Как правильно выбрать кровать?

Молодожены

В народе бытует мнение, что сложнее профессии врача, пилота, спасателя или учителя в мире нет. Но пробовали люди, которые так говорят, хоть раз взглянуть на тех, кто их окружает, и изо всех сил старается быть милым да обходительным, даже если очень сильно хочется послать далеко и надолго? Пробовали ли бодаться с упертыми «я-лучше-знаю» покупателями, сохраняя при этом вежливость? Пробовали ли хоть раз задаться вопросом, насколько это трудно — чувствовать себя прилипчивой и навязчивой тенью, которую обязуют, как попугай, повторять один и тот же вопрос — «вам что-то подсказать?», хотя на самом деле это почти никому не нужно и ты только мешаешь.

А вот Минги попробовал. И понял, что даже с его добродушным и отходчивым характером не так-то просто справляться с огромным наплывом людей со столь разными запросами и темпераментом, да при этом изгаляясь: чего изволите, чего изволите, чего изволите?! Но сейчас, сидя на стуле, наполовину обмотанным полиэтиленовой пленкой, Минги, закинув ногу на ногу, тоскливо взглянул сквозь витрину и пожалел, что рядом с ним сейчас никого нет, даже самого ворчливого покупателя, который помыкается-помыкается, побурчит-побурчит да уйдет. А еще лучше было бы — прямо сейчас встать, закрыть безлюдный магазин и вприпрыжку направиться к себе домой, к вкусному сытному ужину, ванне с лепестками розы, в которую Минги не влезает в полный рост, и к любимой жене, с которой они отпраздновали свадьбу практически ровно два месяца назад.

За стеклом витрины кружился снег, чуть приподнимаясь с земли и закручиваясь в вихри, после чего вновь ложился на тротуар, расстилаясь белым порошком. И в городе, несмотря на поздний зимний вечер, было так светло-светло из-за мигающих огоньков, фонарей и неоновых реклам, а еще мимо так и норовили пройти парочки, держась за руки и иногда украдкой целуясь в губы. А Минги сидел здесь один, пытаясь запомнить все материалы о том, из чего изготавливается мебель, да пособие, как правильно выбирать кровати, столы и диваны.

Четырнадцатое февраля…

День, который не принято отмечать официально, но который искренне любят по всему миру и часто в праздник выбираются в город: погулять, сходить в кино, посидеть в милом кафе или ресторане. Для кого-то и повод погрустить из-за одиночества, конечно, но у Минги причина грусти иная — рабочая смена, ремонт в квартире, из-за которого они с женой спят на надувном матрасе, едят на полу и купаются в ванной вместе, чтобы погреться и сэкономить воду. А еще одна отдельная печаль и тоска — это полное отсутствие денег, так как на одной Иннэ финансовое благополучие не построишь, а Минги только-только вышел на новую работу и до зарплаты ждать еще целую неделю.

Если его к этому времени не уволят, конечно, после всех его косяков.

Лампочка вдруг замигала, разбрызгивая по залу искры, а потом и вовсе потухла, вызвав недовольный вздох. Минги работал здесь всего неделю, а на его счету уже тысяча и одна неприятность. То собака клиента, запущенного с питомцем только лишь по доброте душевной, подлокотник дивана подрала, то при переноске сломали стенку шкафа, то сам Минги запнулся об угол кровати с прилавка и чуть не попал в больницу с переломом мизинца, то кран прорвало, то теперь, вот, светильник прогорел так, что еще и провод заискрился. И хорошо, что последние два случая произошли не одновременно, иначе в больницу пришлось бы ехать снова, но не в самое желательное отделение.

Поцокав и поджав губы, Минги отложил руководство по выбору кроватей и диванов, которое он читал от скуки, когда нет покупателей, затем упер руки в бока, сам не зная зачем, засучил рукава, взял свои зимние кожаные перчатки с «подпушком», как это любила называть Иннэ, и осторожно подошел к светильнику. Надо убрать стекло лопнувшей лампочки, пока никто не заметил, а потом сказать, что так и было и вообще — оно само. Но ведь само же!

— Иди-ка сюда… — прикусив губу, Минги дотянулся до довольно крупного осколка, забравшегося под батарею, а потом огляделся в поисках чего-то такого, во что можно сложить стекляшки. — Время для миссис щетки и мистера ведро… — Минги продолжал бубнить себе под нос, нерасторопно двигаясь между столами из соответствующего отдела и не зная, что с наружной стороны стеклянной витрины, которую и украшали по вечерам горевшие светильники, за ним наблюдают с плохо скрываемым смехом.

А Минги тем временем, знай себе, нерасторопно ходил по всему залу, стараясь ненароком не задеть головой люстры и не столкнуть еще что-нибудь. «Добрый глупый великан» — вот как его звал начальник, впрочем, не вкладывая в эти слова ни злобы, ни раздражения. Иннэ подхватила эту фишку и теперь каждый раз, когда приходила домой, то сначала снимала шарф, потом тянулась за поцелуем со словами «как тут мой глупый добрый гигант?» и только затем проходила в дом. Лишь бы сейчас не додумалась за ним зайти.

Не успел Минги об этом подумать, вытаскивая ведро из-под залежей тряпок, метелок и груды мусора, как ощутил звонкий шлепок и рефлекторно схватился за ягодицы, издав театральное, протяжное и низкое «айщ». Иннэ стояла позади него, одну руку уперев в бок, а второй прикрыв рот ладонью, чтобы не рассмеяться из-за того, как мило на голове Минги лежит замызганная половая тряпочка и что красуется у него на заднице.

— С днем всех влюбленных! — воскликнула Иннэ, любуясь наклейкой-валентинкой, которую прилепила мужу на штаны.

— Я тут это… случайно… — проследив за направлением взгляда Иннэ, Минги брезгливо стянул свой «головной убор» и бросил его к окну. — Думал, ты уже дома, готовишь токпокки, как договаривались. Потом свечи, ваза, чтобы я купил тебе цветы, все дела… — уже при свете он посмотрел на свою задницу и усмехнулся, решив оставить валентинку на месте.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Решила, что мне лень, забежала за тобой, чтобы пригласить в кафе. У кого-то ведь скоро первая зарплата? — Иннэ стянула с себя шарф и шубу, повесив те на собственную руку, и прошла в зал, начав оглядываться в поисках источника происшествия.

— Ага, трети которой нет из-за вычета ущерба, который я нанес этому магазину. Ты думаешь, меня тут всё же держат из-за декольте, да?.. — спросил Минги и чуть наклонился, чтобы собрать все осколки, но снова ощутил шлепки по обеим ягодицам, которые после крепко сжала Иннэ и довольно простонала. — Боже, это должен делать я, а не ты!.. — Минги смущенно улыбнулся и потер затылок, после чего взял ведро и щетку, направившись к месту происшествия.

Иннэ последовала за мужем хвостиком, заложив руки за спину.

— Да уж, бедлам… И опять в твою смену, — проговорила Иннэ, сложив шубу и шарф на стул и после усевшись на мягкое кресло цвета пасмурного неба, а затем вытянула длинные ноги, обтянутые… Минги сглотнул, потому что заметил это только сейчас. — Мне одной скучно, да и я у мамы попросила денег. Сходим сегодня с тобой в кафе, как все нормальные люди. А ты работай, не отвлекайся. Я с тобой посижу, — Иннэ хохотнула, но сделала вид, что не замечает, как Минги рьяно пожирает глазами ее ноги, обтянутые черными нейлоновыми чулками, а мини-юбка едва-едва прикрывает всё нужное. — Удобное кресло. Надо будет тут по скидке закупится, когда с ремонтом закончим. У тебя же, как у сотрудника, будет скидка?

Минги ответил не сразу. Только несколько секунд спустя стукнул себя по лбу и вернулся к работе, осторожно собирая мелкие осколки шваброй в совок и затем складывая их в ведро.

— Должны вроде… И верни деньги матери. Чуть позже я отведу тебя в такой ресторан, в котором едят всякие богачи и где еще на огромную тарелку кладут кусок мяса размером с твой мизинец… Ну и лист салата сверху, — сказал Минги и не удержался от того, чтобы снова взглянуть на Иннэ. Она листала его руководство по выбору кровати, а юбку словно намерено задрала еще сильнее. И это не говоря уже о глубоком декольте. — А ты что, в кафе прям в таком виде хочешь?..

— Почему бы и нет? — Иннэ беззаботно пожала плечами. — Тебе не нравится? — она медленно, дразня, облизнула указательный палец и перелистнула страницу. Минги шумно сглотнул, ощутив, как в штанах становится как-то не так, как не должно быть на работе. В общем, очень быстро и нехило встал. — И не нужны мне эти рестораны с одним листом салата, я хочу в нашу пельменную, в которой мы познакомились.

— Там вкусно, — Минги согласно кивнул и вновь отвернулся, пытаясь не пропустить ни одного осколка. — А еще мне очень нравится твой сегодняшний образ, но ты обычно такое не носишь… И мне не хочется, чтобы другим это нравилось, — он хрипло хохотнул, дотянулся до очередного осколка и случайно наступил на выключатель другого светильника, который вмиг погас. — Да что ж это такое?.. Вырублю их все, нахер!

Стоило только Минги нажать на красную кнопку переключателя на электрическом разветвителе, погрузив мебельный салон практически в кромешную темноту, если не считать тот маленький светильник, который стоял на столе. Иннэ сменила позу, откинувшись на спинку кресла сильнее и якобы невзначай поправив рукав кофточки, открывающей и плечи, и декольте. Между грудями лежала тень, но сами они блестели при тусклом свете, словно Иннэ намазалась подобием крема или чего-то подобного. У Минги уже сил не было терпеть при взгляде на худые ноги, к которым так плотно прилегали чулки. Он понимал, что может в одно короткое движение задрать юбку и посмотреть, что за белье выбрала Иннэ, и намеревался сделать это.

— Какое интересное руководство… — протянула она, прикусив губу, на которой тоже заиграло сияние — от блеска.

— Это помада убийцы, Белла… — невпопад просипел Минги, и думать забыв о светильниках, об уборке и обо всем остальном. Подошел поближе, присел на корточки, отчего похрустели колени, и коснулся нейлона, медленно проведя по нему ладонью. Иннэ же рассмеялась от его шутки. — А что там в руководстве? Я его не успел дочитать.

Рука поползла дальше, к ажурному канту чулок, большой палец провел по нему, с наслаждением ощупав каждый узор, а потом коснулся оголенного участка кожи. Того, к которому так близко было черное кружевное белье. А Иннэ по-прежнему делала вид, что не замечала этих жадных, пусть и неспешных прикосновений.

— Тут пишут, что необходимо правильно выбирать кровать благодаря множеству нюансов, о которых сразу можно и не подумать. Вот например, для начала очень просто — сделать замеры в спальне и подобрать размер кровати так, чтобы можно было спокойно поставить шкаф, не загромождая помещение. И дверки шкафа открываться должны, и проходить должно быть удобно. Как думаешь… — Иннэ неспешно приподнялась, подставляя декольте прямо под нос Минги, и прищурилась, оглядывая салон. — У нас небольшая спальня, может, та подойдет?

Иннэ указала на полутораспальную кровать с резными металлическими узорами на краю изголовья. Изготовлена она явно не из самых дорогих материалов, однако была правда красивой: практически угольно-черной, с легким красным отливом, прочная. Вскочив с кресла, Иннэ подошла к ней, прикоснулась к матрасу, глубоко наклонилась, оставшись на прямых ногах, и прощупала его. И тут же в ее ягодицы вжались пахом.

— Мне кажется, нам нужно последовать этому руководству, милая моя… — хрипло и низко простонал Минги, вцепившись в бедра Иннэ и низко наклонившись, так, чтобы она не выдержала его веса и распласталась на матрасе. Юбка сильно задралась, оголив ягодицы, а промежность почувствовала, как возбужденный член утыкается в нее, так хорошо и ощутимо, несмотря на плотную ткань джинсов. — Что же там дальше говорят?.. — протянул Минги, проведя кончиком носа по шее Иннэ и перебросив ее волосы через плечо.

— Дай-ка посмотреть… — она подтянула к себе выпущенную из рук книгу и перелистнула страницу. — Материал… Это не интересно, потом оценим. А вот матрас… Как думаешь, этот жесткий, средней жесткости или мягкий? — Иннэ привстала на локти и повернула к Минги голову настолько, насколько смогла.

Их губы тут же соединились в легком поцелуе, неспешном, интимном. Еле доходящий свет словно погружал молодоженов в какую-то тайну, известную им одним, и скоро Иннэ оказалась медленно перевернута на спину, а сильная и широкая мужская ладонь ползла по худой ноге, от голени до бедра, чуть оттягивая нейлон, но не снимая его. Минги прикусил нижнюю губу Иннэ, потянул ее на себя, затем кончиком языка провел по верхней, а потом протолкнул весь язык в рот жены. Ее возбуждение выдал гортанный стон, поясница выгнулась, а косточки таза соприкоснулись с ремнем джинсов.

Ноги Минги свисали с кровати практически полностью, и он заполз на нее целиком, после чего склонил голову и медленно провел языком между половинок грудей, накрыв одну из них ладонью и крепко сжав. Одной рукой Иннэ держала книжку с руководством, а второй зарылась в светлые с красной прядью волосы и запуталась в них пальцами, при этом тяжело и рвано дыша. Минги не прекращал ласки ни на секунду, всё никак не мог насладиться чулками, водил носом промеж грудей, лизал их, прикусывал их нежную кожу. Потом приспустил декольте, открыв взору возбужденный твердый сосок, и обвел его языком, после чего оттянул двумя пальцами.

Иннэ выронила руководство и попыталась чуть стянуть с себя юбку.

— Не-е-ет… — хрипло протянул Минги, перехватив руку жены за запястье и погладив ее ладонь большим пальцем. — Думаю, стоит оставить на тебе всю эту красоту. Лучше расскажи, что там дальше. Матрас, вроде как, мягкий, ты аж проваливаешься в него.

— Так… — Иннэ вытянула руку и прищурилась. — «Проверьте удобство кровати. Лучше протестировать матрас в магазине»… Этим мы уже заняты, — она оттолкнула от себя Минги и молча указала на витрину. Вряд ли в ней что-то было видно, но прикрыть всё же стоило.

Минги неохотно встал, перевернул табличку на двери стороной «Закрыто» и опустил рольставни. К тому времени Иннэ уже лежала на кровати как полагается и тщательно изучала, что там написано.

— «Убедитесь, что кровать имеет хорошую поддержку для тела». Нам на ней еще супружеский долг друг другу отдавать, так что приляг-ка… Проверим, не скрипит ли и хорошо ли нас держит, — не дожидаясь, пока Минги хоть что-то скажет, Иннэ дернула его за ворот рубашки с таким глубоким вырезом, что он прилично открывал крепкую мужскую грудь, и быстро принялась расстегивать пуговицы. — Тебя здесь точно держат из-за твоего декольте, не иначе… Мне тоже не нравится, что на тебя могут пялиться всякие sugar-mommy!

— Ничего страшного, зато самое сокровенное можешь рассматривать только ты, — ухмыльнулся Минги, помогая Иннэ стянуть рукава рубашки, и следом потянулся к ремню на джинсах. — Но сегодня без одежды буду только я, — проговорил он, приступив к пуговице и ширинке. — А тебя я хочу отыметь на этой кровати в одежде!..

Минги рухнул на матрас рядом с Иннэ, тут же подмял ее под себя и вгрызся в ее шею, облизывая кончиком языка пульсирующую венку. По мебельному тут же разнесся громкий стон, стало куда как тяжелее дышать. Матрас оказался не самым удобным, чересчур мягким, в него можно было провалиться, как в облако, и Минги решил попробовать другую кровать — простую, с сиреневым изголовьем и встроенными ящиками. Наверное, она довольно функциональна и в нее можно было сложить много чего, но сейчас было не до того, чтобы думать о таких важных вещах.

Как только Иннэ крепко сжала бедрами пояс мужа, он подхватил ее и перенес на соседнюю кровать, развел ноги в стороны и сложил ладонь на половые губы, начав сминать их, гладить, уделяя особое внимание клитору, цеплялся чуть отросшими ногтями за черное кружево. А Иннэ в это время уже начала изнывать от нетерпения, крепко держа запястье Минги и усиливая напор его руки, совсем не ласковой в эту минуту, а скорее настойчивой. Трусы намокли.

— Давай же… Я хочу тебя… — взмолилась Иннэ, вновь цепляясь за пояс мужа ногами и потираясь промежностью о возбужденный член. — Как по мне, эту кровать вполне можно попробовать… Матрас располагает.

— Это уж точно… — просипел Минги и в одно движение содрал ее трусы до колен, кое-как, нетерпеливо, стянул их окончательно и бросил куда-то не глядя. Потом подберут. Разведя ноги жены в стороны сильнее, он уселся поудобнее и толкнулся внутрь наполовину, ненадолго зависнув от того, как член начала обволакивать теплая влага.

Кровать натужно заскрипела, начав биться изголовьем о другую мебель, но твердый матрас не проваливался, и Иннэ распласталась на нем, не зная куда деть руки, а потому зарывалась ими то в собственные волосы, то царапала бедра мужа, то проводила ладонями по пустоте. Минги толкался всё резче, проникая глубже, пока не дошел до упора и не задержался там на несколько мгновений. Толчки стали несколько дерганными, член выходил практически полностью и входил обратно. Иннэ лишь иногда приоткрывала глаза, чтобы полюбоваться мужниным лицом, которое морщилось, подергивалось от удовольствия. Минги шипел что-то неразборчивое, а потом словно с цепи сорвался и навалился на жену всем своим весом, выпрямив ноги.

— Как же красиво… — он с трудом просунул руку под ее колено и приподнял ногу, начав нацеловывать нейлон и вбиваясь короткими грубыми толчками. — Прошу, ходи так дома… Хочу видеть тебя в одном нижнем белье и в этой красоте… Никогда ничего красивее на тебе не было.

— Предлагаешь мне готовить и убирать прямо в таком виде? — хохотнула Иннэ, тоже оглаживая чулок и чуть оттягивая его. Минги активно закивал, при этом запыхтев от резких и быстрых движений. — Что ж, денек можно потерпеть. Но сегодня я буду такой и вся твоя… О да-а-а-а… Как же хорошо…

Минги толкнулся еще несколько раз, задрал и вторую ногу Иннэ и зафиксировал их в приподнятом положении, чуть привстав. Изголовье врезалось во что-то всё отчаяние, какой-то ящик, кажется, приоткрылся, но для Минги все посторонние звуки померкли. Он не слушал даже себя, вместо этого жадно ловя стоны и вздохи жены, которая всё не знала, за что уцепиться. Ее ногти царапали матрас, цепляясь за него, руки заносились за голову, оглаживали собственное лицо, и Минги, завороженный этим движением да дрожанием ловко накрашенных ресниц, дотянулся до губ жены: сначала смазал блеск и слизал его уже с себя, а потом проник большим пальцем Иннэ в рот, легонько проведя по ровному ряду нижних зубов.

— Кажется, это клубника?.. — спросил Минги, коротко чмокнув жену в губы.

— Кажется, да. Что скажешь насчет того, чтобы опробовать еще и диван?..

За этим коротким вопросом слов больше не последовало. Губы жены были и навсегда останутся для Минги самыми вкусными и сладкими, а сама она — его, но пришлось от них оторваться ненадолго, чтобы немного сменить локацию. Выбор пал на зеленый диван с подлокотниками-столиками и полками под ними. На сей раз Иннэ добралась самостоятельно, толкнула мужа в грудь, заставив улечься, перебросила ногу через его пояс и прикоснулась к члену. Обхватила его ладонью, чуть сжала и стала водить кулаком вверх-вниз, а Минги тем временем широко открыл рот, хватая им воздух и выгибаясь всем телом. Копна светлых волос разметалась по приклеенной липучками подушке, красная прядь спала на лицо, и Иннэ поправила ее одним щелчком пальцев, перебросив на висок.

Поняв, что Минги вот-вот кончит, она не стала прекращать движения рукой, всё сильнее сжимая член, и ускорила темп, касаясь костяшками напряженного низа живота. Надо бы сделать кое-что еще, но это потом, когда они пойдут проверять на прочность стол. Словно играючи, Иннэ огладила яйца и член второй рукой, нежно так, трепетно, вызвав у Минги едва ли не судорожную дрожь, а потом стала водить ногтем указательного пальца промеж его ребер, отчего по вспотевшему мужскому телу побежали мурашки.

— Я ща сдохну… — выстонал Минги, пока его руки, как магнитом, притягивали чулки. — Еще чуть-чуть… Совсем немного… Ах… А-а-ах!.. — он зажмурился и накрыл член ладонью, кончив в кулак и задрожав от волной накатившего оргазма. — Божечки-кошечки…

— Ты же не рассчитываешь на то, что это всё, да?.. — Иннэ встала, поправила юбку и схватилась за сумочку. — Я подготовилась, — она потрясла пачкой влажных салфеток и бросила ее мужу. — Диван неплохой, но слишком уж твердый. А в руководстве было написано, что для спины это не очень хорошо… — болтала Иннэ, пока Минги стирал с себя сперму. — Стиль, допустим, мне нравится. Элегантный черный с белыми узорами — это красиво. Материал — понятия не имею, не разбираюсь. Предлагаю оценить только на удобство, — она плюхнулась на диван и похлопала по нему ладонями. — Хм, довольно твердо. Проверим?

— Только мне сначала нужно немного дух перевести… — едва утихомирив учащенное дыхание, Минги со стоном привстал и в несколько широких шагов, всё еще абсолютно голый, оказался возле жены. Задрал юбку и без лишних слов и накрыл ладонью ее половые губы, пробравшись двумя пальцами в лоно.

— Ты толь-ко что с-ска-зал, ч-ч-ч-что х-х-хочешь отдох-нуть… — по слогам проговорила Иннэ, тем не менее шире раздвигая ноги для удобства. Минги на это только ухмыльнулся, проникнув пальцами глубже.

— А мои руки и не устали…

К указательному и среднему подключился и безымянный палец. Иннэ чуть прогнулась в пояснице для более острых ощущений, опершись лопатками на спинку дивана, и уголок ее губ подернулся. Минги же высунул язык, наслаждаясь тем, как сладко стонет его жена, как она просит не останавливаться, как сама подается навстречу его активным движениям пальцами, как ее лоно истекает влагой… Как вся Иннэ теряется и обмякает, наслаждаясь каждым движением мужа. Внутри стало так широко и глубоко, что пальцы могли проникнуть в лоно практически полностью, а член стал приподниматься от возобновляемого желания.

— Хочу оседлать тебя… — Иннэ лениво повернула голову к мужу, брови высоко приподнялись, а рот широко открылся от сладостной истомы, но Минги не прекращал, пока не возбудится до максимума. На мгновение промелькнула мысль, что его точно могут оштрафовать или уволить, если узнают, что он закрыл магазин пораньше, но разве ж сейчас были силы оторваться? — Давай… Хочу объездить тебя всего, ты редко мне позволяешь это сделать.

— Потому что сам люблю руководить процессом, — ответил Минги, и тем не менее, поводив пальцами по внутренним стенкам еще с минуту, оторвался от жены и улегся на диван. Он оказался коротковат: ступни и часть головы свисали с него.

Иннэ уселась на бедра мужа, обхватила член ладонью и самостоятельно вставила в себя практически полностью. Всего пара легких прыжков, и он весь оказался в ней, плотно обхватываемый внутренними стенками. Минги снова начал водить пальцами по нейлону, но, на удивление, в этот раз быстро прекратил, переместив руки на ягодицы жены и хорошенько шлепнул по ним, насладившись при этом характерным громким звуком. Иннэ ненадолго замерла, но завелась еще сильнее. Оперлась ладонями на грудь Минги, расправив пальцы, и усилила движения таза, насаживаясь на член всё яростнее, всё хаотичнее, совершенно не следя ни за темпом, ни за длиной, на которую подпрыгивает.

Снова шлепок, и на сей раз куда сильнее. Второй, третий, четвертый… Им не было конца. Задница уже начала чуть ныть, но Иннэ нравилось это чувство, нравилось ощущать большие и чуть взмокшие ладони на своей коже. Минги от души сжимал ягодицы, чуть оттягивал их, впивался, шлепал, потом вновь перемещался на нейлоновые чулки, исследуя ноги от косточек таза до колен. И так по кругу. Иннэ же вспотела так сильно, что между ее грудями собрались капельки пота, стекая по шее.

Стоны Минги были возбуждающе хриплыми, низкими; его голос сводил Иннэ с ума, и она не знала, сколько раз говорила мужу об этом. Но сейчас она не в силах была проронить ни слова, ей было тяжело вдыхать воздух. Легкие обжигало, словно от бега, а член так хорошо двигался внутри, буквально скользя, отчего внизу живота скручивался тугой узел, который вот-вот развяжется. Иннэ чуть замедлилась, став вырисовывать тазом знак бесконечности, иногда двигались вперед и назад.

— Я почти всё… Потерпи еще немного… — простонала Иннэ, держась из последних сил.

— Я и не терплю, милая… Я просто наслаждаюсь тобой…

Минги переместил ладони на талию жены и неожиданно толкнулся сам глубоко и резко, после чего стал нетерпеливо насаживать жену на член, силясь подарить ей как можно больше удовольствия. Иннэ долго не продержалась, и скоро по ее ногам на живот Минги потекли белесые влажные струйки.

— Я закончилась… — Иннэ упала лбом на грудь мужа и уткнулась в нее, шмыгнув носом. — Теперь не знаю, как я пойду в кафе… Наверняка уже ни макияжа, ни приличного внешнего вида.

— Ты у меня всегда красивая, — возразил Минги и начал озираться по сторонам, пытаясь вспомнить, где оставил собственные трусы. — Сейчас оденусь, сделаю тут всё как нужно и пойдем. Ты не видишь мое белье?

— А ты что думал, всё? Не, мой добрый глупенький великан. Ты ведь еще не кончил во второй раз, — Иннэ позволила себе ухмылку и осмотрелась. — Садись-ка вон на тот прозрачный стол. Посмотрим, насколько он крепкий, — она указала на кухонный стол со стеклянной поверхностью, а Минги скептически выгнул бровь. — Не бойся, твой вес он должен выдержать, иначе фигня это, а не стол.

— А нас двоих ведь… — попытался возразить Минги, но Иннэ уже схватила его за руку, подвела к столу и заставила усесться на него.

Не успел Минги оглянуться, как Иннэ уже оперлась ладонями в стеклянные края и, чуть пригнувшись, плотно обхватила губами головку и провела по ней языком, почувствовав чуть солоноватый привкус. Рука легла поверх остальной длины и заработала в один такт со ртом, который заглатывал член всё сильнее. Минги не сдержал стона, да и не старался возражать, запутавшись ладонью в волосах жены и став почухивать ее голову, прекрасно зная, что Иннэ млеет, когда он так делает. Она причмокнула, склонив голову вбок, и обрисовала вокруг члена пару кругов.

— Да, пожалуйста, продолжай… Как же охренительно!.. — воскликнул Минги, пялясь на эту возбуждающую картину во все глаза, хоть они и норовили закатиться от прилива наслаждения. — Айщщщ… Что же ты со мной делаешь, милая моя?..

Что бы с ним ни творил ее рот, Иннэ не останавливалась, собираясь продержаться до тех пор, пока Минги не кончит. Ее губы постепенно пробирались всё выше, ладонь плотнее обхватывала член, временами забывая двигаться, но потом вновь возобновляя ритм, а язык кружил вокруг головки. Иннэ зажмурила глаза, гулко причмокивая, и старалась взять как можно больше длины, хоть и понимала, что это не самое главное. Подсказками служили стоны Минги, и по ним легко было ориентироваться, как ему нравится больше, как — чуть меньше.

— Делай так чаще… Дома я в долгу не останусь… — проговорил Минги, всё так же наблюдая за тем, как Иннэ самозабвенно сосет ему, не жалея сил. Пальцы окончательно запутались в длинных волосах, хватка на затылке стала куда сильнее. — Почти закончилось, любовь моя. Я уже, уже…

Минги показалось, что снаружи он услышал глухой стук, но решил не придавать этому значения. Что бы там ни было, да хоть апокалипсис, он был бы не в силах прекратить то, что Иннэ делает с ним своим умелым ртом. Было видно, что она уже устала, и от того становилась всё активнее, заставляя Минги поскорее кончить. И скоро он мягко отстранил жену от себя, кончив на ногу.

— А вот теперь можно и в кафе, — кивнула довольная собой Иннэ и растянула губы в улыбке. — А еще теперь ты точно знаешь, какую мебель можно продавать. Стол надежный, да и тот диванчик с белыми узорами мне понравился.

— Ты права… Эх, жаль, прямо сегодня не можем забрать его себе! — Минги поймал брошенную ему одежду и начал медленно одеваться, одновременно любуясь тем, как Иннэ поправляет волосы и макияж, смотрясь в миниатюрное зеркало. — С днем всех влюбленных тебя, милая.

— И тебя тоже, — улыбнулась Иннэ и потянулась за шубой.

А когда они закрыли магазин и вышли на холодную снежную улицу, то поняли, что с таким стуком грохнулось на асфальт. Красная буковка «М», горящая в начале слова «Мебельный», отвалилась и теперь валялась, бесхозная и потухшая, а над магазином сияло неоном совсем другое слово. Громко рассмеявшись, Иннэ уткнулась Минги в плечо и захохотала.

— А так ведь теперь гораздо правдивее!

— Да, это уж точно, — Минги рассмеялся сквозь слезы. Теперь, похоже, его точно уволят.

↠━━━━ღ◆ღ━━━━↞

Позавчера Минги думал, что оглохнет от ора и визгов директора магазина. Тот кричал так долго и упорно, что умудрился сорвать голос, но даже шепот его весь оставшийся день был зловещим. И ведро с осколками не убрали, и вычет светильника не произвели, и матрас замарали, и магазин на два часа раньше закрыли. Но чувствовал ли Минги себя виноватым? Да нисколько! То мебельное приключение с Иннэ стоило того, чтобы выслушивать тирады о непристойности нынешнего названия магазина и вынужденных убытках.

Минги уже готов был писать заявление по собственному желанию, если ему предложат такую милость, или убежать с позором из мебельного, но вчера как ни в чем ни бывало пришел на работу, консультировал покупателей, а директор быстренько распорядился, чтобы им привезли букву «М» какого угодно цвета, но сделали это. А то негоже, чтобы каждый прохожий смеялся и тыкал пальцем. Еще напишут где-нибудь в новостях! Но надо сказать, директор преувеличил масштаб проблемы, однако Минги всё же услышал в свой адрес грозное:

— Еще одна оплошность — вылетишь! И ни воны не заплачу!..

А сегодня Минги сидел один. Покупателей было мало, всё же будний день, наплыв обычно происходит по выходным. Все коллеги, которые узнали о происшествии, свое отсмеялись, и теперь только оставалось надеяться, что скоро всё забудется. А еще — что его всё же не уволят в один прекрасный день из-за какого-нибудь еще неудачного случая. На этот раз Минги запасся двумя книгами и расслаблено читал, попивая кофе, пока над дверью не прозвенел декоративный колокольчик. В магазине показался одетый в водолазку и распахнутое зимнее пальто молодой человек, одной рукой печатающий что-то в телефоне, а второй — держа бумажный стаканчик, из которого валил пар. На первый взгляд Минги показалось, что в магазин заявился подросток, но приглядевшись, он убедился, что это далеко не так.

— Добрый день, — довольно низким, чуть гундосым голосом поздоровался потенциальный покупатель и чуть склонился в знак приветствия. — Нужен небольшой декоративный диван в фотостудию. Есть что посмотреть?

От радости Минги чуть не закусил губу и не запрыгал. Настал его звездный час!

— По секрету вам расскажу, какой лучше взять. Крепкий, надежный, красивый! — Минги гордой походкой прошагал к черному дивану с белыми аккуратными узорами и похлопал его по спинке. Покупатель же скептически склонил голову вбок, но оказался явно заинтересован. — Цвета универсальные, для любого интерьера — просто отличный выбор. Еще и очень удобный!

— Вы уверены?..

— На все сто! Протестировано и проверено профессионалами! — излишне восторженно воскликнул Минги. — Короче, зуб даю!

Молодой человек хотел, кажется, что-то сказать, но прервался на телефонный звонок.

— Да? Я слушаю, — гундосо проговорил покупатель и сделал глоток из стаканчика. — Да, всё верно, я Кан Ёсан. Что ж, хорошо… Я сейчас не в студии, посмотрю свое расписание и перезвоню вам чуть позже, договоримся о времени. Да-да… — Кан Ёсан накрыл телефон ладонью и шепнул Минги тихое: — Беру прямо сейчас. Угу, цена фотосессии вас устраивает? — куда громче спросил он в трубку, отвернувшись.

Минги казалось, что он сейчас лопнет от счастья. И пока Кан Ёсан не видит, принялся строчить Иннэ сообщение, наверняка зная, что она его радость от первой продажи разделит в полной мере.

Конец