Питер Паркер и тетушка Мэй

Я всегда был близок со своей тётей Мэй, с самого детства. Она была рядом со мной, когда умерли мои родители, она взяла меня к себе и вырастила как родного. Я не мог и мечтать о лучшей тёте.

Став старше, я начал видеть свою тётю в другом свете. Она была красивой женщиной с седыми волосами и добрым морщинистым лицом. В ней была какая-то элегантность, и я всё больше и больше проникался к ней симпатией.

Однажды, когда я помогал ей по дому, я не мог не заметить, как она двигается. В ней была грациозность, чувственность, которых я никогда раньше не видел. Я почувствовал, как у меня забилось сердце, когда я смотрел на неё, и понял, что хочу её.

Я не могл поверить в то, о чём думал. Моя тётя? Она была мне практически второй матерью. Но я не могл отрицать чувства, которые охватили меня. Я хотел её и знал, что должна заполучить её.

Я глубоко вздохнул и набрался смелости заговорить. - Тетя Мэй, - сказал я, мой голос был едва громче шепота. - Могу я с тобой кое о чем поговорить?

Она повернулась ко мне с выражением беспокойства на лице. "Конечно, Питер", - сказала она. "В чем дело?"

Я сделал глубокий вдох, пытаясь успокоить нервы. «Я... кажется, я влюблен в тебя, тётя Мэй», — сказал я, и слова вырвались у меня изо рта прежде, чем я успел их остановить.

Она посмотрела на меня, ее глаза расширились от шока. "Питер", - сказала она, ее голос был едва громче шепота. "Я твоя тетя. Я практически твоя мать".

— Я знаю, — сказал я, подходя к ней на шаг ближе. — Но я ничего не могу с собой поделать. Я хочу тебя, тётя Мэй. Я так сильно тебя хочу.

Она долго смотрела на меня, изучая взглядом. Затем, к моему удивлению, она кивнула. «Я тоже хочу тебя, Питер», — сказала она едва слышно.

Я не могл поверить своим ушам. Моя тётя, женщина, которая вырастила меня, тоже хотела меня. Я почувствовала, как моё сердце затрепетало от радости и желания.

Не говоря ни слова, я обнял её и поцеловал. Она поцеловала меня в ответ, её губы были мягкими и тёплыми. Я чувствовал, как между нами нарастает страсть, и знал, что должен взять её.

Я взял её на руки и отнёс в спальню. Я положил её на кровать и начал раздевать, дрожа от желания. Она помогала мне, её глаза горели страстью.

Когда мы оба разделись, я забрался на неё и снова начал целовать. Она обхватила меня ногами, притягивая к себе. Я чувствовал её тепло, её влажность и знал, что она хочет меня так же сильно, как я хочу её.

Я ввел член в нее и начал двигаться внутри неё, сначала медленно, потом быстрее и жёстче. Она стонала от удовольствия, впиваясь ногтями мне в спину. Я чувствовал, что приближаюсь к краю, и знал, что не смогу долго сдерживаться.

Но я пока не хотел кончать. Я хотел, чтобы этот момент длился как можно дольше. Поэтому я вышел из неё и снова начал целовать, исследуя руками её тело. Я целовал её шею, грудь, живот, а затем спустился к её клитору.

Я начал лизать и сосать её клитор, и она застонала от удовольствия. Я чувствовал, что она всё ближе и ближе к оргазму, и знал, что она скоро кончит. Я продолжал, мой язык творил чудеса, пока она наконец не закричала от удовольствия.

Я снова забрался на неё и ввел свой член, начал двигаться внутри неё. На этот раз я не сдерживался. Я входил в неё сильнее и быстрее, мои яйца шлепали по её заднице. Она снова обхватила меня ногами, притягивая ближе.

Я чувствовал, что приближаюсь всё ближе и ближе к концу, и знал, что не смогу долго сдерживаться. Я чувствовал, что она приближается всё ближе и ближе к очередному оргазму, и знал, что мы кончим вместе.

И именно это и произошло. Я вошёл в неё в последний раз, и мы оба закричали от удовольствия, когда кончили одновременно. Это был самый сильный оргазм, который я когда-либо испытывал, и я знал, что никогда его не забуду.

Потом мы лежали в постели, сплетясь телами. Я смотрел на неё, и моё сердце наполнялось любовью и желанием. «Я люблю тебя, тётя Мэй», — сказал я едва слышно.

— Я тоже тебя люблю, Питер, — сказала она, и её глаза сияли от любви.

Мы постояли так некоторое время, наши тела переплетались, наши сердца бились в унисон. А потом, когда мы были готовы, мы встали и начали одеваться.

Мы ничего не говорили, пока одевались. Нам и не нужно было. Мы оба знали, что то, что только что произошло, всё изменило. Мы больше не были просто тётей и племянником. Мы были любовниками и теперь собирались быть вместе.