со стороны! Он, наверное, больше никогда не захочет. Или вообще уйдёт спать в другую комнату. Да. Точно. Вот не умеешь – не надо браться. Он-то явно тысячу раз делал то, что со мной, а я… возомнила вон о себе…

Но тут ощутила, как в меня выплёскивается его терпкое и горячее семя, а затем мой рот освобождается, позволяя дышать полной грудью. Вообще мне понравился его вкус. И его член… тоже понравился. Не понравилось только задыхаться. Не больно, конечно, но всё же дискомфортно. Может из-за отсутствия сноровки…

Лицо запылало. Когда я только приступала, была под впечатлением, и стыда не чувствовала. Теперь же эйфория спала и стало ужасно неловко вдруг. Захотелось под землю провалиться. Я же ему только что… Луна!

Собиралась быстро улизнуть в ванную, пока он приходит в себя, но схватив мою лодыжку, когда развернулась к нему пятой точкой, сползая с постели, Эмир подтянул меня обратно. И уложил себе под бок, ласково обнимая. Нет, ну если ласково… Когда мне ещё такое перепадёт? Надо ловить момент. И я прижалась щекой к горячей груди, стараясь не смотреть в его глаза. А то сгорю со стыда.

Он же приподнял мой подбородок и потянулся, явно собираясь целовать. Я упёрлась ладошками в его плечи. Совсем что ли? Может его маразм накрыл? Старческий. Всё же Эмир меня старше. Ненамного, но видимо ощутимо.

- Я же это…только что… - смутилась, кивая на его пах.

- И что? - последовал удивлённый вопрос.

- Ну… зубы там надо почистить, всё такое...

Раскатистый смех разнёсся по нашей комнате. Вау! У моего мужа и по совместительству бывшего альфы серых волков очень красивый смех… Он быстро наклонился ко мне и всё равно поцеловал. И не просто поцеловал. А с языком. Дурной какой-то.

- Зачем ты? - возмутилась, когда он пустил.

- Ты же моя жена. Разве я не могу целовать свою жену, когда захочу?

- Вспомнил, - буркнула я, укладываясь на него снова, и сдерживая счастливую улыбку. Сам меня женой назвал. Сам!

Он же зарылся носом в мои волосы. И я всё же улыбнулась. Значит, ещё перепадёт мне его ласки. Вот и славно. А то до истечения договора совсем ничего осталось. Мне нужно успеть надышаться им. Я обняла его крепко-крепко и чмокнула в торс, куда попало. В ответ

муж

погладил меня по спине.

Такой супружеский долг мне нравится. Вот бы всегда так… Размечталась, в общем. Потому что пробуждение было… весьма необычным.

Глава 20 Снова размечталась

Я не ожидала кофе в постель или нежности с утра. На самом деле, засыпая под боком Эмира, думала, что наверняка он уже жалеет о том, что сделал. Вот если бы результат эксперимента был бы другим, и у него появился бы повод уличить меня в чём-то, то наверное был бы доволен. А так…

Явно же и подозрения до конца не исчезли (ну что, по сути, меняет моя невинность? Что правда не хотела его соблазнять по приказу? Так ведь это не гарантия для него. А вот пропало ли его ко мне влечение пока было не ясно), но и вроде как неловко, что начал так грубо. Вот из чувства вины небось и продолжил так приятно. А то, что поцеловал потом… Так может тоже на эмоциях был, как и я, когда… делала эти неприличные вещи. Вот теперь остыла, и хотя не жалею, но стесняюсь. Так и он. Вроде извинился, но не полюбил же сразу. Вряд ли у меня так прекрасно получилось, что теперь воспылает ко мне чувствами.

И пока он позволял и сам проявлял инициативу, я принимала его объятия и щедро делилась своими (даже до душа не дошла, решив, что утром искупаюсь, так не хотелось уходить от него – раз, а два – так приятно пахнуть им). Но всё равно не теряла голову, предполагая, что утром сделает вид, что ничего между нами не было. Наверное, ему так проще будет. А мне… Я узнала, каково это. И получила самые приятные воспоминания, которые только возможно. Теперь можно дальше осуществлять свой план. Точнее

нужно

.

А ведь так не хочется… Ну как мне отказаться от него? От такого красивого, родного, своего… Единственного, кто мне так дорог и близок. Но решив отложить эти мысли, сегодня ночью позволила себе просто наслаждаться сном в обнимку с ним.

Больше он ничего не делал. Может, удовлетворил свой голод. Или просто в самом деле меня не хотел больше. Ну и… слышала же я женский голос в трубке тогда. Может, у него есть девушка… Хотя, судя по тому, как он глубоко вдыхает, зарываясь носом в мои волосы, сейчас снова вспоминает Даяну. Поэтому и не выпускает меня из рук…

Только эти мысли я тоже отогнала. Ну к чему рвать себе душу? Он же мне любви до гроба не обещал. А то, что после близости с ним меня к нему тянет только больше и хочется ещё и ещё его нежности – так это же только мои проблемы. Спасибо и на том, что было.

И всё равно, проснуться от ора на ухо и ощущения, как за предплечье меня стаскивают с кровати – не самое приятное.

Не соображая, что происходит, я сначала испугалась, а уже потом узнала взбешённого мужа, который орал и матом, и без, называя меня «продажной шкурой», которую «подложили ему в кровать». И ещё, что я «отлично отвлекла его» и наверняка довольна собой. Ещё он пятьсот раз повторил, что он полный идиот и тупой придурок, который думает членом, а не головой. Я же решительно не понимала, что происходит, стоя перед ним совершенно голая.

Но спросить он мне не позволил, схватив за руку, потащил из комнаты и сообщил, что запрёт в подвале, пока не разберётся. На автомате ухватила край простыни и стянула её с постели, укутываясь на ходу. Дотащив до комнаты под лестницей, где запирался волком, Эмир втолкнул меня внутрь. Не удержавшись, я упала на колени и едва не пропахала бетонный пол своим носом. К счастью, успела опереться на руки, сдирая ладошки до крови.

Дверь с грохотом закрылась, оставляя меня в полной темноте. Свет мне включать Эмир явно не собирался. Но вряд ли, чтобы наказать. Во-первых, он не знает, что я побаиваюсь темноты и быть одной в замкнутых помещениях с тех пор, как не стало мамы. Во-вторых, просто мог забыть, что в отличие от него, моё зрение человеческое же. Хорошо, что хотя бы раньше я была тут.

Это позволило на ощупь добраться до волчьей подстилки и сесть на неё, подобрав под себя ноги. От прохлады помещения проснулась довольно быстро. Сонливость сняло как рукой. Только это всё равно не объяснило странного поведения и злости мужа.

Что могло случиться, пока я спала? Вряд ли сам по себе он завёлся. Не псих же он у меня, так нервный немного. Явно есть причина. Ещё бы её узнать…

Эх. Жаль, вчера перед сном не прияла душ. Пахнуть Эмиром, конечно, приятно. Но сейчас бёдра неприятно стягивали остатки моей вчерашней влаги и крови. Когда нежилась в его объятиях, разгорячённая близостью, так не ощущала. Зато сейчас очень хочется помыться.

М-да. Вот так доброе утро устроил мне любимый муж. Какой же он у меня оригинальный… Другие, наверное, после первого раза завтрак готовят своим половинкам или цветы дарят (ну как-то так я представляла себе романтичное совместное утро), зато мой небанальный совсем. И я навсегда запомню.

Забудешь такое.

Поёжилась от холода. Интересно, как надолго он меня тут запер? Это даже больше волнует, чем

за что

. Меня ведь никто даже искать не будет до истечения срока брака. А Эмир вряд ли станет кормить… Стучать и кричать как-то глупо совсем. Вряд ли после этого он придёт и извинится…

Представив, что так и умру вот тут, усмехнулась. Ну куда смерть ещё глупее? Но один плюс всё же имеется. Хоть не девственницей помру… Провела пальцами по своим рукам, как он меня гладил вчера. Тело откликнулась приятными мурашками. Хорошо было… Хоть есть, что вспомнить в тёмном и холодном подвале. Прям на душе легче.

Волчица беспокойно заскулила. Вчера она тоже размечталась, что волк нас полюбит теперь (кстати, удивительно, но непроизвольного оборота у него отчего-то не случалось уже), и никак не понимала, откуда такая грубость и за что? Я тоже не понимала. Но постаралась успокоить её. Зачем зря пугать? Может ещё ничего страшного. Может, ему там сон плохой приснился со мной в главной роли, вот и психанул…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Когда спустя целую вечность распахнулась дверь, свет ударил в глаза. Пришлось зажмуриться. Поэтому не разглядела, только по запаху поняла, что это снова Эмир. И грубо подхватив меня с подстилки, он тащит меня наверх. О, одумался.

Но радовалась я рано. Потому что в гостиной увидела своего отца с двумя братьями и Эмина…

Тут же, щурясь от света, машинально оглядела себя. Раздетая совершенно, завёрнутая кое-как в простыню. Я же не думала, что мы не одни. Закусив губу, подтянула её повыше, прикрывая лучше грудь, и сразу покраснела, заметив на ткани красные капли… Наверное, не я одна заметила. И от меня же ещё и пахнет им…

Захотелось провалиться под землю. Вот прям тут умереть. И пусть без меня разбираются. Пожалуйста… Я же в глаза им смотреть теперь не смогу. Попыталась расправить ткань так, чтобы прикрыть капли. Но сильно это дела не исправило. Как же стыдно. Они же чуют всё и видят ещё к тому же. Только хуже всего, что Эмир вот так себя повёл со мной при всех.

Одно дело, что хватал и швырял наедине, а тут – при моей семье. Они и так меня не очень любят, мягко говоря.

Огнём горели на коже взгляды всех мужчин тут: злой и недовольный – отца, взбешённый – Эмира, насмешливый – старшего брата, настороженный – Атамана, который пока ещё не успел слинять и явно боялся, что я его сдам, сочувствующий… Что? Откуда сочувствующий? Подняла голову, встречаясь взглядом с альфой серых волков. Это ему единственному меня тут жаль?

На глаза даже слёзы навернулись. Так бывает, когда ты держишься и вроде всё нормально, а потом кто-то пожалеет – и так жалко себя становится… И ведь никто даже взгляда не отвёл и с места не сдвинулся. Кроме Эмина опять же.

Он мигом стянул с себя спортивную кофту и, подлетев в одно мгновение, накинул на меня, помогая вдеть рукава и застегнуть. Вообще-то подобное делать не очень хорошо у нас – надевать вещи чужого мужчины, а ему отдавать свои чужой девушке: запахи же и всё такое, вроде как символ пары. Но сейчас я была ему очень благодарна. Он единственный тут подумал о том, каково мне стоять перед отцом и братьями почти голой со следами вчерашних развлечений с мужем.

Мы хоть и оборотни, особенно естественных вещей не стесняемся, но это же мой папа! А видит меня полураздетую, да ещё и… Позорище.

- Ты что творишь-то? - зарычал альфа серых на брата, как-то вроде даже отгораживая меня собой от остальных.

Невольно я выдохнула. Даже стало как-то не так неприятно внутри. И почти перестало трясти. От страха и стыда. Но Эмир ответил невозмутимо и зло:

- А ты у нас теперь и шпионов защищать будешь?

- Какая разница?! Она – твоя жена! И просто девушка. Можно было нормально поговорить, а не устраивать представление! Придурок.

Он обернулся ко мне:

- Если хочешь, можешь подняться и… - наверное он хотел сказать «помыться», но сказал другое, - переодеться.

Я кивнула, пряча глаза от остальных. Почему-то Эмина сейчас стеснялась меньше них. Но уйти не успела. Только сделала пару шагов, как меня перехватил Эмир, удержав за руку. И я снова едва сдержалась, чтобы не заплакать. Не от того, что больно сжал опять. Просто Эмин – мне вообще никто, а ему не всё равно, зато с Эмиром мы вчера… а он поступает вот так.

- Она останется и всё объяснит, - прорычал он.

Почувствовав, что Эмин готов применить силу альфы (как, интересно, я это почувствовала, если не имею отношения к его стае?), испугалась, что это разозлит Эмира ещё больше. Не хотелось становиться причиной раздора между братьями, поэтому вскинула голову, обводя всех собравшихся почти не жалобным взглядом, и постаралась проговорить твёрдо, а не жалко:

- Может для начала ты объяснишь, что произошло? А я обязательно отвечу на твои вопросы.

Теперь я смотрела Эмиру в глаза и решительно не понимала, как за такой короткий срок со вчерашней ночи его отношение ко мне настолько изменилось. Пусть любовница из меня может и не очень, но не повод же это вести себя подобным образом.

- Что ЭТО? - прорычал он, подсовывая мне под нос свою ладонь и разжимая пальцы.

Мои губы дрогнули. Луна… Как мне всё объяснить ему? Как найти силы не выдать себя, не начать просить его помощи, не рыдать, умоляя поверить? Как сохранить остатки гордости, но не позволить двум стаям развязать вражду снова?

Беспомощно обернулась к Эмину. Да, сейчас только в нём я видела хоть что-то похожее на поддержку. Моя семья меня ненавидит. А за совершённую ошибку будут ненавидеть только больше.

Почувствовала недовольство отца. Нет, не так. Ярость отца. И сожаление младшего из старших братьев. Старшему было плевать. Порой мне казалось, что отдай отец приказ убить меня, брат выполнил бы, не отвлекаясь на сожаления.

- Прежде я хочу поговорить с дочерью, - папин голос отдавал металлом.

- ТУТ ГОВОРИТЕ, - прорычал муж, а я вздрогнула. И вновь подняла на него глаза:

- Ты не так понял…

- Не так понял тот факт, что моя жена держит в доме яд для оборотней?!

Глава 21 Гнусная ложь

Выдержать его злой, тяжёлый взгляд было непросто, но я справилась. Почти. И даже попыталась ответить:

- Ну вообще он не только для оборотне…

- Ты специально устроила вчера шоу, чтобы сегодня отравить меня?!

А вот это гнусная ложь! Из-за вчерашнего я просто забыла о яде в ванной, не подумала даже, что пока он спит, могла бы от него избавиться. От яда, конечно, а не от Эмира. Расслабилась, называется. Вот теперь пожинаю плоды.

- Я не собиралась тебя травить. Клянусь.

- Вот как? А кого тогда? Стоп! - на его лицо отразилось неверие и изумление. - Ты Эмина убить хотела?!

- Что? Да как ты… Нет конечно!

Ну ладно мог бы подумать про себя, но это уже вообще ни в какие ворота!

- Ты! Подлая и продажная…

- Замолчи! - силу альфы серых волков, направленную на мужа, я всё же почувствовала. И её обладатель тут же приблизился ко мне сбоку. - Говори, Ева. Откуда яд и для чего он. Спокойно.

- Дай мне разобраться с дочерью, - потребовал отец, а я невольно отступила к Эмину.

Попасть после такого в руки к любимой семье – означало подписать себе немедленный приговор. И надо же, сработало!

- Пока твоя дочь – жена моего брата, все решения по ней будем принимать мы, - в голосе всегда милого Эмина слышалась твёрдость и властность.

Необычно видеть его таким. Я привыкла, что он добрый, но видимо альфой тоже был не зря. Ни один мускул на лице не дрогнул, когда смотрел на моего отца. Хотя тот был злее и старше. Но кажется это со мной и своей парой альфа позволял себе быть милым… Хотя почему со мной – пока не очень ясно, если честно. Но всё равно я ему очень благодарна. Без него меня бы даже слушать тут не стали.

И когда он почти мягко обратился ко мне, то невольно подтвердил мои мысли.

- Объясни, Ева. Откуда это?

Я молчала, не зная, как поступить. Скажу, что привёз Атаман – накинутся на него, да и с меня подозрений не снимут. Никто же не поверит в правду… А совру, что нашла случайно – тем более. Что мне говорить?! Но спасение пришло откуда не ждали.

- Я привёз вчера, - вдруг подал голос брат к всеобщему изумлению.

Уж насколько я не ожидала от него поддержки (интересно, какая муха его укусила), настолько наш отец, кажется, был готов убить нас обоих прямо здесь. Эмин же бросил на Атамана недоброжелательный взгляд. Кажется, у этих двоих свои счёты. И если альфа ещё пока не накинулся на него, то видимо только ради своей стаи и исполнения «мирного» договора.

- Очередное задание, да, Ева? - выплюнул муж, истолковав, как всегда по-своему.

- Какое задание? - нахмурился правдоподобно брат. - Ева попросила привезти ей лекарство, усиливающее регенерацию, я заехал в нашу клинику и дал задание лаборантке приготовить, а потом привёз.

- Ты нас за идиотов держишь?! - зарычал муж. - Тут яд!

- Как ты узнал? - спокойно спросил брат.

Луна… Что он делает? А если его попросят попробовать?! Это отрицать просто бессмысленно.

- Нашёл склянку, открыл, по запаху. Так что…

- Странно… Я ведь даже не проверил, не открывал сам, да и Ева, наверное, не успела… Отец! Так это покушение на её жизнь! Все знали, для кого лекарство! В нашей стае появился предатель! Они хотели убить её!

И так он искренне орал… Надо же. Такой талант пропадает. Я невольно восхитилась. Пусть и бред несёт, но как убедительно.

- Ты же не пила? Скажи, что не пила, - подлетел он ко мне, и я машинально покачала головой отрицательно. - Слава Луне, не успела. Я лично найду всех, кто причастен к этому! И убью. Прости, Ева, это моя вина. Я должен был заподозрить, но поторопился.

- Да… ничего…

Вообще не ожидала, что он за меня вступится перед мужем. От отца потом ещё получит конечно за этот спектакль и всё остальное. Может, рассчитывает успеть слинять? Но всё равно такая самоотверженность… Надо же.

- Вот видишь, Эмир. Ева не при чём. И мне не нравится, как ты говоришь с моей сестрой. Хочешь её вернуть до истечения срока… - начал было подобревший странным образом братишка.

- Я не приму! - прорычал отец. - Судя по всему, ты воспользовался моей дочерью. А потом решил найти беспочвенный повод сбагрить её обратно?! Кому она нужна пользованная бывшим альфой серых?

И хотя я не чувствовала себя такой, внутри что-то сжалось от слов родного отца. Будто после истечения срока брака, перестану быть такой… Снова опустила голову так, что мои тяжёлые тёмные волосы закрыли лицо, плечи и фигуру до талии. Это создавало ощущение мнимой защиты…

Но тут же подумала, что мне-то как раз стыдиться нечего. Я никого не посылала убивать члена стаи серых волков, я провела ночь со своим законным мужем и ничего плохого не делала. А то, что меня окружают крайне непорядочные волки – это вовсе не моя вина. Поэтому откинув шевелюру на спину, постаралась спрятать смущение поглубже и вновь подняла голову.

- Раз мы всё выяснили, то предлагаю разойтись. Нам всем есть чем заняться. Вам искать предателя, нам нужно поговорить с братом. Еву никто возвращать не собирается, - резюмировал Эмин.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Я всё же настаиваю, что должен обсудить всё с дочерью…

- Потом обсудишь, - отрезал он. - Благодарю за визит, где дверь, знаете.

Сдержав злой рык, мой отец и братья пошли на выход. Уж не знаю, почему, но на открытый конфликт они сейчас не шли. Наверное, ещё рассчитывают, что я выполню вторую часть плана. Наивные.

Лишь Атаман обернулся, глянув на меня вопросительно. Нет, я не передумала. Поэтому благодарно улыбнулась ему (наверное, впервые в жизни) и отрицательно чуть мотнула головой.

Когда родственники покинули помещение, то дышать стало легче. Отца я боялась гораздо больше злющего мужа и его брата-альфы, хотя вот прямо сейчас последний тоже выглядел довольно угрожающе.

- А теперь, объясни, какого… - даже не думала, что Эмин умеет так выражаться, - ты устроил?! Запер её в подвале, не разбираясь! Притащил сюда чёрных, не поговорив с женой и со мной сначала! Про её внешний вид вообще молчу! Ты совсем… - дальше снова были такие слова, которые девочкам лучше не произносить.

- Это ложь, - холодно отозвался Эмир. - Ты не хуже меня знаешь, что он придумал эту сказку прямо на ходу.

- А мне… - эдак Эмина мы раздраконили, через слово мат. - Если устроишь ещё раз нечто подобное…

- Что ты мне сделаешь? - двинулся на него Эмир. - Из-за

этой

?!

Два брата стояли друг напротив друга, сверля злыми взглядами. И ведь правда из-за меня. Поэтому и не выдержала:

- Мне жаль, что вышло так… Если теперь вы захотите… расторгнуть договор между стаями, то… можете вернуть меня, а я при всех… подтвержу, что отец просил меня отравить кого-то из вас… Тогда договор будет расторгнут по вине моей семьи, а значит, они должны будут выполнять его уже в одностороннем порядке. Только нужно созвать совет и…

- Ты же сказала, что не собиралась! - загромыхал муж, направляя ярость снова на меня. - С чего вдруг такая откровенность?!

- Я не собиралась, Эмир, - ответила почти спокойно. - И яд был не для тебя. Это так. Сейчас я предлагаю солгать… Чтобы папа не мог навредить вашей стае или развязать бойню снова. Оспаривать решение совета обеих стай он не сможет.

- Тебе это зачем? Так не понравилось трахаться со мной, что хочешь, чтобы вернул тебя в семью, глядишь, кого другого подберут, да?

Я покраснела. Тут же Эмин… Как он может так говорить со мной при брате? И наедине это было бы грубо и неприемлемо, но вот так.

- Слова выбирай, придурок, - высказался тут же он. Луна! Повезло же Эли… - Ева, - вдруг позвал меня альфа, - этот идиот… то, что было между вами… он тебя заставил?

Снова захотелось провалиться сквозь землю. Но покачала головой.

- Я сама.

- Она приказ выполняла, ей отец сказал переспать со мной.

- Правда? - обернулся Эмин.

- Да, сказал… Но это… случилось не из-за приказа…

- Хочешь погостить у нас с Эли? - вдруг предложил он, нахмурившись, словно решая сложную задачку.

Я даже про смущение забыла и вновь подняла на него взгляд. Он не шутит? Притащит возможную отравительницу к своей жене? Почему он вообще себя ведёт со мной так, словно верит в мою невиновность? Я это даже чувствую… Хотя не должна. Чувствовать Эмира я уже привыкла, и думала, что это потому, что «настроена» на него. А с кем-то другим такое ощущать было странно.

- Спасибо… Правда. Для меня за всю жизнь никто не сделал столько, сколько ты за эти полчаса…

На этих словах Эмир фыркнул. Не понравилось ему, что так сказала. Только разве я виновата, что это правда? За меня впервые вот так заступились. Хотя раньше мама всегда меня защищала и любила только она, но теперь-то было некому. И вот – Эмин помогает и проявляет заботу. Но всё равно я не могла бы сейчас уйти, потому что… должна быть здесь. Иначе всё будет зря.

- Но я останусь… тут. Мы поговорим и… решим всё… сами… И кофту я твою постираю и верну. Спасибо.

Альфа вздохнул.

- И что ты в нём нашла… Ладно. Нас с тобой ждёт долгий разговор, Ева. Но сейчас не самый удачный момент для беседы, ты можешь уйти, если хочешь.

Я сделала пару шагов к лестнице, волоча за собой край простыни, а Эмир потянулся ко мне и наткнулся на предостерегающий рык брата:

- Тронешь её ещё раз хоть пальцем, про подвал вообще молчу – вызову на бой. Понял?

- А трахать её мне можно тоже только с твоего разрешения? - выплюнул он.

Вот прям заклинило его на этом. Так и знала, что не нужно было соглашаться. Но сама виновата, хотелось узнать, как оно. Узнала, Ева? И он вот узнал, теперь вечно это будет припоминать. Бестолочь я.

- Нет. С её, - отозвался Эмин серьёзно, но как-то снова задумчиво что ли. - И с тобой мы ещё поговорим. Идём в кабинет.

- В моём доме мне указывать будешь?

- Если ты не забыл, это наш дом, а я твой альфа. Идём.

Окинув меня убийственным взглядом, Эмир всё же пошёл куда звали, а я, добравшись до комнаты, не выдержала эмоциональности произошедшего и устало опустилась прямо на пол. Вот это утречко выдалось, конечно.

Проявлять слабость перед ними было бы стыдно, поэтому держалась до последнего. Но сейчас хотелось поплакать. Пожалеть себя. Хотелось… чтобы муж пожалел… Взял на руки… сказал, что был не прав… и обнял…

Вот снова размечталась, Ева. Эмир сейчас наверняка снова спорит с Эмином. И опять винит в этом меня.

Хотя моя вина тоже была, но то, как он поступил со мной… Едва сдерживалась, чтобы и правда не спуститься и не попросить помощи у альфы. Пусть заберёт меня, а Эмир живёт дальше как хочет. Так всё было хорошо вчера, а сегодня он всё испортил. Умеет мой муж спускать с небес на землю, с ним особо не помечтаешь…

А его брату я бы может рассказала всю правду… Может, он даже помог бы мне в осуществлении плана? Пусть он добрый, и кажется жалеет меня, но понял бы, для чего это нужно… Эмир же подумает, что это опять игра только лишь.

Поэтому если нам придётся поговорить, то, наверное, я так и поступлю. Жаль только, что они отказались от моего предложения сегодня. Это могло бы упростить мне задачу. Но и я не из тех, кто будет сдаваться. Мне уже не терпится увидеть лицо отца, когда поймёт, что я сделаю дальше… Будет знать, как говорить обо мне такие неприятные вещи.

Глава 22 Это была ошибка. Эмир

Я захлопнул дверь кабинета и хмуро воззрился на брата, севшего, однако, в свободное кресло, а не то, что обычно занимал я. Даже в этом он поступает правильно, признавая, несмотря на ситуацию, за мной право хозяина дома.

- Ты же мой альфа, - не удержался, чтобы не съязвить, - и дом

наш

, а не

мой

.

Он устало вздохнул.

- Можешь вести себя нормально? И без тебя тошно.

- А что так? Разве это ты потерял истинную и был всеми ненавистным альфой стаи, от которого так скоро избавились и выдохнули спокойно?

Брат смерил меня тяжёлым взглядом.

- Ну давай мы вместе поплачем над этим? - предложил он, и хотя в его словах была только злость, мне всё равно почудилась насмешка.

В мгновение оказавшись рядом, я попытался ударить его, но Эмин увернулся и прописал мне хук справа, а потом вместе со мной завалился на пол. Но только держал меня. Конечно, мой идеальный младший брат не станет бить лежачего.

- Пусти!

- Успокойся, пущу, - процедил он.

- Я спокоен!

- Я вижу, - не сдвинулся он с места.

Глубоко вздохнув, я отогнал эмоции. С ним бесполезно. Иногда мне казалось, что его из себя не вывести. Только вот мне удалось, похоже.

Эмин разомкнул руки и снова сел на кресло:

- Предлагаю поговорить нормально. Хочешь спарринг – идём на улицу.

- Не хочу, - огрызнулся я, уже сам понимая, что веду себя как обиженный жизнью придурок.

- Я серьёзно, Эмир. Ты можешь жалеть себя хоть всю жизнь, но так, чтобы это не отражалось на других. Можешь запереться тут и подохнуть в одиночестве от голода. Можешь припоминать мне, что это я был любимым сыном нашего отца. И что мне повезло встретить и уберечь Эли. Которую именно ты пытался убить. Что мне досталась стая, которая тебя ненавидела как раз из-за твоего поведения. Можешь считать, что это я во всём виноват…

- Я так не считаю.

- Но продолжаешь жалеть себя?! Только тебе одному плохо. Только к тебе относятся несправедливо. А дальше своего носа ты не видишь! Что мне нужна помощь, не думаешь. Что можешь сделать что-то полезное для стаи – тоже. Мы с тобой решили, что ты отходишь в сторону, потому что считали, что ты не переживёшь смерть Даяны. Но я смотрю, ты не только жив, но ещё и вполне отлично себя чувствуешь. Нашёл себе врага по силам – молоденькую девчонку. Мне уже пора гордиться братом? Или ты ещё что-то планируешь? Может волчат из чёрных тоже начнёшь наказывать?

Я заскрежетал зубами. В особенности от того, что он как всегда был прав.

- Она хотела нас отравить!

- Ага… Или испугалась тебя и спрятала яд, который ей привёз брат.

- Ну конечно.

- Что конечно? Ты вообще… - он проглотил ругательство. - Не видишь, как она на тебя смотрит? Девчонка влюбилась в тебя, идиота. Хотя во что тут влюбляться, я всё никак не соображу.

- Влюбилась она, ага…

- Что ага? - передразнил брат. - Готовит тебе, заботится, прикрывает тебя. Даже сегодня пыталась от меня защищать… Глупая совсем. Не того она выбрала…

- Ты ещё?!

- А я не прав? Есть за что тебя любить?

- С чего ты вообще взял, что она ничего не планировала?!

Вот правда, откуда такая уверенность?

- С ней что-то не так, - задумчиво сказал брат.

- А я о чём тебе твержу!

- Я не о том… У меня иногда возникает такое чувство… Не могу объяснить… Будто она тоже член нашей стаи.

- Класс. И ты молчал?! Наверняка чёрные что-то мутят!

- Как это возможно? Ведь я чувствую это силой альфы. На неё воздействовать они не могут. И Эли говорит то же самое, будто она не чужая нам. Что бы это могло значить?

- То, что нам скорее нужно от неё избавиться.

- Вот ты старше, Эмир, вроде. Не тупой. Разве сам не видишь, что тут что-то ещё? С какого, прости за грубость, ты решил супружеский долг исполнять? Ты ведь женщин вообще не подпускаешь после того, как не стало…

- Замолчи! Это она что-то сделала. Может… подлила что-то…

- Сам в это веришь? Уверен, твой волк тоже не видит в ней чужую. Я против того, чтобы возвращать её после истечения срока договора. Поговорю с барсами, покажем её их врачу, у неё нюх уникальный… Что молчишь?

- Не знаю, что сказать. Я вижу, чувствую подставу. И меня это бесит.

- Что именно?

- Что она корчит из себя святую.

- Или тебя бесит, что разгадать её не можешь? Что тянет к ней, а сам не понимаешь, почему. Боишься. Не хочешь предавать памя…

- ЗАМОЛЧИ.

- Только это так. Я тебя знаю как облупленного. И своему волку верю. Он её чужой не считает, а провести его не так просто. Я смог справиться даже с внезапно найденной истинной, не то что тут – она мне вообще никто. Но я чувствую, что она боится. И меня тянет её защищать…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Тебя всех тянет защищать. А то, что боится… конечно, боится. Что мы всё выясним.

- Ты как слепой, честное слово. Присмотрись к жене, поговори с ней мягко. Уверен, она бы поделилась, если бы ты вёл себя не как придурок. Хотел поговорить с тобой нормально. Думал, остынешь и сможешь воспринимать всё адекватно. Но ты просто невыносим. Жаль, она отказалась ехать со мной.

- Вообще-то она

моя

жена.

- Да. Та, которую ты полуголой выставил перед её семьёй и запер на несколько часов в подвале. Я серьёзно тебе говорю. Тронешь её, я тебя братом больше не назову. Если моё чутьё подводит, если я ошибаюсь, то разберусь. И сам буду нести за это ответственность. Но если окажется, что я прав, а из-за тебя она сбежит или, не приведи Луна, ты ей вред какой-то нанесёшь, я с тобой нянчится не буду больше. Ты меня понял?

Я отвернулся. За кого он меня принимает?! Какой вред я могу ей причинить? Ну посидела там немного, от этого ещё никто не умирал. Не бил же я её в самом деле. И даже не заставил выпить содержимое этой склянки… Волк внутри снова зарычал.

С утра он только и делал, что рычал на меня. Ему не нравилось, когда я даже думаю о ней плохо. Что она с ними со всеми сделала? Почему её все защищают? Явно же тут не всё так просто.

Но самое жуткое, что даже я понимаю, о чём говорит Эмин. И в кровать я её потащил не просто ради развлечения. Сдохнуть проще, чем её от себя отталкивать…

Я не знаю, что она со мной делает и как, но это нечто настолько непреодолимое, что чувствую себя чёртовым наркоманом. Сначала ещё как-то можно было держаться, и как знал, что целовать её нельзя. Ведь после первого раза уже не мог больше вообще не целовать. А уж когда понял, что она согласна со мной на большее, что она сама этого хочет… и вовсе впал в бешенство. Потому что невозможно было сопротивляться.

Брат был прав. После смерти Даяны у меня никого не было. Единственная девушка, с которой я общался – племянница прежнего альфы двух стай, о которой мы заботились и чью жизнь держали в секрете. Только её я мог не просто терпеть рядом, но слушать, слышать и принимать. Она не раздражала, не лезла в душу, не видела во мне калеку после смерти истинной, может потому что понимала меня как никто другой. И к ней я ездил, чтобы успокоиться, выдохнуть.

Вот как может всеми любимый и получивший такой подарок судьбы в виде Эли Эмин, понимать меня? Ну как? Он счастлив. А сытый голодного не разумеет. По этой причине у меня осталась лишь одна родственная душа в этом мире, хоть и не родная по крови.

Я понимал, что подумала Ева, когда услышала девичий голос в моём телефоне. И специально не стал оправдываться. Хотел, чтобы она думала, что я нормальный мужик, а не размазня, готовящаяся подохнуть. И ещё… хотелось одновременно и заставить её ревновать, и при этом… оттолкнуть. Я же видел, что она злится.

Дочь альфы вражеской стаи, кажется, правда в меня влюбилась. Может, у неё и было задание, но чёрт… эта её ласка, этот взгляд, когда мы… Разве может хоть кто-то сыграть такое? Оттого больнее было утром обнаружить в ванной яд.

Я как идиот почти поверил ей. Я обнимал её всю ночь, пытаясь убежать от чувства вины перед Даяной. Знал, что только что предал её. Ненавидел себя за то, что слишком близко подпустил другую. Как бы я не хорохорился и не твердил Еве, что это лишь эксперимент, на самом деле у меня просто крышу срывало от желания. Меня так к ней тянуло и признаться было страшно, что я не помню подобного даже к любимой…

Я чувствовал себя предателем. Но не мог не понимать, что с этой девчонкой что-то не то. Не может быть связи сильнее истинной. Не бывает такой. И если раньше я терял всякий контроль, то теперь у этой в ногах готов был ползать за один её поцелуй. Меня пугало это до чёртиков. В таком даже брату (точнее,

тем более

брату) не мог признаться. Себе-то не хотел. Надеялся до последнего, что это она что-то сделала и морок спадёт, я перестану чувствовать себя так ужасно.

Но осознав, что лишил невинности девочку из-за своей похоти, правда чуть не грохнулся в обморок, как какой-то слабак. Дело было даже не в её девственности. Просто глядя на неё, я с ужасом осознал, что она

хотела

, чтобы я был её первым. Её этот взгляд ласковый с поволокой… успокаивающие слова тихим голоском… И то, как она за шутками пыталась скрыть стыдливость и стеснение.

Я вдруг осознал, что это я старше неё, опытнее, а поступил с ней как мудак просто, и испугался. Потому что каким бы отмороженным я не был, но вот так никогда бы не сделал… И попытался исправить свою ошибку, задвигая в дальний угол угрызения совести перед ней и той, что жила в моём сердце. Но получил ещё больше в ответ…

Как она касалась меня, как целовала, как сама решила приласкать более откровенно… Я просто разум потерял. И не мог отпустить её. Меня почти трясло от осознания, что сейчас её запах окончательно стал для меня её – Евы, а не Даяны… Я старался скорее уснуть, чтобы забыться. И утром первым делом побежал в ванную, чтобы охладиться. Потому что даже во сне мне снилась она. Недоволчица… Это было просто какое-то наваждение. А вместе с ним я тонул в чувстве вины.

Ударился мизинцем о ванную, наклонился, услышав звон… Сначала подумал, что это снова какие-то её хитрые препараты, а потом открыл и понял. Понял, что не просто так приезжал к ней брат. Что не просто от меня она быстро сбежала в дом… И на душе стало настолько плохо, что выть хотелось.

Сегодня утром я был готов признать, что ошибался. Сдаться. И поверить ей… А она оказалась предательницей… От гнева я потерял голову. Но наказывая её, я наказывал и себя за совершённую ошибку и глупость, за то, что предал истинную пару ради какой-то шпионки и возможной убийцы. Думал, что альфа заберёт дочь. Так сильно боялся этого, но хотел, чтобы он забрал. И меня перестало бы так тянуть к ней. Мой волк перестал бы метаться и скулить, выпрашивая идти к ней… Я снова жил бы одной Даяной. И всё. Как раньше.

Но этот урод её не забрал. А я всё твердил себе и твердил, что нельзя ей верить, что нельзя поддаваться. И всё же когда брат накинул на неё свою одежду, у меня просто пелена перед глазами упала. Я убить был готов обоих. Она МОЯ - рычало что-то внутри, требовало прогнать их всех, схватить её и не отдавать. А она в это время куталась в его кофту, смотрела на него этими своими влажными, благодарными глазами… Не помню, что я там вообще нёс. Потому что не понимал уже ничего, кроме того, что на ней одежда чужого мужчины.

Только когда Эмин ударил меня потом в кабинете, мозги немного вернулись на место. И хотя я твердил как попугай, что она предательница, с ужасом осознал в какой-то момент, что мне и на это плевать… Мой волк был готов сам лакать яд из её рук, если ей так хочется, если ей так будет хорошо, то он согласен. Пожелай она сделать из него коврик, он бы и со шкурой своей добровольно попрощался…

Я не знал, что это. Меня это пугало. Так сильно – наверное, впервые после гибели Даяны… Но хуже всего, что даже сейчас я продолжаю думать о ней, вспоминать её вкус, её запах, её испуганные глаза, царапины на ладонях, когда она упала на бетонный пол… И вместе с осознанием того, что я проиграл по всем фронтам, теперь я ощущал ещё и вину перед ней…

Но ведь для чего-то ей нужен был яд! Значит, она точно участвует в каком-то плане своего отца! Но не говорит мне… Неужели Эмин прав, и она просто боится меня? Вчера ночью не боялась…

Я поднимался к нам в комнату, ещё не зная, что сделаю. На душе было тяжело и темно. Я не понимал, как выпутаться и разобраться. Нехорошее предчувствие от того, как легко она шла мне навстречу, как торопилась сблизиться со мной, подсказывало что-то, что я не мог уловить. У нас впереди несколько месяцев, чтобы узнать друг друга, так почему невинная девочка так скоро прыгнула в мою постель? Была настолько легкомысленной? Не приказ же исполняла в самом деле… как бы я не твердил это. Но хотел, чтобы Эмин поверил в мои слова и обвинения, может, тогда я и сам бы поверил…

Войдя в спальню, я понял, что Евы здесь нет. Сердце глухо ударило изнутри. Эмин сегодня говорил мне, что она может сбежать, но я об этом даже не подумал. Не мог представить, что Ева исчезнет… Мысль, что её тут нет, что она меня бросила и ушла, сбежала обратно к своей семье, ошпарила изнутри огнём. МОЯ - снова рычало и выло внутри… Волк метался и желал перегрызть мне горло… Но Ева никогда не была моей. Она чужая мне… Этим заявлениям противилось всё. А представить её с кем-то, кого мог ей выбрать её папаша…

Неосознанно я перешёл в полутрансформацию и повёл носом. Если я найду её с кем-то другим, то убью сегодня точно. И сам потом подохну. Даже если это будет её брат или отец… И мне плевать на войну стай. Да мне сейчас вообще на всё плевать.

Глава 23 Нормально он ошибся

Поднявшись с пола, встряхнула головой. Пожалела себя и хватит. Пора дальше спасать мир. Кто, если не я? Явно мой дорогой Эмир не исправится сам по себе, да и стая серых по угрозой (хоть об этом пока и не очень подозревает), и отец не получил по заслугам (а ему вот прям надо, и брату старшему обязательно, Атаман неожиданно вдруг встал на пусть исправления – поэтому его пока не считаем), а я тут расселась.

После освежающего душа жить захотелось только больше. Всё же это, наверное, самое приятное и полезное изобретение человечества. И раз уж средства гигиены муж мне так и не организовал, то продолжала пользоваться его гелем, шампунем и прочим. Всё универсальное, без запаха, поэтому не особо есть разница. Хотя я любила всякие вкусно-пахнущие штуки, но может это потому, что у меня обоняние не такое уж острое, как у них? Выбраковка же, как говорит мой благоверный. Такой он у меня… ласковый…

Ладно, за неимением другого, довольствуемся тем, что есть в наличии.

Собрав ещё влажные волосы в высокий хвост и забрав единственное платье и последнюю теперь ампулку из ванной (а то чего доброго, и её найдёт), ушла в другую комнату. Уехать не решилась бы, но и оставаться с ним как раньше или делать вид, что ничего не было, это уже слишком. Я себя не на помойке нашла.

Разумеется, и прежде не идеализировала Эмира, знала, какой он, поэтому не то, чтобы сильно уж была удивлена его поведением. Чуть что не по его - начинается подобный трэш. Но вот как реагировать правильно? Бросить его? Он тут один так и загнется, тем более ничего не осознает. Мстить как-то низко. Ничего другого кроме как оставить его ночевать одного, не придумала. Хотя вряд ли он сильно расстроится по этому поводу. По нему не сказать, что вообще хочет видеть меня рядом. А уж спать со мной в одной постели – тем более. Ту самую нашу вкусную ночь можно не учитывать, то скорее исключение, чем правило, да и вряд ли ещё повторится.

Хотя поначалу мне казалось, что ночевать с ним – правильно и поможет нам быстрее найти общий язык. Ну и находиться с ним было приятно. Но после подвала пересмотрела свои мотивы и ценности. Спать рядом с Эмиром, конечно, хорошо, но не когда он ведёт себя как псих. Пусть успокоится, осознает, а там и поговорим.

Готовить сегодня тоже не готовила. Мне после всего этого не очень-то и хочется есть, а его кормить – не заслужил. Поэтому перепрятав свои секретики в новой комнате, уселась на постель.

Так интересно, что тут довольно много комнат со своими душевыми. Наверное, прежде тут жила какая-то семья. Или предполагалось, что будет жить. У нас похожий дом. Альфа чаще всего собирал в большом доме всю свою семью и нескольких близких родственников или членов стаи. Во-первых, это обеспечивало некоторую безопасность. Во-вторых, все находились под его контролем.

Но только тут вот жили лишь мы вдвоём. А почему? По идее было бы логичнее, уступить место Эмину и его семье… Ведь у Эмира теперь вряд ли будет семья. Каждый оборотень мечтает о детях, об истинной. И потеряв её, Эмир лишился возможности когда-то обрести свою мечту. Вот поэтому и злится. Ну и ещё может дело в том, что чувствует свою вину перед Даяной, когда общается со мной нормально. Наверняка грызёт себя изнутри, хоть и не признаётся. Но догадаться не сложно, любой бы грыз.

И всё же это не повод запирать меня в подвале. Пусть бы орал, обвинял, допрашивал, но не швырять же на бетонный пол. Понятно, что он не может постоянно держать в голове, что я не такая быстрая, как они все, и не имею регенерации, но думать головой, а не тем, чем он думал, тоже следовало.

В момент, когда я размышляла, как бы исхитриться пробраться в библиотеку, чтобы добыть книгу, но при этом остаться незамеченной (не хотела попадаться ему на глаза лишний раз), в коридоре раздался громкий рык. Даже, я бы сказала, рёв. А уж затем дверь слетела с петель. Но не сама, конечно. Её сорвали.

А в комнату ворвался (иначе не скажешь) мой окончательно слетевший с катушек муж. Рубашка на его торсе и плечах потрескалась из-за того, что в полутрансформации (да такой, что не просто полу-, а прям нормальной такой трансформаци), он сейчас ближе к зверю, чем к человеку. Когти наготове, клыки выглядывают из-за губ… И как-то первым делом я подумала, что он меня убивать пришёл. Тут уже было не до сохранения чувства собственного достоинства.

Жалко пискнув, прижалась к спинке кровати и воззрилась на него круглыми глазами, прикидывая, насколько мучительной сейчас будет моя смерть. Пытаться разобраться, когда он вот такой - вообще не реально. Когда нормальный-то договориться не можем. Да и у меня что-то «в зобу дыханье спёрло»… Вот надо было с Эмином ехать! Хотя бы пожила ещё. Столько всего не сделано, столько не попробовано. Волчца заскулила и попыталась тоже забиться куда-нибудь. Но куда ей деться из меня-то?

Муж же, не переставая рычать, кинулся ко мне, и я как-то рефлекторно зажмурилась. Ну вот и всё…

Но «всё» не наступило. Хотя было очень близко к этому. Сначала я ощутила, как он оказался совсем рядом, сжав мои плечи до хруста. Потом его клыки впились в место, где ещё оставались бледные следы прошлого укуса – у самой шеи (это не могло быть меткой, просто видимо его зубы вошли слишком глубоко, а из-за отсутствия регенерации у меня, не заживает так долго, теперь и подавно не заживёт, потому что Эмир «обновил» шрам).

От неожиданности я дёрнулась в сторону, и если бы он не держал меня, то разворотил бы своими челюстями мне всё плечо. Сразу после укуса горячий, мокрый язык прошёлся по повреждённому месту, немного унимая боль, и не успела я что-то сообразить, как он принялся облизывать мои ладони, а потом и… колени?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Распахнув веки, во все глаза смотрела на то, как Эмир в полутрансформации облизывает меня то тут, то там, пока не сообразила, что это не просто хаотичные движения – он так выбирает повреждённые участки кожи. Извиняется что ли? По идее слюна оборотня сама по себе целебна и обладает заживляющими свойствами. Но что-то не припомню, чтобы меня до него вообще кто-то облизывал, как-то не принято это в нашей стае.

И хотя вроде бы этот полузверь меня лечил сейчас, сам то и дело недовольно и зло рычал и фыркал, будто от меня невкусно пахнет. Но вообще-то я только из душа, поэтому если ему что-то и не нравится, то все вопросы – к зеркалу. Купил бы мне нормальные средства гигиены, не пришлось бы пользоваться чем придётся.

Момент, когда он начал задирать на мне футболку (платье мокрое после стирки сушилось в ванной вместе с единственным с комплектом нижнего белья), пропустила от шока. Но ощутив, что его когти находятся в опасной близости от нежной кожи внутренней части бедра, а также заметив даже через брюки, что муж (или кто он там сейчас) возбуждён, поспешила отползти ещё дальше.

Он громко зарычал и оскалился. Охо-хо… Что же делать-то?

- Ну в себя-то приди, - сказала твёрдо, даже немного командным голосом, и увидела в его сумасшедших глазах злость, поэтому добавила мягче, - пожалуйста. Напугал же.

Эмир что-то там на зверином рыкнул вопросительно.

- Я не знаю, что ты говоришь. Давай на человеческом?

Мы находились очень близко друг от друга. Его лицо было прямо напротив, так, что я чувствовала жар его дыхания на своих губах. На них же он периодически и зависал взглядом. Хорошо хоть целовать не собирался (откуда вообще такие мысли, ещё недавно он меня ненавидел), а то своими клыками поранил бы точно.

Протянула руку осторожно и погладила его по щеке.

- Тшш, успокаивайся. Не знаю, что там на тебя нашло, но если хочешь от меня избавиться, сделай это каким-то более гуманным способом что ли.

Муж скривился. Вот ему не угодишь.

- Эмир, - вновь провела ладонью по его щеке, спускаясь к плечам, но он перехватил её и лизнул опять. - Если это извинения, то они, конечно, принимаются, но это не значит, что кинусь к тебе на шею.

Он зарычал.

- Можешь нормально говорить? Я не понимаю так.

Помотав головой, словно пытаясь вытряхнуть лишние мысли, полузверь так и не превратился в мужчину.

- Ты застрял там? - догадалась вдруг, поняв, что даже в полутрансформации нормальные оборотни могут разговаривать, а этот нет. - Эдак тебя, дорогой муж…

«Дорогой муж» оскалился в ответ. Но первая волна страха уже прошла, поэтому я сделала логичный вывод, что если только что лечил и извинялся, то убивать, наверное, не станет. Во всяком случае прямо сейчас.

- Может, Эмина позвать надо? - а как его оттуда ещё вытаскивать, кроме как с помощью альфы? Вот почему мне вечно приходится его откуда-то вытаскивать, куда он сам себя загоняет? То из депрессии, то из голодовки, теперь вот – из полутрансформации.

Заревев, Эмир искрошил подушку на мелкие кусочки и отбросил в сторону. Красноречиво так получилось.

- Поняла, не надо нам Эмина… Давай тогда… не знаю… поспи может? Вдруг само пройдёт?

Я, конечно, злилась на него и обязательно продолжу, но на него – человека, а не на вот это нечто, которое вообще не уверена, что понимает происходящее.

Муж фыркнул и, резко подтянув, меня ближе, устроил голову на моей груди, зажмурившись.

- Э… Эмир… Я не это имела ввиду. В свою комнату иди спать. Я тут одна буду.

Он приоткрыл один глаз, глядя на меня вопросительно.

- Что смотришь? Ты меня в подвале запирал? Запирал. Полуголой перед папой и братьями выставлял? Выставлял. Орал, как потерпевший? Орал. Вернуть меня хотел? Хотел, ещё как. Считал отравительницей? Считал и всех убедить пытался. Ну вот. А чего тогда теперь пришёл? Иди к кому-то, кто не будет держать в ванной яд и кого ты не захочешь запирать в подвале без разговоров, ещё и после того как…

Я отвела взгляд. Может, поступи он так не после той ночи, мне было бы меньше обидно. А вот когда я только напридумывала там себе разного, после того, как он меня женой назвал, совсем было как-то…

Муж уткнулся мне в шею носом и лизнул её.

- Не подлизывайся, Эмир. Тем более, это вообще не ты может… Может, это волк твой хороший… Иди в свою комнату.

Кивнув, он поднялся, и я уже решила, что послушался, но он подхватил меня с постели и закинул на плечо вниз головой, положив руку на открывшуюся пятую точку, ведь футболка сразу задралась.

- А ну на место поставь! То есть положи! Эмир! Фу! Прекрати это!

Не слушая и не пытаясь услышать, муж меня куда-то понёс. Надеюсь, не в подвал снова…

Но принёс он меня всё же в комнату. В «нашу». И уложил на постель. Даже почти аккуратно. Только сам улёгся сверху. На меня…

- Я не хочу так. Не хочу с тобой тут быть, - проворчала, пытаясь выбраться из-под навалившейся туши. - Мне тяжело. И неудобно. И ты не в себе.

Муж снова лизнул мою шею.

- Я не шучу! - попыталась оттолкнуть его за плечи, за что снова словила взбешённый взгляд. - Хоть сколько пугай меня своими глазами злющими. Сказала, не буду – значит, не буду. И так только и делаю всё для тебя. А ты потом…

Сжала зубы, чтобы сдержать подступившие слёзы. Не буду я перед ним плакать. Не буду! Никому не покажу своей слабости. А ему – тем более.

Но одинокая слезинка всё же вырвалась и покатилась по виску. Эмир слизал её, и прижался к моему лбу своим, продолжая рвано дышать. Теперь его дыхание становилась медленнее. И подумав, что он приходит в себя, перестала вырываться. Сейчас мозги на место встанут, и сам меня отсюда вышвырнет…

Только когда пропали его когти и клыки, муж зачем-то вновь провёл носом по моей щеке, потом по шее и лишь тогда отстранился и поморщился:

- От тебя всё ещё несёт им.

- Кем?

- Эмином, - скривил губы. - Не бери больше чужую одежду.

- Ну раз своей нет, то извини уж, буду брать. Да и если бы ты мне дал возможность прикрыться, я бы воспользовалась, но ты же…

- Не бери. Больше. Чужую. Одежду. Ясно?

И так холодно и зло это сказал…

- Или я убью… - добавил как-то… странно. Будто признавался в чём-то ужасном.

- Меня?

- Нет. Того, чью одежду ты наденешь. Даже если это будет мой брат.

И выражение лица такое… словно правда убьёт. Машинально я кивнула. Подобное сложно оставить без внимания. Хотя зачем брата убивать, не очень понятно. Чтобы от меня не пахло чужим просто? Нормально он проблемы решает. С холодной головой прямо…

- Теперь отпустишь?

- Нет.

- Почему?

Он вздохнул.

- Что ты делаешь со мной? Скажи, что это? Как это работает? Я хочу… избавиться от этого…

- От чего?

- От этого, - он нахмурился. - Того, что у меня к тебе. Убери это.

- Да что убрать-то? Я не понимаю, о чём ты говоришь. А когда ещё лежишь вот так вот сверху, вообще соображать сложно. Ты мне только недавно чуть горло не перегрыз. Волнительно, знаешь ли.

- Не перегрыз бы…

- Ну конечно.

- Я думал, что ты… сбежала… - и снова будто в страшном грехе сознаётся. Ну думал, и думал, что такого-то?

- И что? Разве не этого ты хотел? Чтобы отец забрал меня. Для того же и позвал его.

- Да, для этого.

- Ну вот. И что тогда, если и сбежала бы…

- Нет. Не смей уходить от меня. Поняла?

- Ты сам себе противоречишь. То чтоб забрали, то не смей уходить. Пусти. Раз уж ты пришёл в себя, то…

- То ты никуда не пойдёшь.

- Вот ещё. Пойду. Я теперь там жить буду. Глядишь, тебя клинить перестанет, и…

- Я сказал, что ты. Никуда. Не. Пойдёшь.

- Но…

- Без но, Ева!

- Да зачем я тебе?

- Понятия не имею. Пока ты не уберёшь то, что сделала, не уйдёшь.

- Я ничего не делала, - посмотрела ему прямо в глаза. И его взгляд стал немного мягче.

- Тогда скажи, для кого был яд? Скажи мне правду. И я отстану. Извинюсь, если хочешь.

- И не станешь орать как сумасшедший, кусать меня, кидать в подвал и поверишь в мою правду?

- Поверю. И не стану. Для кого он, Ева? - голос прозвучал даже не зло.

Я набрала в грудь побольше воздуха и выдохнула, пока не передумала:

- Для меня…

И тут же его кулак впечатался в матрас в паре сантиметров от моей головы, а на таком знакомом лице отразилась ярость. Я же почувствовала, как кровь отлила от моих щёк. Он же хотел меня вот так… ударить…

- НЕ ВРИ МНЕ! - муж наклонился ниже. Теперь расстояние между нашими лицами было чуть больше сантиметра.

Моя волчица заскулила, пригнулась и начала дрожать, мысленно оседая на пол. Впервые, наверное, за всё время с ним меня окутывал такой сильный страх. По идее, что он может сделать мне ужасного? Растерзать прямо тут? Задушить? Ударить? Пусть меня никто никогда не бил и силу ко мне не применяли никогда раньше, но я этого не так уж сильно боялась. Наверное… Моё сердцебиение начало замедляться, а лицо Эмира расплывалось перед глазами.

- Ева? - позвал он, но его голос доносился как через туман.

- ЕВА! - Эмир кричал и тряс меня за плечи, а я боролась с накатившей паникой, стараясь справиться с одним из своих самых больших страхов, который картинками вспыхивал в голове.

Муж похлопал меня по щекам, от чего понемногу начала приходить в себя, глубоко вдыхая его запах. Он был той самой ниточкой, которая вытаскивала меня из кошмара. И не выдержав, обняла его, крепко прижавшись. Пусть я для него чужая, он-то мне не чужой… единственный в этом мире не чужой остался.

- Что с тобой? - тихо спросил он, неловко обвивая почему-то дрожащей рукой мою талию. Надо же. Не отталкивает…

- Испугалась… Ты испугал, - сказала почти всю правду.

- Прости, - растерянно прошептал он.

- Угу, - шмыгнула я носом и отодвинулась. - Пусти теперь. Я хочу умыться.

Но он отпустил не сразу.

- Просто не ври мне больше, - прозвучало даже не как приказ.

- Не буду, - отозвалась почти безразлично, толку-то объяснять ему? - Выпустишь?

Эмир скатился в сторону, освобождая, но продолжал буравить не понятным мне взглядом.

Глава 24 Показалось

Я придирчиво смотрела на своё отражение и не замечала ничего, что видела прежде. Может, просто показалось? На самом деле подумала, что он ударит меня, испугалась, вот и всё. Да. Ничего не случится так скоро… Ничего не будет. Точнее, будет, но потом. Попозже. Когда я отсюда исчезну. Он не увидит. Зачем пугать беднягу? Ему и так в жизни не повезло. Явно в детстве головой об пол роняли…

Но какой бы сильной и ироничной я не была, где-то внутри всё равно скребся страх, от которого нужно избавиться срочно. Умылась ледяной водой, пытаясь унять дрожь в руках и победить слабость. Почти получилось. Улыбнулась себе в зеркале.

Ну чего это мы нос повели? А ну хвост пистолетом и вперёд! Нам ещё это недоразумение перевоспитывать. Худо-бедно, но надо. Волчица робко подняла голову. Давай-давай, хватит бояться. Она высунула язык и повернулась вокруг своей оси. Вот умничка.

Да и не прятаться же в ванной вечность. Пришлось выходить. Эмир следил за мной молча и, казалось, о чём-то думал. Поэтому демонстративно направилась на выход.

- Ты куда? - остановил его вопрос.

Действительно. У меня же масса вариантов просто, куда можно отправиться в его футболке на голое тело.

- Там буду жить, сказала же, - отозвалась невозмутимо и не оборачиваясь.

Судя по звукам, он встал и подошёл ближе. Совсем близко. Невольно напряглась. А ну как снова что-то сделает.

- Ты боишься? - его голос прозвучал с изумлением.

- Тебя это удивляет?

Ну конечно, с чего бы мне опасаться. Поводов-то вообще нет. Муж всего-то может перекусить мне горло или разбить лицо, ну а на десерт запереть в подвале…

- Что с тобой было только что? Что с тобой вообще происходит? Почему ты тут? Что ты сделала со мной?

А вот тут промолчала. Ну что ему сказать? Что согласилась стать его женой в надежде побыть рядом с тем, в кого по глупости влюбилась? Кто был ласковым и весёлым в моих мечтах, как с Даяной, только со мной. Что это меня он обнимал и любил там. А я его… Что хотела использовать свой шанс… И хоть знала, что это лишь глупые фантазии – но сталкиваться с реальностью оказалось непросто.

И я понятия не имею, что он имеет ввиду, говоря, что я с ним что-то сделала. Не травила, ничего не подсыпала. Так о чём он вообще? А что со мной было… Он никогда не узнает. Потому что я успею вернуться в свою стаю до решающего момента.

Откинув пока ещё густую, тяжёлую копну волос с плеча, отступила от него.

- Ты меня не слышишь. И не хочешь слышать. Я больше не стану отвечать на твои вопросы. Можешь за это запереть меня в подвале снова.

- Да сдался тебе этот подвал! - разозлился он.

- Ну да, в этом же ничего страшного, правда? Можно просто, если тебе что-то не нравится, запирать меня там, а потом приходить в полутрансформации, кусать меня и лизать, прикидываясь, что ты не в себе…

- Я не прикидывался!

- Ладно, - легко согласилась я, - тогда терять рассудок на самом деле и приходить ко мне, чтобы почесала за ушком. Вот как отлично ты придумал.

- Я извинился.

- Разве? Не припомню. Ах… это когда едва не ударил меня? Оптом что ли?

Эмир заскрипел зубами.

- Прости.

- За подвал?

Он кивнул. А я ощутила, что сейчас он ни капли не опасен, поэтому позволила себе немного обнаглеть:

- А за то, что голую выставил перед семьёй?

- Ты не была голой!

- Разве? Простыня со следами нашей близости теперь считается одеждой? Может мне стоит в ней выходить принимать гостей из твоей стаи?

Он выдохнул через зубы и…

- Прости за это.

Ух ты. Магия прямо. Ну и пока мне так везёт…

- Отлично. А за то, что говорить со мной не стал? Что даже не выслушал? Не попытался понять. Пусть не поверить, но хотя бы выслушать. За это не станешь извиняться?

- Прости!

- А за то, что укусил? Вот, - я оттянула ворот футболки, демонстрируя следы его зубов.

- Но я не помню, зачем это сделал!

- Как удобно. Что-то делаешь, а потом забываешь. Очень хорошо…

- Хорошо! Прости, Ева! - проговорил почти по слогам.

- Прощаю, - кивнула я и обошла его, вновь направляясь к двери.

- Ты издеваешься?! Я же извинился!

- И что? Мне теперь тебе ножки за это целовать?

- ЕВА! - прорычал он.

- Эмир! - не осталась я в долгу.

Мы застыли друг напротив друга. Никто не хотел уступать.

- Это не я собирался тебя травить.

- Я тоже не собиралась.

- У меня не было яда!

- У меня тоже! Пока Атаман не привёз… - явно же он в его россказни не поверил. - Я хотела от него избавиться на улице, честно, но тут пришёл ты. И я поняла, что ты меня обвинишь сейчас, если увидишь. Пришлось прятать. А потом ты нашёл, но не спросил ничего. А потом… они все пришли. И я испугалась. Вот и всё. Видишь, как понятно всё может быть, если разговаривать.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Муж помолчал.

- Хорошо. Я понял. Это я во всём виноват. Так?

- Не так.

- Не уходи…

- Что?

- Я не хочу, чтобы ты уходила. Останься тут?

- Зачем, Эмир? Я же предательница. Шпионка. Зачем я тебе тут?

Машинально оглянулась на улыбающуюся фотографию в рамке у кровати.

- Тем более, это не моя комната.

Он заметил мой взгляд, и почему-то ответил так, будто оправдывается:

- Я… достал ту нашу фотографию. Не выбросил её… разгладил и положил в книгу… Но я не могу убрать…

- Я тебя не прошу. Не надо убирать. Зачем? Ты её любишь. Люби. А я… просто стану ночевать там, где сразу следовало, - развернулась, но тут меня оплели горячие и сильные руки.

- Тогда я с тобой пойду, - он глубоко вдохнул, уткнувшись носом в мои волосы. И вот снова серый злой волк превратился в пушистого зайку. Но я больше не поведусь на это. Хватит уже наступать на одни и те же грабли.

Распрямила плечи и чётко проговорила:

- А я тебя с собой не зову вообще-то. Очень ты мне там нужен.

Эмир вдруг растерянно отпустил меня.

- Что ты сделала сейчас?

- Да ничего я не делала!

Замучил уже! Оттолкнув его, выбежала в коридор.

Как же надоели эти беспочвенные обвинения! Почему, если ему хочется меня обнимать – то сразу я должна что-то сделать?! Неужели даже мысли не допускает, что сам может захотеть? Я же… красивая сейчас. Меня можно любить тоже. Не только Даяну. И смотреть на меня так… как смотрел вот ночью тогда…

Но это мне тоже показалось, может. Вряд ли тогда он любил меня, просто был… ласков, чтобы получить, что хотелось. Точно. Ну конечно. А что женой назвал, так это он от того, что гормоны в голову ударили. Ему туда вечно что-то ударяет.

Зашла в свою новую комнату и прислонила оторванную дверь к проёму. Без книги обойдусь сегодня. Муж меня вон уже развлёк, хватит развлечений.

Но там я даже минуты одна не пробыла, как он снова явился со своим хмурым взглядом. Расчистил себе проход, и не успела сделать попытку прогнать, как…

- А ты не голодная?

Даже в ступор впала от вопроса. Опять что ли ударился там, пока меня догонял. Вот откуда такая забота?

Скептически оглядела мужа.

- У тебя раздвоение личности?

- Я пытаюсь быть вежливым.

- Как мило с твоей стороны!

- ЕВА, - сверкнул он глазами. А его живот издал голодную трель. Так вот оно что! Он сам голодный! И раз я ничего не готовила, то пришёл разведывать обстановку под прикрытием заботы. И хотя сама тоже была не против плотного обеда или уже может и ужина, отвернулась от него.

- Нет, я не голодна.

Когда услышала, как громко и разочарованно он фыркнул, едва сдержалась, чтобы не улыбнуться. Луна! Ну почему нельзя прийти и просто попросить? Почему он такой вот весь? Неужели нельзя быть нормальным, а не строить из себя не пойми что?

Пара едва слышных шагов – и муж оказался совсем рядом, вновь утыкаясь носом в мои волосы. Фетиш у него новый что ли? Но в следующий миг Эмир вновь закинул меня на плечо и понёс. Кажется, у него это входит в привычку. Которая почему-то мне всё равно приятна…

- А ну поставь меня! - не сознаваться же, что нравится висеть вниз головой в его руках. Ни за что ему это не скажу.

- Нет, - отрезал он и продолжил спускаться по лестнице.

- Эмир, ты ведёшь себя как варвар, - тут мой тон не был очень уверенным, потому что его горячая, крупная ладонь снова легла на мою пятую точку. И я поняла, что мне одновременно и неловко, и приятно.

Он же словно почувствовал, даже спину распрямил и продолжил широко шагать, по всей видимости, на кухню. Мою реплику же оставил без внимания.

- Слушай, можно я сама пойду? - место, где его рука касалась меня, горело. Пришлось сильно свести ноги, чтобы унять хоть немного расходящийся по всему телу жар.

- Я предлагал самой, ты отказалась, - отозвался он и втянул носом воздух.

Ну вот опять я спалилась! Да невозможно же с этим оборотнем находить в такой вот близости. Как-то он на меня действует… возбуждающе… Аж стыдно.

Войдя действительно в святая святых нашего дома, Эмир усадил меня на кухонную высокую тумбу, а сам остался стоять напротив, глядя на мои оголённые бёдра. И вот я уже узнаю этот взгляд с поволокой… Сейчас клыки полезут, рычать и кидаться на меня с укусами начнёт.

- Эй, ты чего там задумал опять? Вообще-то совсем недавно ты мне угрожал.

Он оторвался от созерцания моих ног и сфокусировал взгляд на лице. А потом вдруг протянул руку и коснулся моей пылающей щеки пальцами.

- Знаешь… Кажется, это начинает мне нравиться…

Луна… Прозвучало почти как признание в любви. Что бы он там на самом деле не имел ввиду. И мои губы сами собой чуть раскрылись, ожидая поцелуя… Вот уж не ждала подставы от собственного тела! Ну а как же мозг? Где он там? Почему я ощущаю вместо мыслей горячий кисель? Приятный, горячий, вязкий такой… кисель…

Эмир рванул ко мне, как хищник нападет на дичь, и собрав волосы на затылке в пятерню, прижался своими губами к моим, заставляя раскрыть рот больше и впустить и его язык... Я забыла, как дышать. И что злилась тоже забыла. Да о чём вообще можно помнить, когда Эмир вот так целует?!

Лишь какое-то моё врождённое чувство справедливости вопило откуда-то издалека, что не заслужил мой муж сегодня поцелуев. Не осознал ещё до конца, что нельзя вести себя как муд… как не очень добропорядочный мужчина. Поэтому неимоверными усилиями воли, противоречащими моим собственным желаниям, я всё же смогла вывернуться.

Если честно, думала, он снова начнёт кричать и ругаться. Но вместо этого Эмир прислонился ещё влажными губами к моему виску и замер. Молча. От этого такого интимного жеста (интимнее, чем даже секс с ним и откровенные ласки), я покраснела ещё больше. И тут же ощутила внутри словно взрыв какой-то, фейерверк. А по всему телу пробежались миллионы тонких иголочек, покалывая и затрагивая каждый нерв.

От неожиданности дёрнулась, не понимая, что именно произошло, но Эмир принял это на свой счёт и, к моему величайшему, хоть и тайному, сожалению, отстранился. Я же посмотрела на свою руку, которую сейчас ощущала совсем по-другому. Словно она стала реальнее и сильнее… Недавнюю слабость как рукой сняло.

Правда, Эмир этого не заметил. Видимо, решив меня отвлечь, он вытащил из холодильника батон и ветчину, сложил всё на разделочную доску с ножом и протянул мне. Вроде как вот – готовь на здоровье.

Я сжала губы, чтобы не засмеяться. Таким он выглядел жалобным, но старался удержать лицо. Быстро спрыгнула с тумбы, вновь почувствовав вот эту лёгкость необычную, и приняла продукты, расставляя их на столе для удобства. Оглянувшись, хотела его спросить что-то, что сразу же забыла, потому что Эмир, глядя на меня, едва заметно улыбался…

Нет, может это и не было улыбкой в полноценном смысле, но уголки его губ приподнялись, а глаза перестали быть хмурыми и злыми. Вот только заметив мой взгляд, он тут же нацепил своё обычное выражение лица. Эх. Теперь вот думаю, может мне это вообще показалось…

Нарезав бутерброды и заварив тот самый чай, который должен по моей задумке успокаивать мужа, собрала всё на стол. Но когда он поднёс к губам кружку не выдержала:

- Не боишься, что там яд?

Эмир фыркнул.

- Ты теперь всё время будешь мне об этом напоминать?

- Ну зачем же всё время, так… Пару дней или неделю… Месяц в крайнем случае.

- Я всё равно не успокоюсь, пока ты мне всё не расскажешь, - стал он снова серьёзным.

- Ну тогда жди, глядишь, повезёт.

Всё равно же не верит. Да и… правду я ему не скажу. Потому что не хочу, чтобы он начал меня жалеть. Нечего меня жалеть. Ненавижу жалость.

Глава 25 Пора действовать

Как и предполагала, мир в нашем доме продлился недолго. Как часто бывает у Эмира после очередной дозы нормального ко мне отношения, он снова замкнулся и стал молчаливым и злым. Для себя я уже сделала вывод, что дело в его чувствах к Даяне. Поэтому старалась особо не досаждать. Хоть и виноватой себя не чувствовала. Будь она жива, я бы к ним и близко не подошла никогда, а теперь какой вообще смысл думать о том, что пытаюсь забрать истинного у погибшей пары? Хотя и не пытаюсь же даже… Так… попробовала его только.

Ну что сказать? Понравилось. Конечно, не всё.

Когда увидела его на нашей свадьбе, думала, что деньки дорогого мужа сочтены (уж очень он был плох, так и веяло отчаянной яростью), а теперь вон с каждым днём всё энергичнее. Вполне неплохо держится, выглядеть стал прилично, аппетит вернулся, да и сила физическая – пожалуйста, на здоровье. Чуть что – на плечо и тащит куда-то… А уж как он круги по двору наворачивал, когда меня догонял и искал – загляденье. А как набрасывается на меня с поцелуями этими своими? Только дай волю... Правда, потом мучается угрызениями совести, но это уже другая история.

Так удачно совпало, что когда он вышел с кухни, мне позвонила Эли и пригласила нас на праздник в стае, посвящённый представлению их совсем крошечного ещё сына. Прежде они его старались не показывать и не «выводить в люди», потому что малыш обладал какой-то необычной силой. Подробностей она не рассказала, мягко намекнув, что и уже сказанное следует всем держать в секрете. Я понимала, что пара альфы не договорила «от твоей семьи». Но тот факт, что меня вообще позвали, хотя я вроде как из вражеской стаи, и даже частично поделились такой тайной информацией, говорил о том, что Эли с Эмином правда не видят во мне шпионку.

Это одновременно и радовало, и огорчало. С одной стороны знать, что к тебе хорошо относятся, несмотря на подлянки со стороны отца и братьев – это очень приятно. Мне никто никогда вот так не доверял. Необычное и очень приятное ощущение. Но с другой… мне очень не хотелось их огорчать. А придётся. Ну никак по-другому.

Потому что после этого приглашения и сегодняшних откровений Эмира я поняла, что можно сделать, как можно всё исправить. Вообще всё. Вернуть на свои места и закончить театр абсурда навсегда. Ведь другого шанса у меня может просто не быть. Я не знала, сколько смогу продержаться ещё. Не хотелось бы, чтобы однажды Эмир обнаружил в своей постели… хм… Даже улыбнулась. Он у меня слишком нежный для такого.

И тут же по спине побежали мурашки, когда представила, что сделает со мной после представления… Надеюсь, ничего ужасного. Ну посижу в подвале немного… Может, укусит… Интересно, если после того, как испорчу праздник наследника Эмина попрошу его помощи и защиты от брата… Нет уж. Это совсем ни в какие рамки будет. Перебор.

Так что будем справляться своими, так сказать, силами. Волчица на меня обиделась из-за принятого решения. Она хотела бы остаться даже со злым Эмиром, только бы рядом. Ей всё равно, что он рычит и пугает даже её, что запирает в подвале. Целует же потом? Значит, всё нормально. А остальное ей – мелочи. И может, будь у меня варианты, я бы тоже подумала. Но время на исходе, пора действовать. Эмир же и без меня отлично справится. Он теперь точно ожил.

Может мне просто так хотелось думать, но что-то подсказывало, что я действительно стала для него в некотором смысле таблеткой. Может, потому что не давала окунуться и утопиться в собственном горе, или на самом деле немножечко ему нравилась… Но факт же. Муж живее всех живых. Вот и славно. Нянечка ему больше не нужна. А еда… заведёт себе кухарку.

Потому продолжая воспитательный процесс, после ужина вернулась в свою новую спальню. Прежняя мне нравилась больше, но после того, что там у нас произошло, совсем неловко было видеть фотографию у кровати. Девушка на ней не смотрела на меня с осуждением, а вроде бы даже с пониманием, но всё равно, такое себе ощущение, после секса с мужем смотреть каждую минуту на его бывшую…

Только вот под вечер Эмир пришёл сам и так же молча лёг на свою сторону. Делая вид, что спать вместе в комнате без дверей – это вообще обычное явление у нас такое.

Когда он отвернулся, я некоторое время смотрела на его широкую спину. Видела и слышала, как он дышит. Чувствовала его запах… вкусный. От которого слюнки текли. Поэтому попросить уйти язык так и не повернулся. Да и я честно думала, что он уже спит, пока вдруг резко не выдохнул и не сел, гневно сверкая глазищами. Теперь-то что не так ему?!

Оглядев меня от макушки до пят своими пылающими от злости глазами, Эмир встал и пошёл на выход сам. Так быстро, что я даже не успела спросить, чем ему насолила в этот раз. Но ушёл недалеко. До порога только. Там он ударил кулаком в косяк, оставив в дереве приличную вмятину, и вновь обернулся ко мне… Эдак его опять…

Наклонив голову, как делают волки при нападении, он двинулся обратно к постели, не сводя с меня плотоядного взгляда.

- Ммм… Ты чего?

Такой прям умный вопрос, Ева. Вот молодец, умеешь формулировать свои мысли… Он приблизился и сел совсем рядом, касаясь бедром моего колена. Невольно попыталась поджать ноги под себя, но через тонкое одеяло он ухватил моё бедро и чуть сжал, удерживая.

- Тебе ещё больно?

- Больно? - нахмурилась, пытаясь понять, что он имеет ввиду. Расцарапанные ладони? Ударенные колени? Или…

Всё-таки или… Даже покраснела, сообразив, о чём именно он спрашивает (и поняла, чего это он уснуть не смог – я опять от его вида возбудилась, вот и почуял, хотел уйти, передумал), но честно покачала головой. Тогда Эмир осторожно убрал с моей щеки прядку волос и наклонился для поцелуя.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Противиться не стала. Это было бы глупо. А то, что воспитательный процесс пошёл не по плану… Ну и Луна с ним. Да и просить дать обещание, что завтра проснусь не в подвале, тоже бесполезно. Уже поняла, что Эмир слово дал – Эмир слово забрал. Он же у меня хозяин своего слова, вот и делает с ним, что захочет. По настроению.

Хотя если уж совсем честно, то я было решила, что это он так извиниться хочет. Ну вроде как в этом плане у нас неплохо получилось найти общий язык, вот и подумала, что логичный же способ попросить прощение – сделать мне приятно наверняка. В общем, губу раскатала так, что в пору закатывать.

Потому что вместо ожидаемых долгих и нежных ласк сразу после поцелуя (к слову, тоже какого-то несуразного, словно наспех, для галочки), муж быстро оказался сверху, между моих разведённых ног и принялся мять (иначе не скажешь, явно это не ласка была) одной рукой мою грудь, талию, живот… а затем задрал на мне футболку до талии, не снимая…

Его действия не были очень нежными, но всё равно было немного приятно. И так сошло бы, скажи он мне что-то ласковое хотя бы. Но он молчал. А я от смущения и растерянности (не совпало у меня ожидание и реальность ну вот совсем) не знала, куда себя деть, поэтому смотрела в сторону, а не на него. Эмир тоже старался не смотреть мне в лицо. Может…он просто хотел секса, а раз уж я рядом и не то чтобы против… Не знаю. Я правда против не была. Хоть и предпочла бы, чтобы это происходило не из-за его физической потребности, а из-за чувств… Ну уж загнула, признаю. Но хотя бы из-за его помутнения, а не просто вот так – механически что ли как-то.

Из губ вырвался выдох, когда его пальцы коснулись меня между ног и надавили немного на влажный уже вход. Да, я хотела его. Всегда хотела. Дальше он не медлил и не продолжал «ласки», стянув свою одежду и отбросив в сторону, плавным движением вошёл полностью. Это не было больно или неприятно, хотя немного неожиданно (да-да, я как дурочка до последнего думала, что вот сейчас он изменит курс и начнёт действовать иначе). После первого раза мне казалось, он должен был понять,

как надо

(умеет же, когда хочет), но нет, сейчас делал ровно то же, что и в самом начале.

Ощущение наполненности тоже дарило удовольствие. Не настолько, чтобы можно было получить оргазм, и конечно хотелось большего, но муж что-то не сильно разбежался удовлетворять мои желания, он… свои удовлетворял сейчас.

В такой неловкой ситуации я оказалась впервые. Правда. Не отталкивать же его с криками, фу, плохой муж – ведь вроде сама сначала была не против. А просто лежать и ждать, когда он там «всё» тоже было по-дурацки как-то… Потому прижалась лбом к его плечу и зажмурилась, а он чуть сжал мою шею ладонью и некоторое время двигался в одном темпе. Не сказать, чтобы я прям терпела, было просто приятно от его близости. Но ждала, что же дальше. Неужели не дойдёт, что по-другому надо?

Только спустя несколько минут его движения стали более размашистыми и грубыми, и я сильнее ухватилась за его плечи, изредка тихо постанывая и закусывая губу. Жаль, не видно было его лица в этот момент... Мне понравилось смотреть, как он кончает. Но подумалось, что может сейчас это и к лучшему. Может на его лице сейчас безразличие ко мне… Хотя где-то в глубине души я всё ещё хотела его страстной нежности и откровенных ласк.

И вот тут ощутила внутри себя его тёплое семя. Ну, минут в пять мы уложились… Он ещё некоторое время прижимал меня к себе, а потом, так же не глядя, покинул мое тело, встал с постели и ушёл в душ. Эм… Кажется, кто-то всё же не умеет нормально заниматься сексом…

Волчица внутри тоже растерялась, мысленно спрашивая меня, что это сейчас такое было? У нас с ней опыта в этом плане – ноль. Может, то что мы делали после неудачного первого раза – это так только по праздникам, а в обычное время у всех вот так – уныло и тухло? С другой стороны, это мне было уныло, муж свою порцию получил… У меня было ощущение, как у ребёнка, которого обманули родители и подсунули вместо мороженого манную кашу. С комочками. И холодную.

Ох, Ева, когда уже научишься не ждать от него ничего хорошего, чтобы не разочаровываться? Но вообще-то это он сам дал мне повод. Если в обычном общении я уже всё про него поняла, то в прошлый раз в постели он казался очень страстным и нежным одновременно. И вот тебе облом. Ну динамо, честное слово.

Против воли губы расползлись в улыбке. Луна, как же глупо вышло. Размечталась, что он сейчас будет «извиняться». Это же Эмир! Какие извинения? Фух. Всё. Спасение утопающих… ну понятно.

Убедилась, что дверь в ванную закрыта и, прогоняя чувство неудовлетворённости, сама коснулась кончиками пальцев клитора, вспоминая его вчерашнюю реакцию на мою ласку. На мне всё ещё был его запах, не прошло ощущение тяжести его тела, поэтому потребовалась всего пара движений, чтобы замычать в подушку от накатившей волны удовольствия.

Вот что ему стоило сделать то же самое? В другой ситуации, конечно, сказала бы, но сейчас это было бессмысленно. Может, его других женщин устраивает и такое, а это со мной что-то не так? Смысл его под себя подстраивать, если через несколько дней меня тут уже не будет? Но секс мне уже не очень нравится. Ну его. Больше не буду соглашаться.

Глава 26 Главное достоинство моего мужа

Я вертелась перед зеркалом, собираясь на торжество, которое должно состояться уже сегодня вечером. Эмир не хотел идти и мне запрещал. Но после звонка младшего брата передумал вроде. Поэтому надела своё единственное платье, решив, во-первых, что Эли должно тоже быть приятно, что ношу её подарок, а во-вторых, другого всё равно нет. Собрала волосы в хвост – во избежание, так сказать. Внимательно осмотрев кожу, на всякий случай нанесла на открытые участки тональный крем. Порепетировала улыбку. Сделала единственную инъекцию, чтобы в последний момент не сдаться.

После той неудачной ночи меня снова потряхивало, вернулась слабость, да и выглядела уставшей. Благо, дома на меня не обращали так уж много внимания. Особенно днём. Эмир, конечно, кто же ещё. Ну хоть злиться перестал – и то хорошо. Если не считать вчерашнего дня. Тут улыбнулась вполне естественно.

Пусть он теперь каждую ночь ночевал в «моей» комнате, но больше ничего не было. Я призналась ему, что так не хочу. Точнее, сказала, что вообще не хочу. А моя реакция на него – это лишь физиология, не более. И прямо попросила больше меня не трогать. Не знаю, что делала бы, если стал бы настаивать, но он не стал. И промолчал на этот счёт.

В тот вечер он вернулся из душа и лёг на свою сторону кровати, а я отвернулась, чтобы не смотреть на него. Чувствовала себя не очень хорошо, наверное, время поджимало. Ну и было немного… обидно. Я же готова с ним быть и таким – хмурым, даже без капли нежности – пусть, но как-то это всё сейчас было… неприятно вот. Особенно то, что не смотрел на меня, а только вдыхал мой запах.

Наверное, другую представлял. Я же не глупая, понимаю, почему не стал меня ласкать. Потому что именно

меня

Эмир и не хотел… Пусть его иногда тянет ко мне, но наверное, только физически, а самому может быть даже неприятно спать

со мной

. Вот и повёл себя так.

Я его не оправдываю, но почему-то казалось, что понимаю. Что вроде как и инстинкты своё берут, но и не хочется, как в тот первый раз, быть не с той, кто в его сердце. Наверное, если бы мне не быть с Эмиром, я лучше одна бы осталась, чем с кем-то не по любви. И это при том, что он не мой истинный. Вот и он. Просто не любит. В его ситуации всё ещё сложнее. Конечно, я его не принуждала к близости, но что-то там между нами всё равно не так, как у всех. Вижу же, чувствую. Просто не понимаю.

Лёжа на самом краю постели и свернувшись в клубочек, я смотрела в тёмное окно и думала. Интересно, всем так, или только мне после близости хочется объятий, слов ласковых, нежности? Даже ещё больше, чем до и во время.

От того, что он сейчас опять молча отвернулся, у меня внутри прямо оборвалось что-то. На него я больше не смотрела, и сама отвернулась тоже. Только желания вот эти свои никуда ведь не деть. Ещё помыться надо… А то утром ему снова что-то покажется, и потащит меня куда-то. Мало ли.

Когда вернулась на своё место, муж не шелохнулся, хоть и не спал. Бросив взгляд на его широкую спину, подавила желание прижаться сзади и глубоко вдохнуть, чувствовать под пальцами его кожу, его запах… Но перебьюсь уж как-то. Легла тихонько и закрыла глаза. Быстрее бы уснуть. А там несколько дней – и всё. Совсем всё…

Матрас сзади прогнулся, и я почувствовала, что сильные руки оплетают мою талию. Напряглась, конечно, вдруг он снова так же сделает? Но Эмир больше ничего не делал. Просто обнимал. Тогда и решилась.

- Не надо больше этого… Я не хочу. Наверное, это просто звериные инстинкты или что-то такое на тебя. Сама я не хочу. Понимаешь?

Старалась сформулировать без упрёка. Не хотелось делать ему ещё хуже. Но и промолчать вовсе – значило себя предать. Муж окаменел на мгновение, а потом расслабился.

- Сейчас тоже не трогать? - спросил вроде безразлично, но как-то… будто с надеждой на другое.

- Сейчас можно, - разрешила неловко. - Только просто так, без всего такого.

Он вздохнул и обнял крепче. Лежать с ним вот так было гораздо приятнее, чем то, что у нас тут недавно было. Но не так приятно, как то, что было в первый раз, конечно…

- Снова инстинкты? - спросил на ушко, а я почувствовала, как его эрекция из-за моего возбуждения от неосторожных мыслей упирается мне в ягодицы.

- Угу… - отозвалась несмело. Но он ничего не делал. Просто лежал.

- Ева… я…

Мне показалось, что хочет извиниться. Но за что? За то, что я ему никто на самом деле? Что сама провоцирую своими запахами? И что лежала, как дурочка, и ждала? Как-то стыдно с ним об этом говорить. Лучше сделать вид, что ничего не было.

- Забыли. Спокойной ночи, Эмир.

- Спокойной…

Мы полежали так ещё, и я всё размышляла, почему вот он меня обнимает сейчас? Зачем, если не хочет? Может, снова ищет запах Даяны? Или чувствует вину за своё поведение? И нормально ли, что я его не отталкиваю? Наверное, следовало бы показать, что такое отношение для меня неприемлемо… Или достаточно того, что уже сказала, и теперь можно обниматься? А вдруг он теперь думает, что я доступная какая-то? Хотя вроде как его жена же… А с другой стороны – ну какая я ему жена вообще?

- Ты слишком громко думаешь. Мы же договорились спать, - проворчал он.

- Ничего я не думаю, - буркнула тихо и попыталась правда не думать.

Объятия Эмира стали совсем крепкими.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Раздавишь меня, - прошептала.

- Я снова поступил, как мудак, да?

Ну вот зачем он это?

- Да, - раз уж начал, то скажу правду. И тут же услышала, что Эмир улыбнулся, а потом вдруг коснулся губами моего виска и сильно прижался своей грудью к моей спине.

- Почему тогда не прогонишь меня?

Задаёт вот глупые вопросы. Мне-то откуда знать?

- Прогонишь тебя, ага. Чтобы ты потом ещё одну дверь выломал?

В ответ он хмыкнул.

Мы разговаривали шёпотом, хотя кроме нас в доме никого нет. Это было немного странно. И в то же время… Создавало такую необычную, приятную атмосферу…

Ну вот, снова я мечтаю тут. Окончательно расслабившись, сделала вид, что мне всё равно, что он рядом. Подумаешь. Ну лежит тут и лежит. Какая разница? Ведь да?

И хотя все следующие ночи Эмир мою просьбу выполнял (более того, обнимать тоже перестал), я сама вчера вдруг осознала, что это, наверное, наши последние сутки вместе. И уснуть не могла долго, всё смотрела и смотрела на него. Запоминала. Дышала. Он ещё перевернулся ко мне и нахмурился, словно знал, что дальше будет. Такой милый мой серый волк, когда спит. Славный такой… Симпатичный. Жаль, что по характеру – кактус, ну уж не всем же быть ромашками… Это ему со мной повезло – достался амазонский лотос…

Пока я любовалась, заметила, что выражение его лица меняется. Теперь он не просто хмурился. Он скрипел зубами, неразборчиво мычал и метался по подушке.

- Эмир, - позвала тихонько, но он не услышал.

- Эмир, - повторила чуть громче, но вместо того, чтобы проснуться он зашептал:

- Нет, нет! Нет… Пожалуйста… Не уходи! Не бросай меня! Пожалуйста… НЕТ! Только не ты. Кто угодно, только не ты!

Выкрикнув последнее, он вдруг обхватил меня руками и прижал к себе, утыкаясь носом во впадинку между ключицами. И дышал так, словно бежал долго… или плакал… и теперь надышаться не мог. Её запахом…

- Не уходи, - попросил жалобно. Так непривычно для этого недовольного обычно, сильного мужчины…

И не удержавшись, я погладила его по голове. Как ребёнка. Так сильно хотелось успокоить. Наверное, ему Даяна снится… Может быть даже момент её гибели… Сердце сжалось от боли за него. Лучше бы меня никогда рядом с ним не было, пусть бы оставалась в своей стае. Одна. Только бы он был счастлив. Пусть даже с ней или с кем-то другим. Не со мной. Но не мучился от кошмаров и жутких видений…

- Не уйдёшь? - вдруг спросил он с такой надеждой, и я вновь не выдержала.

- Не уйду, Эмир… Не бойся… - голос звучал непривычно ласково, так, как я не могла позволить ему звучать в обычное время с ним. И даже решилась на большее. Давно хотела ему так сказать. - Я здесь. Я с тобой. И всегда с тобой буду… Любимый…

Муж порывисто выдохнул и крепче обнял меня.

- Ты сильный, Эмир, - шепнула ему вдобавок. - Ты со всем справишься. Даже без меня. Не сдавайся просто. Живи. За нас двоих. За обоих, слышишь? И у тебя всё хорошо будет. Обязательно…

На его губах вдруг появилась лёгкая улыбка, а дыхание стало ровнее. На мои же глаза слёзы навернулись. И продолжая гладить его по голове, я думала, как решусь завтра? Как смогу подставить его? Оскорбить… И нет. Я не солгала ему сейчас, когда обещала быть рядом. Во-первых, я точно буду. Мысленно. Уверена в этом. А во-вторых… он это обещание же не от меня просил. Он с Даяной говорил… Вот и я от неё ответила. Она бы точно так сказала. Я знаю. И тоже хотела бы, чтобы ему не было больно. И я хочу. А знаю, потому что тоже люблю его. Вот такого вот… чужого… и одновременно родного.

Но недолго он оставался спокойным, словно предчувствуя неладное, заметался снова и вдруг… обратился. На меня уставились грустные волчьи глаза. Сам волк тихо заскулил.

- Ну что ты? - потрепала я его по холке. - Ко мне пришёл, да? Давно не приходил…

Он ткнулся мокрым носом в мою шею.

- Тшшш… Как будто понимаешь всё-всё… Ты ему потом… скажи… что я не со зла. Ладно? - обняла зверя. - И сам не грусти. Вы же оба знали, что я тут на время. Он сам согласился на временный брак. А завтра… вернёт меня, если всё получится. И забудет потом. Как-будто и не было. Но это ничего. Ты не вздумай снова его мучить. И сам не вешай нос. Держись. Ты же почти альфа. И должен помогать брату. Не раскисай… А то моей волчице нравиться не будешь, - улыбнулась.

Волчица тут же запротестовала, уверяя, что ей-то он всегда будет нравиться. И волк будто почувствовал, прижался лбом к месту, где сильнее всего стучало в моей груди сердце. Я гладила его между ушами и по шее.

- Ладно-ладно, будешь нравиться всё равно. Не грусти. Всегда будешь. Даже если мы видеться не будем. Поддерживай его тут… Заставляй есть что ли… И всё остальное…

Волк снова поскуливал, и мне пришлось оторвать от себя морду, чтобы посмотреть в его глаза, полыхающие сейчас оранжевым.

- А что это ты у меня силу альфы не держишь, а? Так нельзя, волчок, Эмин же альфа. Нельзя, успокаивайся давай. Тише-тише. Ну же…

Не хватало ещё, чтобы у него выброс был. Каким бы милым не казался Эмин, но поставить брата на место он будет должен. А это значит – вызвать на сражение… Я видела пару раз, как мой папа чуть не придушил дядю… Он тоже вот так не удержал… И теперь отца ненавидит, что при всех его унизил. Ну хорошо, что в живых оставил. Что для него уже величайшая гуманность.

Зажмурившись, зверь уложил мне на колени тяжёлую мохнатую голову. И проспал так до самого утра, периодически приоткрывая глаза, чтобы убедиться, что я тут, будто бы нюхом не чуял и так. А утром превратился в мужчину снова… В голого мужчину. С отличной такой задницей…

Вот даже перед таким важным событием я думаю о своём! Ужас… Стыд и позор, Ева. Хотя… Это вот наверное единственное неоспоримое (остальные - с какой стороны посмотреть, а тут хоть с какой) достоинство моего мужа… Нет! Не задница… Луна! Нет, конечно. Внешность! Я имела ввиду всю внешность. Красивый он у меня. Очень…

Самый красивый.

Глава 27 День Х

Но вообще это я только подумала себе тихонько, поразглядывала. И всё. Хотя идея спровоцировать его снова на приставания была. Самой проявлять инициативу – ну вот некрасиво, а если бы он… то я вроде бы и уступила, так и быть… Только чур, при условии, что не как в последний раз, а как вот до этого, сладко чтобы… Эх, Эмир-Эмир. Ну что за муж такой, которому стыдно признаться в том, что хочешь его? Даже после того, как сама просишь, чтоб больше не думал даже в этом направлении.

С другой стороны – ты попробуй не хотеть. Неужели он может кому-то не нравиться? Ой. Точно. Всё время забываю про его характер. Конечно, может. Ещё бы.

Поэтому, прикинув, что сейчас проснётся и начнёт возмущаться, я решила тихонько из-под него выползти и пойти собираться. Ну там всякие девчачьи дела: искупаться, причёску сделать, накраситься… А что? Я пользовалась косметикой. Это оборотницы такого не любят, а у меня нюх слабее же всё рано. Зато даже на расстоянии Эмира чую…

И конечно же, зная, что праздник будет почти вечером, я вовсе не для мужа собиралась сейчас прихорашиваться… Конечно нет. Просто заранее. Вдруг времени потом не будет?

Волчица кивала внутри. Ей тоже хотелось, чтоб Эмир нас оценил. Волк сегодня так льнул ко мне, что она теперь вся радостная такая, спокойная. Никаких страхов. Умница моя. Красавица тоже.

Я не видела её, но чувствовала. И не может быть такая прелесть некрасивой. Милашка. Особенно, если муж хоть зверем, хоть человеком где-то рядом. Нравится он ей, глупенькой… Будто я сама лучше.

Только вот улизнуть не вышло. Эмир проснулся. Устроил перепалку из-за праздника. Поговорил с Эмином. Передумал. Но, как всегда, разозлился на меня. Я же у него во всём виноватая. А своего ночного поведения он, видимо, не помнил. Факт же нахождения рядом со мной в неглиже не посчитал важным. Не знаю, может частенько он вот так просыпается с кем-то…

Поэтому в ванной я собиралась не прям радостная. Но ещё даже бодренькая. Пока не вышла в комнату. Где прикрывшись простынёй, так и сидел Эмир. Не ушёл почему-то одеваться. Меня что ли ждёт… Машинально облизала губы, чем сразу привлекла к ним внимание. И застыла. Он так смотрел…

- Ты в этом идти собралась?

Ну вот, снова недовольный тон. Я думала, ему понравилось. А он всё испортил.

- Ну могу в твою футболку переодеться. Думаешь, лучше будет?

Муж скривился.

- А нормального платья, подлиннее, нет?

- Другого Эли не подарила, - развела я руками.

Интересно, он всерьёз думает, что одежда появляется в шкафу сама по себе? И чисто теоретически я могла бы, даже не выходя в магазин, заказать что-то – да, но на что? У меня была всего одна карта, и та осталась в моём прежнем доме. Не думала, что замуж с собой нужно деньги брать… Думала, тут всё дадут…

Ну в общем, если бы мне пришлось кому-то рассказывать, как надо ходить замуж, я бы посоветовала готовиться заранее и тщательно. Спасибо, что меня кормят хоть. И то это Эмин заботится. Эмир так ни разу и не привёз продукты, и мне денег не дал, чтобы купила. Он у меня в этом плане не сильно внимательный. А может и правда верит, что еда тоже растёт в холодильнике. Сама. Ну вряд ли уж задался целью уморить меня. Наверняка же просто не обращает внимания на такие «мелочи».

- На тебя все смотреть будут, - продолжал он меня отчитывать.

И еле сдержалась, чтобы не сказать, если что-то не нравится – иди и купи другое! Но что я, совсем себя не уважаю, одежду выпрашивать? Стыдно же.

- А ты что наденешь? - перевела тему, пока не поругались.

- Какая разница?

- Ну… если хочешь, погладить могу.

А то на кого ещё все смотреть будут, если он придёт в мятом. Скажут, что я за мужем не слежу. Хотя мне всё равно, что скажут. Просто хочется о нём заботится, что-то для него делать. Или не заслужил?

- Обойдусь.

И что вот он снова злой-то? Пожала плечами нарочито безразлично. Не уговаривать же. Я предложила. Он отказался. Ну всё. А то, что сидит вот тут раздетый, прикрывшись лишь уголком одеяла, меня вовсе не сбивает с истинного пути… На кухню.

- Ты ночью опять что-то делала с моим волком? - остановил вопрос.

- Ну что я могла делать с твоим волком ночью?! - не удержалась и чуть повысила голос от возмущения. Опять двадцать пять. А у него глаза засветились. И даже попытался на меня надавить силой.

Волчица пригнулась внутри.

- Ты себя снова не контролируешь, - озвучила очевидное. - И ночью был выброс силы.

- И как ты это определила?

- У тебя глаза светятся. И чувствую я…

- Вот именно. Как ты чувствуешь, если ты из чужой стаи? - встал он, отбрасывая одеяло. Если хотел меня испугать, то просчитался. Я наоборот теперь ни про что другое думать не могла. Хм… Наказывать будет? За то, что чувствую его? Вроде ж нормально жили пару дней. Почти без конфликтов, и вот пожалуйста…

- Может тебе чаю ромашкового?

- Не заговаривай мне зубы.

- Да как ты мог подумать, дорогой.

- ЕВА!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Эмир!

Приблизившись, он зло прищурился и толкнул меня к постели.

- Сама напросилась, - рычит аж.

- Только сначала поцелуй, - отзываюсь невозмутимо.

- Что? - брови Эмира взлетают. Думал, стану плакаться и просить отпустить? Как бы не так.

- Поцелуй меня перед исполнением супружеского долга, - подсказываю.

А что делать, если он сам не понимает, как надо?

И муж послушно впился в мои раскрытые губы, удерживая голову ладонью за затылок. Но не просто целовал, а жалил, сминал поцелуем. Точно наказывал. За что? Да какая там разница-то уже. Пусть продолжает…

Я кусала его в ответ, проникала в его рот языком и гладила им всё, что попадалось на пути, ощущая только его такой непередаваемый вкус – все остальные мысли и переживания улетучивались сами собой. И хотелось ещё больше. Вновь чувствовать между нами ту самую страсть. Помечтать немного, что нужна ему. Тянулась навстречу всем телом. Это казалось необходимым именно в данный момент, будто тогда что-то может изменится, исправиться…

Только он вдруг оттолкнул меня в сторону, будто боясь запачкаться. Кажется оттого, что наказание пошло не по плану. И правда – тут же увидела в его глазах удивление. Напугать меня вздумал. Поцелуем. Ага. Если бы кто другой целовал, я бы стушевалась и сопротивлялась изо всех сил, а Эмир… мой красивый, опасный, злой волк… Слегка облизнулась, не скрывая, что наказание мне понравилось.

Небось решил, что раз просила его меня не трогать, то испугаюсь? Куда там. Я смело смотрела в его глаза. И даже не отступила.

- Чокнутая… - задумчиво бросил он.

- Сам такой, - не заставила ждать ответа и грациозно развернулась к нему спиной. - Только мне не нравится, когда ты меня так швыряешь. Будь нежнее, милый.

- Какой я тебе милый?!

- Милый муж, - послала я ему лучезарную улыбку, обернувшись. - Ведь ты муж мне. Милый.

Хоть напоследок немного его взбодрить, а то опять что-то распустился. И как только будет без моей чуткой руки... Но пока не взорвался окончательно, быстро скрылась за дверью. Видимо, не судьба сбыться моим мечтам. Ну что ж. Зато планы будут исполнены.

За день я успела придумать варианты действий А, В и С. Латинскими буквами. И тот, которым вероятнее всего придётся воспользоваться, нравился мне меньше всех остальных. Потому что в нём должен был принять участие Эмин. Я уже жалела, что сама не попросила его подыграть или придумать, как помочь мне и себе заодно (а что, он же умный и справедливый, альфа тоже), но время было упущено.

Если он откажет (учитывая его характер, то наверное захочет сначала решить мои личные проблемы, даже в ущерб стае – почему-то он мне казался вот именно настолько добрым), то другого подходящего момента уже не представится.

Ведь именно времени-то у меня и нет. Как и второго шанса. Тем более третьего.

Поэтому когда ближе к назначенному времени в гостиной появился Эмир всё в том же свадебном костюме, только без пиджака лишь в белой рубашке и брюках, я уже была мысленно готова. Наверное. Но на красивого мужа всё же отвлеклась. Сразу видно, что рубашку гладил сам… Но нужно же своего поощрять мужчину.

- Тебе очень идёт вот такой стиль, - улыбнулась и тут же стушевалась под его излишне внимательным взглядом.

Нет-нет, нам сейчас мириться нельзя. Ну не смогу я… если он сейчас подойдёт, обнимет, скажет, что я тоже ничего… Лучше пусть продолжает дуться. Тогда не так сложно будет. Вроде как я просто сделаю что должна, а не всажу ему кинжал в спину по самую рукоятку.

На моё счастье, муж обнимать и осыпать меня комплиментами не стал, а только кивнул на выход. Я послушно пошла следом, направляясь в гараж.

- А можно на байке? - подала голос, когда он подошёл к машине.

Эмир обернулся задумчиво.

- Пожалуйста, - похлопала ресницами… и тут же бросила это занятие.

Ну не моё это – кокетничать. Наверное, со стороны выгляжу как дура.

- Мне просто очень хочется, - призналась открыто и всё ждала вердикта.

- На тебе даже куртки нет, вечер же.

Я чуть дар речи не потеряла. Это забота?! Эмир обо мне заботится?! Дыхание в горле перехватило, а на глазах чуть слёзы не выступили. Луна! Эмир обо мне заботится!

- Это ничего, я не замёрзну, поедем на байке же, да?

Он стоял молча, видимо, не знал, стоит ли идти у меня на поводу или послать подальше и сделать как решил сам изначально. И уж не знаю, что там в его голове произошло, но в итоге всё же подошёл к байку.

Не удержавшись, я кинулась к нему и крепко обняла за шею.

- Спасибо, Эмир! Ты не представляешь, как сильно мне хотелось!

Сама быстро забралась на сиденье позади него и прижалась к сильной, широкой спине, вдыхая его запах. Больше он мне трогать себя не даст. И на байке катать не будет… Зато сколько всего приятного у нас было! И теперь вот. Ещё одна поездка в мою копилочку. Разве не чудесно?

- Ой… А нам не нужно что-то купить в качестве подарка? - вдруг осознала, что самое важное-то как раз упустила.

Эмир непонимающе обернулся.

- Ну знаешь… Когда ходишь в гости к детям, принято дарить им подарки… Не у всех, конечно. У нас вот не дарят… И мне не дарили… Но я видела, что некоторые так делают. Если ты остановишь возле какого-то торгового центра, то я выберу.

Кивнув, муж завёл мотор, и я снова прижалась к нему. А уже спустя минут пятнадцать он так же молча притормозил на парковке ТЦ.

- Пойдёшь со мной? - попросила, не зная, как бы тактичнее спросить, есть ли у него с собой карта. Боюсь, бесплатно мне там ничего не дадут.

- Это обязательно?

- Нет… Просто… Вдруг ты что-то подскажешь…

Вздохнув, он положил ключи в карман и отправился за мной выбирать всякие прелести для крошки - племянника.

Ну как выбирать. Ходить за мной молча с хмурым видом по детскому отделу и становиться только злее с каждой минутой в то время, пока я восхищалась размерами местной одежды и всякими прикольными штуками для детей. Вообще, конечно, я сама ведь пообещала всё выбрать, поэтому старалась, как могла. Просто у меня не было особенного опыта общения с детьми, а в стае серых вроде как другие порядки. И надежда, что Эмир знает хоть что-то, теплилась.

- Тебе не нравится? - протянула ему очередную развивающую игрушку в красивой упаковке.

Муж снова скривился, и я уже было хотела всё ему высказать, что нельзя быть таким злюкой, как вдруг поняла, что только что сделала. Хожу тут, радуюсь, показываю ему то, что ему никогда не пригодится… Он потерял возможность обрести семью вместе с Даяной, а ведь наверняка хотел, мечтал. А я не просто давлю на больную мозоль, я на ней танцевала тут чуть меньше часа.

Самой мне легче. Я никогда не мечтала о детях. Сначала была слишком мала. Потом встретила Эмира и совсем скоро узнала, что он не свободен. Вот и все мечты. В моей голове даже если и были фантазии – то только о нём. Примерно как девочки-подростки мечтают о кинозвёздах – понимая на периферии сознания, что этого никогда не случится. Вот и я так же. Была уверена, что мне ничего не светит. А никого другого рядом с собой не видела.

Мой отец заставлял братьев проворачивать разные тёмные делишки, в том числе, соблазняя и используя девушек из других стай. От меня это скрывалось, как и остальное, но кое-что сложно было не заметить. И я замечала. Даже думала сначала, что однажды он захочет и меня как-то приобщить к этому всему, и заранее готовилась сопротивляться до последнего.

Но ещё в начале юности поняла, что он будто крест на мне поставил – вообще старался не замечать. И только потом отдал вот замуж за Эмира. Но и тут я отдавала себе отчёт, что настоящей семьи не выйдет. Не только из-за моей маленькой проблемы, но и потому, что без истинной пары это невозможно.

Хотя неужели чьи-то чувства могут быть сильнее моих? От парности. Неужели такое существует? Даже представить сложно. Моё желание быть рядом с ним, касаться, дышать его запахом, помогать, заботиться – только ещё больше… Как это?

Только какими бы сильными не были мои чувства, детей у нас быть не могло в принципе. Поэтому наверное он и не предохранялся… Хотя может и стоило, учитывая, что я не знаю о том, есть ли у него другие. Не спрашивала. Почему-то думала, что нет. Но и поверить, что стала его первой девушкой после гибели пары, тоже не могла. Вряд ли Эмир в здравом уме и доброй памяти выбрал бы меня… Такую вот бестолковую, которая устроила ему демонстрацию того, чего он лишился.

Чувство вины затопило с ног до головы и грызло меня всю целиком. Его настроение сразу стало понятным. И выражение лица. И нежелание говорить.

- Прости, я не подумала… Можем взять это и всё. Если укладываемся в бюджет… - всё же покраснела, но не извиниться и не спросить не могла. Мой поступок был просто ужасен. Но из-за своих переживаний не подумала головой. Вот и накосячила так жестоко. И как после такого я смогу сделать то, что запланировала? Может, он всё же не сильно расстроится…

Эмир оплатил на кассе покупку и всё так же молча пошёл к парковке. Уже усаживаясь на своё прежнее место, я вновь обняла его.

- Прости меня… Я не хотела делать тебе неприятно и… не хочу, - а потом добавила совсем тихо. - Если бы у меня был выбор…

Эмир не ответил. Ну оно и к лучшему, скорее всего. Пусть дуется. Совсем скоро будет дуться ещё больше. Это не исправить. Лучше уж так, чем оказалось бы, что он ко мне что-то там испытывает, а я…

Когда прибыли на место, выяснилось, что тут собралась не только стая серых волков, но и несколько огромных мужчин, судя по всему, из прайда барсов (пару раз я видела таких же у отца). Оба были в сопровождении своих… видимо пар тоже. Одна такая кругленькая немного уже – её мужчина бегал вокруг, убеждая попробовать ещё немного каких-то угощений в тарталетках. Другая – в накинутом на плечи огромном пиджаке, отчего было видно лишь её белокурую макушку и тоненькие щиколотки в блестящих туфлях, она казалась ещё младше меня и всё время держала за огромную лапищу своего великана*. Эли здесь же сияла рядом с Эмином и держала на руках малыша. Остальные волки тоже были по двое, нарядные и улыбающиеся. Все они были такими счастливыми…*

Представив со стороны нас с Эмиром, едва сдержала улыбку. На контрасте мы выглядели так, словно ошиблись мероприятием. Я в коротком домашнем сарафане, Эмир в плохо отглаженной рубашке, оба недовольные и грустные.

Осторожно взяв его под руку, потянула к счастливым родителям. И после поздравления тихонько стояла в сторонке, ожидая подходящего момента. Хотя вряд ли для такого мог быть подходящий момент. Но я оттягивала его, сколько было возможно. И выбирая «жертву», так и не смогла найти кого-то кроме Эмина. Ну не могу я выбрать другого… И как бы не было тяжело и страшно сейчас, как бы мне не хотелось портить праздник, но завидев вдали членов совета из стаи серых волков (наших, конечно же, не звали сюда), сделала глубокий вдох и направилась вновь к альфе.

Эмир сидел в одиночестве неподалёку. И я не смогла пройти мимо. Подошла к нему, увидела непонимание в глазах, обняла крепко и поцеловала в щёку. В последний раз. Муж поморщился, заметив, что на нас кто-то смотрит. Но не успел меня отчитать, потому что я уже встала и торопливо приблизилась к Эмину. Поймав вопросительный взгляд серых глаз альфы, извиняющееся улыбнулась и сделала последний шаг.

*История снежных барсов – в цикле «В плену у зверя»

*

Глава 28 Вот и всё

Как же страшно было нанести оскорбление Эмину – и дело даже не в том, что они имели право меня сейчас прямо тут и загрызть, а больше – невыносимо казалось увидеть разочарование в его глазах. В глазах его пары. А оно там появится неизбежно, когда я сделаю то, что задумала. Оба – и Эмин и Эли – были так добры ко мне, что сейчас, глядя прямо в глаза альфы, я испытывала такие угрызения совести, которые прежде мне были даже неведомы. Казалось, что я умру, когда Эмин оттолкнёт меня. Но он оттолкнёт. Иначе погибнет. Вместе с Эмиром. Ведь мой отец добьётся своего, если я ничего не сделаю.

Я ещё после истории с ядом поняла, что возвращать меня в стаю раньше срока серые волки не собираются. Братья словно чувствовали, что я на их стороне. Только один рассудительный и жалостливый, а другой – ревнивый и нервный. Но ни один не хотел вернуть. Хотя я говорила в отрытую, даже готова была подыграть и оболгать собственного отца. Они словно не слышали. Только это нужно было сделать! А значит, мне придётся совершить нечто экстраординарное, чтобы не оставить им выбора.

Например, публично нанести серьёзное оскорбление члену их стаи.

Поначалу я думала, что можно провернуть это с кем-то другим. Только позже поняла, что не смогу. Коснуться даже. Не то что…

У нас, волков, без разницы какой стаи, есть определённые традиции и правила. Например, истинная связь считается священной. Если кто-то смеет посягать на неё – причинить вред или заявить права на истинную/истинного другого, это считалось чем-то ужасным. Настолько, что минимум, что светило бы мужчине, провернувшему подобное – вызов на бой и смерть. Для девушки – изгнание из стаи.

И для того, чтобы меня вышвырнули из стаи серых волков с позором, чтобы Эмин не смог вновь спустить мне мою выходку из-за своей доброты и жалости ко мне, нужно всего-то сейчас, при всех… поцеловать или укусить (в попытке поставить метку) того, кто будет рядом с истинной. У кого точное есть пара.

Именно поэтому мне в голову не пришло даже подходить к Эмиру, пока у него была Даяна. Поэтому я смотрела со стороны на то, как он счастлив был тогда, и не смела не то, что озвучить свою симпатию хоть кому-то, а даже самой себе в ней признаваться открыто.

Но представить, что придётся так интимно коснуться кого-то совершенно чужого, не могла. Осматривала каждого тут и осознавала – что не переступлю себя. Невыносимо. И хотя обидеть Эмина – тоже невозможно тяжело, но он единственный мужчина тут, кроме Эмира, от которого меня не воротит на зверином уровне. Может, это оттого, что моя волчица тоже тянется к нему, как к старшему, как к мудрому, почти как к своему альфе. Может также тянулась бы к кому-то из братьев, если бы они не отталкивали меня всегда.

И вот теперь, поймав взгляд альфы, я приближаюсь к его губам и понимаю, что не могу. Не могу! И даже не потому, что мне самой сложно целовать кого-то кроме Эмира, просто это же… Эмин… И рядом стоит его жена с малышом, чей праздник я порчу.

Оставив короткий поцелуй в уголке его губ, тем самым почти признав своё фиаско, я скользнула пальцами по воротнику рубашки, открывая доступ к его шее. Почему-то он не оттолкнул меня, а словно замер. Просто смотрел на то, что я творю. Неверяще, изумлённо и… Нет. Это мне кажется. Не может Эмин испытывать ко мне вот эту теплоту, которая плещется в его серых глазах. Но тем не менее, рука альфы вдруг невинно ложится мне на талию, будто поддерживая, будто чувствуя тот океан боли и страха, который во мне бурлит. От этого его жеста, на мои глаза наворачиваются слёзы, но решение уже принято, я уже не отступлю.

Всё происходит за доли секунды.

Я наклоняюсь к его шее, тянусь зубами к коже, уже чувствую его приятный запах (не такой, как у Эмира, но не отталкивающий и резкий – как у других) и успеваю лишь царапнуть клыками своих человеческих зубов (ведь других у меня нет), как ощущаю приказ… Точнее – ПРИКАЗ. Остановиться. Только это невозможно, отца здесь нет. А больше никто не может отдавать мне приказы…

Но обдумать это не успеваю, потому что уже в следующее мгновение сбоку налетает Эмир и тянет меня за предплечье. Ударившись о его жёсткую грудь, я на ней же прячу лицо, потому что больше не могу взглянуть в глаза брата мужа и его жены. Каждый здесь понял отчётливо, что я собиралась сделать, а значит, мой план почти сработал. Осталось лишь дождаться вердикта. Ну а то, что меня колотит всю – это же мелочи…

Сквозь гул в ушах, плохо различаю чей-то выкрик с требованием наказать предательницу. А потом ощущаю, как пятерня Эмира больно сжимает мои волосы, пытаясь оторвать от себя. И когда он рычит что-то мне в ухо, я уже не слышу. Или не понимаю. Голова кружится… Нет. Вот только не сейчас…

Чтобы не упасть, схватилась обеими ладонями за запястье Эмира. И так как он держал мою голову (пусть и за волосы), стоять стало проще. Вот бы оказаться дома… У нас дома. И чтобы не чувствовать на себе эти взгляды. Теперь здесь остались только серые волки, и каждый из них считает меня коварной шпионкой. Каждый ненавидит. От их ненависти дышать становится всё сложнее.

Невыносимо быть здесь после того, что я сделала. Но даже если меня вернут (на что и был расчёт), то пусть не отсюда. Я хочу домой… Хоть ненадолго. Просто домой… Кажется, что иначе я упаду в обморок прямо тут.

- Давай уедем? - несмело поднимаю лицо, глядя на мужа. И почти не узнаю его.

Эмир в бешенстве. Впервые вижу на его лице вот такую нечеловеческую ярость. Кажется, он может убить меня прямо тут... Разорвать на мелкие кусочки своими когтями и зубами, которых пока не видно, но судя по пару из ушей, скоро появятся.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Вам и правда лучше уехать. Завтра мы всё обсудим с советом и Евой. Потом примем решение.

Голос Эмина звучит глухо. И я решаюсь бросить на него украдкой взгляд. Альфа... расстроен. Эли рядом с ним и… разочарована. Как я и думала, даже после такого они не злятся... Верно говорят, что счастливые люди (ну и оборотни тоже) совсем иначе смотрят на мир, в их сердцах нет ненависти. Жаль, что мне никогда не испытать вот такого же счастья…

Выругавшись, Эмир потащил меня за руку к байку, но когда кто-то из гостей кинул в мою сторону что-то из стеклянной посуды, отбил зло, не давая ударить меня и зарычал в сторону незадачливого поборника справедливости. Странно, почему они не позволили совершить самосуд. Эмин – понятно, он добрый. А зачем Эмир за меня вступился сейчас, хотя так сильно злится сам? Может, чтобы не портить праздник ещё больше? Хотя вряд ли они сейчас продолжат праздновать. Я уже всё испортила.

На байке так и не решилась обнять его, попыталась схватиться за сиденье. Но сжав мои запястья до хруста, Эмир положил их себе на живот, заставив прижаться к нему со спины. Только я уже не могла держаться крепко. И не знаю, почему, управляя одной рукой байком, второй он держал мои руки. И гнал так, словно решил убиться вместе со мной.

А потом, неаккуратно затормозив во дворе, снова схватил меня за руку, швыряя с порога в дом. И только оставшись с ним наедине я вдруг поняла, что безопаснее было там – в стае ненавидящих меня волков. Потому что этот ненавидит меня больше, чем все они вместе взятые.

- Мало тебе меня?! - заорал он, сжимая мои щёки. - Захотела и под брата лечь?! Альфа тебе нужен?! Для этого тебя сюда послали?! Притворялась невинной овечкой! Чтобы что?! Публично нанести оскорбление?! Соблазнить его?! Зная, что у него есть пара! Выставить меня идиотом?! Что ты хотела?! ЧТО?!

Мне хочется плакать от его слов, но Эмин завтра планирует разговор, после которого опять может растянуть наказание и не вернуть меня отцу. И тогда получится, что всё было зря? Зря я обидела альфу и его жену, зря разозлила Эмира… Чувствую себя так, словно меня перемололи в мясорубке. Не продержусь я долго. Уже нет. А потому...

- И что, если так? - стараюсь смотреть ему прямо в глаза. - Ты же мне всего лишь временный муж. Совсем скоро я буду свободна, можно пока присмотреть другого.

Эмир завыл почти по-волчьи и несколько раз ударил кулаком о стену в сантиметрах от моей головы.

- Ненавижу тебя! Ненавижу! Я как идиот... а ты! Ненавижу! Дрянь! Какая же ты... мерзкая, подлая, двуличная...

Слова больно бьют, но я всё ещё стою. Хотя уже готова упасть к его ногам. Умолять прекратить и не пугать меня больше. И не сказать, чего боюсь сильнее – этого его отчаянного какого-то гнева или своих внутренних ощущений, словно рассыпаюсь на миллионы осколков. И никогда уже не соберусь обратно…

- Уж какая есть, - слышу свой равнодушный голос не верю, что говорю это.

Разве я могу признаваться в таком? Разве могу выводить его из себя ещё больше?

- Тварь! - рычит он и толкает меня грубо к середине гостиной.

Сопротивляться сил уже нет. Особенно когда муж вновь теряет разум и переходит в полутрансформацию, когда когтями разрывает на мне одежду, царапая кожу и бросает на диван.

- Ты МОЯ! - ревёт как раненый зверь. - Запомни! МОЯ!

Нависает сверху и сжимает моё горло своей широкой ладонью, перекрывая доступ воздуха.

- До тех пор, пока не вернул тебя. Моя.

- Вот и вернул бы, - хриплю из последних сил.

Меня трясёт... от его поведения, от того, что он собирается сделать сейчас со мной, но больше - от разъедающей боли внутри, которую невозможно терпеть... Только бы он не увидел. Только бы не он.

Его хватка становится не такой сильной, что позволяет мне вдохнуть. Но вместе с воздухом приходит новая порция боли, и я опять задыхаюсь, только теперь уже от неё.

- Эмир... - шепчу, неосознанно прося о помощи того, кто рядом, но он не слышит, может и не видит меня сейчас, и уж точно не понимает.

Вместо этого расстегивает ремень на брюках, дёргает меня на себя и... я теряю сознание.

А когда открываю глаза, то понимаю, что стою посреди гостиной. Чувствую себя бодрой и здоровой. Лёгкой. На мне пышное свадебное платье. Вокруг всё украшено живыми цветами. Солнечные зайчики скачут по комнате, отражаясь от больших в пол зеркал. В них – моё отражение тоже. Я красивая. Волосы тяжёлыми локонами спускаются до талии, а сверху заколоты блестящим гребнем.

В проёме двери появляется Эмир. Я тоже вижу его в зеркалах. И теряюсь, когда понимаю, что он мне улыбается. На нём тот же костюм, только отглаженный, с иголочки. Бутоньерка из мелких белых и розовых цветов в кармашке. Он медленно, но уверенно подходит ко мне со спины и обнимает сзади за талию. А потом целует в висок.

Затем его руки разворачивают меня к себе и теперь я не в отражении, а вживую вижу его ласковый, тёплый взгляд. Это он на меня так смотрит? На всякий случай оглядываюсь вокруг. Мало ли. Может кого не заметила. Но нет. Кроме нас тут никого нет. Точно на меня.

Его тёплая ладонь касается моей щеки. Заставляя смотреть только в его глаза. Я не против. Вечно бы в них смотрела. Тем более – в такие.

Он неторопливо наклоняется и осторожно касается моих губ своими. Ласково, неспеша. Будто боится мне навредить. Ощущения непривычные. Эмир обычно целуется по-другому. Но мне нравится.

А потом отпускает и показывает жестом, чтобы я покружилась. Видя его улыбку, отказать не могу. И кружусь, взметая фатиновые воланы платья и волосы. А внутри чувствую счастье. Такое реальное, такое большое!

Вдруг меня ловят сильные руки мужа, и я утыкаюсь взглядом в его грудь. Он же снова улыбается. Как тогда, Даяне, только мне. Сейчас. И смотрит на меня, кажется, даже влюблённо. Счастливо. А потом наклоняется к моему ушку и шепчет, что любит. Меня любит! Никогда не видела Эмира таким с тех пор. Ни разу. И вот сейчас он тоже счастлив. Со мной счастлив!

Луна, как же хорошо!

Я вскидываю руки и обнимаю его за шею, а он подхватывает меня за талию и снова кружит. Кружит. Кружит. Мы смеёмся… Но всё мелькает вокруг слишком быстро. Меня начинает мутить. Я прошу его остановиться и поставить меня, но он продолжает улыбаться и не слышит. Я кричу ему остановиться, но Эмир продолжает… Хватаю ртом воздух, но он спёртый, тяжёлый. Меня укачивает так. А он смеётся радостно и не останавливается…

Резко распахиваю глаза снова, но уже в реальности, и сгибаюсь пополам от жуткой боли внутри. Из потрескавшихся губ вырывается хриплый вскрик. В ужасе закрываю рот рукой и стараюсь осмотреться, вдруг Эмир рядом. Но его нет. Не помню, что было вчера после того, как отключилась.

Но сейчас я по-прежнему в гостиной на диване. В изодранном его когтями сарафане и обрывках нижнего белья. Меня тошнит. Перед глазами мелькают тёмные пятна и звёздочки. Так холодно тут… Меня трясёт от холода. И внутри – привычно больно.

Вытягиваю вперёд руку и убеждаюсь, что не ошиблась. Гладкая обычно смуглая кожа пошла жёлтыми пятнами, несколько ногтей потрескались до крови. Представляю, что там сейчас с лицом… Мысль, что такой меня может увидеть Эмир, перевешивает боль. Зажимая рот рукой, чтобы не кричать, я встаю и, покачиваясь, иду в ванную. На второй этаж. В нашу комнату. Там можно переодеться в его одежду и нанести макияж…

Цепляюсь за перила и стараюсь глубоко дышать, чтобы не упасть в обморок. Каждый шаг отдаётся болью, словно стекло впивается в ступни. Но если его тут нет, если он меня не видел ещё – на что остаётся надежда (может так сильно разозлился, что бросил меня и ушёл куда-то), то мне нужно спрятаться. Не хочу, чтобы он знал…

По ощущениям я шла час. В комнате по-прежнему улыбалась с фотографии Даяна. Эмира тут не было, к счастью. Да и вообще в доме тихо и пусто.

Где-то в области сердца всё горит и режет. Больно. Но я всё равно заперлась в ванной. И уже знала, что увижу в зеркале, когда поднимала глаза. И хотя знала, к этому невозможно быть готовой…

На лице кожа тоже сухая и шелушится, под глазами синяки, губы - бледно-синие с глубокими трещинами, глаза без блеска, пустой взгляд, расширенные зрачки... Провела ладонью по волосам и несколько толстых прядей остались в руках... Ну вот и всё... Теперь у меня есть пара дней в лучшем случае, чтобы вернуться в стаю.

Я не знаю, сколько прошло времени с праздника Эмина. Может пару часов. Или дней. Хотя наверное меня бы хватились. Скорее сейчас утро следующего дня, а Эмир был так зол на меня, что просто не обращал внимание, что я там валялась полураздетая.

Медленно стаскиваю с себя остатки одежды и бросаю в урну. Теперь официально в этом доме кроме свадебного платья в шкафу у меня ничего нет. Но сейчас важнее другое.

Дрожащими руками набираю заранее добытый номер члена совета серых волков. Да, вот так, в обход Эмина. Так лучше. Для него же. А после короткого разговора, устало опускаюсь на пол, и тут же слышу шаги.

Эмир.

Всё моё существо реагирует на него, тянется ближе. Кажется, обними он меня, и всё пройдёт. Я вернусь в себя прежнюю. Но этого не случится. Не бывает же чудес.

Муж останавливается за дверью.

- Твоя семья будет здесь через полчаса. Я тебя возвращаю. Спускайся, - холодно говорит он, и я должна бы радоваться, что сработало – он не выдержал и отдаст меня до разговора с Эмином… Но почему-то внутри всё сжимается. Вчера говорил «моя»… Вот бы ещё так сказал…

Я киваю, будто он может видеть. Но муж не ждёт ответа, а просто уходит. Хорошо, что уходит. Хорошо…

А мне сейчас так плохо, так больно, так одиноко. И чтобы продержаться ещё каких-то полчаса, мысленно зову притихшую волчицу. Но она молчит. Я зову снова. И снова. Опять. Но внутри – звенящая тишина. И тут же осознаю, что больше не чувствую её…

Из горла вырывается дикий вопль, переходящий в хрип. Или это только в моей голове? Не слышу звуков. А сама падаю на холодный кафель, содрогаясь от новой порции боли. На этот раз душевной…

Глава 29 Глупая русалочка

Я знала, что мне будет больно. Знала, как буду выглядеть совсем скоро. И что препараты, которые мой муж так легко выбросил в раковину, могли отсрочить это на несколько… месяцев или хотя бы недель. Это единственное, что сделал для меня отец после смерти мамы. Сначала я думала, что ради меня… А теперь думаю, что хотел, чтобы я подольше продержалась у серых волков и ничто не вызвало подозрений. Но его план был разрушен. В основном мной.

Однако если бы Эмир не выбросил ампулы, то я смогла бы остаться с ним чуть дольше. Самую малость. Но с ним. Рядом… Были же моменты, когда нам было хорошо. И мне так хотелось их ещё немного… Но вышло как вышло. Что ж.

Да. Я знала, что будет со мной. Не знала только одного – что потеряю свою маленькую, ласковую волчицу. Прежде она не умирала... Ей тоже было плохо, но она была жива. Вместе со мной. Никого у меня больше не осталось кроме Эмира теперь… И его я лишусь совсем скоро.

И мне хочется ползти к нему, обнимать его колени, умолять сделать хоть что-то, придумать волшебный способ спасти меня и её. Только моей девочки больше нет… Спасать некого.

Как же ей, должно быть, было страшно вчера… Наверное... всё дело в том, что мамы нет рядом. И никто не станет меня в этот раз баюкать и петь колыбельную... Или в том, как вчера поступил со мной Эмир… Может, она испугалась его гнева и ненависти? Но это я, именно я не успела успокоить. Наверняка она погибла из-за этого. Если бы я не потеряла сознание, если бы объяснила ей, уговорила, может… она была бы жива. Я так виновата…

Но мне ещё кажется, что если волк Эмира позовёт её, то она откликнется. Может… она просто очень слаба, что не может отозваться. Но если бы он… позвал, она бы снова подняла голову и высунула свой розовый язык. Она бы… откликнулась.

Хотя конечно это я так себя успокаиваю. И сама понимаю, что это невозможно. Я не чувствую её совсем… Почему?! Ну почему она?!

По моему лицу катятся огромные капли. Но чувствую, что ещё немного – и уже не встану. И так уже долго пролежала. А так нельзя. Я должна уехать из дома Эмира живой и здоровой. Должна собрать все силы и уйти, гордо подняв голову. Показать мужу, что я не тряпка, что не стану размазнёй потому, что он был груб со мной и отказывается от меня, потому что мне больно. И не позволить отцу выиграть и причинить Эмиру вред, доказать ему, что я не вещь, которой он может распоряжаться как захочет. Хотя бы ради этого я должна встать.

В той самой сказке русалочка пожертвовала своей жизнью и счастьем ради любимого. Неужели я не смогу перетерпеть боль? Моя девочка хотела бы, чтобы я закончила начатое. И я закончу. А опл

а

чу её потом. Там, где больше не мой дом.

И я встаю. Смотрю на себя и больше не плачу. Всё кончено. Остались последние шаги. И он станет жить своей жизнью. Папа не сможет обвинить их ни в чём. И будет вынужден соблюдать соглашение…

Соберись, Ева! Ну сколько можно ныть и бояться. Пора. Я победила. Посмотреть бы сейчас в лицо папочки. Скоро уже увижу. Представляю, как он будет беситься. Мне нужно лишь накраситься, одеться и спуститься вниз. А потом сделать несколько шагов до машины отца. И всё. Всё! Всего лишь…

О том, что пережила после осознания, что её больше нет, напоминает только седая прядка волос у самого лица. Это тоже впервые. Но её я спрячу в причёску. Эмир не заметит. И запомнит меня такой, какой я была с ним всё это время. Жаль, что у меня не осталось ни единой ампулки и нет обезболивающего. Придётся справляться без этого. Самой.

Вот только не в футболке же мужа идти… Ноги тоже в пятнах и язвочках. А потому наношу плотный макияж настолько, что выгляжу бесчувственной куклой. Выливаю на себя полфлакона духов, чтобы Эмир не чуял запах крови и болезни. Затем крадусь в комнату и достаю мятое свадебное платье. На погладить сил точно уже нет. Не думала, что пригодится, и просто сложила. Хороша будет невеста. Но за неимением выбора надеваю что есть.

Последний взгляд в зеркало. Потом – на босые ступни. Нет. На шпильках я не дойду. Пусть останутся. Как и ненужная больше косметичка. Эмир потом выбросит. А мне больше без надобности.

Я иду, качаясь, по лестнице, уговаривая себя делать каждый новый шаг. Не ради себя. Ради него. Пусть, он не очень добрый, пусть он эгоист и часто поступает некрасиво. Но я хочу, чтобы он жил. Просто жил. Без боли, без угрозы. По крайней мере, чтобы не из-за меня его самого и его стаю использовал мой папа.

Если бы я не знала, что Даяны больше нет и не оказалась бы тут, так бы и мечтала о нём – идеальном. Но теперь я знаю Эмира настоящего. И он совсем не идеален. Он… просто такой, какой есть. Он холоден. Он зол. Да. Но я же его… люблю… И оказалось, что любить – не значит не замечать недостатков и прощать всё. А вот даже всё замечая, любить… трудно. Хотя… может это во мне говорит не выветрившийся юношеский максимализм? Может настоящая любовь, она какая-то другая? Например, как у него к Даяне… Когда возлюбленная кажется недосягаемым идеалом… Но я уже не узнаю, как правильно.

Мне просто нужно дойти до машины отца. Сесть в неё. И уехать подальше. И всё будет кончено. Мой принц будет спасён. А русалочка останется одна со своей болью. Жаль, что не попрощаться с его волком. Но всё, что хотела, я уже ему сказала. А что будет со мной, знаю и так. Поэтому не боюсь наказания отца. Ведь он тоже знает.

Подняв голову и шурша длинным шлейфом свадебного платья, я направилась на выход. Оглянулась в последний раз на дом, который в самом деле стал

домом

. Даже мысленно улыбнулась. Несмотря ни на что, тут мне было лучше всего. Даже в детстве так не было... Снова позвала волчицу тихонько, надеясь на чудо, но она не откликнулась, и мне пришлось немного запрокинуть голову, чтобы не расплакаться.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Ну во всяком случае я побыла женой Эмира, познакомилась с Эмином и Эли, была тут несколько дней счастлива, а теперь спасу их стаю. Это того стоило. Ведь стоило же?

Конечно.

Стискивая кулаки, выхожу на крыльцо и замечаю Эмира совсем рядом. Его губы плотно сжаты. Глаза налиты яростью, обидой и… чем-то похожим на решительное отчаяние. И хотя я не хотела бы его обижать, но ведь это значит, что ему неприятен мой вчерашний поступок? А значит, я не безразлична же, да? И в ушах всё ещё звенит «моя»… Что же произошло за ночь, что он решил от меня избавиться? Наверное, осознал, что погорячился с этими словами.

Натягиваю на лицо улыбку. Мягкую, тёплую… Так хочется его согреть… Объяснить, что никогда бы его не предала. Что пусть его весь мир ненавидит, я бы с ним осталась. Что еду бы ему готовила… И была бы с ним, поддерживала, пока он страдал от того, что нет рядом Даяны…

Едва подавила желание обнять. Он же не поймёт. Ему наверняка всё равно, что это наша последняя встреча. Это мне нет. А ему всё равно. Ну и что, что вчера рычал, что я - его. Он у меня нервный же просто. Вот и сказал, не подумав. Нужна я ему больно. Если вот так быстро возвращает… Но вообще-то это я его довела. Я. Злится вон теперь.

Знаю ведь, что даже без любви ко мне Эмиру нелегко принять, что кто-то может предпочесть ему другого. И мне так хочется сказать ему, что никогда бы этого не сделала… Но я молчу. Жду.

У машины стоит мой отец и старший брат. Атамана нет. Наверное, он уже далеко… И я могла бы быть с ним. Но кого бы обвинили в моём исчезновении? Эмира? Альфу серых волков? Ну уж нет. Пусть брат найдёт своё счас…

И тут из машины показывается Атаман. Почему не уехал? От его озлобленного на весь мир взгляда становится не по себе… Наверное, отец всё узнал и заставил его остаться… Как он это сделал?

Мне страшно… Голова кружится… Но я терплю. Жду.

Хотя моя семья уже метает гневные взгляды. Отец несколько раз окликнул. Ещё немного, он подойдёт и потащит меня за волосы к машине. Эмир тоже не понимает, почему я не ухожу. Но мне нужно ещё немного времени. Немного.

И вот слышится шум колёс. А из появившихся машин выходят несколько членов совета с обеих сторон. Найти их контакты стоило мне всех моих «связей» дочери альфы. Пришлось врать, что у меня возник вопрос по договору относительно себя, чтобы выведать. Ну вот. Теперь отец не сможет сказать, что забрал меня избитую или отравленную. Где вообще гарантия, что в машине по дороге домой он не заставит меня выпить яд и не обвинит потом Эмира? Ведь именно так планировал поступить совсем недавно.

Когда волки встают поодаль, ловлю непонимающий взгляд мужа… наверное, уже бывшего... Он не подумал о том, как следует поступить верно. Я подумала за него. Хорошо, что заранее, сейчас уже не очень соображала.

Теперь можно идти. Но впереди лестница…

Набираю в грудь воздуха. Побольше. Делаю шаг. Потом второй. Стараюсь не думать про волчицу, чтобы не реветь. Стараюсь не чувствовать боли, чтобы не кричать. Со стороны выглядит, что я просто расстроена. Надеюсь…

Когда ставлю ногу на первую ступеньку, Эмир словно чувствует что-то и подаётся ко мне. Как раз вовремя. Потому что нога подворачивается. И я заваливаюсь на него, а не на ступени. Можно подумать, что я просто оступилась. Ведь можно?

Помимо воли мои пальцы стискивают до синевы кожи ткань его рубашки. Не желают отпускать. Он так и не переоделся. Мне хочется разрыдаться. Рассказать ему, что её больше нет. Чтобы он гладил меня по голове, чтобы утешал… Он же знает, каково это терять кого-то очень близкого… А я потеряла сначала маму, теперь – волчицу… У меня больше никого нет…

Эмир переводит взгляд на мои пальцы. И в его глазах мелькает что-то… сомнение? Его руки на моей талии сжимаются тоже. Он не отдаст меня? Он скажет сейчас, что передумал? Оставит меня себе? Плевать на договор. На отца… На всё. Он поможет мне? Он меня успокоит? Он станет моим обезболивающим?

- ЕВА! - повышает голос отец, и с меня морок спадает.

Это же Эмир… Мой Эмир не станет этого делать. Мысленно улыбаюсь своим глупым мечтам. И подтверждая мою правоту, он меня отпускает. Усилиями всей своей силы воли я разжимаю пальцы и… веду ладонями по его груди. Глажу. Из-за того, что я стою близко, другие этого не видят. Но мне так хочется в последний раз… коснуться... вдохнуть его запах… запомнить…

Эмир же смотрит на мои губы, будто хочет поцеловать, а потом… едва удерживается, чтобы не скривиться. Наверное, ему неприятно, что я рядом после вчерашнего… Хотя это он швырял меня и пытался взять (или взял, я не знаю) силой. А я тут к нему прижимаюсь… Совсем стыд потеряла. И я отступаю.

Чуть приподнимаю подбородок. Хочу, чтобы он меня запомнил такой. А не униженной, больной, слабой и безвольной. Хотя… зачем ему вообще меня помнить? Наверное, забудет, как только сяду в машину.

- Мне почти понравилось быть твоей женой, - признаюсь тихо.

И больше не могу говорить. Нервы на пределе. Впереди пять ступеней. И метров сто до машины… Примерно столько же шагов. Нет, больше. Потому что шагаю медленно и мелко.

Безразлично ловлю ненавидящий взгляд отца. Он прекрасно понимает, что со мной. Знает, что было бы, останься я здесь ещё на неделю хотя бы. Или меньше. И понимает, что проиграл. Из-за меня. Члены совета видели вчера, что соглашение нарушено нами. Мной. А сегодня он забирает меня невредимой, значит, серые волки не наказали меня. Не отравили, не избили, не сделали всего того, в чём он хотел их обвинить. Потому договор продолжает действовать. Только теперь мой папа не получит по нему ничего. У него остались только обязательства.

Конечно, он найдёт способ нарушить его. Не сразу. Но найдёт. Я уверена. Но по крайней мере не будет иметь право требовать голову Эмира. Не вызовет на нечестный бой Эмина. Они останутся живы.

Как же хорошо, что Эмина тут сегодня нет. Смотреть ему в глаза после вчерашнего я бы не смогла. Стыдно.

Когда спотыкаюсь возле автомобиля, мне помогает забраться внутрь Атаман… В его глазах снова непривычное сочувствие. Надо же. Мой брат исправляется? Но думать об этом нет сил.

Я оглядываюсь назад через стекло автомобиля. Но Эмир даже не смотрит. Он уже отвернулся. И я мысленно прошу его посмотреть на меня в последний раз. Увидеть бы его взгляд хотя бы… Но он просто стоит спиной. Тогда и я закрываю глаза.

Когда мы отъезжаем, я знаю, что дома отец будет рвать и метать. Может даже ударит меня впервые. Или скажет сделать это старшему брату. Он может. Ему точно всё равно. Но пока под мерный шум колёс, вновь теряю сознание или засыпаю… И мне опять снится, что меня в подвенечном белом платье кружит Эмир. И смеётся, смеётся, смеётся…

- Ну что, спасла своего серого волка? - слышу над ухом мужской голос.

Разлепляю кажется отёкшие веки. И вижу Атамана. Не узнала сразу, в голове-то шумит ещё. Смотрю на него непонимающе.

- И как? Стоило оно того? - вопрошает брат.

Киваю.

- Всерьёз думаешь, что он это оценит?

- А разве обязательно, чтобы

он

оценил? - хмурюсь, потому что мне немного лучше. Наверное вкололи что-то. Надо же… какая доброта.

- Если не оценит, то ради чего? - искренне удивляется брат.

- Ради него… И ради себя, чтобы знать, что со своей стороны сделала всё возможное, пока могла, - и тут же замолкаю, понимая, что только что созналась в своих чувствах к врагу. Если отец услышит или брат ему расскажет, то меня точно будут бить.

Но Атаман качает головой.

- Мы все уже всё поняли, Ева. Надо быть слепым идиотом, чтобы не заметить. Когда отец сообразил, придушить тебя хотел. И какой же мудак твой волк, - ой, а сам-то прям не мудак, святой брат Атаман, - если замечал, но всё равно тебя отдал. Хотя… после того, что ты вчера устроила… - на его губы вдруг наползает улыбка. - Видела бы ты лицо отца. Хотя увидеть лицо твоего мужа тоже бы не отказался.

Мой брат впервые наверное вот так улыбается. Как-то по-мальчишески совсем, шаловливо. И неосознанно я тоже растягиваю губы в подобии улыбки.

- Расскажи, - прошу.

- Ооо, он орал так, что все ходили, пригнувшись только. Швырял тут всё. Грозился вышвырнуть тебя из стаи и оставить на трассе в лесу одну. Потом сказал, что пустит на эксперименты… Ты чего побледнела-то? Это он так, от злости. У него даже волосы дымились.

- А потом?

Брат помрачнел.

- Теперь у него другой план.

- С тобой? Поэтому ты остался?

Он замялся.

- Атаман… Может не будем вредить серым волкам?

- Это не тебе решать. И не мне.

- Но ведь… разве ты сам не устал?

- Во всяком случае я не влюбился в брата их альфы, - огрызнулся он.

- А ты хоть раз был в кого-то влюблён? Хотел же сбежать. Явно не просто так…

- Слушай, проехали, - резко встал он. - Давай отдыхай. Я вколол тебе из твоих запасов лекарство. Надолго?

- Не знаю, - призналась честно и не удержалась. - Она умерла…

- Кто?

- Волчица…

Его взгляд стал сочувствующим.

- Мне жаль…

Брат снова неловко присел на край моей постели. И молчал. Не знал, что сказать. Мы за всю жизнь меньше говорили, чем за сегодня. Уж точно не привыкли обсуждать что-то вот такое. Это у нас второй подобный разговор. Первый был, когда он привёз яд.

- Тебе не обязательно делать вид, что не всё равно… Мне просто хотелось хоть кому-то сказать… Ты же знаешь, что теперь со мной будет… Но я думала, мы с ней вместе… ну… - духу не хватило произнести то, о чём всё это время старалась не думать.

Брат вздохнул, а мне вдруг очень захотелось его обнять. Но не решилась. У нас такое как-то не принято без повода… И тут он чуть сжал мою ладонь в своей. Ух ты…

- А скажешь, где мой байк? Я хочу прокатиться.

- Ну куда тебе?

- Скажи, пожалуйста. Я хочу. Пока можно. Пока лекарства ещё действуют. Совсем скоро я поесть сама не смогу. Да и папа меня всё равно запрёт, даже если ещё продержусь.

Покачав головой, брат встал и направился на выход.

- Не скажешь?

Он остановился на самом пороге, не оборачиваясь.

- На подземной парковке, в самом углу под брезентом.

- Спасибо, - попыталась улыбнуться я, но он уже вышел.

Теперь, когда у меня нет ни волчицы, ни Эмира, это последнее, чего я хочу. Что позволит мне хоть немного перестать жалеть себя и бояться. Сесть на байк. Ощутить, как бьёт в лицо ветер. Вот это чувство свободы невероятное. И может даже доехать на наше с Эмиром место… Ну для меня оно стало нашим.

Вколов себе ещё двойную дозу препарата, чтобы прошла сильная слабость, завязала редеющие волосы в хвост, натёрла тело и губы кремом, чтобы избавиться от боли трещин, оделась наконец в свою одежду, дождалась вечера. На моё счастье, папа и старший брат были заняты претворением в жизнь своего второго плана, поэтому разборки со мной отложили. Ну ещё может не подумали, что я могла использовать оставшиеся в запасе тут ампулы и ускользнуть. Ведь за мной никогда не следили.

Пробравшись в гараж, нашла байк и села за руль. Я только разочек. Аккуратненько. И всё. Завела его, и от рёва мотора сердце даже быстрее забилось. Была бы во мне моя девочка, тоже бы порадовалась. Руки ещё подрагивали. Но это моя последняя прогулка, не могу от неё отказаться.

И уже спустя пять минут я летела по трассе, подставляя лицо и грудь ветру. Не думала, куда именно еду. Просто гнала по крайней полосе вперёд. До тех пор, пока не оказалась совсем недалеко от обрыва, где мы кричали с Эмиром. Вот только там уже был сам Эмир… Я увидела издалека его спину. И заглушив двигатель, встала у обочины, не решаясь приблизиться. А так хотелось… Но зачем? Он наверняка ещё зол на меня. Вряд ли обрадуется, если заявлюсь вот так.

И всё же внутри защемило от нежности и трепета. Вот он – мой Эмир. Рядом почти. Ветер дует в мою сторону, поэтому могу уловить отголоски его запаха. Посмотреть на него в последний раз. Вряд ли мы встретимся ещё. Я старалась отпечатать в памяти каждую деталь, которую вижу и чувствую сейчас. Чтобы вспоминать в те сложные моменты, которые ждут меня впереди.

Тут мой пока всё ещё официально муж вдруг встал. На самом краю. У меня от страха, что сорвётся вниз, сердце защемило. И почти сразу раздался его отчаянный, наполненный болью рёв. Казалось, я отсюда вижу полутрансформацию. И ту муку, что отпечатана на его лице… Но спустя минуту, когда он только замолчал, вдруг заревел снова. А потом ещё. И ещё. Несколько раз ударил кулаком в камень, опустившись на колени и не замолкая…

Мне казалось, что моё сердце от боли за него разорвётся на куски. Так хотелось подлететь, обнять его, целовать, шептать, что всё будет хорошо. Что та, по кому он так убивается, не хотела бы видеть его таким. Что он должен жить ради них двоих. И не сдаваться.

Но разве я могу? Теперь я для него лишь подлая предательница. Он и слушать меня не станет. А может задушит или растерзает прямо тут. Умереть от руки Эмира было бы не так страшно. Но когда об этом узнает отец, то обвинит его в нападении на члена своей стаи… Поэтому нет. Я не пойду к Эмиру. И никогда больше не увижу его глаза. Никогда не коснусь. Не обниму. И утешать его я больше права не имею.

После того, как поступила с его братом, едва не опозорив альфу. После того, как предала самого Эмира, в браке с ним коснувшись так интимно другого. После того, как солгала ему, что хотела именно такого исхода и что наш брак для меня - лишь временный и ничего не значащий. Вряд ли это причинило ему боль, скорее задело самолюбие. И это к лучшему. Ни за что на свете я не хотела бы делать ему больно. И я рада, что он не увидит моих истинных чувств…

Глава 30 Развод. Эмир

Я чувствовал её запах. Здесь. Словно она была рядом. Хотя её не было. Я здесь один. ОДИН. Я потерял даже иллюзию теперь, что рядом есть кто-то, кому я нужен. И вспоминая её, как мне казалось, влюблённые глаза, я хотел биться головой, а не кулаком об эти камни.

Даже приехал сюда специально, потому что с ней тут был. Как идиот приехал. Всё прекрасно понимал, но признавать не хотел.

В прошлый раз мне стало легче от того, что я кричал тут. Так почему же сейчас не отпускает эта боль и обида внутри? Почему мне хочется ехать за ней и вырвать её у стаи чёрных, снова забрать себе? После всего. Почему?!

Она предала меня. Глядя прямо в глаза, сказала, что уже ищет себе другого. Что я и наш брак для неё ничего не значат. Так почему мне так хреново?! Ведь это несправедливо! Нечестно! Что она такого сделала со мной, что невыносимо вспоминать её прощальный взгляд и то, как она цеплялась за мою одежду?

И зачем она это делала, если сама хотела, чтобы вернул?

Специально отвернулся тогда, чтобы не видеть её больше, чтобы не желать остановить. Убеждал себя, что пора прекратить это безумие. Но не выдержал. И обернулся к машине, когда их водитель завёл двигатель. Она сидела на заднем сиденье с закрытыми глазами и безразличным абсолютно выражением лица. Ни грусти, ни сожаления. Хотя что я ожидал увидеть после вчерашнего? Даже если она предательница и шпионка, должна меня бояться и ненавидеть теперь.

Всё правильно.

Но тогда почему сейчас меня наизнанку выворачивает от боли? Наверное… Потому что я как идиот ей поверил. В эту её дурацкую заботу, в шутки её, в искренность её симпатии, которую, как я думал, она пыталась скрыть, а теперь считаю, что нарочно так играла и демонстрировала, чтобы я повёлся. Чтобы как идиот поверил, что меня снова может кто-то полюбить. Просто так. Без связи… И как идиот… привязался так сильно второй раз в жизни сам...

Я всё твердил мысленно, что это моя звериная часть реагирует на запах Даяны, и если избавиться от возбуждения, то всё пройдёт. Тогда, в комнате с выбитой дверью, запрещал себе лишний раз касаться её тела. Хотел использовать, чтобы забыться, чтобы успокоиться и доказать себе, что она для меня ничего не значит. Хотя уже однажды не вышло, но хотел верить, что на этот раз получится. Я даже не дал ей кончить, наказывая за то, что она со мной делает, заставляет испытывать постоянную жажду.

Но вместо удовлетворения, оставив её, ощутил себя не просто придурком, а последней тварью. Мне было мерзко от себя самого. От того, что я только что с ней делал. Казалось, что испачкал её в грязи. Что поступил как последний подонок. Что теперь она должна испытывать отвращение ко мне. То, которое теперь испытывал я сам. Даже в глаза ей не решился взглянуть и повернулся спиной.

Только продержался ровно до тех пор, пока не почувствовал кожей её взгляд, пока не услышал, как сбивается её дыхание, словно собирается плакать. От того, как я повёл себя, она хотела плакать! А вместо ненависти в свой адрес я получил лишь её грусть. Только я не хотел нарочно делать ей больно! Я хотел убедиться в своей правоте. И проиграл… В очередной раз. В упор отказываясь замечать очевидное.

Поэтому повернулся к ней снова. Думал тогда, что нравлюсь ей. Это единственное объясняло её реакцию – то, что не злилась на меня, а грустила. Что смотрела, но не звала. А не просила поговорить… это понятно. Ева старалась скрыть свои чувства. Так я думал… И сам её обнял.

Тут же её тело прильнуло ближе в поисках тепла. И пусть она говорила, что не хочет, но я же чувствовал другое. Знал другое. Мне казалось, что знаю. И я верил этому шестому чувству. Она ещё так сжимала мои руки. И возбуждалась снова. Краснела. Но всё отрицала. И я впервые испытывал такое вот удовлетворение от чьего-то стеснения.

Ева была… молоденькой совсем девочкой. Прежде я как-то не особо думал над этим. Но я сильно старше. А ей недавно вот исполнилось восемнадцать. И может она считала, что я не замечаю её заинтересованности, но тут надо было быть совсем тупым, чтобы не видеть. Мне казалось, что все видят. И я был рад, что каждому понятно, что нравлюсь ей.

Благодаря этому и сам себе казался не таким уж никчёмным.

Вообще я отдавал себе отчёт, что я не самый хороший оборотень в стае. Даже если сравнивать со среднестатистическим, а не с идеальным Эмином. Но когда меня любила Даяна, с ней я был другим. Старался быть другим – внимательным, заботливым, нежным. Мне хотелось быть для неё самым лучшим. И часто в моменты страсти она шептала, что я такой и есть. Самый лучший для неё.

Тогда я старался, да.

С Евой же… хуже, наверное, ни с кем себя не вёл. Никогда никого не обижал столько раз. Никогда ни от кого не слышал столько раз возражений и нравоучений. Никто столько раз не давал мне понять, что веду себя как мудак, и не пытался меня воспитывать. Но при этом… несмотря на всё это, она с каким-то странным упорством продолжала заботиться обо мне, говорить со мной, не оскорбляя и не переходя границ, словно бы уважала меня… словно принимала меня вот таким… не самым лучшим. Не идеальным. Даже не просто хорошим.

Хотя, наверное, это она уважала себя настолько, что не опускалась на мой уровень.

Но почему тогда смотрела вот так? Почему прижималась так сильно, когда просто обнимал. И старалась скрыть свою радость, не показать мне, чтобы не подумал, что прощён за свой низкий поступок? Почему уходила от меня в другую комнату, наказывая, но не бросалась обвинениями, не устраивала скандал? Вроде бы была тихой… но при этом везде. В каждом уголке дома до сих пор видно её присутствие. Тут она прибиралась, тут постирала шторы, там чуть передвинула стол, а здесь приготовила противень, чтобы что-то вкусное пожарить…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Никто для меня никогда не готовил. Не знаю, откуда в её голову пришла вообще такая идея. Мы питались тем, что попадало под руку. Иногда захаживали в гости к кому-то из ребят, чья пара баловала порой ужинами (моя вот как-то не готовила, как и большинство). Или ели в столовой при клинике или в общем доме. Но Ева готовила только для меня… И как бы я не пытался воротить нос, чтобы не признаваться самому себе, что мне нравится, это было очень сложно. И наверное дело было даже не в том, что она очень хорошо готовила. А в том, что делала это для меня… Только для меня. А не заодно с кем-то меня кормила.

Может на самом деле именно поэтому меня тогда и взбесил тот факт, что она пригласила гостей к нам. Ведь для них она тоже готовила. А я хотел, чтобы для меня только… И чтобы только на меня вот так смотрела… влюблёнными своими глазами. И краснела, пытаясь это скрыть. И… даже ревность на её лице при взгляде на фотографию Даяны приносила мне удовлетворение. Я

хотел

, чтобы она меня ревновала. Ведь это лишний раз подтверждало её чувства ко мне. Так я думал.

Но эта девочка переиграла меня. И нас всех…

Я не поверил глазам, когда она почти поцеловала Эмина в губы. Ему всегда доставалось всё самое лучшее. Всё. И теперь МОЯ Ева целует его при всех?! В первую очередь мне хотелось убить брата. Потом – тех, кто ещё это видел. А потом… нет, не её. Себя. За то, что не рассмотрел, не увидел, прохлопал ушами.

Последние дни я намеренно старался быть холоден к ней, чтобы доказать себе, что и без неё прекрасно справлюсь. Что когда настанет время окончания нашего брака, смогу легко от неё избавиться. Моя уверенность пошатнулась вместе с её коротким платьем, в котором она собралась на праздник. Сначала мелькнуло внутри сожаление, что не купил ей другой одежды. Потом – мысль, что в принципе в моём доме может ходить и вовсе без неё… Потом одёрнул себя и вроде бы взял в руки.

Только в детском магазине не мог отделаться от мысли, что Еве очень пошло бы быть матерью. Она с такой радостью это всё рассматривала, с таким удовольствием выбирала... И невольно в моей голове всплывали картинки её с малышом на руках... С тем, которого у нас быть не может... Но у неё может быть без меня... Я даже задумался, что возможно мне стоит и правда отпустить её.

Только когда она сама сказала мне после, что я ей не нужен, я для неё лишь временный муж, едва не задушил. Всерьёз.

Внутри рычало и кричало «МОЯ». Я впервые вот так накинулся на девушку. Хотел заклеймить её. Затрахать так, чтобы на мужиков вообще не могла смотреть. Тем более на других. Хотел, чтобы пахла мной. Только мной. Она даже не сопротивлялась…

Опомнился в последний момент, когда она что-то там неразборчиво прошептала, а я уже пристраивался между её разведённых ног. Хотел быть грубым. Хотел наказать её вопреки вою и сопротивлению волка внутри. Вот только она снова потеряла сознание. И как бы не звал, не очнулась. Я подумал, что может испугалась и притворилась так, чтобы не трогал. Потому что стоило отпустить, как она свела колени и свернулась калачиком.

Внутри всё бурлило, я задыхался, а от её запаха и только что брошенных мне в лицо слов голова гудела. И оставив её как есть, чтобы не наломать дров, вышел во двор. Решил, что придёт в себя. Успокоится. А завтра мы всё решим… И тут подумал, а вот что мы решим завтра? Её вина бесспорна. Она и сама призналась, что намеренно так поступила. Никто её не заставлял. А я ей никто… Так какого я вообще о ней думаю?! Это раз. А два… Я почти совершил над ней насилие… Пусть она не сказала «нет», но там и так всё было ясно. И даже предательница и шпионка этого не заслуживает. Даже от законного мужа, которого не считает таковым. Да я сам…осознал, что рядом с ней постоянно веду себя как мудак. Теперь вот ещё и насильник…

Если завтра Эмин и совет решат оставить её, то как я смогу смотреть ей в глаза? Она же шарахаться от меня будет. Но это ещё полбеды. Я не знаю, как поступлю в следующий раз, если она выкинет подобное.

Даяну я тоже ревновал. Но не так, чёрт возьми! Не до сумасшествия. Не до того, что опустился ниже плинтуса в борьбе с ней. Где гарантия, что останься Ева со мной, однажды я не задушу её или не ударю? А то и ещё что похуже… Контроль же полностью теряю.

Я ощущал себя таким ничтожеством, что невозможно было описать. Впервые. Из-за неё. А потому решил прекратить всё. И решить за брата. Она же хотела обратно? Вот я и исполню её желание. Верну. Пока не натворил чего-то ещё более ужасного. А там пусть альфа чёрных сам возится со своей двуличной дочерью.

Внутри всё сопротивлялось этому. Не хотело отпускать. Но если не отпущу, то я её покалечу. Уж не знаю, что и как она со мной делает, но желание быть для её единственным делает из меня конченого психа. И раз я не хочу больше её видеть после того, как унизила меня при всех, если не хочу причинить ей больший вред, чем уже причинил, то лучше пусть идёт на все четыре стороны...

До утра я гонял на байке, пытаясь в адреналине затопить свои чувства. Потом позвонил альфе чёрных, которому уже доложили о выходке Евы, и сказал, чтобы забирал дочь. И как предполагал, не нашёл её в гостиной. Говорил же, притворялась. Но и не стал ждать, пока выйдет из ванной. Было мерзко. От себя. И от неё.

В своём решении я засомневался сильнее, когда она посмотрела на меня на прощанье. Сначала я даже не узнал эти глаза. В них было столько… боли? Откуда? Почему? Неужели я так напугал вчера? И сама она выглядела неестественно как-то. Словно по углям шла и терпела. И цеплялась за меня…будто бы ей тяжело было расставаться. Будто хотела обнять… А ещё её губы, покрытые толстым слоем помады (зачем?)… Мне показалось, что они разбиты или искусаны.

Но ведь я не ударил её вчера. Может, она хотела теперь, чтобы отец её не наказал, что не вышло укусить альфу, опозорив его на всю стаю? И теперь притворится, что я её избил, например, чтобы он пожалел?

Только тогда я опомнился и напомнил себе, что передо мной отличная актриса. И оттолкнул её.

А вот когда увидел членов совета, немного растерялся. Это позже я узнаю, что она зачем-то позвала их сама. Для чего? Неужели не понимала, что для них выгоднее этого не делать? Это я как лопух забыл про договор и всё остальное, когда она вытворила такое. Но Ева позвала их. Так и не понял, зачем. Ведь теперь альфа чёрных не сможет нас ни в чём обвинить. Неужели не сообразила, что это не в интересах её семьи? Этим она оказала медвежью услугу отцу, а мне наоборот помогла. Вот уж не думал, что она так просчитается. Но может её глупость объяснялась бы её молодостью, если бы всё остальное не было продумано до мелочей. Втёрлась в доверие, притворилась белой овечкой, а потом подложила свинью…

И всё равно, глядя ей в спину, медленно отходящую от меня к машине её отца, я уже хотел бежать за ней, хватать, прижимать к себе, запрещать им всем смотреть на неё и забирать её у меня, скулить как дворовый пёс, умоляя остаться. Ещё не знал, что будет, когда она уедет. Но уже чувствовал вот это жуткое ощущение потери… Такое знакомое… Второй раз в жизни…

На днях мне снился сон, что она хочет уйти, а я удерживаю её и почти умоляю остаться. Там она сказала мне, что всегда будет рядом… А теперь… Она меня предала. И не заслуживает даже жалости, не то что той привязанности, что штормит внутри меня.

Только перестать о ней думать я не мог.

Однако настоящий ад начался, когда я вошёл в пустой дом. Её аромат витал повсюду. А осознание, что больше её здесь не будет, почему-то давило на нервы. Хуже стало только когда я поднялся в нашу… (в нашу?) комнату и нашёл обрывки её вещей, которые я вчера порвал, и туфли прямо в урне…

Потом зачем-то вытащил оттуда… и аккуратно разложил на постели. С той стороны, где она спала. Я смотрел на эти кусочки изрезанной моими когтями ткани и не мог ответить себе на миллионы вопросов, которые касались её. Покоя не давало и её свадебное платье, в котором она пришла в этот дом и в котором ушла из него. Не взяла ничего больше…

Хотя что ей было брать? Тут не осталось ничего, что могло бы принадлежать ей… Я даже тапочки ей не купил… И не разрешил надевать вещи Даяны, которые так заботливо хранил всё ещё в шкафу… И пусть она не заслуживала лучшего отношения, но меня мучили угрызения совести.

С фотографии радостно улыбалась истинная, знавшая меня совсем другим. Интересно, если бы я был таким с Евой, она всё равно поступила бы так? Присел рядом с фоторамкой и провел пальцами по стеклу, а потом прошептал:

- Прости...

Она не ответила. Но почему-то я знал, что простила бы. Даяна поняла и хотела бы, чтобы я был счастлив. Вот только мой второй шанс не счастье меня предал... И теперь меня ждал развод…

Глава 31 Она не вернётся. Эмир

Спустя больше, чем неделю (дальше не считал, потому что время смазывалось в одно общее пятно), я совсем был не в себе.

Волк вымотал мне всю душу. Он выл внутри и скрёбся, тащил меня куда-то, где думал есть она. В тот день, когда Ева нас опозорила на празднике, он едва не загрыз меня изнутри за грубость к ней. Ему было плевать на позор. На Эмина. На всё вообще. Он тянул меня к ней как на аркане. Огрызался, если я пытался его осадить.

Я даже попросил Эмина как альфу его успокоить, но стало только хуже. Хорошо, что мы с братом были наедине, потому что волк собрал в себе всю силу альфы, полученную от отца, и дал Эмину отпор. Не только не приклонил голову и не выполнил приказ, но и ощерился, готовый к бою. Я едва его удержал от оборота и того, чтобы вцепиться брату в горло.

Пичкал себя успокоительными, чтобы не позволить ему вырваться, уверенный, что он пойдёт в стаю чёрных за ней, наплевав на то, что их там несколько сотен. Он был готов за неё сражаться хоть со всеми волками планеты. И меня заставлял. А всё, что хоть немного помогало – её дурацкий ромашковый чай… Тогда волк переставал рычать и начинал скулить, упрашивая меня вернуть её. Да и я сам хотел того же… Но не мог забыть сказанные ею слова, что я всего лишь временный муж ей, и то, как она касается моего брата…

Хотя во сне Ева звала меня. Вся громче и жалобнее с каждой ночью. Так, что спать не мог. Днём ощущал себя овощем. По часу сидел и смотрел на её разорванную одежду на моей постели, зачем-то брал её в руки... Потом бросал взгляд на пустую тумбочку, где больше не было фотографии Даяны. На пустой шкаф, где больше не было её вещей… Я не умер после гибели истинной, хотя очень хотел и ждал этого, а вот теперь не хочу. Но умираю. День за днём. Морально.

Я попросил Эли (сам не смог бы) собрать все вещи Даяны и убрать их. Отнёс рамку с фото в свой кабинет и закрыл в выдвижном ящике под ключ. Там же лежало помятое фото с Евой. Только её разорванную одежду пока не мог выбросить. Какая-то нездоровая тенденция хранить одежду тех, кого я теряю…

К тому же стая чёрных нанесла новый удар, который мы едва сдержали. Такой подлости не ожидали даже от них. Одно дело бороться с со мной и Эмином, и совсем другое вот так… Хотя то, что я сам сделал с Эли когда-то… в общем, не мне судить других.

Но если я и не убил в тот день альфу чёрных, развязав войну, то только благодаря чуду и Луне. Потом мы пытались выследить брата Евы, но он как сквозь воду канул. То ли альфа его спрятал, то ли сам куда-то исчез.

Хотя там, в их новом доме или перевалочном пункте, не знаю, что это было, я всё принюхивался, надеясь почуять её аромат. Однако не чуял. А спрашивать её отца о дочери или выяснять самому без повода было тупо. Я ей никто больше. Это я твердил себе с завидной периодичностью. Ещё бы помогало… Даже моя ненависть к её семье на неё не распространялась больше.

Когда наш развод был официально оформлен, Эмин предложил отправить кого-то с документами в стаю чёрных. Фактически они уже нарушили договор, а от бойни нас отделяло лишь прямое нападение на кого-то из членов семьи альфы. Нашего или их.

Но я решил везти сам. Только не альфе. А ей. Хотел увидеть её… не знаю, зачем. Может, ей уже нашли нового жениха. Может, с ним она тоже притворяется счастливой и влюблённой. Но я должен был увидеть её. Иначе свихнусь.

Через свои источники и шпионов в их стае с удивлением выяснил, что Ева в больнице на окраине города. В обычной человеческой больнице. Это показалось странным. Ведь даже если она не полноценная оборотница, то всё равно не очень понятно, почему не в клинике чёрных волков. Всё же альфе не чужая… Хотя может он пытался её так спрятать и не рассчитывал, что кто-то ещё знает? Только не было похоже, что от кого-то эту информацию вообще скрывали.

Новость меня ошарашила. Я не знал, что думать. Что с ней могло такого произойти, что пришлось быть в больнице? Нет, она больше человек, чем оборотень, и конечно могла заболеть… Чем? Неприятное предчувствие заныло где-то в районе сердца.

Я поднимался на второй этаж по обшарпанной лестнице, нарочно стараясь не спешить, и отмечал осыпающиеся стены, рассохшиеся от времени, нерасторопный, уставший персонал. Почему она именно здесь?

Всё это время меня не покидало ощущение, что что-то не так. Неправильно. Или даже наоборот слишком уж гладко всё вышло. Она не просто опозорила себя при всех в попытке унизить альфу, но и когда я возвращал её семье, сама позвала свидетелей. Зачем? Чтобы что? Явно что-то пошло не по плану. Что именно? Я не знал. Не мог уловить мысль. Словно бы у неё была какая-то своя игра, понятная только ей.

Когда зашёл в палату, поморщился от резкого неприятного запаха. Пахло какими-то едкими медикаментами, спиртом и спёртым, затхлым воздухом. На высокой постели у стены лежало… тело. Частично перебинтованное. А там, где нет бинтов, была жёлтая сухая кожа. Растрескавшиеся, бледные губы. Впавшие глаза…

Может палатой ошибся?

Вот только когда эти глаза открылись, понял, что покалеченное тело правда принадлежит моей жене... бывшей. Её сальные, почему-то редкие волосы небрежно собраны на макушке. И всё это на жёлтой, явно не свежей простыне.

- Привет, - затупил я у порога, не решаясь пройти.

Её зрачки расширились сначала от удивления, а потом на губы наползла улыбка. Я вздрогнул, когда из-за этого несколько глубоких трещин на губах начали кровоточить. А она будто не заметила даже.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Привет, Эмир, - произнесла даже ласково и радостно что ли, - а я не ждала гостей, иначе бы подготовилась.

Она хмыкнула и кажется шутила так или иронизировала. Но это так не вязалось с её образом сейчас... Я хотел спросить, что случилось, но язык не поворачивался. А она сама спросила:

- Мне наверное нужно что-то подписать, поэтому ты тут? Могу зубами, руки заняты, - беззаботно мотнула головой и не двинулась. Даже пальцем не пошевелила. Не может?

Я снова не понимал, что происходит. И просто положил папку с документами на тумбочку.

- Нет, мы уже разведены... - сообщил глухо. И опять как-то тупо.

Её лицо ещё больше побелело, а губы вздрогнули, словно хотела заплакать. Но тут же на них снова появилась улыбка.

- Так ты просто навестить зашёл? Извини, у меня слишком плотный график, не могу уделить тебе много времени.

Ей тут наркотики колют? Почему она улыбается, а не зовёт никого на помощь? Почему просто лежит и пытается шутить?

- Я только... Что случилось? - не выдержал.

- Ой, ерунда. Каталась на байке, газанула слишком и вот результат. Никогда так не делай, - подмигнула и поморщилась. От боли. Но даже стона не издала. - Ты ещё что-то хотел?

Ева нахмурилась, заметив, что снова смотрю на её небрежную причёску.

- Нет, я просто...

- Тогда ты иди лучше, - снова заулыбалась она, выпроваживая. - У меня тут важные дела. Скоро приедет семья навестить… Они у меня такие милые. Заботливые. Папа не обрадуется, если тебя тут увидит.

- Да… Папа…

Она о чём-то подумала, окидывая меня каким-то странным взглядом.

- Ещё жених мой приедет, - добавила вдруг.

Я даже покачнулся. Может послышалось?

- Кто? - переспросил сипло.

- Ну жених. Я скоро выхожу замуж. Знаешь, мне понравилось… быть замужем… Так что хорошо, что мы с тобой уже разведены. Не нужно будет больше ждать, - продолжила беззаботно болтать она. Словно бы мы случайно пересеклись в кафе и двести лет не виделись. Словно нет между нами ничего…

Да. Между нами теперь ничего нет. Но жених!

И с меня спал морок жалости, а кровь начала стучать в висках. Я заскрипел зубами. Жених у неё тут, значит. Разводу она рада. А поначалу мне показалось, что мне тут… Пока стоял здесь в дверях, уже надумал, что надо бы предложить помощь какую ей. А к ней вот жених приедет. Тоже порадуется нашему разводу… Будет так же, как я, её целовать, обнимать, трогать…

В ушах нарастал гул. Жених… Почему мне хочется подстеречь его у больницы и перегрызть глотку? Почему я стою как истукан, ошарашенный новостью, а она будто даже не замечает моего и своего состояния. Словно это какой-то дебильный фильм просто…

Я твержу себе, что нас больше ничего не связывает. Ничего. Мне нужно просто уйти. Какое мне дело до неё? Пусть её семья о ней заботится. Жених, опять же… Это больше не моё дело… А то, что спать без неё не могу, есть, жить – так кого это волнует? Она вот устраивает свою личную жизнь в то время, пока я по ней… скучал… Да, чёрт возьми! Я скучал по ней! И невыносимо хочу обнять… До одури хочу. И забрать её. Домой. Туда, где её место! А не здесь… Не с каким-то там…

- Рада была тебя видеть, - продолжает она нести чушь, снова намекая, чтобы ушёл скорее, - пока.

- Пока… - отзываюсь глухо, но не очень понимаю, что говорю и делаю сейчас.

Чувствую себя опять идиотом. Зачем я припёрся сюда? Для чего? Чтобы услышать, как она хочет замуж за кого-то другого? Чтобы она снова могла надо мной издеваться? Резко разворачиваюсь.

Но когда касаюсь ручки двери, Ева окликает меня.

- Эмир?

Почему-то по спине и руками бегут мурашки, и обернувшись, я встречаюсь с ней взглядом.

- Ты будь счастлив только, - она улыбается, но сейчас иначе, как-то... я не понимаю этого чувства, но оно и печальное, и радостное одновременно, но тут же ухмыляется снова, - и не будь таким говнюком, хорошо?

Я машинально киваю.

- Ну пока, - она повторяет и прикрывает глаза. Потому что видеть меня не хочет? Или устала… говорить со мной.

А я ухожу. Мой волк начинает поскуливать. Ему её жалко? Мне тоже, но это не наше дело. Может это снова какой-то план её семьи. Нет, меня это всё не касается. Пусть её жених теперь с этим разбирается. Это я последние недели не могу ни есть, ни пить, ни спать, а она успела найти себе нового мужа. Лучше меня, как сказала в тот наш скандал. Вот. И раз я такой плохой, то не стану больше искать с ней встреч. Пусть водит за нос кого-то другого…

Волк тянет назад, в палату, к ней. Зачем нам туда? Она нам никто больше! Никто. Я сажусь за руль, но руки дрожат так, что не могу попасть ключом в замок зажигания. Да что со мной? Внутри нарастает буря, шторм. Как в тот день, когда не стало Даяны. Это пугает. До ужаса. Я обхватываю голову руками и утыкаюсь лицом в руль. Долбанное дежавю! Но не могу уехать ни через десять минут, ни через двадцать.

«Ты только будь счастлив». Как-то не вяжутся эти слова со всем остальным. Что-то не так. Я что-то упускаю. Проходит почти час, когда понимаю, что не могу оставить её там. Если её семья даже и приедет, но не удосужились же за всё время организовать ей хотя бы палату нормальную и уход. Да и что за жених такой, который навещая её, не может перебинтовать нормально и элементарно помыть её волосы? (Да-да, я сам был ещё худшим вариантом, но зачем ей второй такой же?!). Даже если мы все там встретимся и будет скандал, я всё равно не позволю ей оставаться в таких условиях. Плевать, что это не моё дело. И на то, что совсем недавно я сам вёл себя не лучше.

Она моя жена. Бывшая. Пусть.

Да и может… Может мне забрать её у этого жениха? А что? Я могу вызвать его на бой, где она будет призом. Заберу её себе… Только зачем, если она не хочет? Но внутри теплится надежда, что предложи я, и вдруг она согласится? Ну вдруг? Ей же было хорошо со мной… То, как она прижималась ко мне, когда обнимал… Как заглядывала в глаза и смущалась… Ну и что, что она предательница?

И широко шагая, я иду к её палате. Вот только когда вхожу, там стоит та же, но уже пустая кровать. Почему? Или я снова ошибся? Проверяю. Нет, всё верно. Палата её. На столе лежит пластиковая резинка в виде шнура. Я запомнил. И принесённая мною папка. Только Евы нет.

Останавливаю медсестру в коридоре.

- Её родственники забрали? - спрашиваю, уже ощущая неладное, потому что не чую тут волков. Да и вообще оборотней.

- Нет у неё никого. На крыльце нашли с неделю как. Контакты семьи не помнит или не говорит.

Что ещё за новости? Как на крыльце?! Как это нет никого? Что значит не помнит? Всё она прекрасно помнила! И в её стае все знали, где она. Не могли же просто бросить тут? Или могли?

Дыхание перехватывает от этой мысли. Альфа мог оставить дочь в таком состоянии одну? Но почему она не сказала мне? Соврала? Не попросила помощи…

Ева? Ну да. Меня. Того, кто её вернул в семью, едва не задушил и не изнасиловал… А сегодня до кучи привёз документы о разводе и даже не предложил помочь…

Медленно до меня начинает доходить, почему она могла соврать обо всём. Она же гордая, не хочет быть слабой при мне, не хочет, чтобы я видел её вот такой… А я и уши развесил, позволив так просто себя переключить новостью о её свадьбе новой.

- На процедурах сейчас значит? Когда вернётся?

Ну не гулять же ушла. А сердце бьётся тревожно и больно. И волк почему-то молчит. Я его сейчас почти не чувствую.

Женщина безразлично пожимает плечами и, уходя, сообщает:

- Так не вернётся она. Умерла вот только. В морг отвезли.

И в моей голове это слово грохочет набатом. УМЕРЛА…

Глава 32 Последняя встреча

Я смотрю на закрывшуюся за ним дверь и думаю. А вдруг он вернётся? Ну... может же он вернуться... Забыть что-то здесь или... просто ко мне... Усмехаюсь. Зачем ему приходить сюда снова

просто

? Я ему не нужна же. И не была нужна... Сейчас вот только стало жалко, наверное. Поэтому я соврала про жениха. Не хотела, чтобы он меня жалел. Только не он.

И конечно, не ждала никакого папу и братьев. Старший привёз меня сюда с неделю как, но не дождался носилок, оставил на крыльце. Когда всем в доме стало понятно, что я умру со дня на день, отец сказал, что ему стыдно, что у него такая слабая дочь, и он не хочет, чтобы кто-то это видел. Я предложила отвезти меня в человеческую больницу подальше от стаи. И когда он оживился после этой идеи, подумать не могла, как всё выйдет. Хотя он сказал, что даст мне возможность прожить остаток дней так, как я хотела – самостоятельной и без его помощи. Кто же знал, что значат эти слова.

Да, мне неловко было дома принимать помощь наших горничных. Но мне кололи обезболивающее и помогали мыться иногда. А тут… Раз в три дня заходил кто-то из стаи, проверяя жива ли я. И всё.

Я всегда знала, что папа не добрый и славный волк. Но такого не ожидала тоже. Думала… меня положат в какую-то закрытую клинику… А они просто бросили меня умирать. Может, ко мне и приходил бы Атаман, но он окончательно сбежал из стаи до этого. Совсем скоро после моего возвращения. На этот раз мне не предлагал, ведь понимал, что это ни к чему. И я понимала. А так может хотя бы у него будет шанс на лучшую жизнь.

И кстати не соврала Эмиру, а правда попала в аварию. В тот день, когда наблюдала за ним издалека. Мысленно попрощавшись, решила возвращаться. Трасса была совсем пустой, и я задумалась о своём, отвлекаясь от дороги. Но в какой-то момент на встречке из-за поворота показалась огромная фура, а мои руки от неожиданности предательски дрогнули. Мысль сдаться, потому что всё равно уже не успею вырулить, лишь мелькнула. Но увидев искажённое страхом лицо водителя, подумала, каково ему будет жить после такого. И в последний момент чудом смогла увести руль в сторону. Только бампер всё равно царапнул хвост, столкнув меня на обочину.

Кажется, я потеряла сознание. А когда очнулась, нашла себя в овраге у поломанного байка одну. Второй участник ДТП решил не останавливаться… Но может это он от шока. Не обязательно, что хотел скрыться сознательно. Да и мне было не до его намерений.

Ведь моё отсутствие успел заметить отец, судя по тысяче пропущенных на телефоне. И как бы мне не хотелось говорить с ним, но действие препаратов уже закончилось, поэтому сама я бы не дошла в любом случае. Хотела бы позвонить Эмиру, конечно, но что бы я ему сказала? Забери меня, потому что мне некуда идти, да и всё равно ненадолго, скоро умру? Нет уж. Вернулась домой.

А дальше моё состояние помимо полученных сильных ушибов (это мне повезло, что шею себе не сломала) стало стремительно ухудшаться. Очень быстро слегла совсем. Лекарства уже почти не помогали.

В больнице и вовсе кололи только обезболивающие, потому что не знали, что со мной, и решили, что уже ничем больше не помочь.

Поэтому я просто лежала, стараясь не падать духом и не думать о том, в каком положении оказалась. А когда боль немножко отступала, вспоминала как мама пела мне колыбельную, как я болтала мысленно с волчицей, как летела по трассе на байке, нашу с Эмиром свадьбу. Как смешно он морщился всё время и меня отчитывал. Как отказывался от моей еды поначалу, но смотрел голодными глазами. Как потом испугался, когда выяснил практическим путём, что я невинна. И что потом было – тоже. Всё же в моей жизни было столько всего хорошего!

Ну и что, что в итоге осталась одна. Зато я не ныла всё это время и не боялась. Я жила так, словно со мной не случится ничего плохого, и теперь мне есть о чём мечтать вот тут. О чём думать. Я не жалею о своих поступках, пусть даже глупых иногда. Чего стоило пробраться в стаю серых, когда Эмир представлял истинную! Но зато я тогда сделала фото, которое теперь в моём кулоне. И иногда, сжав губы, чтобы не кричать от боли, я его открываю и смотрю. С одной стороны – моя красивая мама. С другой – улыбающийся Эмир. Что может быть лучше?

Хотя если честно, умирать одной было… немного страшно. Раньше я не боялась смерти. Всю жизнь меня мучали приступы, менялась моя внешность на несколько недель. И только перед своей смертью мама рассказала, что примерно каждые полтора года со своих тринадцати лет моё сердце останавливалось. Она не знала, почему. Врачи нашей клиники изучали меня с детства, и я знала, что отец был в бешенстве, что я родилась пустышкой, а не как мама. Что они искали, мне не говорили. Мама тоже не рассказывала, только обнимала меня и грустно улыбалась, твердя, что мне повезло.

Но и когда выяснился мой странный недуг, лечить меня особо не пытались. Волчицы нет, того, что от меня так ждали - тоже. Так вот только тогда мама рассказала мне, что у неё есть один особенный дар, который всё это время спасал мне жизнь. С тех пор, как я почти умерла в первый раз, а потом ожила на её руках, она как только замечала серьёзные признаки недуга, начинала колоть мне снотворное, чтобы я не пугалась. Я тогда думала, что это лекарство просто. В момент, когда моё сердце останавливалось, она применяла свой «дар» и вводила мне свою кровь, а я снова «оживала». Вот только в нашей стае не было больше таких как она (до сих пор я не знала, «каких» именно), а потому все в доме поняли, что жить мне осталось с её гибели максимум полтора года…

Я решила их провести так, будто надо мной не висит дамоклов меч скорой гибели. Решила не ныть и не жалеть себя. А уйти из этого мира счастливой. Тут меня ничего всё равно не держало. Я была совершенно одна.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Мама лишь сказала, что мне может помочь тот, кого полюблю я и кто меня полюбит. Это казалось странным советом. Ведь никто меня не любил тут. Ну кто мог меня полюбить? Может, я надеялась, что таким станет Эмир… Да что там. Конечно, я надеялась. Но ведь сердцу не прикажешь. И глядя на то, как он убивается по любимой паре, я с каждым днём отчётливее понимала, что нет у меня шанса. С ним – нет.

И даже не боялась, не думала об этом много и уж тем более – не винила его, что не может испытать ко мне чувств. Спасибо и за то, что он дал мне. С ним я была счастлива. Пусть не всё время. Но ни капли не жалела ни о чём. И думала, что вернувшись в стаю и защитив его, умру счастливой.

Не говорила ему, потому что не хотела жалости. Отец сказал, что мне ничем не помочь. И каким бы он ни был плохим, но врать о таком бы не стал. Я уверена, что был бы шанс – он бы меня спас. Может, чтобы использовать дальше, но спас бы. А значит, шанса не было. И тот яд папа правда передал мне. Вроде как, чтобы ушла из жизни быстро и без обычных мучений. Но тогда я хотела побыть с Эмиром ещё и помочь его стае избавиться от злодейств отца. Тот ведь мечтал обвинить в моей смерти обоих братьев. А глядя на разбитую меня, ему бы поверили. Потому что никто с таким не сталкивался.

Наши волки при виде меня такой, сторонились и отходили. Боялись. Не знали, чего ждать. Препараты отца были больше обезболивающими и содержали адреналин, запуская моё сердце и отгоняя слабость. Ну и ещё всякие микроэлементы для кожи и волос, чтобы дольше оставалась в нормальном виде. На этом всё.

Но в этот раз я потеряла волчицу. Состояние ухудшалось с каждым днём. Так быстро раньше не было. Почему-то мне казалось, что это как-то связано с Эмиром… Но не просить же его о помощи после того, что я сделала. И после того, что он со мной сделал. Да и… я же хотела нравиться ему. А не вызывать отвращение и жалость. Хотя на самом деле уже не имея возможности двигаться сама, я продержалась гораздо дольше обычного. Прежде выходило полторы недели максимум, сейчас они уже давно минули, а я всё ещё была жива.

Только сегодня поняла, почему. Чтобы его увидеть в последний раз. Мой организм держался до последнего, подарив мне такую возможность. В последний раз – радость смотреть в его глаза. Мне повезло.

Только когда он уходил от меня сегодня, хотела закричать и попросить его остаться. Или хотя бы чтобы дотронулся до меня. У меня болело всё настолько, что старалась вовсе не шевелиться, чтобы не кричать от боли. Но я бы потерпела и обняла его, если бы… Ну размечталась в общем. Он так смотрел на мои грязные волосы… На моё тело…

Не стал бы Эмир меня такую обнимать.

И правильно. Я даже своей семье не нужна, а ему тем более теперь совсем чужая. Да и смысл его просить, если мне уже ничем не помочь? Если бы была хотя бы надежда, я бы поборолась…

Зато новость о разводе ударила пощёчиной. Вот так. Раз – и я больше не жена ему. Захотелось плакать. И чтобы он не видел, чтобы не заметил мои чувства, спровадила скорее. А потом не сдержалась и разрыдалась. Как дура. Плакала от того, что он ушёл, что я ему никто, что не нужна ему… а потом от боли, потому что, когда плачу, тоже больно. И тут же смеялась от того, как глупо, должно быть выгляжу сейчас. И как же была благодарна маме за те снотворные. Потому что умирать в трезвой памяти… то ещё удовольствие.

Когда почти сразу не смогла сделать первый вдох и начала задыхаться, впервые стало так страшно. Кричать и звать мне было некого. Помочь мне никто тут не смог бы. Да мне и самой не хотелось никого зря беспокоить и пугать. В этот момент всё же лучше быть одной. Что толку, если рядом был бы кто-то? Чужие только мешали бы. Родных у меня больше нет, считай. А Эмир… Нет, ещё буду потом сниться ему в кошмарах. Он у меня больно уж впечатлительный. Сама справлюсь. И с этим.

Вот если кто-то умирает в молодом возрасте, то часто говорят: ах, он столько всего не успел, не пожил толком. А я вот молодец, всё успела, пожила, была счастлива. Вместо того, чтобы убиваться по безвыходности своего положения, занималась тем, от чего получала радостные эмоции. Только после смерти мамы её оплакивала, и волчицу. Хотя по сути – когда даже плачешь по родным, себя же жалеешь, что не увидишь больше, не обнимешь, не поговоришь. И мама взяла с меня обещание себя не жалеть, а жить так, словно ничего плохого не случалось. И не случится. Я смогла. У меня получилось.

Даже сейчас. Просто ждала своей участи. И вот дождалась.

Хотя вообще думала, что когда умру, то всё закончится. Я больше не буду чувствовать и помнить. Думала, там пустота и темнота. Но кто-то сжалился надо мной. И с последним ударом сердца я вновь распахнула глаза и увидела себя красивую в свадебном платье посреди гостиной Эмира… И его с улыбкой на губах в отражении зеркала за моей спиной…

Если здесь так будет всегда, то я согласна. Это гораздо лучше, чем моя никому не нужная жизнь. Здесь я снова буду счастлива. С ним.

Правда почему-то очень скоро стало холодно. Жутко холодно. А Эмир, также улыбаясь, подошёл ко мне и больно вцепился в плечи. Оттолкнуть его не получилось. Уж больно сильный. Хуже стало только когда он наклонился к моему ушку, и только я размечталась, что скажет что-то приятное, как он громко позвал меня. Так, что я едва не оглохла. Плохой сон. Так мне не нравится. Даже поморщилась. А он продолжил трясти меня и звать.

Ну чего так кричать-то, а?!

Глава 33 Можно потише? Эмир

Сшибая всё на своём пути, я влетел в холодный морг и сразу увидел на металлическом столе её тело. Уже без бинтов, но накрытое жёлтой простынёй. Откинул прочь мешающую ткань и застыл, глядя на мертвенно-бледное лицо, искусанные губы и застывшие капельки слёз в уголках глаз…

Вдох. Выдох.

Коснувшись её лица, тихо позвал:

- Ева…

Она не ответила. Продолжала равнодушно лежать. Тишина давила на перепонки до боли. Ни вздоха. Ни единого стука её сердца.

С высоты роста я рухнул прямо на ледяной кафель и стащил её тело со стола себе на колени, уложив аккуратно, будто ей могло быть неудобно иначе. Но девушка в моих руках осталась безразличной и лёгкой, как пушинка. Осмотрел выступающие рёбра, худые плечи, скулы… Её тут не кормили вообще? Она ещё тёплая. Будто просто спит…

- Ева? - на что я надеюсь? На чудо? Его не будет.

Никогда не забуду, как грыз землю после смерти Даяны. Как кричал, выл, орал от боли. А сейчас… так тихо… И внутри тихо. Словно ничего больше не существует. Даже боли. Если бы кто-то сейчас принялся отрезать от меня куски плоти, скорее всего, я даже не заметил бы. Потому что всё, что видел – это она. Тихая, молчаливая, не причиняющая неудобств, не тревожащая мой покой, которого я так хотел когда-то…

Коснувшись пальцами её обескровленных губ, даже улыбнулся нервно, понимая, как она провела меня. Взрослого, здорового мужика… обманула юная совсем девочка. Как она поняла, что новость о её свадьбе заставит меня перестать думать рационально? Как она смогла так хорошо узнать меня? Наверное, потому что хотела бы узнать… Это я даже не пытался. Так легко она управляла мной…

- Я не буду говнюком больше, - шепчу ей тихонько, поглаживая её по голове. - Я тут… за тобой пришёл… Хотел… предложить тебе… со мной уехать… Поздно, да, Ева?

Молчит. Поздно, Эмир. Конечно, поздно.

- Я… решил сражаться за тебя с твоим женихом… Его нет же, наверное. Да? Ты специально соврала мне, чтобы ушёл… А я и ушёл… Осёл. Поверил. И в то, что тебя тут навещают, знаешь, тоже. Вообще… хотел предложить тебе помощь, но … разозлился… Обиделся. Как маленькая девочка…

Не удержавшись, поцеловал её в лоб.

- Ты знала, что умираешь? Всё это время знала, Ева?

Молчание.

Но если знала, то как можно было быть такой беззаботной, весёлой, даже в чём-то легкомысленной? Пока я жалел себя, она вот не жалела… Заботилась обо мне.

- А у меня чай не получается заваривать, как у тебя, - сознался, прижимая её поближе. Казалось, что ей холодно. - И бутерброды нарезать сам не могу, Ева… Может… - отстранился, заглядывая ей в лицо. – Может, дашь мне ещё один шанс? Я бы… исправился… даже не орал бы больше… Ты всегда морщилась, когда орал…

Стянул с себя пиджак дрожащими руками, укутывая её, потому что казалось, что она становился бледнее и холоднее. И снова прижимал к себе, чтобы согреть. Её редкие, не свежие волосы рассыпались по плечам и теперь свисали до самого пола с моего локтя, на котором лежала её голова.

- Я тебя заберу сейчас… Ладно? Поедем домой… Вместе…

Попытался встать, но ноги не слушались.

- Вот я развалина… - снова обнял её посильнее. - Сейчас… посидим ещё немного… и поедем…

Помолчал. Подумал.

- Ева… Если ты хочешь… ты можешь снова укусить Эмина… Я его даже подержу…

Понимал ли я, что несу чушь и теперь умру сам? Нет. Я уже умер. Только что. Я не мечтал о смерти, как всё то время, пока она не появилась в моей жизни. Я уже ощущал её. Вот она какая… Когда ничего нет. Не страшно больше. Не больно. Никак. Но если бы, чтобы она открыла глаза, нужно было бы держать и правда брата, я бы сделал. Да что угодно сделал бы.

Сожаления? Сомнения? Их тоже больше нет. Что толку? Был ли я несправедлив по отношению к ней? Ошибался ли? Какая разница.

Случайно коснулся её ледяных пальцев и взяв их в свои руки, подышал, чтобы согреть. А потом… прижался губами её синеющим губам. Ей же нравилось целоваться… Я знаю, что нравилось. И мне очень нравилось её целовать… Только сейчас она не отвечала.

- Простишь меня? Ну… за то, как я вёл себя. Прости, пожалуйста, Ева. Если простишь, я стану самым лучшим волком на свете. Честно. Буду примерным, вежливым, очень добрым. Никогда даже не зарычу… Я тебя… - сжимаю зубы до скрежета. Сложно сказать то, что даже от самого себя прятал. - Я люблю тебя, Ева.

Она молчит.

- Да, тупо, знаю, - перекладываю её удобнее. - Я просто… думал, что… мне нельзя больше любить. И меня нельзя… Хотя… иногда казалось, что нравлюсь тебе… Нравился же, да?

Осмотрев её лицо, понимаю, что вот это вот безразличное выражение ей совсем не идёт. Она всегда была такая эмоциональная.

- Ну посмотри на меня? Скажи что-то, а потом умирай. Ева…

Молчит.

- Ева, ответь, и я отстану! - внутри закипает неконтролируемая злость. Звериная ярость рвётся наружу. Почему она молчит, когда я ей признаюсь в таком?! Я даже не помню, когда в последний раз произносил такие слова, а она…

Но в этот момент внутри начинает глухо выть волк. А в груди что-то разрывается. Я будто выныриваю из-под толщи воды и делаю первый вдох. Словно оживаю снова. Осознаю, что я жив, а она нет. Что она больше никогда на меня не посмотрит. Не станет шутить надо мной и подкалывать. Что никогда больше я не смогу дышать её ароматом. Что никогда она не наденет моих вещей…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Пальцы сами сжимаются на её плечах, и начинаю трясти её.

- Ева! - голос срывается на крик, сопровождаемый воем волка.

- ЕВА! ЕВА! - ору, уже себя совсем не контролируя, съёживаясь от страха, что я остался жив, но один. Без неё.

Не могу без неё! Не буду! Пожалуйста, хоть бы сейчас подохнуть тут же! Лишь бы не чувствовать этого!

Отталкиваю рукой стол, и он с грохотом падает на кафель. А сам продолжаю звать её, будто если буду громче орать, то она услышит. Хотя не услышит! Поздно! Я облажался! Не будет мне шанса! Ничего больше не…

- Ой, а можно как-то потише? - морщится она, с трудом подтягивая ноги и укладываясь целиком в моих руках.

Ну вот. Галлюцинации… Потому что сейчас она снова не двигается. И не дышит.

- Ева?

- Ну что опять Ева? - дрожат её ресницы, а губы шевелятся, и я слышу кроме её слабого голоса тихий удар сердца.

Один. Потом второй. Потом сразу два.

- Ты не умерла?

- Как это не умерла? - распахиваются её глаза возмущённо. - Умерла, конечно, - кивает уверенно. А я смотрю на неё и думаю, может я сам уже того? Или просто умом двинулся. Так же не бывает…

Но взгляд Евы вдруг теплеет, и сама она прижимается ко мне, глубоко вдыхает.

- Так хорошо тут, - шепчет. И я думаю, с чего бы это ей нравится в морге? Но всё ещё пребываю в шоке, поэтому молчу. Точнее, слушаю. Ведь она продолжает.

- Мне так повезло, что ты со мной здесь, - говорит она мечтательно и трётся щекой о мою грудь. Повезло, что я где? Но Ева говорит уверенно.

Оглядываюсь вокруг, продолжая не понимать, что именно в этом месте приводит её в такой восторг. Я её такую наверное никогда не видел. Умиротворённая, спокойная, даже… счастливая…

- Хотя бы здесь ты будешь только мой. Ведь правда?

Растерянно киваю. Только теперь начинаю переживать за её рассудок. Буду, конечно, её, но…

- Вау, - совсем по-детски восхищается она. - Как тебя увидела, с тех пор об этом только и мечтала, - приобнимает меня слабыми руками.

О чём она мечтала? Сидеть со мной в обнимку в морге? Но сам тоже обнимаю. И держу, потому что у неё кажется сил нет даже, чтобы сидеть самой.

- И что, - улыбается она, вновь не замечая трещины на своих губах, - тут я тебе хотя бы нравлюсь?

И такой взгляд, ждущий, верящий…

- Очень, Ева... - подтверждаю, потому что правда нравится.

Тут, не тут. Мне без разницы уже. Я только что её потерял. Я думал, что умру вместе с ней. Мне теперь тоже всё равно, где мы, какие. Главное – она жива. И если ей хочется, пусть дальше говорит это всё непонятное.

- Хочешь, покажу что-то? - предлагает.

Я снова киваю. Хотя не могу даже примерно представить, что она может мне показать. На ней только мой пиджак. Вряд ли фокус какой имеет ввиду.

Ева тянется к цепочке на шее, которую я не заметил раньше, не до того как-то было, но устало опускает руку. Ей же больно наверно!

- Открыть? - предлагаю, замечая кулон.

- Ага, - улыбается она радостно.

Но стоит мне открыть кулон в виде сердечка, как моё собственное сердце пропускает удар. Я вижу свою улыбку и узнаю её. Так я был счастлив только однажды в жизни. Перевожу взгляд на неё. Откуда эта фотография могла у неё появиться?

Но сразу же вспоминаю тот день, и одинокую фигурку в стороне, которая не сводит с меня взгляда. Тогда не придал значения, а теперь… Ева… Это была Ева. Стояла и смотрела на меня. На нас. С Даяной. И теперь я замечаю в своих воспоминаниях, что её взгляд не был просто любопытным, она смотрела примерно так же, как сейчас: радостно, даже с каким-то… восхищением… На меня? Так выходит, я давно ей нравлюсь?

- Красивый ты, да?

- Наверное, - окунаюсь в её взгляд. Тёплый, ласковый…

Как я не замечал? Как ЭТО можно не заметить? Она же… в меня влюблена. Правда влюблена. По-настоящему. И сейчас совсем не пытается это спрятать. Но даже если бы пыталась – невозможно такое спрятать.

Я и не думал, что такое бывает. Что любовь случается без истинной связи… Но Ева совершенно точно не моя истинная. Хотя я и путал её запах, хотя меня и как-то странно тянет к ней. И она меня любит! Но что ещё более невероятно – я её тоже люблю. Очень. Только сказать ей это снова не могу решиться. Не знаю, что там ей сейчас мерещится, но явно не продолжение нашего последнего вечера в моём доме и того, как я её бросил пару часов назад тут одну… Я решился признаться ей, пока думал, что она умерла, а теперь… Как я ей это скажу? Стыдно. После всего.

Меньше всего сейчас меня интересует то, почему она так поступила со мной. И была ли на самом деле шпионкой. Больше – что мои к ней чувства взаимны! Ей хочется быть со мной. Ведь хочется? Иначе не носила бы на себе мою фотографию…

Перевожу взгляд на кулон снова и вижу рядом со своим фото изображение красивой женщины. Касаюсь его пальцем, разглаживая.

- Мама, - тепло поясняет Ева. Я было собирался вежливо улыбнуться, но тут она добавила: - Может, я её тут тоже встречу, как думаешь?

- Встретишь? - не понимаю.

- Ну да. Она тоже умерла. Как я.

Мне становится как-то совсем нехорошо. Я не спрашивал никогда её о её семье просто. Только о планах её отца. Но не знал ровным счётом ничего об их отношениях. И не могу вспомнить, говорил ли мне кто-то, что у Евы нет мамы.

- Ты какой-то бледный… Ты же не умер, Эмир? - вдруг становится обеспокоенной она.

Качаю головой, хотя не уверен. Ощущение, что да – я уже где-то в каком-то другом мире совсем. Всё это странно. И непонятно.

- Хорошо, - укладывает она голову мне на плечо и легонько водит по нему носом. - А классно я папу провела? - вдруг будто хвастается.

- Провела?

- Ну ты не понял разве, Эмир? С Эмином! Чтобы вы меня вернули. Знаешь, как он злился! Ужасно. Правда, придумал другой план. Но Атаман мне рассказал, что получилось в итоге. Он сейчас такой злющий, - улыбнулась она. - Даже меня сюда сослал в наказание. Раз я не захотела жить по его правилам и помогать забрать вашу стаю. А теперь я сама по себе умерла, вас с Эмином он не обвинит. Хорошо я придумала, правда?

В моей груди что-то ёкает. Она так гордится собой. И смотрит так… ждёт, чтобы я тоже похвалил. А у меня в желудке холодно становится. И осознание бьёт по голове. Теперь я вижу её другими глазами – молоденькая девочка играла свою игру, чтобы не умереть в моей стае, чтобы я её вернул, чтобы меня спасти… потому что любит… А я… мудак… Но говорит она мне это, потому что не верит, что в жизни я мог бы вот так сидеть с ней, говорить, обнимать… Думает, это возможно только после смерти?

- Я тебя так люблю, Эмир, - шепчет она, утыкаясь лицом в мою футболку, загоняя под рёбра острие открывшейся правды. И всё что могу – только сильнее её к себе прижать. Но вдруг она приподнимает голову и подозрительно прищуривается:

- А почему я голая? Это ты меня раздел?

Вот мы и переходим к главному…

Но пока я лишь мотнул головой, отрицая её предположение, и пытаясь найти в себе силы для того, чтобы озвучить ей важную информацию.

- А кто же тогда? Ты разрешил кому-то меня раздевать?

- Нет, я не разрешал…

- Я сама разделась, да? Мы, что, собирались… - она краснеет и вдруг хмурится. - А где это мы? Я думала, мы будем дома. Там хорошо и уютно. Но это, наверное, потому что ты там. А с тобой хоть где хорошо. А тебе со мной?

Непривычно слышать от неё такие вопросы. Она всегда выглядела так, словно ей не очень важны мои к ней чувства – при чём, чаще негативные, будто игнорировала мою грубость и пренебрежение (сейчас даже вспомнить стыдно до ужаса), не надеясь даже ни на что хорошее. А теперь прямо ждёт подтверждения. Ни за что бы не поверил, что Ева может быть вот такой, если бы сам не увидел, – такой доверчиво-открытой, мягкой, ожидающей признаний и ласки. Сама как ласковая самочка трётся об меня всё время, хотя, очевидно, ей непросто двигаться. Но она уже всего меня обнюхала, всего погладила.

- И мне… да… - так не хочется говорить ей правду, потому что наверняка она снова наденет свою привычную маску. Но не притворяться же вечно тоже.

- Ты какой-то грустный. Всё же хорошо, Эмир! Это я там умерла, а тут нет. Тут мы вместе, - мечтательно прикрыла глаза.

И я решился, потому что молчать и дальше – крайне нечестно. А я уже и так натворил делов.

- Но ты не умерла...

С её лица медленно сползла улыбка. А в распахнутых глазах появилась растерянность.

- Нет? Как это? Я же помню… Ты ушёл, я не смогла дышать больше... А потом была в свадебном платье у нас дома… Там ещё зеркала… и ты…

С каждым словом она становилась всё бледнее, а её голос всё тише. У меня же в горле ком появился. Она дышать не могла. Она тут одна была, пока я сидел и ныл, как размазня, в машине. А потом ей привиделся мой дом и платье то, будь оно не ладно… Поэтому хотя бы сейчас стараюсь взять себя в руки:

- Нет, Ева. Ты жива.

- Значит… А точно? Ты не ошибся? Может всё-таки умерла? - звучит с надеждой.

- Нет, Ева.

- А где мы сейчас?

- В морге.

- А зачем тогда в морге? Что-то не сходится. Или это ты…

- Нет! То есть… Мы оба живы, Ева.

- Хм, - она нахмурилась, - а что тогда мы делаем в морге?

- Они решили, что ты уже всё.... Привезли тебя сюда.

- А потом и тебя тоже?

- Я сам пришёл.

- Зачем это?

- К тебе.

- Так я же того…

- Ничего ты не того!

- Но ты сказал, что они решили…

- Они ошиблись, Ева.

- Вот как… Жалко…

- Жалко?

Её взгляд вдруг становится каким-то отрешённым, и руки от меня старается убрать. И вообще отодвинуться. Ну вот как я и предполагал.

- А я ещё думаю, что это ты такой тёплый, а пол холодный… Там наверное такого не бывает… В общем… Ты извини, я наплела тут разного. Это у меня… галлюцинации. Да. Точно. Они. Не обращай внимания, ладно? Это глупости всё. Мне там… привиделось что-то. Неловко-то как вышло, - смотрит она в сторону неловко и пытается с меня встать, но, конечно, не выходит.

- Ева, я…

- Ты забыл что-то, да? Поэтому вернулся?

- Да, забыл, - вздыхаю.

- А что?

- Тебя, Ева.

Она опять выглядит растерянной.

- Как это меня?

- Я не должен был тебя оставлять. И пришёл за тобой.

- Зачем?

- Потому что… - собираюсь с духом. - Я тебя люблю, - выдыхаю.

В её глазах плещется удивление, недоверие и сомнение.

- Что это ты… вдруг полюбил? Да и знаешь, Эмир…

- Ева, - целую её бледные щёки, - Ева, - повторяю, опускаясь поцелуями к шее, - я не вдруг полюбил. Я просто идиот.

- Ну с этим как раз никто не спорит… - ляпает она и замолкает. А я пытаюсь улыбнуться, чтобы показать, что не злюсь.

Она снова хмурится и недоверчиво касается пальчиком уголка моих губ. Но тут же опускает её и тяжело вздыхает, будто на это действие ушли все последние силы. Только тогда я понимаю, что вместо того, чтобы везти её в нормальную больницу, где бы ей оказали помощь, сижу тут уже полчаса и веду беседы. Ну правда идиот какой-то. Луна! Что она вообще во мне нашла?

- Сейчас в клинику поедем, - сообщаю и аккуратно поднимаюсь, но Ева вдруг решительно мотает головой.

- Не надо, Эмир. Ты меня тут оставь. Это не лечится. Наверное, раз я ещё жива, то значит просто попозже снова… ну ты понял. Да и если папа узнает, что ты меня забрал, снова на вас наезжать начнёт.

- Ева, ну какой папа?! - почему она вообще думает о ком угодно, кроме себя?! - Вот какой, нафиг, папа?! Ты чуть не умерла! Я думал, сам умру, когда тебя тут увидел! А ты про папу! Он тебя бросил, а ты всё про него думаешь!

- Не только он… - будто вырывается у неё, но тут же переводит тему. - Но я не про него. Я же про стаю вашу…

- Серьёзно? Думаешь, мне сейчас это важно?

Она грустно хмыкает.

- Ну да… Про стаю ты редко думаешь… А зря. У вас хорошая семья. Если бы у меня была такая, если бы у нас был такой альфа…

Ревность вспыхивает по новой. Она только ожила, не известно, насколько, не поверила, что люблю её, но думает про моего брата?! Невольно сильнее сжимаю её в руках, и Ева морщится.

- А ну-ка положи меня, откуда взял, - командует вдруг.

- Разбежался, - рычу ей и прижимаю к себе осторожнее. Вообще больше никогда не отпущу.

Глава 34 Добрый и заботливый

Ева внимательно отсканировала меня взглядом. Прищурилась. Вот сейчас что-то выдаст. Морально приготовился, чтобы не психовать. Ещё слово про брата – и у меня начнёт дёргаться глаз.

- Что это ты за меня так уцепился, м?

- Хочу и держу, - а сам уже направился прочь из этого холодного и крайне неуютного места.

- И почему ты хочешь вдруг меня держать? Моя речь так впечатлила? Ну ты пойми, я ж в какой-то своей изменённой реальности была…

- Хочешь сказать, неправда была? - даже сам напрягся, ожидая ответа.

Ева замешкалась, но тут мы вышли в коридор, и она попыталась сжаться в моих руках. Она же раздетая почти! Немедленно поправил на ней свой пиджак, закутывая плотнее. Нечего на неё смотреть тут! Только я могу на неё смотреть…

- Ты меня куда несёшь? - её голос прозвучал примирительно, хотя на вопрос так и не ответила.

- В клинику поедем сейчас.

- Эмир… Мне неловко в клинику… такой…

- Какой? - окинул её взглядом, а она покраснела.

И вот я понимаю, о чём она говорит: прежде она даже в моей одежде выглядела королевой, а сейчас очевидно, что даже душ не принимала минимум неделю. Но вдруг ей станет снова плохо? Я же не могу помочь.

- Давай, я тут всё же останусь? - снова вот о своём она. Упрямо отказывается понимать, что я её больше ни за что никому не отдам и не оставлю нигде.

- Ты знаешь, что с тобой? - сделал вид, что ничего не слышал.

- Только то, что это повторяется раз в полтора года.

- Что повторяется?

- Ну… Моё состояние… и…

- Ты умираешь и оживаешь каждый раз?!

Представить, что кто-то может пережить такое хотя бы единожды, сложно, а тут – каждые полтора года! Но она кивнула. У меня мороз по коже побежал от этого заявления. И от осознания, насколько недооценивал её. И тут мысль пришла в голову:

- То есть по идее у тебя теперь ещё полтора года в запасе?

- Не знаю, - пожала плечами она и поморщилась.

- Тебе больно? Как ты себя чувствуешь?

- Гораздо лучше, чем всё последнее время, - улыбнулась и незаметно погладила (ну попыталась незаметно погладить) меня по плечу.

- Тогда… Я могу отвезти тебя домой, там мы приведём тебя в порядок, а потом поедем в клинику.

Ева тут же снова стала болезненно-бледной.

- Не надо домой…

- Почему?

- Я… не хочу быть им снова обузой. И… причинять неудобства… А сама… не могу ничего… - видно, что эти слова дались ей с трудом. Не любит она признавать свою слабость.

- Ты про кого? - я искренне не понял, о чём речь, ведь мы жили вдвоём.

- Про папу с братьями и горничных.

- Каких горничных, Ева? Я тебя к себе домой отвезу, в свою стаю! - как она вообще могла подумать, что верну её туда, откуда её выбросили?!

Кажется, эта мысль ей даже в голову не приходила.

- А тебе я зачем?

- Ты чем слушаешь-то? - меня снова накрывает злость. - Я люблю тебя. Ясно?

Прозвучало как-то зло. Вообще наверное стоило другим тоном это говорить…

- Ты не выспался что ли? - нахмурилась Ева.

Серьёзно? Не выспался?! Только этим можно объяснить моё уже второе за полчаса, между прочим, признание в любви! Да я так часто это в жизни не говорил!

- Ева!

- Эмир! - смело посмотрела она мне прямо в глаза и вдруг… заулыбалась. - Ты такой смешной.

И хотя я не разделял её мнения, всё равно спросил:

- Чем же?

- Злишься всегда. На всё подряд просто.

- Ничего не на всё подряд, - нахмурился.

- Вот даже сейчас, - она вдруг уложила голову мне на плечо и замолкла.

А у меня сердце оборвалось от страха, что она снова… От этого нога сорвалась со ступеньки, и я едва и не полетел вместе с ней с крыльца на землю. Кое-как восстановил равновесие. И Ева тихо ойкнула, от чего меня немного отпустило.

- Прости, я просто… Не молчи, ладно? Говори со мной, - погладил её по голове.

Она подняла на меня задумчивый взгляд, разгладила дрожащими от слабости пальцами смятое место на футболке, за которое держалась, когда мы падали.

- Испугался? - спросила даже с жалостью что ли.

- Я теперь всегда этого буду бояться.

- Не бойся, если что – я тебе скажу. Только… ты меня зря домой везёшь. Я вообще ничего сама не могу. Даже попить… - она облизала пересохшие губы.

- Ты пить хочешь?

Неловко улыбнулась в ответ:

- Немножко.

Неужели ей даже воды не давали?! Мне захотелось вернуться в больницу и кого-нибудь загрызть там. Но вместо этого я усадил её осторожно на переднее сиденье, пристегнул, достал из бардачка и открыл бутылку. А когда поднёс к её губам, Ева начала жадно пить, не замечая, что вода льётся по её подбородку на шею и грудь. Зато я заметил… И громко сглотнул, оглядывая путь прозрачных капель до её живота, полоска которого виднеется между полами пиджака, потом перевёл взгляд на острые сведенные колени, ниже – на узкие щиколотки.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

И понял, что меня совсем не отталкивает вид её сухой, в некоторых местах сильно шелушащейся кожи, язвочки и трещины на ней же. Это вызывает только тревогу и усиленную работу мозга по разгадке того, на что похоже это заболевание. Но найти никакого подходящего объяснения я не смог. Очевидно, что с таким сталкиваюсь впервые. Очнулся только когда она замычала, давясь водой, потому что я слишком сильно наклонил горлышко.

- Прости.

- А я уж подумала, ты меня утопить хочешь, - улыбнулась она и отвела глаза. За подбородок я повернул её лицо и заставил на себя смотреть.

- Ну что ты? Больно, да? Страшно?

Ева помотала головой и заговорила, словно извиняясь.

- Нет, ты просто так смотришь на меня… Не хочу, чтобы меня кто-то такой видел… И ты – тем более… - последнее почти прошептала, но я всё равно услышал.

- Почему я – тем более? Разве тебе нужно меня стесняться? Мы же женаты. И в горе, и в радости, всё такое.

- Ты сказал, нас развели, - напомнила она, и это напоминание вызвало во мне лишь досаду.

- Тогда… Ев… Ты выйдешь за меня снова?

Она вздохнула.

- Ну точно не выспался. Ещё небось и ел без меня всякую гадость. Вот результат.

Я уткнулся носом в её висок, игнорируя маскировку недоверия под шутку.

- Так скучал по твоему запаху. Спать не мог. Есть не мог. Сдохнуть хотел.

- Я не очень приятно пахну.

- Для меня ты всегда вкусно пахнешь. А будешь – ещё лучше. Когда примем ванную.

- Вместе?

- Вместе.

- Ого, - снова улыбается Ева.

Вот она – моя полная противоположность же: во всём ищет плюсы, не унывает, не ноет, не злится и не обвиняет никого, шутит даже после морга, который будет сниться мне в кошмарах, но… именно она мне нужна. Необходима. Так хочется сжать её в объятиях, целовать её глубоко и требовательно, но ведь ей больно будет. Да и вообще вряд ли до того. Ещё недавно она думала, что говорит со мной на том свете.

- Эмир, - окликнула вдруг, заставляя вынырнуть из размышлений, - а вот про ванную… ты же не серьёзно сказал?

И мне стало как-то неудобно перед ней. Это в моих фантазиях всё прекрасно: раздену её, искупаю, трогать буду, а ей может неприятно такое после моего поведения. Хотя… вроде бы смотрит на меня по-прежнему…

- А как ты хочешь? То есть… Если ты не против… то серьёзно, конечно… А если против, то… я пошутил…

Ева усиленно сжала губы, чтобы не рассмеяться. Но я заметил, что в её уставших глазах смех всё равно плещется.

- Ты забавный, когда пытаешься быть милым.

Вот наверняка выгляжу как идиот просто сейчас…

- Но мне приятно, что ты решил учесть моё мнение…

А может и не как идиот…

- В первый раз за всё время, - не удерживается она от шпильки, но почему-то мне сейчас не обидно и не грустно. - Я не против, если ты мне поможешь, хоть мне и неловко принимать твою помощь, - она стала серьёзной.

- Ты простишь меня? Ну, за то, что…

- Забыли, - кивнула просто.

И по её глазам я увидел, что это так легко она мне вообще всё простила. Вот так, раз – и всё. Даже не дождалась, пока перечислю все свои ошибки, пока буду краснеть перед ней и снова чувствовать себя круглым дураком. А ведь она всегда так делала в серьёзных вещах – понимала с полуслова, жалела, не пыталась унизить и искусственно заставить раскаиваться…

- Улыбнись, Эмир, мы оба живы и едем мыться. Что может быть лучше?

Но кажется, что улыбка у меня вышла не очень, потому что Ева снова еле сдержалась, чтобы не рассмеяться. То я забавный, что милый. То смешной, что злой…Чёрт. Ей одной можно смеяться надо мной. И подкалывать меня.

Когда доехали до дома, то ощутил, что в ней что-то неуловимо изменилось. Будто расслабилась как-то, дышать начала легче и глубже, руки перестали дрожать.

- Как ты?

- Хорошо, - грустно улыбнулась она. - Жаль, что она не видит…

- Кто, Ева?

- Волчица…

- У тебя есть волчица?

- Уже нет… - спрятала взгляд.

- Как нет? Не понимаю.

- Потом расскажу, ладно, Эмир?

Прикинув, что наверное она устала после всего, а мне ещё её чем-то кормить надо, первым делом направился на кухню. Правда, Еву пришлось оставить на диване в гостиной, ведь на стуле она сама бы сидеть не смогла. Но я очень быстро вернулся к ней вместе с продуктами.

- Тут будешь яичницу жарить? - заулыбалась она, замечая в моих руках сковороду и пачку яиц. А мне реально страшно было уйти и оставить её. И хотя понимал, что случись что, ничем не смогу помочь, но липкий страх начинал окутывать, если я её не видел. Может, бутербродами обойдёмся? - Иди, готовь спокойно, я тебя подожду. Обещаю.

Так быстро я ещё не готовил (хотя вообще крайне редко это делал). И притащил ей прямо на сковороде всё полусырое, но так даже полезно, говорят. Хлебом пусть заест, если не вкусно. Хотя Ева так ела… Я не успевал подавать ей новую ложку (да, вилкой там есть было невозможно, но она не сказала ничего, что у меня руки как у осьминога из того же места, что и голова). Даже своей порцией с ней поделился. Кажется, её там правда не кормили. А сама она не могла же… Пока я тут бесился, обвиняя её во всех грехах…

- Спасибо, ты прекрасный повар, - она смотрела на меня так, будто я ей тут деликатес приготовил. Даже неудобно стало. Она меня нормально кормила, а я её… - Ничего вкуснее не пробовала, - продолжала она меня подбадривать. Это было так по- Евиному… Но всё равно мне на краткий миг и правда показалось, что у меня к этому делу талант, так она это говорила.

Когда очнулся, чтобы скрыть свою неловкость, просто взял её на руки и понёс в комнату. Там она огляделась, задержавшись взглядом на пустой тумбочке у кровати и, собственно, на самой кровати, откуда я так и не убрал её одежду. Наверное, мысленно называет меня тупым фетишистом… Только вот кроме растерянной улыбки я больше ничего такого не заметил. Комментировать она не стала. Видимо, из соображений тактичности. Она же всегда старается быть тактичной…

Я думал, что сейчас уйдём отсюда, и эта неловкость между нами испарится, вот только когда вошли в ванную, вообще затормозил сначала. Ева и вовсе раскраснелась, и стала смотреть только в пол. Но так как пора было перестать перекладывать на её плечи создание комфортной атмосферы, решил действовать сам.

Уложил одно полотенце на дно ванной, второе на подголовник, а затем опустил её туда. Подумал, что ей неприятно будет касаться повреждённой кожей холодного акрила. Ева благодарно улыбнулась, но покраснела сильнее, когда снимал с неё свой пиджак.

- Я же всё уже видел, - шепнул ей, чтобы перестала стесняться.

- Тебе легко говорить, ты одетый, - ответила она тоже шёпотом.

- Могу раздеться, - включил тёплую воду.

- Не надо, будет только хуже, - разулыбалась она, но взгляд так и отводила.

- Не горячо?

Ева помотала головой, рассматривая плитку. Я наклонился к ней, проводя по плечам мыльными ладонями. Не мочалкой же её тереть.

- Не больно? - вообще трогать её было страшновато, хоть и приятно.

- Нет, - её щёки были уже свекольного цвета, и чтобы не усугублять ситуацию, я старался не касаться особенно интимных мест, оттягивая это на попозже.

И в какой-то момент заметил, что она перестала краснеть, расслабилась и прикрыла глаза с подрагивающими, влажными от пара ресницами, даже немного подставляясь под мои прикосновения. Словно ей было бы приятно… И как-то сразу мои штаны стали невыносимо тесными…

Только когда мои пенные ладони аккуратно коснулись её груди, она резко выдохнула и открыла глаза. Я замер. И мы смотрели так друг на друга под звук льющейся воды и молчали. Ну ещё пена шуршала, потому что мои руки продолжили её намыливать. Уголок её губ пополз вверх.

- Я так и знала, что ты добрый и заботливый. В глубине души. Где-то очень глубоко…

Снова шутит, чтобы унять напряжение. Но когда одна моя рука несмело коснулась внутренней стороны её бедра, она покачала головой предостерегающе:

- Там я сама.

Возразить не успел, потому что меня отвлёк звонок Эмина. До этого ещё в дороге я просил его дать распоряжение в клинике, чтобы мы приехали попозже, вот он отчитался, что всё готово, но попросил, чтобы я Еву через чёрный ход завёл, многим бы не понравилось, что «предательницу» мы не наказали.

- Знаешь… я не поеду туда, - вдруг заявила она, очевидно, сообразив о чём шла речь.

- Почему?

- Эмин прав, в вашей стае мне не место. И сюда-то приезжать не стоило.

- Ева…

- Ничего не Ева. Мне приятно, что ты решил… вот это всё… Но хватит, Эмир. Я не поеду в вашу клинику. Им не важны мои мотивы. Я прекрасно понимала, что делала и зачем. Знала и о последствиях. Ваша стая теперь навсегда для меня закрыта, как бы вы не пытались это изменить. Я не хочу… ловить на себе подозрительные или ненавидящие взгляды. Не хочу, чтобы меня осуждали…

- Никто не посмеет, - начал было я, но она перебила.

- При тебе – да, все станут держаться подальше, пытаться скрыть своё истинное отношение, но я-то знаю, понимаешь? Я… устала… не хочу.

И её понимал как никто. Мне в глаза тоже редко говорили то, что обо мне думали. Зато за спиной… И мне тоже не хотелось, чтобы она это чувствовала.

- Значит, я найду другую клинику, где на тебя не станут так смотреть.

- Нет же больше других… У меня не человеческая болезнь…

- Есть другие. Эмин ведёт дела со снежными барсами, ты видела их на празднике.

Она покраснела, видимо, от воспоминаний своего поступка, которым нас же и спасала (и это меня снова изнутри неприятно царапнуло, потому что я вспомнил свой), но просто кивнула.

- Они хотят создать общий исследовательский центр. Почти сделали это. Лучшие специалисты стаи уже там. Я позвоню и договорюсь. Ирбисам всё равно, что ты сделала в нашей стае. Туда ты поедешь?

- В этом всё равно нет смысла…

- Пусть они нам это и скажут. Тогда мы найдём других врачей. И будем искать до тех пор, пока кто-то не выяснит, что с тобой, и не поможет.

- Так скучно тебе было без меня? - она шутливо наклонила голову вбок, но я всё равно заметил ожидание в глазах.

- Не представляешь, насколько, - признался, как есть. - И страшно до одури. Мне давно не было так страшно…

Глава 35 Один – один

Почему-то перед Евой не было стыдно признаваться. Мне даже не казалось низким показывать ей свою слабость, свои недостатки. Будто она и так всё уже знает и… принимает меня со всем этим.

- Не бойся, - прошептала она ласково и потянулась ко мне.

Я тут же с готовностью наклонился, рассчитывая на вкусный успокаивающий поцелуй, но Ева чмокнула меня в нос, и снова улыбнулась, заметив разочарование на моём лице.

- Ты просто душка.

Вообще я не ощущал себя душкой. Даже наоборот. Я жутко злился. Что из-за дурацких правил оборотней в моей стае все будут на неё коситься. Даже если Эмин запретит, всё равно. И дело даже не в её поступке… А в том, что она со мной. Была бы она с братом, например, ей бы всё простили. Меня же все терпеть не могут, и если раньше относились к ней просто настороженно, то теперь станет во сто крат хуже.

Чтобы отвлечься, выдавил на ладонь шампунь и принялся массировать её голову, намывая волосы. Ева принимала мою помощь, стараясь делать вид, что всё нормально, обычно, но я же видел, чувствовал между нами вот эту напряжённость… И не придумал ничего лучше, чтобы от неё избавиться, как поцеловать её. В губы.

Сначала она растерялась и широко распахнула глаза, не двигаясь, а потом с тихим стоном ответила и подалась навстречу. Я её тут же обнял, но…

- Рубашку намочим, - попыталась она отодвинуться.

- Плевать на рубашку, - прижал её к себе, ощущая, как влага с её тела впитывается в ткань. И она перестала сопротивляться. Удерживая её голову за затылок, я продолжал целовать, насколько мог долго. Я бы вообще не останавливался, но мысль, что она уставшая, заставила неохотно это сделать.

Ева выглядела немного пьяной от поцелуев. Но даже не пыталась больше от меня отодвинуться. Вот и славно. И вдруг…

- Пятка, Эмир.

- Что пятка?

- Чешется…

- Что?

- Ну... пятка... знаешь... - ей было и смешно снова от своей беспомощности, и стыдно, и всё вместе это создавало для меня такой коктейль её эмоций, от которых просто голова кружилась. Но пятку я, конечно, почесал.

- Так лучше?

- Да, спасибо, - прыснула она. - Вот уж не думала, что ты когда-то станешь такое делать.

- Я буду для тебя что угодно делать.

- Мне даже самой интересно, как надолго тебя хватит. Но ты не бойся. Я пока поживу ещё. Тебе не стоит… - осеклась, поймав мой взгляд.

И чтобы не орать, что я правда её люблю и это навсегда, ушло всё моё самообладание. А я хотел орать. Ужасно.

- Я вижу, как ты сдерживаешься. Тяжело? - заблестели весельем её глаза, но голос прозвучал участливо. И мне пришлось себе напомнить, что ей можно. Шутить надо мной. Выдохнул.

- А вот молодец ты, Эмир. Такой… сдержанный стал.

Ну я тебе сейчас… Спустив быстро воду, взял другое полотенце и принялся нарочно медленно её вытирать. Везде. Моя Ева. Что хочу, то и делаю. И сейчас я её хочу смущать… Но кроме смущения на её лице вспыхнул азарт. Она даже чуть ноги развела, когда я промакивал её бёдра махровой тканью, и чуть насмешливо смотрела на меня. Ну да. Большего-то я сделать не мог. Только трогать.

Снова переиграла.

Закутав её в полотенце, отнёс на постель. И там решил не останавливаться на достигнутом. Прошёлся поцелуями по её шее, по плечам, груди. Вышло довольно откровенно. Ева покраснела, но не просила остановиться. Вместо этого я даже уловил слабый запах её возбуждения. И судя по её растерянному личику, она сама его почуяла.

- И ты молодец, Ева. Такая… чувствительная, - поддел её, но вместо ожидаемой робости услышал тихий смех.

- Ну уделал, один – один, - заявила она, так запросто принимая своё поражение. Я вот так не умел… Да я многого не умел, что она умеет. Хотя старше неё, опытнее. Что ж. Придётся учиться.

Дальше я расчесал и собрал её волосы в хвост, и с чувством глубокого удовлетворения притащил ей свою футболку и штаны. Даже носки свои. И одел. Смотрелось странно, но её вид сейчас вызывал внутри какое-то спокойствие. И волку нравилось, что на ней наша одежда. Другой всё равно не было, а я заметил, что её ладони и стопы совсем холодные.

- Так не прохладно?

- Нет, - мотнула она головой, - так хорошо. Спасибо. Я просто всегда мёрзну, у меня же температура не как у… нормальных оборотней.

- Ты нормальная! Самая нормальная из всех, кого я встречал!

И когда наши глаза встретились, я вспомнил, как вот тут же орал на неё, называя выбраковкой… Она наверное подумала о том же, но вместо обвинений или обиды, я увидел на её губах улыбку:

- Ты нравился моей волчице…

Я крепко обнял её, мысленно давая клятву разобраться с её состоянием. И вытащить её волчицу хоть из-под земли. Представить не могу, как бы чувствовал себя, если бы потерял зверя. Подох бы наверное…

- Давно ты её не чувствуешь?

Она стушевалась.

- Давно, Ева?

- Когда отсюда уезжала, - призналась, и у меня горло сжалось, не вдохнуть – не выдохнуть. Вот почему она так цеплялась за меня, смотрела так в мои глаза, шла, будто на казнь… Она потеряла волчицу, когда я от неё избавился…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Мы её вернём.

- Но Эмир…

- Ты по-прежнему чувствуешь остро запахи, правда? Если бы она исчезла совсем, так бы не было.

Я не был уверен в том, что говорил, но мне хотелось в это верить. Больше хотелось только, чтобы она сама верила, и чтобы это оказалось правдой.

Ева уснула почти сразу, а я смотрел на неё, прислушивался к её дыханию и биению сердца. Если вдруг казалось, что оно пропускало удар, то подрывался и склонялся над ней, напрягая слух снова. Волк тоже прислушивался и тоже боялся за неё. Мы оба были как на иголках.

Она же выглядела безмятежной и спокойной, и несколько раз даже прижалась ко мне во сне. Только морщилась отчего-то периодически. Я не понимал, почему она не боится, что не проснётся. Почему не просит меня следить за этим. Почему не послала меня на все четыре стороны. Почему отказалась немедленно ехать в клинику. И вот даже стоило мне провести аккуратно пальцами по щеке, она улыбнулась. Так, будто ничего страшного не случилось. Будто мы все не её бросили умирать одну. Будто не её отвезли уже в морг... Словно у неё всё хорошо.

Мне хотелось обнять её. Нет. Мне хотелось сжать её, вжать в себя, чтобы не отдать даже смерти. Это Ева её не боялась, а я боялся. За неё. Так, что глаз не мог сомкнуть.

- Ты что так смотришь? Сон плохой приснился? - кажется, разбудил её своими разглядываниями.

- Да нет, я просто...

- Ты какой-то бледный, Эмир, и даже немножко зелёный. Тебя не тошнит?

- НЕТ! - вон снова она вот это всё!

- Хм, а выглядишь так, будто тошнит…

- Ева!

- Что Ева- то опять? - она улыбнулась. - Хочешь, я тебя поглажу, чтобы ты уснул?

- Где? - невольно выдал свои тайные желания, немедленно переключаясь на другую эмоцию, и она рассмеялась.

- По голове, Эмир, поглажу. Хочешь?

- А ты?

- Что я?

- Ну... я тоже тебя могу... гладить... чтобы ты уснула снова… если хочешь.

Ева посмотрела её меня как на больного, даже ладонью коснулась моего лба.

- Заболел?

Я перехватил её ладонь и поцеловал, отчего она сразу покраснела.

- Это ты заболела, Ева, а я обещал о тебе заботится.

- Ну я подумала, что ты так просто сказал.

- Это не было просто... - я скользнул от её запястья к локтю, а потом к плечу, поглаживая.

Ева облизала губы. Невольно потянулся к ним. Она же вспыхнула, увернулась и странно заёрзала, отодвигаясь от меня.

- Тебе больно?

- Не-а, - покраснела.

- А что тогда?

- Мне просто… Уф! В туалет надо. Я всё это время терплю.

- И что молчишь?

- Ну стыдно, знаешь ли, просить тебя о таком...

Я подхватил её на руки и отнёс в санузел, где решительно стянул свои же штаны (с неё, конечно), усадил на унитаз, а сам сел на пол рядом, придерживая. Ева была такого цвета, примерно как борщ, который один раз мне варила.

- Уйди, я не могу так.

Я поцеловал её коленку.

- Брось, это всё такие мелочи. Давай уже. И я отнесу тебя обратно.

- Выйди, пожалуйста, мне не комфортно.

- А мне не комфортно оставлять тебя одну, ещё упадёшь и расшибёшь голову.

- Ничего я не расшибу! - возмутилась она и сразу зажмурилась, потому что под ней послышался звук льющейся воды. А я ведь даже не подумал об этом, заставил её терпеть. Предложил бы сам, она бы созналась.

- Вот умница, - похвалил её, чтобы перестала стесняться. Мне так хотелось, чтобы она вообще меня не стеснялась. Чтобы я ей был кем-то очень близким, кому можно довериться…

Поэтому когда вернулись в постель, тихо попросил, обнимая:

- Я никогда ни о ком не заботился, позволь мне заботится о тебе? Вдруг мне понравится? Начну помогать всем подряд. В стае меня будут звать добрый Эмир.

Ева хихикнула:

- Добрый?

- Ну да.

- А ты и так очень добрый, - прошептала она и чмокнула меня в щеку.

- Нет, Ева, но я стану таким, если ты хочешь. И можешь о чём угодно меня просить. Ты меня когда просишь… я себя чувствую нужным. Мне нравится быть тебе нужным. Да и больше-то я никому не нужен.

- Неправда! - горячо возразила она. - У тебя хорошая стая и семья, ты мог бы быть правой рукой аль…

- Тебе Эмин нравится? - перебил, не выдержав.

- Ну он… хороший.

- Он тебе как мужчина нравится, да? Ты всё время о нём говоришь, - я хмурился и пытался найти ответ в её растерянном лице.

- Я просто…

- Я не буду орать, если ты скажешь «да».

- Ага, так я тебе и поверила, - хмыкнула она, - плавали, знаем.

- Ева, я…

- Мне всегда только ты нравился, - перебила. - И больше никто. Ни разу. А Эмин… я не знаю, как это объяснить… Папа всегда как альфа только обижал мою волчицу, приказывал так, что ей было больно. Она боялась его очень. А Эмина нет. Хотя он тоже альфа. А мы с ней… мечтали, чтобы у нас тоже была своя стая… хорошая…

- Если бы «хороший» альфа позвал твою волчицу, как ты думаешь, она бы откликнулась? - не стал акцентировать внимание на том, что всегда ей нравился, хотя почувствовал себя так будто на меня медальку нацепили.

- Не знаю, - она пожала плечами.

- А если… я бы позвал? У меня тоже есть сила…

- Да, но ты же знаешь...

- Давай попробуем?

- Эмир, так нельзя. Твой брат очень добр, но...

- Я не позволю ему пробовать с тобой. Только я. Слышишь? Я хочу помочь. Очень. Я позову её... Хорошо?

Она растерянно кивнула. Но почти сразу остановила меня.

- Только не сейчас. Я хочу побыть с тобой спокойной. А если не получится, если окажется, что ты не прав, и её больше совсем нет, то я… снова начну плакать…

- Хорошо. Но только

мы

будем пробовать. Вдвоём. Ладно?

- Ладно, - мягко ответила она.

И почему я раньше не видел, что она замечает мою неуверенность в себе, собственничество это? Вот сейчас же явно не согласна со мной, считает, что мне нельзя так поступать со своей стаей и братом (двух альф быть не может, а значит, если у нас получится, то нам придётся уйти), но не спорит. Неужели правда готова со мной только вдвоём остаться и создать только свою маленькую стаю?

Но сейчас мне предстояло подумать о другом. Ведь утром нас ждали в центре снежных барсов.

Глава 36 Вот это приём. Эмир

Я украдкой бросал на Еву оценивающие взгляды всю дорогу. Не смотреть на неё хоть минуту казалось просто пыткой. Мне чудилось, что она умирает. И хотя отдавал себе отчёт, что не могу на это повлиять, но и перестать бояться не мог. Этот страх въелся под кожу. А ещё после всех её признаний испытывал угрызения совести.

Я старше неё больше, чем на десять лет, а у меня нет седых волос. Ни одного даже после двух самых страшных потерь. Зато светлая прядь у самого её улыбающегося лица будет для меня вечным напоминанием того дня, когда я смотрел, как она уходит от меня в свадебном платье, пошатываясь, а я жалею себя вместо того, чтобы утешать её… Моя сильная, любимая девочка…

Всё чаще мысленно я повторял, что люблю её. Повторять вслух было как-то стыдно. И она на каждое моё проявление чувств реагировала как-то странно, отводила взгляд, переводила тему. Может решила разлюбить меня? Может не хочет быть со мной? Просто больше никого нет рядом, вот и разрешает мне?

Ева будто почувствовала мои мысли, поморщилась и с трудом приподняла руку, коснувшись пальчиками моего подбородка. Погладила легонько:

- Спасибо, что помогаешь мне.

Я дёрнул плечом неопределённо. Что мне ей ответить? Пожалуйста? Совсем тупо.

Когда мы приехали на место, и я внёс её на руках в центр снежных барсов, ко мне тут же вышли несколько здоровяков, указывая путь. Никак не могу привыкнуть к комплекции этих ребят. Не хотелось бы оказаться с ними в сражении по разные стороны…

Но до нужного кабинета мы так и не дошли. Издалека я услышал быстрый стук каблуков, а затем фурией в коридор влетела стройная, красивая блондинка. Её глаза пылали, и она неслась прямо на нас. Оба великана впереди меня остолбенели.

- Почему не доложили сразу?! - проворчала она, и мы все разом напряглись (сам себе не мог бы объяснить, почему), только Ева вдруг закашлялась и обмякла на моих руках.

Молодая женщина же глубоко втянула ноздрями воздух, а затем в мгновение ока оказалась рядом с нами (ирбисы перед ней расступились немедленно) и попыталась забрать у меня Еву! Из моих рук!

- Ты кто вообще? - мой голос прозвучал хрипло, и ощущал я себя так, словно на меня сверху давит бетонная плита. Но подозрительно притихшую Еву не отдал.

Блондинка словно очнулась и её лицо стало холодно-равнодушным.

- Я врач. Заноси сюда, - приказала мне, и стоило войти и положить её на кушетку, как вновь отдала

приказ

выйти.

И хотя мне очень хотелось быть от неё подальше, но оставить Еву я не мог, поэтому демонстративно обернулся к ней, собираясь высказать, что причин доверять ей у меня вот ни одной. Тут «врач» схватила меня за грудки, выталкивая из палаты, в которой осталась Ева, в уже пустой коридор (кажется, никто тут не горит желанием с ней общаться), а когда закрылась дверь (наверное, чтобы Еву не пугать), прошипела мне в лицо:

- Что ты ей сделал? Взял её силой? Ударил? Что?

- Да, что ты... - начал было, но тут её глаза засветились розовым

- Если я узнаю, что ты сделал что-то ей, то спущу на тебя всех своих цепных псов, волк. От тебя не останется мокрого места. Даже если твой альфа попросит. Ты понял?

И хотя меня удивила такое участие к жизни незнакомой ей девушки, все равно почему-то кивнул. Правда не понял, про каких псов она говорила, если мы в клинике барсов.

Но блондинка уже закрывала дверь с той стороны, меняя выражение лица на мягко - ласковое... Я машинально опустил голову и заметил глубокие царапины на своей рубашке, из-под которых проступала моя же кровь. Она была в полутрансформации! И это Евин врач?!

На мгновение я подумал, что Эмин всё же захотел избавиться от той, что его едва не опозорила. Но потом вспомнил, какой мой брат… И был вынужден просто ошалело наблюдать через стеклянную дверь, потирая полученные раны. Регенерация, конечно, сработает быстро, но почему она на меня так накинулась, я не понял. И как узнала, что я пытался применить силу к своей тогда ещё жене…

Прямо сейчас не слышал, что она говорила Еве, но когда подошла ближе, то прижала её к себе, обнимая. Лицо Евы стало безмятежным, и она прикрыла глаза. А блондинка продолжала обнимать её и гладить по голове, что-то нашептывая. Её глаза снова светились, но теперь мягким, приятным цветом. Я дёрнул ручку двери, желая выяснить, что она такое делает с ней, но не обращая внимания на меня, она нажала кнопку на пульте, и на стеклянной двери закрылись жалюзи, оставляя меня в неведении.

Пришлось просто стоять там как идиот около часа. Я просил кого-то из сотрудников поговорить с ней, открыть чёртову дверь, но они отказывались помогать. На стуки и окрики она не реагировала. Тогда позвонил Эмину и попросил помочь хоть чем-то. Я по-прежнему не знал, что с Евой, как она, а эта сумасшедшая докторша вела себя крайне странно. Спокойствия это не добавляло.

Но даже когда по просьбе брата приехал племянник главы прайда, блондинка дверь не открыла (потом мне уже сказали, что помещения звуконепроницаемые). Мы стояли возле неё теперь вдвоём. И никто не мог предположить, что она там делает. Утешало только одно, он сказал, что Эррин (выяснилось, что так зовут «доброго доктора») не причинит никому вреда и наоборот помогает даже в самых сложных случаях.

И наш случай был именно таким. Однако, прибить её мне всё равно хотелось. Вдруг Еве там плохо? Или она на неё так же вот кинется? Кто знает, что ей придёт в её блондинистую голову с розовыми глазищами?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Ещё ровно через час дверь всё же открылась, а блондинка спокойно вышла из неё с маской полнейшего равнодушия на лице. Лишь кинула на меня взгляд с искрой неприязни и удалилась, прихватив с собой племянника главы прайда, и бросив, что Ева расскажет мне всё сама.

Когда я вошёл, глазам своим не поверил. На её бледном лице показался румянец, волосы опять начинали блестеть, и кожа преобразилась. Я разглядывал Еву как диковинку и не мог понять, как это возможно за такой короткий срок.

- Что она с тобой делала? - осторожно спросил, а Ева почему-то покраснела.

- Ничего такого, но мне лучше.

- Ничего не делала? - обернулся к выходу, где блондинки уже и след простыл. - Она сказала, что ты мне расскажешь. Неприятная особа.

Моя бывшая и будущая (!) жена улыбнулась ласково и немного пьяно.

- Нет, она хорошая. Очень.

И я ощутил дикую ревность. Что эта «хорошая» блондинка делала с моей Евой два часа за закрытой дверью, что та теперь расцвела и выглядит абсолютно счастливой?!

- Не злись, Эмир, она мне помогает.

- Да с чего бы мне злиться... - пробормотал и вновь хотел взять её на руки. Но Ева заявила, что сама попробует идти. И пусть покачиваясь, но правда встала. Что только увеличило моё недоверие к этой розовоглазой.

- Эррин предложила завтра приехать к нам. Можно?

- В стаю?

Она совсем ничего не боится? Готова сунуться к чужакам?

- Да. Ты не против? Я обещала позвонить и сообщить о решении, не стала отвечать без тебя.

Я остановился и внимательно вгляделся в её лицо. За что мне так повезло с ней? Она не разрешила приехать той, кто обещает спасти ей жизнь, пока я не скажу своё решение... Почему она продолжает относиться ко мне с уважением после всего? Почему смотрит на меня без осуждения?

- Нельзя? - губы Евы чуть дрогнули. - Ничего, я тогда сама сюда... Эррин предложила остаться тут, но я сказала, что с тобой поеду... если ты меня... заберёшь...

Я сам побледнел на этом моменте. И кинулся к ней, обнимая.

- Ты сомневаешься, что заберу? Думаешь, оставлю? Или могу запретить приехать, чтобы тебе помогли?

- Ну... мы с тобой не говорили об этом. Я не знаю, что ты думаешь. Хотя ты сказал, что мы вернёмся, поэтому ответила, что с тобой.

- Ева, я... поступал как мудак. И может ещё буду, хотя изо всех сил стану стараться этого не делать. Но ты должна помнить и знать одно, я в жизни тебя больше одну не оставлю. Даже если ты станешь об этом просить.

- Прозвучало как угроза, - улыбнулась она, положив мне на плечо голову и приобнимая. - Разве ты хочешь обо мне заботиться и дальше? Я пока сама не могу.

- Да, хочу. Всю свою жизнь хочу. О тебе заботиться. На руках тебя носить. И обнимать вот так.

- Спасибо, - прижалась она сильнее, но я её немного отодвинул, чтобы заглянуть в глаза.

- Это я должен благодарить за то, что ты даёшь мне шанс.

- А я даю? - хмыкнула она шутливо.

- Да, Ева, даёшь, - осторожно коснулся уголка её губ большим пальцем. - И я его не упущу.

- Держи крепче тогда, - улыбнулась она и вдруг поцеловала подушечку моего пальца.

Меня как током ударило. Почему-то я вспомнил наш с ней первый раз... И судя по хитрым искоркам в её глазах, Ева подумала о том же. Но тут же резко отстранилась, словно что-то вспомнив.

- Что случилось?

Вдруг она думает о том, как я поступил с ней перед тем, как вернул?

- Знаешь, Эмир... Каждый раз, когда передо мной стоял выбор, я выбирала тебя. Но тогда думала, что меня скоро не будет, хотела успеть хоть что-то для тебя сделать. Сейчас... я вроде буду жить, но выбор снова стоит... Эррин предложила мне не только помощь, но и дом... И я не знаю, как поступить правильно.

Злость ударила мне в голову, несмотря на её доверительный тон. Не много эта оборотница на себя берёт, предлагая забрать мою Еву?!

- У тебя есть дом, - процедил. - Мой, - и тут же исправился. - То есть... наш...

- Я расскажу тебе кое-что завтра. И если ты... решишь, то уеду. Но это будет в последний раз. Потому что я не готова...

- Я не решу.

- Ты просто не знаешь, о чём пойдёт речь.

- Это неважно. Что бы ты ни сказала, что бы ни сделала, я от тебя не откажусь. И не поставлю тебя больше перед выбором. Даже сомневаться не позволю. Если я ошибаюсь или веду себя как придурок, то придумай мне наказание, но не уходи…

Она покачала головой отрицательно.

- Я благодарна тебе за всё. И глупо пытаться скрыть, что привязана к тебе. Но ты взрослый мужчина, Эмир. Я не стану тебя воспитывать и шантажировать уходом или наказаниями. Если ты в какой-то момент времени решаешь, что твой характер, твоя злость, твоя обида важнее, чем я, то значит меня быть в твоей жизни не должно. Я готова помогать тебе исправлять ошибки, быть рядом, даже когда все против, но не готова терпеть грубость, вспышки ярости, бояться, что ты можешь меня ударить или... сделать ещё что-то.

- Тебе не придётся бояться. Я лучше отгрызу себе руку, чем подниму её на тебя. И больше никогда не обижу.

Я говорил искренне. Она права. С чего я вообще решил перекладывать на её плечи свои ошибки и своё дурное поведение? Почему она должна что-то там придумывать и терпеть вместо того, чтобы жить счастливо? Ещё недавно я сам готовился подохнуть, а сейчас благодаря ей я живу (уверен, что из-за неё именно), и вместо того, чтобы обещать ей каждодневную радость и целовать её ноги в благодарность за всё, тупо сообщаю, что собираюсь снова косячить. Ну уж нет. Я не отдам Еву. И если так надо, то стану самым сдержанным оборотнем в стае.

- Идёт, - вдруг легко согласилась она, улыбаясь, словно мы обсуждали какой-то спор, а не серьёзные вещи. И тут же протянула мне руки, как если бы хотела, чтобы я взял её на руки. И я взял, а затем поцеловал в волосы.

- Передумала идти сама?

- Немного устала.

- Чем тебя лечила эта... оборотница?

Никак не мог понять, кто она по виду. Ева улыбнулась как-то хитро-весело:

- Любовью.

- ЧЕМ? - растерялся. - Она тебя... - принюхался – вроде ничего такого. - Что она делала?

- Говорю же, любила.

- Ева... если она... - сбился с шага. - Так, всё. Я сейчас оставлю тебя в машине и вернусь к этой любвеобильной...

Ева покачала головой и вздохнула:

- Я серьёзно, Эмир. Она сказала, что я должна была вырасти и стать как она и как моя мама… - тут она замялась, видимо не желая мне раскрывать секрет. - Но если дети вроде нас живут в условиях эмоциональной ограниченности, то получаются вот такие калеки, как я, она назвала это «одинокие души».

- Одинокие души?

- Оборотни, не имеющие истинной пары. Но умирающие без взаимной привязанности… без чувств… без любви. Это что-то вроде подпитки или якоря… Чтобы жить, нам нужно быть к кому-то привязанными… и… нельзя терять того, кого любишь… и кто любит… Но это Эррин сказала. Я сама не знаю, как это работает.

- Что-то я сомневаюсь, что эта грымза может кого-то любить...

- Она не много рассказала о себе и о моей маме, просто почуяла, что я почти «своя». Но дело не в том, может ли любить Эррин… Хотя мне же помогло. Правда, она ещё колола мне свою кровь, как делала мама…

- Зачем эта кровь?

- Ну вроде лекарства, - пожала плечами Ева. - Только его одного мало. Эррин сказала, что все женщины, обладающие её даром, в некотором смысле сёстры. А значит, я ей тоже не чужая. И если у меня больше нет моей... мамы, то она будет любить меня за неё.

- С чего бы такая доброта? - я прям бесился уже от того, как резко стало много в нашей с Евой жизни этой вот врачихи, которая задуривает ей голову своими нереальными россказнями.

- Их очень мало, Эмир, а таких как я всё больше из-за безразличия семей... Мне кажется, я тоже чувствую к ней привязанность...

Мне вот не хотелось, чтобы Ева была к ней привязана. Но не запрещать же ей... Тем более я всё не мог избавиться от ощущения, что она сейчас стала пахнуть слаще, вкуснее. У меня разве что слюна не капала. А уж как хотелось её поцелуев и остального... Едва держался.

- А... я могу любить тебя? Этого хватит? - было странно предположить, что чтобы жить Еве нужна всего лишь любовь. Всего лишь… А ведь именно чувств от меня она так и не дождалась в наш прошлый раз.

- Эррин не верит...

- А ты?

Ева покраснела и отвела взгляд:

- А я в тебя всегда верю, Эмир.

- А она не сказала, как именно... надо любить? Что конкретно делать?

Ева помотала головой.

- А что она делала?

- Как мама, обнимала, гладила и пела колыбельную.

- Думаешь, мне нужно научиться петь?

Я спрашивал всерьёз.

- Нет, не думаю, Эмир. Ты можешь делать что-то другое.

- А тебе уже можно что-то другое?

- Что? - снова заалели её щёчки, а я почуял слабый запах возбуждения

- Ну что-то, что докажет тебе, что я тебя… люблю… - первый раз наверное не проорал это.

- Мы решим это завтра, когда я расскажу тебе...

- Давай сегодня, Ева!

- Нет, Эмир. Завтра, - устроила она снова голову на моем плече, а потом всю дорогу в машине сидела тихо-тихо и задумчиво смотрела в окно. Вот только я не отступил от своих намерений.

После сеанса с этой розовоглазой, Ева выглядела почти здоровой. Дома даже сама вызвалась готовить. Я ей помогал. И пусть она уставала быстро, но вполне стояла сама, ходила медленно и не теряла сознание.

Я никогда не слышал про то, что в мире кроме обычных оборотней есть ещё какие-то вроде неё, для которых важны эмоции. Выходит, когда она осталась совсем одна, ей становилось всё хуже. Потом ещё волчицу потеряла. Хотя я был почти уверен, что смогу её вернуть. И теперь готов был дать ей столько чувств, сколько ей нужно, ещё и с процентами. За то время, пока она окружала меня заботой, медленно умирая сама от моего безразличия. Во мне просто бурлили эмоции, требуя выхода. А от её смущённых взглядов становились только сильнее.

И тогда я решил, что мне всё равно, что такое страшное скажет она мне завтра. Чем она так сильно боится меня разозлить или расстроить. К тому же я лечить её собираюсь, а не просто схожу с ума от её близости из-за долгой разлуки... Это же уважительная причина!

Потому после ужина отнёс Еву в комнату и уложил на постель. Она попыталась убедить меня, что совсем скоро я передумаю и даже попыталась признаться мне прямо сейчас в своих страшных секретах, но я уже ей не дал. Сама виновата. Ведь она так соблазнительно пахла… Я просто терял голову…

Аккуратно провёл ладонью по её розовой щеке, по шее, плечу, потом ниже – к талии, отмечая про себя, что ранки на коже тоже почти все зажили, остановился на бедре. Ева просто лежала, но так смотрела на меня, что… мне становилось тепло, уютно. Её взгляд был наполнен ласковой нежностью, каким-то почти детским восхищением и… любовью. Взрослой. Осознанной. Без всяких розовых очков.

Ева не была влюблена в меня на самом деле. Она меня любила. Я это сейчас видел. И даже не считал, что не достоин (хотя наверняка так оно и есть), потому что её чувства были такими уверенными, что я не смел даже подумать, что они не обоснованны.

Не заметить, как она напряглась сначала, мог бы только… такой, каким я был до её смерти. И я прекрасно понимал, что то, что делал с ней в сексуальном плане не могло ей нравиться. Разве что мои извинения после неудачного первого раза. А ведь она позволила мне стать её первым, считая, что стану единственным… Но сейчас не останавливала, не просила быть аккуратнее или ласковее, не говорила о нашем прошлом. Просто снова дарила мне шанс. Опять доверялась, давая мне возможность доказать, что я понимаю, что я не полный дебил, и не упущу свою возможность.

Я медленно опустился к её сразу же раскрывшимся губам, лизнул нижнюю, приникая в горячем поцелуе. И она не мешкалась, сразу отвечая, позволяя мне решать, что и как делать дальше. Но стоило только подумать, что я сделаю, как она будто угадывала, подстраиваясь. Даже руки приподняла за секунду до того, как я потянул вверх свою футболку с неё. Как она это делала? Будто улавливала мою волну.

При этом полностью позволяла мне «вести». Я это даже звериной чуйкой чувствовал. Что она не просто заставляет себя не противиться ничему, а признаёт меня безусловно, без рамок. Волку внутри нравилось это ощущение. Мне снаружи тоже. И я смел надеяться, что ей тоже нравится…

Её тело откликалось на каждое моё касание, будто между нами какая-то особенная связь сейчас. Когда я прервал поцелуй и тягуче лизнул её шею, ощущая на языке её лишающий меня рассудка вкус, она выгнулась навстречу и тихо застонала. Я развёл её ножки, укладывая их на свои бёдра, и ткнулся головкой в уже влажный вход, едва удержавшись, чтобы не оказаться в ней сразу полностью.

Невозможно забыть, какая она внутри узкая и горячая. И мне очень хотелось перейти к этому скорее. Но ещё я помнил, как взял её впервые, и потом как едва не совершил страшное в гостиной в момент, когда она теряла свою волчицу и сознание от своей болезни.

Мне хотелось сейчас, чтобы наш секс был каким-то особенным… Понятно, что сложно быть очень оригинальным, но я решил действовать по уже проверенному плану. И даже начал опускаться с поцелуями ниже, к её животу, как Ева остановила меня за плечи.

- Я тебя… внутри хочу, - прошептала тихо, глядя так доверчиво, словно немного боялась, что я вообще её оттолкну.

А я вдруг испугался, что снова сделаю ей больно, или что «просто внутри» не смогу сделать ей хорошо. Но она так смотрела…

Я провёл пальцами между шёлковых, влажных складочек, вырвав у неё тихий стон, чуть надавил на вход и ввёл осторожно два пальца внутрь, большим принявшись массировать клитор. И взгляда не мог отвести от её лица в этот момент. То, что ей это нравилось, было не просто заметно. Мне казалось, это её ощущение потрогать можно, настолько оно было реальным. И когда уже был уверен, что она полностью расслаблена и готова, аккуратно вошёл.

Ощутив давление со всех сторон, в очередной раз подумал, что ну невозможно быть такой идеальной во всём. Я же понимал, что любой другой на моём месте ноги бы ей целовал в благодарность, что она его выбрала… А я вот не целовал… но обязательно стану. Каждый день стану.

Потому что к её сильному характеру, к её уверенности в себе прилагалась и уверенность во мне, а ещё настолько искренние, чистые чувства, что я вообще не верил раньше, что такие бывают.

Ну и помимо этого – её идеальная фигура, ноги эти её стройные, аппетитная попка, грудь, которая идеально ложится в мои ладони, запах её возбуждения… и вот это тесное, сладкое удовольствие, которое я сейчас ощущал, двигаясь в ней… и продолжая отслеживать её реакцию. Потому что хотел, чтобы ей было ещё лучше, чем мне. Чтобы она ни на миг не пожалела, что выбрала такого придурка… Хотя бы в этом чтобы не пожалела.

- Тебе становится лучше? - уточнил в процессе и поймал её смешок.

- Хочешь поговорить об этом сейчас? - она провела ладонями по моим плечам вверх и сомкнула их на затылке, заставив меня наклониться к ней. Тут же как-то странно улыбнулась, вздохнула и шепнула мне в губы. - Ты на меня так смотришь, что я за это снова умереть готова.

- Я не готов, чтобы ты умирала, - просунул ладонь между нашими телами и принялся осторожно ласкать её. - Никогда не буду готов.

Ева едва сдержала не очень понятную мне усмешку и вновь потянула меня к себе, чтобы поцеловал. И конечно я подчинился.

*История Эррин - Луна для двоих -

Когда против воли моим истинным стал наглый и жестокий волк, я твёрдо решила запереть внутри свои инстинкты и больше никогда никого не подпускать, включая навязанную пару. Но совсем не ожидала, что другой, чью жизнь я превратила в руины, вместо мести полюбит меня. И захочет взаимности...

Я - самая желанная тайна каждого оборотня. Сокровище для любой стаи. Гарантия продолжения жизни, вынужденная сама бороться за жизнь. И чтобы не потерять свободу и сохранить свой секрет, мне нужно сделать сложный выбор. Пойти на поводу у инстинктов или позволить взять верх человеческим чувствам.

И кто знает, каким окажется итог.

Глава 37 Мой секрет

Сегодня уже

не

супружеский долг был совсем другим. Во-первых, Эмир был очень нежен со мной. Во-вторых, он старался сделать мне приятно, а потом уже думал о себе. Это совершенно не было на него похоже, но мне определённо нравилось. Вот если он хочет, то оказывается, всё может быть именно таким, как я себе представляла когда-то. И главное выяснилось, что он прекрасно знает, куда там и когда нужно нажать, где поцеловать и что шепнуть на ушко, чтобы моё нарастающее с каждой его новой лаской возбуждение достигало предела.

Если бы он сделал так в первый раз, я бы точно соблазняла его каждый час, только бы снова ощутить вот это блаженство. Ну с часом-то, наверное, погорячилась, конечно, но точно бы пыталась затащить его в постель при первой возможности. Потому что, когда я кончила первый раз с ним сегодня, оказалось, что это мы даже до середины ещё не дошли. Эмир держался как кремень, твёрдо вознамерившись, выжать из меня столько оргазмов, насколько хватит моих прибывших после общения с Эррин сил. Или это он должок отдавал с процентами. А я что? Раз дают – беру. И долги, и проценты. Тем более, что это снова может наша последняя близость.

Обнимая его, не удержалась от горькой усмешки. Что за подстава от судьбы? Ну почему я не могу быть просто счастлива? Неужели именно я заслужила столько испытаний?

Вот же он – смотрит на меня своим пылающим, притягательным взглядом. Серые глаза наполнены нежностью в таком количестве, в котором я вообще сомневалась, что у Эмира может быть даже чисто теоретически. А как он меня… ну… берёт? Всё-таки секс – это очень приятная штука. Вот очень. Если ты с тем, кого любишь, и с тем, кто вроде бы любит тебя.

Да что там скромничать. Любит меня Эмир. Только если после его выкриков об этом я ещё сомневалась, то теперь точно вижу. Вот оно как может быть… Жаль только, что не по-настоящему…

Всё это время Эмир был таким милым. Таким ласковым. Таким внимательным. Заботливым… Одним словом – таким, каким прежде я его не видела.

С тех пор, как чудом очнулась в его руках в морге (оживать после смерти оказалось тоже довольно увлекательно – странные ощущения, будто рождаешься заново), он только и делал, что удивлял меня своим поведением. Изредка в нём проскальзывали его прежние привычки – и я им радовалась, как родным, узнавая его, а то казалось, что мне тут подменили мужа. Бывшего.

Предположить, что он начнёт искать способ меня вылечить, я и раньше не могла, и теперь казалось странным. Его вдруг вспыхнувшие чувства ко мне и желание забрать себе до встречи с Эррин я объясняла сильным эмоциональным всплеском. Ну там может чувство вины или ощущение, что больше никому не нужен. Как бы Эмир прежде ко мне не придирался, но видел же, что тепло к нему отношусь, тогда как в основном его все недолюбливают. Вот и подумала, что наверное не очень приятно терять того, кто тебя любит вопреки всему. Там может показаться не только, что тоже любишь, но и ещё много всего.

Поэтому я просто ждала, когда его «отпустит». Ну вроде как увидит, что я не собираюсь пока больше умирать – и вернётся прежний Эмир. Но он не возвращался. Даже наоборот как-то… становился всё более мягким с каждым часом. А уж когда он меня в ванной мыл… Непривычно, что кто-то обо мне заботился. Тем более – он. Но это оказалось тоже приятным. Мне понравилось. И то, как потом мои волосы расчёсывал, и как одевал, и как обнимал осторожно. Как носил по центру снежных барсов. Как переживал, когда оставлял меня в палате. Как потом возмутился, что могу подумать, что не заберёт меня…

А я ведь ещё надеялась, что Эррин ошиблась. Что он правда просто под впечатлением, и скоро всё пройдёт. Тогда я могла бы с чистой совестью остаться с ним… Заботиться о нём дальше. Или осталась бы в прайде, как мне было предложено. Но по крайней мере не чувствовала бы вину перед ним…

Почему я не решилась рассказать ему сразу? Всё просто. Хотелось побыть с ним ещё немножко. Хотя бы денёчек. И ночь… Я же видела, как он смотрит. Как принюхивается. Кого тут обманывать? Я хотела Эмира… в последний раз. После того, как он меня точно выгонит. Пусть это и нечестно по отношению к нему, но с другой стороны, он тоже вёл себя со мной не лучшим образом раньше, вот и решила… Хотя бы раз почувствовать себя нужной ему. Любимой… им… А потом сдаться с потрохами и принять его решение с гордо поднятой головой, без слёз и истерик. Ведь почти во всём мой подозрительный муж оказался прав…

Сейчас после второго по счёту оргазма мне пришлось просить его остановиться, нашёптывая, что счастлива, но ужасно устала. Эмир закруглился так быстро, что только тогда поняла, как сильно он сдерживался. Но не перестал меня целовать, обтирать принесённым полотенцем, укутывать в одеяло и обнимать, повторяя, как ему со мной повезло. Я прижималась щекой к его груди, чувствовала, как неспешно и аккуратно он перебирает мои волосы, и думала… Что он сделает со мной завтра? Когда узнает правду…

Правду о том, что да – я верю в его любовь. В то, что он может позвать и вернуть мне волчицу. Вот только вызваны его чувства не тем, какая я чудесная…

Сегодня выяснилось, что мама многого о себе не знала. А обо мне и подавно. Эррин рассказала о себе и о ней совсем немного, но мне эта информация позволила только понять какой я

могла бы быть

, но уже

никогда не стану

. Холодность моей семьи ещё как-то компенсировалась любовью мамы до тех пор, пока я не встретила свой «якорь» - Эмира. Вот с тех пор и начались мои периодические «умирания». Выжить помогал дар мамы и её кровь, дающая ещё немного времени.

По версии Эррин, «якорь» для таких как я выбирался из тех, кому Луной суждено потерять или вовсе не встретить истинную пару. Видимо, у Даяны действительно не было шансов выжить, если именно в нём я почувствовала вторую «одинокую душу». И дать мне возможность жить мог теперь только он или… Любой другой «якорь».

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Как выяснилось, я могу выбрать кого угодно из одиноких.

А ещё что ни один оборотень независимо от пола не может не ответить взаимностью на мои чувства. Каждый, кто хоть однажды кого-то терял (не обязательно пару) и вызывал у меня хотя бы симпатию, немедленно ощущал её в ответ. Поэтому видимо Эмин и Эли были ко мне так добры – потому что я с первого взгляда полюбила их сама. Поэтому, только когда я испытала благодарность к брату – впервые в жизни, он встал на мою сторону. Прежде мы почти не общались. Моя семья была уверена, что раз я скоро умру, а толку от меня нет, то и привязываться ко мне сильно не стоит. В чём-то они были правы. Ведь не знали, что шанс выжить есть… Найти себе «якорь». Или быть рядом с такой, как Эррин.

Только сейчас мой шанс продолжал гладить меня по голове, не догадываясь, что его ко мне чувства – не что иное, как притяжение «одиноких душ». А вот как он отреагирует на эту новость завтра – даже подумать страшно. Особенно после того, как из-за крови Эррин в моём организме его так сильно переклинило и он потащил меня в кровать…

И как бы мне не хотелось прекращать только-только выигранное у судьбы счастье, но признаваться было нужно. Да и время поджимало. Поэтому после сотни утренних поцелуев глубоко вдохнула, глядя в его невероятно-красивые серые глаза и выпалила всё, как есть.

Сразу же вжала голову в плечи, ожидая его злости и крика как минимум. Но, к моему удивлению, голос Эмира прозвучал совсем иначе:

- То есть ты думаешь, мои к тебе чувства ненастоящие, да?

Я кивнула, а он насупился:

- Или твоя новая подружка так думает и настраивает тебя против меня?

- Что? Нет, конечно!

Эмир подозрительно прищурился и вдруг резко приблизился, заграбастывая меня в свои объятия и принимаясь гладить.

- Ты думаешь, что я как-то неправильно тебя люблю, да? Что-то не так делаю?

- Луна! Я же не об этом, Эмир!

- Ты так сказала, - пожаловался он, утыкаясь носом в мои волосы.

- Нет, не так, - запротестовала. - Я сказала, что бессознательно выбрала себя своим якорем, и из-за того, что я тебя люблю, ты тоже меня полюбил.

- То есть ты по-настоящему любишь?

- Конечно!

- А если я – то сразу нет? - он смешно свёл брови к переносице.

Вообще я ожидала злости и уж никак не думала, что придётся его успокаивать.

- Эмир… Я просто узнала, что могу вызывать к себе взаимные чувства вне зависимости от воли других, понимаешь? И честно рассказала тебе. Потому что… ты же сам говорил, что я что-то с тобой делаю. Вот! Ты оказался прав. Я заставила тебя себя полюбить… Просто наверное сразу ты боролся ещё, а потом…

- Ев… - чуть ли не всхлипнул он. - Ну тебя же надо кому-то любить? Ты сказала, что надо. Давай я буду?

- Не совсем… Эррин сказала…

Он перебил:

- Снова эта Эррин! У меня аллергия на это имя! Всё из-за неё!

- Но она же…

- Да-да-да, типа хочет помочь! Или забрать тебя у меня! Ты сказала, что умираешь без эмоций, без привязанности к кому-то, без чьей-то к тебе любви. Если ты никому не нужна, то умираешь. Но ты мне нужна! МНЕ! А не какой-то там… Да, я тебя обидел и не давал взаимности. Из-за меня ты едва не умерла. Я виноват. Но я не знал тогда и больше не буду так, Ева! Ты же сказала, что веришь в меня! А теперь даёшь заднюю!

- Ничего я не даю, Эмир!

- Даёшь! Хочешь, чтобы я тебя отпустил. Хочешь, чтобы снова сидел тут один! Голодный!

- Эмир!

- Ева!

Мы смотрели друг на друга. Я – растерянно, он – возмущённо. И ещё обиженно. Вот какая нехорошая Ева не верит, что такой славный Эмир умеет по-настоящему любить… А я всего-то лишь его заставлять не хочу…

- Она сегодня привезёт антидот. Тебе нужно выпить, и тогда… всё пройдёт.

- А может я не хочу, чтобы проходило! Может мне это нравится?!

- А я не хочу на тебя воздействовать! Это из-за крови Эррин во мне, - на её имени он страдальчески вздохнул, - ты меня захотел вчера вечером.

- Ну конечно! А то без неё у меня бы прям не получилось!

- Ну что ты такое…

- Я не стану ничего пить! Закрою рот и не открою, пока не увезёт свой дурацкий антидот обратно! Не буду, Ева!

- Будешь!

- НЕТ! Хоть пытай меня. Не буду. Я решил!

- Эмир!

- Ты не понимаешь просто… Я за долгое время впервые чувствую себя живым. Полноценным. Цельным. С тобой. А без тебя не хочу. Невыносимо без тебя…

Я погладила его по голове:

- Это пройдёт, если ты…

- Я не буду ничего пить! Я хочу… тебя трогать. Тебя целовать. Спорить с тобой. Смотреть на тебя. Дышать тобой. Жить с тобой. Надевать на тебя свои футболки. Хоть и заказал тебе сегодня ночью одежды…пока ты спала… Я там… тапочки тебе купил… пушистые, Ева. Красивые. Тебе понравятся. Ну зачем нам что-то менять?

- Оставим всё, как есть, из-за тапочек?

Он радостно закивал и начал целовать мои щёки, прижимая поближе.

- Эмир… Я не хочу…

- Я хочу. Так сильно тебя хочу! Во всех смыслах! Если ты меня заставила тебя полюбить – это же отлично! Прекрасно просто! Хотя я уверен, что это только её план какой-то! Наверняка. Единственное, что меня смущает… что ты так можешь с кем угодно сделать…

- Но мне никто не нравится.

- Ага, кроме моего брата.

- Ну перестаааань, Эмир. Он просто хороший альфа.

- Ну-ну… - он усадил меня к себе на колени. - Я тебя по-настоящему люблю. Без всякого того, что тебе наплела эта…

У меня чуть сердце не остановилось, когда он это вот так просто и уверенно мне сказал. И промолчать было бы преступлением.

- А я тебя, Эмир… люблю… Всегда любила. Тебя только. И даже если ты перестанешь…

- Я не перестану!

Погладила его по волосам, пропуская их сквозь пальцы.

- Ладно.

- Ладно?

- Выпьешь антидот и повторишь мне это.

- Не буду! Мало ли что она мне там подмешает! Всё, Ева. Мы ищем тебе другого врача!

- Но…

- Без но! Она на меня в коридоре накинулась! Я сразу ей не понравился! С первого взгляда! Она мне мстит!

И надо же именно в этот момент раздаться звонку в дверь. Лицо Эмира превратилось из обиженного в подозрительно-спокойное, вот не к добру это…

Он, не торопясь встал, и направился на выход.

- А я? - спросила растерянно. Явно же меня приехали лечить. Почему это он меня тут оставляет? Сейчас вот возьмёт и выгонит Эррин…

- Встречу гостей, и придём к тебе, - отозвался Эмир, прикрывая плотно дверь за собой.

Вот что он там собрался делать? Просидев пару минут в честном ожидании, всё же не выдержала и тихонько встала с постели. Вчера мне стало гораздо лучше. И сегодня чувствовала себя почти здоровой. Ничего не болело. Только слабость осталась, но по сравнению с тем, что было – не считается. Хотя всё равно опасалась идти быстро, поэтому пока аккуратно добралась до выхода из комнаты, на пороге уже возникла взбешённая Эррин.

- Ты уверена, что этот… - она явно хотела наградить Эмира каким-то нехорошим эпитетом, но не стала, -

волк

стоит того, чтобы оставаться здесь? Он у тебя того… малость...

Я улыбнулась.

- Эмир хороший.

Её брови удивлённо приподнялись, вроде как – ты не ошиблась, мы про одного волка говорим?

- Он просто… ревнивый…

- О, это как раз я отлично заметила… - оборотница глубоко вдохнула, прошлась взглядом по мне, потом – по смятой кровати и чуть качнула головой. А я покраснела от того, что она поняла, что мы тут делали.

Но вместо продолжения тирады она наоборот вдруг успокоилась и взяла себя в руки:

- Может и правда хороший. Раз ты стоишь самостоятельно.

- Ну вот и я говорю…

Эррин достала из сумочки небольшую ампулку.

- Антидот для твоего волка. Когда притяжение его отпустит, позвони, я заберу тебя. И не вздумай расстраиваться. Ты не одна больше.

- А… - я поковыряла носочком пол. - А вот может быть, что… он сам… меня… любит?

Было странно просто доверять ещё вчера совершенно незнакомой женщине. Но почему-то меня тянуло к ней. Хотелось обнять и греться в её эмоциях. Хотелось верить. И я верила. А она как-то по-доброму, будто снисходительно усмехнулась:

- Может. Вот и проверишь, - подумала немного. - Если захочешь, сделаем так, что будет за тобой как верный пёсик ходить.

Я поспешно покачала головой. Вот уж точно не хочу. Пусть Эмир будет Эмиром… Мне и так с ним непривычно, что слишком добрый. Настаивать она не стала, вместо этого осмотрела меня бегло, обнюхала и постановила, что приехала зря. Вроде как с выздоровлением я и так справляюсь. И уже собралась уходить, как затормозила прислушиваясь. Затем, видимо сделав вывод, что Эмир не близко, спросила:

- У тебя с братом какие отношения?

- С каким?

- С младшим. Знаешь, что он сделал?

- Ну… без подробностей… Он только…

- Твой муж и альфа серых землю роют в поисках Атамана. А этот дурак сунулся на их территорию.

- Откуда ты знаешь? - брат мне даже номера не оставил, когда исчезал. И обещал, что больше ноги его не будет даже в нашей стае, не то что в стае серых.

- Отправлю тебе его номер, уговори исчезнуть. Иначе лишится жизни, - на вопрос она не ответила.

- Подожди, - ухватилась я за её руку, - откуда ты знаешь, что он тут? И что Эмир…

- Поверь, я бы предпочла не знать. Но меня как-то не очень спрашивают, - она поморщилась раздражённо, но тут же ласково улыбнулась и погладила меня по голове как маленькую. - Просто подумала, что ты расстроишься, если твой волк убьёт твоего брата. А он может. Есть за что.

Я хотела спросить, за что же, но вопрос застрял в горле. Потому что не была уверена, что готова узнать, что он сделал по приказу отца… И когда Эррин ушла, не теряя времени, быстро набрала отправленный ею номер. После пары длинных гудков, Атаман ответил на звонок.

- Тебя ищут все. Нельзя возвращаться. Уезжай подальше! – выпалила разом, боясь не успеть.

- Ты жива?! Отец сказал, что ты умерла в больнице, а твой муж забрал тело…

- Нет… То есть… он забрал… но не тело… Неважно! Эррин сказала, что…

- Так и знал, что подставит меня, - выругался он.

- Вы знакомы?

Луна! Что вообще происходит? Ощущение, что вокруг меня какой-то сериал снимают.

- Долгая история. Я… ненадолго…

- Они тебя… - я замолчала, заметив в комнате Эмира.

Брат ещё пытался докричаться до меня в трубке, но я уже разжала руку, и телефон упал на одеяло. Эмир же с непроницаемым выражением лица подошёл ближе и сел рядом. Когда его рука потянулась ко мне, то не выдержала и крепко зажмурилась. Вот сейчас снова начнёт швырять, кричать, что я предательница…

Но его горячая ладонь погладила меня по щеке будто бы растерянно.

- Не бойся, Ева...

Я открыла глаза.

- Кричать не будешь? - уточнила.

Он помотал головой.

- Бить? Душить? Запирать в подвале?

Поморщился, но снова ответил отрицательно.

- Ну… и не злишься, что я говорила с тем, кого вы ищете?

- Нет.

- И не считаешь меня шпионкой теперь?

- Не считаю.

- В чём подвох? - удивилась даже.

- Ты не виновата, что родилась в семье уродов.

- Ну там не все… Точнее… А можно как-то не трогать моего брата?

- Ты знаешь, что он сделал?

И по его глазам я поняла, что точно не готова узнать. Но он же мне не чужой… Странное дело, сейчас я правда была привязана к Атаману. Пусть не оправдывала его, но точно жалела.

- И ты зря ему позвонила. Твой отец пока требует от нас только твоё тело. Узнает, что ты жива – будет требовать тебя.

- Он не скажет.

Эмир усмехнулся.

- Будем надеяться. О чём говорили с розовоглазой? - перевёл разговор, явно не желая обсуждать дальнейшую судьбу брата.

- Вон там антидот стоит…

- Вот сама его и пей. Ясно? - недовольно нахмурился.

Глава 38 Самый дорогой подарок

Мы сидели на краю кровати и сверлили друг друга взглядами. Я решила подождать для разговора о брате более удобного момента, а сейчас собиралась не отступить и довести до конца дело с его ко мне притяжением. Я люблю Эмира. Очень. Независимо от того, якорь он мне или нет, могу я без него жить в прямом смысле или нет. Но не хочу заставлять любить себя – это ведь именно то, в чём он меня упрекал и был прав. Но Эмир упрямо стискивал зубы, всем видом показывая, что никаких антидотов пить не станет.

- Послушай… - начали мы одновременно и замокли.

- Говори, - разрешил Эмир.

- Ты давай первый, - уступила я ему даже с облегчением.

Он кивнул.

- Мне немного… страшно, Ева.

- Почему? - вот уж не ожидала.

- Страшно, что это правда действие твоих чар или что там это такое. Страшно, что это пройдёт и я вновь останусь в вакууме своего одиночества. Я признаю, что поначалу искал в тебе… Даяну. Да. Но нашёл тебя. Только тебя одну. Ты для меня всего важнее.

- Я не хочу быть заменой, Эмир.

- Ты не будешь. Никогда не была. Мне

ты

нужна. Не как замена. Не как таблетка от боли моей потери. Просто ты. Я сколькому научился у тебя. Столько увидел в себе благодаря тебе. Начал жить заново. И хочу быть рядом с тобой, заботиться о тебе. Мне хочется быть твоим якорем… Второй половинкой твоей теперь не одинокой души. Пожалуйста…

Я отвела взгляд. Что сказать ему? Согласиться и прожить всю жизнь, думая, что это – только наваждение. Что моё счастье не просто украдено у другой, но и навязано ему… Может он прав в том, что его чувства заполнили пустоту его души. Но если они – ненастоящие? Если это всё временное и хрупкое? Ведь у меня нет дара, как был у мамы, как есть у Эррин. Всё, что от него мне досталось – умение любить искренне и всей душой. Ведь только такие чистые чувства способны вызвать взаимность.

- Кажется, я понял, - вдруг заговорил Эмир снова. - Ты думаешь, что скоро действие этого закончится и я снова превращусь в эгоистичного идиота, подвергнув тебя риску?

- Ну… я так не думаю… - слабо возразила.

Дело правда было не в риске. А в том, что я боюсь однажды встретиться с его безразличием снова. Лучше уж в момент, когда к этому буду готова.

Но муж (бывший) уже решительно встал.

- Ладно. Хорошо. Я сделаю, как ты хочешь. Но чтобы доказать тебе, что это всё настоящее, а не чтобы прошло, - только, судя по всему, он сам не очень верил в свои слова.

И у меня сердце сжалось от мысли, что скоро он вновь может начать смотреть на меня как раньше. Но твёрдо решив дать ему свободу от навязанных эмоций, кивнула. Эмир решительно открыл ампулку и быстро (наверное, пока не передумал) выпил содержимое. Я замерла, ожидая его реакции. Но пока ничего нового не замечала.

Эмир сел. Я встала, продолжая наблюдать, и топталась теперь рядом.

- Действует? - спросила едва ли не шёпотом.

- Не знаю... - так же ответил он.

- Ты уже что-то чувствуешь? - так страшно сейчас…

Он пару секунд подумал и кивнул:

- Да.

- А что?

- Что хочу поцеловать тебя.

- Эмир! - возмутившись его шуточкам в такой ответственный момент, села рядом. - Наверное нужно подождать…

- Наверное.

Мы подождали. Поёрзали. Притом Эмир ёрзал так, что совершенно случайно придвинулся почти вплотную ко мне.

- А теперь?

- Не проходит, - сообщил он мне.

- Что не проходит?

- Желание… поцеловать… Только сильнее становится, - и голос такой… с хрипотцой уже…

- Ну может ещё подождать надо? - заметила, что он сильнее придвигается.

- А раз всё равно уж ждём… Может займёмся чем-то полезным?

- Например?

Не прибраться же он мне предлагает. Наверное…

- Ну например… поцелуемся немного… - его глаза сосредоточились на моих губах.

- Так сильно хочется? - уточнила на всякий случай, вдруг скажет, что не очень.

Но Эмир часто закивал.

- Ну ладно, - согласилась нерешительно. - А вдруг ты меня в процессе поцелуя разлюбишь?

- Ничего, я потерплю до конца, - пообещал муж (бывший, Ева! Как же сложно воспринимать его не мужем, так привычно было уже) и, прижавшись к моим своими губами, зачем-то опустил меня на постель…

Я, конечно, не очень сопротивлялась и даже немножко помогала снимать с себя и с него одежду… Хотя не очень понимала, зачем он это делает. Ну вот возьмёт и перестанет меня любить в самый ответственный момент – что тогда? Тоже «потерпит»? С другой стороны, может мне последний раз подвернулся шанс близости с Эмиром. Тоже упускать нельзя.

В него же словно вселилось что-то. Уж какой мой (бывший!) муж оказался затейник. И так меня вертел. И так крутил. И вон как ставил. Я краснела, но слушалась. Тем более там приятно было… Очень.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

А спустя примерно час, если не больше, мы лежали на кровати вместе, тяжело дыша. Вроде бы достаточно же времени прошло. Но что-то особенного эффекта так и не увидели.

- Может у неё там что-то просроченное было? - предположил Эмир, и я мысленно согласилась, потому что антидот в нашем случае сработал как афродизиак. Сильный. Мы за это время уже несколько раз успели… попрощаться на всякий случай.

Я прикрылась одеялом, но Эмир стащил его почти сразу с моей груди, укладывая на неё свою голову и продолжая целовать даже из такого положения. Кажется, точно что-то просроченное. Он меня так за всё время ни разу… а тут прям без перерывов, да ещё и никак не угомонится.

Но погладила мужа (бывшего!) по голове. Пусть целует. Пока хочется. Вот сейчас расхочется, вспоминать хоть буду.

- Нет, знаешь… Всё-таки подействовало, - сообщил он и остановился, а я сразу напряглась.

А ну как возьмёт меня сейчас и вышвырнет из комнаты? Но Эмир вздохнул и совершенно серьёзно сообщил:

- Ты теперь пахнешь по-другому.

- Как?

- Не знаю, как объяснить. Теперь совсем не моей истинной парой… Только собой… Вкусно. Сладко так… Ещё слаще, чем было. Шоколадками.

Вот какими ещё шоколадками?! Он меня разлюбить должен был. А он про сладости тут.

- Знаешь… Я позвоню, пожалуй, Эррин. Пусть привезёт нам другой антидот. С этим явно что-то не так.

- Нет. Давай, чтоб наверняка, сами за ним съездим?

Ого как проникся.

- Ну давай… - согласилась, в тайне сожалея, что он сам хочет всё прекратить и старается ускорить этот момент.

- Только послепослезавтра, - невозмутимо заявил муж. Бывший, конечно.

- Почему?

- У меня дела важные пока. А послепослезавтра – самое оно будет. Ты не против?

Ну раз дела…

- Да нет, - даже радуясь отсрочке, я пожала плечами, и Эмир начал целовать и их тоже… Он же не про эти «дела» сейчас говорил?

В результате после приёма антидота из постели мы вылезли ближе к обеду. Уставшие настолько, что уже вот вообще было не до якорей, одиноких душ, антидотов и прочего. К тому же Эмир даже на кухне от меня ни на шаг не отходил: то целовал, то обнимал.

Кстати, за вторым антидотом мы так и не доехали. Эмир всё время оказывался занят (это было странно немного, потому что в основном он был со мной дома). А я слишком уставала, пока мы каждый день по нескольку раз «прощались», чтобы ещё куда-то там ехать или кому-то звонить. Решили отложить этот вопрос на потом… когда-нибудь.

Хотя и начинала подозревать, что вместо антидота Эррин подлила ему нечто, сработавшее наоборот (а как ещё объяснить вот это?), но на самом деле даже была рада, что всё вышло как вышло. И если уж совсем честно, то после того получаса ожиданий возвращения его равнодушия как-то стало и правда неважно, чем там вызваны его чувства. Лишь бы дальше вот так смотрел… И не сказать, что выглядел несчастным. Даже наоборот.

Не как волк, а как кот, объевшийся сметаны. Иногда настолько, что мы до душа не доходили, засыпая в объятиях другу друга лишь под утро. В общем что-то явно пошло не так. Но это

что-то

понравилось нам обоим. Я так и вовсе купалась в его ласковых эмоциях, напоминающих доброе, немножко сумасшедшее цунами, и не верила, что такое бывает. Потому что никогда не видела ни у кого вот таких отношений.

Это спустя пару недель он признается мне, что в тот момент был абсолютно счастлив. Потому что кроме моего запаха и постоянного желания близости со мной, мучающего его до этого, изменилась лишь яркость его эмоций ко мне (только почему-то в б

о

льшую сторону), а вот желание тискать и целовать никуда не делось. И то, что он мне устраивал многочасовые секс-марафоны – это он так себе доказывал, что даже если прекратилось действие чего-то там, заставляющее его возбуждаться при моём искажённом запахе постоянно, то теперь он уже

сам

продолжает меня хотеть.

Но до этого произошло другое очень важное событие.

Однажды вечером Эмир вновь заговорил про мою волчицу. Из расслабленно-спокойного состояния я сразу же вернулась в печально-упадническое. Каждый раз, оставаясь одна, пыталась звать её и говорить с ней. Но внутри была тишина… Спрашивать Эррин я боялась: вдруг бы выяснилось, что она не вернётся?

Однако Эмир почему-то был уверен, что она есть. Только слабая очень. Утверждал, что его волк ощущает её. А мне оставалось только поверить ему… и довериться.

Когда глаза Эмира засветились силой, дрожь прошла по моему телу. Я ощутила приказ… Но не такой, какой, бывало, отдавал мой отец – жёсткий, злой, не оставляющий выбора и пугающий, давящий бетонной плитой. Другой – похожий на просьбу, уговаривающий, мягкий, зовущий, даже… манящий… обещающий защиту, покровительство...

Я была дочерью альфы и по идее могла бы дать отпор, сопротивляться. Но подчиняться Эмиру не казалось для меня унизительным или сложным… Даже наоборот. Мне хотелось быть именно в его стае… Показать, что он достоин быть альфой. Что ему можно доверять. Что к нему можно прислушиваться.

- А что нужно делать? - спросила шёпотом, боясь нарушить атмосферу.

- Просто не сопротивляйся, прими её.

- Но я… - только собиралась возразить, что всегда её принимала, как поняла, что никто раньше не пытался мне объяснить порядок оборота.

Когда настало время, а я не обратилась, отец отдал приказ моей волчице – та и так будучи слабенькой, едва не потеряла сознание от страха и забилась в самый дальний уголок моего сознания. Может подсознательно я и сама не хотела её выпускать, чтобы защитить от папы… Позже пыталась позвать мама, но помня, что где-то тут ходит злой альфа, волчица тряслась и пряталась ещё глубже.

Теперь же бояться было нечего. Даже если однажды Эмир и разлюбил бы меня, мою волчицу он бы не стал обижать. И его волк не позволил бы…

Я же вдруг почувствовала, как внутри заполняется пустота. Превращается в привычную раньше наполненность. Моя девочка появляется словно из воздуха внутри и доверчиво тянется носом к огромному серому волку, которого видит в Эмире и который ей так нравится. Она едва дышит и с трудом стоит на лапах, но стремится к нему. Потому что он зовёт...

- Позволь ей выбраться...

- Я не знаю, как, - снова шепчу, но начинаю ощущать боль.

- Тише, Ева, - спокойно и уверенно говорит Эмир, - в первый раз только больно, дальше ты не будешь этого чувствовать почти. Расслабься, не борись. Я рядом, тут... С тобой... Я помогу...

Его голос успокаивает, и я позволяю боли овладеть мною с ног до головы. Раз он сказал – значит, так надо. И ещё мне хочется, чтобы она не исчезла больше. Чтобы осталась со мной. С ним. Чтобы у нас правда была наша маленькая стая, которой у меня никогда, по сути, не было.

А уже в следующую секунду на полу в нашей гостиной стоит маленькая чёрная волчица с серыми пятнами на шерсти (наверное потому, что хочет быть как её любимый серый волк или из-за того, что в моих волосах так и осталась навсегда седая прядь). И она настороженно тянется носом сначала к ласковой ладони, гладящей её по голове (только тут я понимаю, что она действительно спряталась так глубоко, испугавшись того, кого так сильно любила, когда он на неё = на меня напал в гостиной в тот роковой день), а потом и к большому серому волку напротив, в которого обратился Эмир. Но его она не боится. И не держит обиды, что не помог тогда. Ему она верит полностью. В нём, несмотря ни на что, видит защиту даже от его человека, которого только что простила, которому снова доверилась…

Он пригибается, стараясь поддержать её, а она устало кладёт голову ему на холку - ищет и получает поддержку. Волк начинает ласково лизать её шею, а я внутри... И у меня такое чувство, что я наконец-то дома. Поэтому блаженно закрываю глаза, позволяя своей девочке самой управлять своим звериным телом.

Чуть покачнувшись и едва не запутавшись в лапах, она опирается на волка, прижимается к нему, глубоко вдыхает его такой родной уже запах, а потом отступает, приподнимая голову, и заворожённо смотрит в его серые глаза с оранжевыми искорками. И видит в них то же, что я вижу в глазах Эмира... что я хочу там всегда видеть...

Не только мы его любим. Он тоже нас любит… По-настоящему. И больше никогда-никогда не станет обижать. Это обещает нам сейчас большой, сильный серый волк, ставший не только спутником прежней одинокой души, но и нашим альфой.

- Посмотри, это он! Он! Наш! - восторженно зовёт она меня, заставляя снова смотреть на него её глазами.

Я растворяюсь в её радости, в этом несмелом, но доверчивом вилянии хвостом, в ощущении прикосновений его языка к её мордочке и чувствую, что она тоже лижет его в ответ...

Луна… Если и существует в мире счастье, то это точно оно…

И оно не покинуло моего сердца, даже когда я обернулась обратно. Это было немного непривычно, что у тебя то четыре лапы, то две… то есть ноги уже. Но зато теперь моя волчица точно была внутри и приветливо виляла хвостом, то и дело игриво поглядывая на Эмира, высунув свой розовый язык от радости.

- У тебя невероятно красивая и милая волчица. Такая крошка. Мой волк от неё без ума. И ты в обоих вариантах просто прекрасна.

Я зарделась, а моя девочка завертелась внутри, переминаясь с лапы на лапу. Она до сих пор ощущала его поддержку, его силу, которой он щедро делился. А уж когда Эмир говорил про неё, красивую, её к нему чувства росли ещё больше. Я тоже наконец ощущала себя полноценной, нужной, любимой…

Осталась только одна проблема – реакция Эмина на нового альфу на его территории. И… наша с ним встреча. Когда Эмир сообщил, что пригласил их с Эли к нам, ужасно заволновалась. Было неловко перед ними за ту историю на празднике и страшно, что братья поругаются из-за меня.

Однако Эмир заверил меня, что всё будет хорошо, помог приготовить ужин и, когда услышали шум подъезжающей машины, крепко взял меня за руку, поддерживая. Знать, что он рядом и на моей стороне было так приятно, что на время я забыла о своих переживаниях, а когда не увидела в глазах альфы серых волков ни порицания, не неприязни, как и в глазах его жены, точно так же держащей руку своего мужа, выдохнула наконец. И неосознанно прижалась к плечу Эмира.

Так хотелось, чтобы хоть кто-то увидел, что теперь он меня любит. Не отталкивает больше, не злится, даже одежду купил. Сам. Мне! Я встречала гостей в этот раз в пушистых тапочках и других обновках, хотя с появлением волчицы и не мёрзла больше.

Но поймав удивлённые взгляды гостей, приняла на свой счёт и стушевалась. Глупо веду себя. Совсем стыдно стало. Как будто хвастаюсь... Даже сделала от него полшага в сторону. Это он может со мной только одной такой, а при других... мало ли... возьмёт и оттолкнет. Ну это же Эмир...

Только он вдруг за талию протянул меня к себе и при них (!) поцеловал меня в висок. Сердце сильно-сильно застучало так. Эмир меня любит! И сейчас тоже! По-настоящему! Любит меня! Так захотелось закричать. И всех-всех позвать сюда, чтобы посмотрели. Всю стаю.

Он меня любит! Взял вот, и полюбил! Меня!

Я поняла, что что-то не так, только когда удивление в лицах гостей сменилось на непонимание. И тут же...

- Ева, тебе больно? Плохо? Что?

Перевела взгляд на обеспокоенного Эмира, который стирал пальцами крупные слезинки с моих щёк. И это при том, что я улыбалась... Наверное выгляжу как сумасшедшая...

- Я это... Всё хорошо, просто... вспомнила там... - мучительно покраснела. А что я могла сказать? Что плачу от того, что он при своей семье не оттолкнул меня? От того, что он меня любит, плачу? Глупо же.

Хотя весь остальной вечер прошёл просто отлично. Эмин пусть и не был счастлив, что мы покинули стаю, образовав свою, но заверил, что прогонять нас не станет – вроде как если он даже с кошками (то бишь снежными барсами) решил объединиться, то неужели собственного брата станет притеснять. За то, что Эмир может претендовать на стаю серых, Эмин не боялся. Потому что был уверен и в себе, и в брате, и в стае. И я снова восхитилась отношениями в этой семье. И снова порадовалась, что я – её часть.

Но гости нас покинули, и настало время объясняться с мужем. Бывшим.

- Почему ты заплакала? - спросил он мягко, снова обнимая и заглядывая в глаза.

Я смутилась.

- Глупости...

- Не глупости, Ева. Почему?

- Стыдно говорить, - призналась.

- Это мне перед тобой стыдно за моё прошлое поведение. Говори.

- Я подумала... что вдруг при них ты будешь другой. Ну, как был. Что может не хочешь, чтобы они видели меня близко к тебе... - он скрипнул зубами. - Ну а когда ты обнял, я обрадовалась, и вот наверное от переживаний и радости... Глупо же, да?

Он покачал головой, обнимая крепче.

- Это вовсе не глупо. Я тебя люблю, Ева... и... попрошу у Эмина разрешения представить тебя как жену снова своей уже бывшей стае...

- Что?! Нет, Эмир, не надо! Так не делают!

- А мы сделаем. Была же у нас свадьба первая, пусть будет и вторая.

- Нет, Эмир...

- Тшш, не спорь со мной, - проворковал он, - помни, кто твой альфа.

Волчица тут же подставила ему шею внутри, а снаружи я ощутила запах своего желания. Но я не виновата. Просто он так это сказал…

- Тебя так легко возбудить, - заметил муж. Бывший, конечно. Но кажется уже немножко будущий.

- Только ты так умеешь, - шепнула ему и подалась навстречу.

Эмир удовлетворённо хмыкнул. Ну как ребёнок иногда, честное слово. Но в такие моменты мне не жалко побаловать его эго. Наверное единственное, что сохранялось в нём до сих пор наедине со мной.

Дорогие читатели, здесь у нас дальше только эпилог, поэтому уже приглашаю Вас присоединиться к истории Атамана - брата Евы: Строптивая. (Не)пара для волка, только что стартовала на литнет ;)

- Я пришёл за тобой. Не обсуждается.

- Ты ворвался в чужую стаю и собираешься снова меня похитить?!

- Я собираюсь забрать своё, - прорычал, ни капли не сомневаясь в своих словах.

- Я – не твоя! - она нахально вздёрнула свой хорошенький носик.

Вот когда возмущается и спорит, ещё больше мне нравится. Теперь точно тут её не оставлю.

- Моя, конечно. Просто ты пока об этом не знаешь, - улыбнулся многообещающе.

- Никуда я с тобой не поеду, отмороженный ты волчара! - попыталась объехать меня, но бежать было некуда.

- Да куда ты денешься, крошка, - ухмыльнулся я снова и закинул рюкзак на плечо. А следом подхватил её прямо в кресле.

- Я сделаю твою жизнь невыносимой, - пообещала мстительно.

- Невыносимой она уже была, теперь я намерен жить счастливо.

С тобой.

ЭПИЛОГ

Через несколько месяцев

Я шла по мокрому песку, утопая по щиколотку в подступающих волнах и улыбалась ласковому солнышку, которое ещё не успело сильно нагреться. Мы приехали сюда на байке с утра пораньше, пока ещё пляж оставался пустынным.

Последние несколько недель жили с Эмиром в этом прекрасном месте – сняли небольшой домик на берегу моря. Он настоял на временном переезде после того, как я рассказала ему то, во что сама не могла поверить, пока мне специально не показали на экране УЗИ… Оказалось, что последствия приёма Эмиром антидота имели весьма необычное побочное явление в виде беременности. Моей, конечно, не его. Да и про побочку – это он так предположил, продолжая в шутку подозревать, что нам явно выдали что-то совсем не то, и кто-то специально или намеренно перепутал склянки.

Сначала я даже подумала, что это он меня подозревает опять, но потом посмотрела на его широкую улыбку и сообразила, что это у моего теперь уже настоящего мужа такое чувство юмора. Он редко шутил раньше, поэтому пока ещё привыкала только.

В тот день я усадила его на диван и, набравшись смелости, объявила о том, что скоро мы станем родителями. Эмир прищурился подозрительно и серьёзно спросил:

- Ты так шутишь?

- Да нет…

- Там реально кто-то есть?

Я неуверенно посмотрела на свой живот и так же неуверенно кивнула.

- Ух ты… Приём, - Эмир присел на корточки рядом и легонько «постучал» костяшкой чуть ниже моего пупка.

Я громко вздохнула. Послала же Луна мужа… Бывшего тогда ещё.

- Да я первый раз так близко к кому-то беременному, - пояснил он невозмутимо.

К кому-то, говорит! Кажется, у меня скоро будет двое детей… Один вот он сидит.

- На минуточку, ты его отец.

- Отец, - довольно повторил Эмир и прижался щекой к моему всё ещё плоскому животу. - Слышишь? Я – отец, - сообщил он то ли мне, то ли нашей крохе.

Да за что мне это… Но тут же вскочил, схватил меня на руки и начал кружить, громко вопя, что он будет отцом. Почти как в моём сне, только без свадебного платья. Однако сейчас я была сосредоточена на том, чтобы крепко держаться и не открывать рот, потому что сразу начало мутить.

- Рожать вместе будем. Я тебя одну не пущу, - заявил тоном, не терпящим возражений, и остановился.

- Мне до родов ещё дожить надо, - буркнула, прикидывая, что вместо того, чтобы нормально рожать, кажется, буду успокаивать Эмира. Но он что-то подозрительно быстро поставил меня на пол и побледнел.

- Тебе плохо? Чувствуешь слабость? Что-то болит? Но я же тебя люблю, Ева! - будто одно это полностью исключало даже чисто теоретическую возможность заболеть.

- Нет-нет, это образно! - попыталась успокоить.

- Ну зачем так пугать-то?! - нахмурился муж. Будущий тогда ещё.

- Я больше не буду.

- Извиняйся, - заявил непреклонно.

- Эм… Извини?

- Не так, - надулся он.

- Ну как тогда, Эмир?!

- А вот ты подумай, - и его лицо стало таким хитрым… что у меня вариантов не осталось других.

Медленно подкралась, погладила по груди, по плечам, встала на цыпочки, обхватывая за шею, и поцеловала. А он воспользовался моментом и быстро сгрузил меня на стоящий рядом диван, умещаясь сверху.

А спустя ещё час Эмир сообщил, что мы едем жениться немедленно. Он ещё не договорил, а я уже ответила «да!», пока не передумал. А то что-то подозрительно давно не заводил эту тему. Не самой же было предлагать.

В тот день и оформили всё, как полагается. Затем Эмин собрал стаю и, соблюдая обычаи, Эмир представил меня снова как свою жену. И сегодня мне было совсем не до того, кто там и как на меня смотрит. Я просто была счастлива.

Тем же вечером он организовал билеты и наш перелёт, заявив, что мне полезен морской воздух, и что так будет безопаснее. Я его идею только поддержала. Потому что недавно узнала, что мой отец вызвал Эмина на бой, выяснив, что я жива, и обвиняя в похищении, на основании чего вновь разорвал договор. Тогда я уже собиралась идти сдаваться (хотя отпускать меня никто не собирался), как вдруг помощь пришла откуда не ждали.

Если коротко – то бой не состоялся. Об остальном старалась не думать. Хотя, конечно, переживала за свою прежнюю семью, и за Атамана, который вновь довёл моего мужа и альфу серых до белого каления, едва не попался, но затем снова исчез, прихватив с собой то, за что оба брата готовы были сожрать его живьём.

К счастью, больше он пока не объявлялся. Надеюсь, хватит ума вообще им на глаза не показываться… Как бы там ни было, но он был моим братом. Единственным из родственников, кого я всё ещё считала таковым.

И вот с тех пор мы частенько гуляли с Эмиром в этом райском местечке. Он пускал меня за руль байка, отмечая, что делает это последний месяц, а дальше кататься я буду только на пассажирском сиденье нормального авто. Я не возражала. Потому что это он так заботился, а мне безумно нравилось, когда Эмир обо мне заботится. Всё же он будет просто прекрасным отцом. И уже стал самым лучшим мужем. Уверена, что впереди нас ждёт долгая и счастливая жизнь без груза прошлого.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

И нет, Эмир не забыл Даяну совсем. Я замечала, как порой он задумчиво смотрит куда-то вдаль, прикладывая ладонь к зажившей её метке. Но стоит мне оказаться рядом, сразу же обнимает и целует, не позволяя чувствовать грусть или сомневаться, что я для него менее важна. Я не ревновала к ней и не считала, что Эмир с моим появлением должен забыть истинную. Просто старалась быть с ним. И в горе, и в радости. К тому же, последнего у нас было гораааздо больше.

Однажды мне приснился странный сон, как грациозная серая волчица с глазами Даяны бежит бок о бок по туманному лесу с другим серым волком… А когда замечает меня, подмигивает вдруг и скрывается в облаках за своим спутником. Может, конечно, это просто игра подсознания. Или же значит, что там, на Лунных небесах, она тоже нашла своё второе счастье. Мне бы очень хотелось верить во второй вариант. В конце концов, говорят же, что беременным снятся вещие сны…

Кстати, моя волчица тоже частенько бегала с волком Эмира вот тут – пытаясь поймать волну во время прилива или гоняясь за улетевшим у кого-то фантиком. Иногда он просто смотрел на неё со стороны, любуясь, как мне казалось, немножко снисходительно, иногда присоединялся к её игре – но всегда был рядом, охраняя её и меня от любой напасти. А моей девочке просто очень хотелось наверстать всё, что мы с ней упустили. Да и мне с ней было весело внутри от этих игр.

Сам Эмир тоже научился улыбаться часто и счастливо. Его глаза постоянно светились радостью, особенно когда он смотрел на мой только-только округляющийся животик.

Теперь я ни капли не сомневалась, что у нас настоящие чувства, настоящая семья. И я теперь не просто Ева – дочь альфы чёрных волков, не имеющая второй сущности и ненужная своему фиктивному мужу. Теперь я – любимая жена своего альфы – серого волка, его верная спутница и крепкая стая, мама нашего будущего малыша и совершенно счастливая девушка, которой ну очень повезло в жизни.

И когда ночами я порой любовалась спящим Эмиром, то всегда думала именно об этом… И ещё немножко о том, что вот всё же красивый у меня муж. Просто невероятно же красивый…

Эмир

Я смотрел на Еву, гуляющую по берегу, и думал о том, какая же она необыкновенная. В виде ли волчицы или как человек. Её тёмные, длинные, вновь густые волосы развеваются на ветру, когда морской воздух бьёт в лицо. Она радостно улыбается, глядя в небо. А мне невыносимо хочется целовать её… Снова и снова. Кажется, я никогда не перестану этого хотеть.

Моя нежная, светлая девочка оказалась настолько сильной, что смогла не только возродиться сама после смерти, но и мне подарила счастливую новую жизнь. С ней.

Я чувствовал себя на своём месте. Больше

не пытался

быть лучше, как когда-то. А просто

был

. Благодаря ей. И принял бы свою любовь к ней, даже если бы она вкачала в меня её насильно. Но быть тем, кто удерживает её в этой жизни, казалось не просто важной миссией, а моим смыслом.

Впервые я был важен для кого-то вот так. Впервые чувствовал себя настоящим альфой, тем, за которым пойдёт моя маленькая, но самая лучшая в мире стая. Которая вот-вот станет немного больше…

Я попрощался с мечтой иметь детей в один из самых страшных дней своей жизни. И вот Ева вернула мне и эту мечту. Сделала это не как драгоценный подарок, за который я должен всю оставшуюся жизнь носить её на руках, а запросто – как всё, что делала для меня. Словно бы не произошло великого чуда. Словно бы не ждала от меня благодарности и поклонения её доброте ко мне. Словно бы я заслужил…

Однажды я сказал ей, что не заслуживаю своего счастья. А она возразила, что счастье вовсе не нужно заслуживать, что его кусочка достоин каждый, главное разрешить себе это понять. Я смотрел на неё и думал... Как так вышло, что она мудрее меня в тысячу раз? Но это был неоспоримый факт.

Поверить в то, что в нашей семье будет малыш, было непросто. Но ведь Ева совсем не обычная волчица… Такая уникальная… Которая досталась мне – эгоистичному, самовлюблённому волку с пониженными моральными принципами… Но я исправился! Даже сам не заметил, как это произошло. Просто проводя с ней много времени, невозможно не проникнуться её взглядами на мир.

Её спокойная, уверенная, несмотря ни на что, любовь ко мне, делала меня лучше с каждым днём. Настолько, что я уже давно не завидовал Эмину. Не упрекал стаю, что меня не хотели видеть в ней альфой. Не злился на тех, кто когда-то отказал мне в помощи, бросил одного. Даже почти не хотел убить её брата… Хотя вру. Хотел. Но всё равно был готов заново пройти через все сложности, лишь бы оставаться рядом со своей мудрой девочкой…

Каждый раз, стоило воспоминаниям появиться на горизонте моего сознания, я напоминал себе, что рядом она – мой самый добрый лучик, отогревающий день за днём моё когда-то чёрствое сердце. Держать её в своих руках – это стоило той убогой жизни, которую я прожил до неё. Но теперь, ради неё, ради наших будущих малышей (а я надеялся, что их будет много), я обязательно хочу стать кем-то значимым. Хочу принести пользу не только нашей семье, но моей прошлой стае.

Мы уже обговорили с Эмином, что после рождения малыша (или малышки – я не боялся дара Евы, потому что если для жизни ребёнку будет нужна любовь, мы оба дадим её столько, что ещё много покажется, ведь я тоже теперь умел

по-настоящему

любить. Точно), мы вернёмся и вместе с Евой останемся на объединённой территории.

Впервые в жизни у меня были такие долгосрочные планы. И снова появился смысл. И я обещал сберечь любой ценой тот подарок, который наверняка по ошибке выиграл у судьбы – потому что до сих пор не мог поверить, что Луна была ко мне так благосклонна, что послала Еву. Скорее это Ева даже вопреки воли судьбы осталась со мной.

Я прекрасно помнил, что она в любой момент может выбрать своим якорем другого. И пообещал себе, что сделаю всё, чтобы никогда не захотела этого делать… Понятно, что это всё отголоски моей прошлой сумасшедшей ревности. Но как можно не ревновать её даже к кому-то гипотетическому, если она у меня такая потрясающая, идеальная, самая лучшая? Мне всё время мерещилось, что каждый, кто хотя бы взглянул на неё, хочет её у меня забрать. И я всё посматривал на Еву – вдруг тоже взглянет на кого-то с интересом? Но она всегда смотрела только на меня. И делала это так, что у меня дыхание перехватывало.

В такие моменты чувствовал себя вором, который украл у Луны своё счастье, но я был таким счастливым вором… Особенно в тот день, когда Ева сообщила мне, что у нас с ней будет малыш (наш! Маленький волчонок!), а потом вновь стала моей женой. Когда я исправил совершённую прежде ошибку, стараясь сделать теперь так, как должен был изначально – целуя в благодарность её руки, прижимая её к себе как можно крепче и давая те самые клятвы, которые стоило дать уже давным-давно.

Вот и вышло, что с Евой у нас было две свадьбы. Две такие разные свадьбы. Разные настроения, разные чувства. И всё в одном и том же сердце…

Конец

Дорогие читатели, на этом история Евы и Эмира окончена, и если она Вам понравилась, то сообщить об этом автору можно, нажав на звёдочку на странице книги (тут -

) или оставив комментарий, для меня очень важна обратная связь ;)

Этих героев можно увидеть также и в других книгах цикла до и после их личного ХЭ:

История Эмина (брата Эмира) и Эли – в

романе «Упрямая»

♡

История Атамана (брата Евы) –

в романе «Строптивая»

Общая хронология чтения по всем циклам (главные герои разные, но события частично связаны):

1.

Посмотри на меня

+ Отвернись. В плену у зверя

(первый том бесплатно -

)

(история Эрдана и Мии – серия про снежных барсов)

2.

Упрямая. (Не)пара для волка

(история Эмина и Эли – стая серых волков, тут же можно встретить Эрдана из п.1 после ХЭ)

3.

Дыши со мной

+ Останься. В плену у зверя

(первый том бесплатно -

)

(история Эрнарда (дяди Эрдана) из п.1 и Элиссы – серия про снежных барсов, здесь же предыстория Эмина из п.2)

4.

Гордая. (Не)пара для волка

-

(история Эмира (брата Эмина) и Евы – стая серых волков)

5.

Строптивая. (Не)пара для волка -

(история Атамана (брата Евы, бывшего Мии, несостоявшегося Эли, а также Лис (двоюродной сестры Эли) – стая чёрных волков)

6.

Луна для двоих

+ Его. Моя. Луна (можно читать отдельно) -

(история Эррин – из книг п.2,3,4,5, тут же предыстория лаборатории из всех предыдущих книг)

7.

Я НЕ БОЮСЬ тебя

. В плену у зверя

(продолжение истории гг из книг п.1,2,3, и заодно начало нового цикла о детях этих героев)

Конец