Моя мать и сестра - Королевы Давалок (Джен Херрон). Тематика: Инцест рассказы сын и мать часть 7

Культовый порно цикл от SlutWriter "My Mom and Sister are Size Queen Sluts" теперь на русском.

Его зубы сомкнулись на её пухлой, нижней губе и потянули её. Джейн чуть не лишилась чувств. «Д-Джон… Я никогда не хотела—»

«Тсссссс…» — прошипел он, приложив палец к её губам. Он взял её тонкое, как у птицы, запястье и поднёс её руку к своему быстро твердеющему члену. Она застонала, когда её пальцы попытались обхватить горячую плоть и не смогли полностью охватить его толщину. Она чувствовала, как его мочеиспускательный канал дёргается и выпирает под её пальцами, кровь кипит в его венах. С громким всплеском густая капля предэякулята брызнула на внутреннюю сторону её бедра. «Чувствуешь это? » — спросил Джон. «Ты родила этот член. И ты можешь хотя бы быть матерью для этого члена, мама». Его голос был напряжённым. Он прижал её к стене, верхняя часть его ствола скользнула под её пухлую киску, затем изогнулась вверх, чтобы разделить ягодицы.

«Д-да… да, Джон, я люблю твой большой член! » — простонала она, смотря ему в глаза. Её голос сначала был неуверенным, но набирал силу и понимание. «Я буду сосать его, как шлюха! » Его рука поднялась, чтобы схватить её подбородок, большой палец с одной стороны, указательный — с другой. Двигая её лицо по своей прихоти.

«Я не кончал с тех пор, как вы обе начали меня дразнить, — прохрипел Джон. — Мои яйца чувствуют себя очень полными». Предэякулят почти лился из его члена, делая подтянутые бёдра и ноги его матери блестящими и скользкими; казалось, бесконечный запас этой сиропообразной жидкости предвещал более густой, жизненно важный выброс. Его глаза смотрели в её. «Теперь встань на колени и отсоси мой член, мама. Сделай единственное, в чём ты хороша как мать, и подавись членом своего сына. Для моего удовольствия, не для твоего, понимаешь? Мои дни желания угодить тебе закончились».

Услышав кульминацию его тирады, Джейн чуть не кончила прямо на месте. Когда она ответила, это был послушный лепет, смесь стонов и прерывистых вздохов, когда она присела в позе стриптизёрши, позволяя члену Джона обвиться вокруг её головы, а его бурлящим яйцам скользить по её шее и декольте. «Б-бля, да! Я хочу, чтобы ты кончил мне на лицо! » — застонала она, её голос был отчаянным мурлыканьем. «Опустоши свои большие яйца прямо в моё горло! » Её мокрый рот принял форму вакуума, когда она с шумом всосала одно из его яиц, растягивая его мошонку и показывая её высокие скулы.

Джон, не заинтересованный в простом обслуживании, опустил две мощные руки и схватил заколотые волосы своей матери. Держа одну в её рыжевато-коричневых локонах, а другую у основания её шеи, он оттянул её от своих яиц, вытягивая голодный стон из её губ, пока мосты слюны соединяли их. Его член был настолько длинным, что ему пришлось прислонить голову к стене и оттолкнуть бёдра назад, чтобы направить кончик к её рту, но телесная грация всегда была одной из его сильных сторон. Когда он толкнулся вперёд, это было с твёрдостью, которая не допускала никакого исхода, кроме как его твёрдый член скользнул в задыхающееся, мокрое горло его матери без малейшей заботы о её благополучии

Ощущение было совсем иным, чем когда она и Джен практически изнасиловали его; в этом было нечто от завоевания, от подчинения её талантливого горла его воле. То, как её ухоженные руки царапали его бёдра и ягодицы, лаская, ища любой способ показать преданность, было ему приятно. А грязный звук «ГЛРРРРРРРРРРРРРРРРРАААААЧ! », который она издала, когда он вонзил фут своего члена в её глотку, был ещё лучше. Джон посмотрел вниз и увидел, как её пухлые, накачанные ботоксом губы растянулись вокруг его ствола, как розовое резиновое кольцо, и это только сделало его ещё твёрже. Он толкнулся вперёд и закопал ещё три дюйма в её горло. Его яйца качнулись вперёд и шлёпнулись о нижнюю часть её подбородка, оставив полосу из слюны.

В этой позе, до последних дюймов, он начал входить и выходить, делая это с той же размеренной, методичной взрывной силой, которая позволяла ему играть на нескольких позициях в футболе на уровне All-American. Тот же самый подкачанный, длинный торс и выточенная жопа, которые доминировали в стольких тренировках по захвату, взрывались с линии столько раз, пробегали столько «суицидов» — это было тем, что он использовал, чтобы вбивать свой член в задыхающееся, давящееся, мокрое горло его матери. Он чувствовал, как головка его члена растягивает её внутренности, издавая мокрые скользящие звуки с каждым толчком. Его взору открылись её приседающие ягодицы, разворачивающиеся огромными мясистыми волнами за бронзовым оттенком её волос, которые когда-то были заколоты, а теперь просто держались в металлическом звездном взрыве его кулаком. Добавочное визуальное возбуждение от её туфель на шпильках и напряжённых ягодиц только делало опыт ещё более приятным. Джона всегда возбуждала идея MILF за 30 с телом фитнес-модели, и теперь он мог наслаждаться самым ярким примером такой, без чувства вины. Больше он не будет ограничен погоней за своими фантазиями в интернете.

«Боже, Джон, ты просто разрушаешь её горло! Я вижу, как оно выпирает! » — прощебетала Джен, и это не стало сюрпризом, что она похабно ласкала себя, наблюдая за грязным процессом. Она была большой фанаткой реалити-шоу, и то, что разворачивалось перед её глазами, было самой настоящей вещью, которую она когда-либо видела — эпизод, который легко можно было назвать «Сын забирает мать». Её взгляд на Джона как на неуверенного, ноющего, заучку, который был идеальной мишенью для насмешек, быстро испарялся. Она могла представить эту сцену в рентгеновских лучах, наблюдая, как этот массивный член вгрызается в взрывное тело Джейн Херрон, проникая глубоко внутрь, головка члена вдавливается в её внутренности, эти жирные яйца шлёпаются о её подбородок, а затем отступают для очередного толчка.

«Это… ммм… теперь твоя обязанность», — прошипел Джон, продолжая входить в её мокрое, грязное горло. Слюна текла по её подбородку и в её декольте рекой, и каждый раз, когда он вытаскивал свой член, ствол был полностью покрыт пузырьками густой смазки из горла и его обильного предэякулята. «Ты можешь забыть купить продукты… ммм… но это то, что ты, чёрт возьми, можешь запомнить. Ты будешь моей шлюхой для трахания лица, когда я захочу». Он втолкнул глубже, заставив её хрипеть и стонать. Угловатые черты её великолепного лица исказились вокруг жестокой толщины его восемнадцати дюймов. С каждым выходом её губы цеплялись за его ствол, как китайская ловушка для пальцев, растягивая их в непристойную форму минет.

Он продолжал, подчёркивая каждое утверждение всё более глубокими толчками. «Отныне тебе разрешено носить только стринги по дому… ммм! Я хочу видеть твою жирную задницу MILF, трясущуюся на моём члене, каждый день! Ммм! » Его скорость продолжала расти, и голова его матери превратилась в размытое пятно, отскакивая взад и вперёд, чтобы встретить удар его бёдер, его руки не позволяли ей другого пути. Её глаза, стрекозиного зелёного цвета, с дымчатыми веками, стали полузакрытыми и покорными. Удар грубого трахания лица Джоном вытряхнул её огромные сиськи из чашечек бюстгальтера, и они подпрыгивали и тряслись друг о друга, как баскетбольные мячи, забрызганные слюной из горла.

«Прими мою сперму, ёбаная шлюха! » — прохрипел Джон и вогнал себя внутрь хорошо вытраханного рта своей матери. Её губы были полностью прижаты к его лобку и яйцам, тонкая полоска её носа вдавлена чуть выше его члена. С силой, которая копилась с момента его рождения, огромные струи густой спермы начали брызгать прямо в желудок Джейн Херрон, обжигая его весом и силой каждой верёвкообразной массы. Каждый выброс сопровождался мерзким хлюпающим звуком, который заставил наблюдающую Джен стонать и визжать от зависти. Сперма Джона была невероятно грязной, и выливалась в кишки его матери, как густой йогурт, казалось, никогда не заканчиваясь, пока он опустошал свои яйца. Когда-то он использовал металлическое ведро, чтобы вместить объём своих превосходных эякуляций; теперь его мать служила этой цели… и горячая, парящая теснота её горла была лучше, чем любое ведро. Она булькала на его члене, стонала, дрожала в широко раскрытых глазах, подавленная блаженством. Самым показательным было то, что её руки обхватили его бёдра, чтобы схватить его ягодицы, притягивая его к себе, поклоняясь его форме, принимая его и каждую каплю его спермы. В процессе того, как её полностью заполнили более чем литром спермы её сына, Джейн Херрон проявила больше материнских инстинктов, чем когда-либо раньше. Её руки ласкали его бёдра, его задницу, его яйца с материнской заботой.

«Господи, какой огромный выброс! » — простонала Джен, теперь приседая рядом с матерью и глядя на жирный мешок Джона с чем-то вроде благоговения. «Я слышала, как она брызгает в неё! » Она присоединилась к матери, лаская его яйца размером с манго в их скользком, потном контейнере. «Боже, братан, я обожаю эти огромные спермобаки твои! »

Джон медленно вытащил свой член изо рта Джейн, как самурай, вытягивающий свой меч из побеждённого врага. Он не мог удержаться, чтобы не положить головку своего члена на её длинный, мокрый язык, и использовал руку, чтобы выжать оставшуюся сперму из выпуклости его мочеиспускательного канала; заполняя её рот непрозрачной массой цвета и консистенции пудинга из тапиоки. Запах спермы висел в воздухе, и его мать смотрела ему в глаза, держа его «подарок» во рту, немного выливаясь по обе стороны её лица.

«Прополощи её», — приказал он, и она сделала это. Джен подошла ближе и посмотрела на их мать с ревнивым и похотливым намерением, как будто материал у неё во рту был каким-то сокровищем, которое нужно разделить.

«Теперь выплюни это в рот твоей дочери», — подсказал Джон. Щёки Джейн были надуты, как у белки, запасающей орехи на зиму, и она выполнила приказ Джона, не в силах отказать ему ни в чём после того, как её так грубо подчинили и использовали. Таким образом, мать и дочь присели, раздвинув бёдра, их киски мокрые, и Джейн осторожно сняла кепку Oakland Raiders с Джен, обнажив её платиново-белые волосы в жесте, который казался одновременно материнским и непристойным.

«Бля, да, накорми меня этой спермой! » — простонала Джен, и Джейн схватила её и открыла её рот, прежде чем позволить огромному глотку спермы вылиться прямо в неё. Густая масса всё ещё была невероятно густой, и Джен немедленно запечатала свои губы вокруг неё и начала жевать и перемешивать её во рту. Они передавали её туда-сюда таким образом минуту или больше, их огромные сиськи всё время сталкивались друг с другом. Они обращались с его спермой с тем же новообретённым уважением, которое он теперь, казалось, вызывал, делясь ею в инцестуозной, поклоннической трапезе, пока Джон, наконец, не приказал Джен проглотить её.

«Так много густых кусков, — простонала Джен, слегка подавляя рвотный рефлекс, даже после того, как дело было сделано. — Ты такой ёбаный мачо—»

«Джен, заткнись. »

Она захлопнула рот, казалось, смущённой. В её сознании она делала то, что хотел Джон, так почему он должен был злиться. Она, похоже, ещё не до конца осознала, что происходящее — это не какая-то секс-игра, а бунт её брата против лет халтурного обращения. Джон навис над ней, пока она приседала. Его член, всё ещё наполовину твёрдый, качался, как маятник, перед её лицом.

«Отныне, Джен, ты не будешь говорить, пока к тебе не обратятся», — добавил он, тыкая указательным пальцем в её голову, чтобы подчеркнуть свою точку. «Так что, какая бы тупая вещь ни пришла тебе в голову о том, сколько членов ты отсосала, или что произошло в повторе Flavor Of Love, держи это при себе, чёрт возьми».

Джен неуверенно посмотрела на мать. Это было справедливо? Разве это не игра? Джон дал ей мало времени, чтобы обдумать эти вопросы, так как он наклонился и поднял её на плечо, как Тарзан Джейн. Её живот лежал на одной из его мускулистых трапеций, её жопа выпирала рядом с его головой, а сиськи упирались в его спину. Её волосы рассыпались по нему, вызывая приятное ощущение. Нечасто Джон использовал свою физическую силу по отношению к ним таким образом. Даже когда они делали нежелательные домогательства, он никогда физически не сдерживал их и не прикасался к ним. Он оценил, что его сестра, вероятно, весит около 115 фунтов, а мать — 120. В каждом случае большая часть этого веса приходилась на сиськи и задницу, и они неизменно носили абсурдные каблуки, которые означали, что малейший толчок мог отправить их силикон через ботокс. Что касается его самого, он был тонко настроенной машиной. Он проходил футбольные тренировки в 110-градусную жару, которые были настолько жестокими, что его тренер буквально был отстранён штатом за небезопасность. Для него было пустяком подхватить мать на другое плечо, вызвав похотливый, удивлённый писк. Теперь, с его женскими членами семьи, разложенными на его теле — две большие жопы рядом с его лицом, два подтянутых живота, прижатых к его шее, две пары огромных сисек, подпрыгивающих на его верхней части спины — он начал пробираться в домашний спортзал Херронов.

Того же размера, что и гостиная, и доступный через звуконепроницаемую стеклянную дверь из главного зала, комната была выполнена в основном в чёрном цвете. Чёрные резиновые коврики на полу, чёрное оборудование, чёрные свободные веса, выстроенные вдоль стен. Одна целая стена была стеклянной и выходила на часть заднего двора; многие местные молодые люди считали своим долгом перелезть через забор, чтобы просто посмотреть поздней ночью, как Джейн или Джен приседают, толкаются и занимаются йогой в полуобнажённом виде. Это место также было сценой множества сексуальных сцен между женскими Херронами и их списком партнёров — одна из причин, по которой Джон предпочитал заниматься своими тренировками в подвале. Теперь, однако, он не мог придумать лучшего места, чтобы дать своей семье то, что они заслуживают. Сотни раз ему приходилось притворяться, что он не слышит, пока звуки потного, горячего секса серенадили его через вентиляционные отверстия, исходящие из этой комнаты. Что нужно этому месту, по его мнению, так это сексуальный экзорцизм.

Джон положил мать на скамью для жима лёжа, пожав одним мощным плечом, восхищаясь тем, как её жопа и бёдра выпирали, когда она садилась. Джен он держал в хватке, перевернув её вверх ногами, так что её похотливое лицо оказалось прямо рядом с его членом, а её пухлая, проколотая киска — чуть ниже его рта. Он смог удержать её в этом положении, используя только одну руку, обхватив её горизонтально за талию. Менее пышная женщина могла бы выскользнуть из его хватки, но даже смазанная потом их тел, жопа его сестры была слишком жирной для такого побега. Она взрывалась из узкой талии в мясистое грибовидное облако над перекладиной его запястья.

Столкнувшись с длинным, свисающим членом Джона, Джен точно знала, что с ним делать, даже вверх ногами и с её блестящими белокурыми волосами, свисающими над его стволом и яйцами. Она использовала две руки, чтобы согнуть монстра вверх и в свой рот, сразу же начиная с шумом сосать. Джон мог бы зарыться лицом во влажный полумесяц её киски, но не сделал этого. Он не дал бы ей такого удовольствия. Он ограничился тем, что использовал свободную руку, чтобы схватить одну из её дынеобразных ягодиц, подойдя к стеклянной стене и прижав её к ней, заставив её задницу расплющиться о стекло. Он начал толкаться, трахая рот своей сестры, пока мать наблюдала и ласкала себя. Её волосы разлетались в безумных направлениях. Сосательные звуки и слюна падали в равной мере из её пронзённого члена горла. Её огромные сиськи скользили мокро по его прессу, большие розовые соски болезненно твёрдыми.

Через несколько минут этого он отнёс её к стойке для приседаний. Это было зрелище, достойное внимания: этот мускулистый подросток, прижимающий щедрое тело своей сестры к своей груди, его член всё ещё во рту, её руки массируют бёдра, всё ещё частично покрытые его компрессионными леггинсами. Он использовал две руки вокруг её осиной талии, чтобы снять её с его члена, вызывая стон, когда его длинный, гладкий ствол вышел из глубин её горла, покрытый пузырьками слюны и нитями слюны, которые прикреплялись к её рту, как стеклянные кабели. Наконец, он поставил её на ноги и одной рукой наклонил её в талии.

«Сними их», — приказал Джон, и его сестра была почти лихорадочна в своём желании подчиниться, снимая свои шорты с разрезом с карамельной медлительностью, чтобы подчеркнуть её взрывную задницу. Широкая, блестящая полоска влажности тянулась от её киски к промежности чёрной ткани, когда её стягивали с ног, разрываясь после фута расстояния. Джон стоял прямо за ней, поднимая свой член и позволяя тяжёлому стволу упасть между её ягодицами, как только жопа вышла из своих шорт. Джен застонала от ощущения.

«Я буду трахать тебя в задницу каждый день отныне, — сказал он ей, наклоняясь, чтобы сорвать её топ с головы. — Поняла, Джен? Твоя большая, шлюхастая, трясущаяся жопа стриптизёрши теперь моя собственность». Она издала животный стон в ответ, содрогаясь, когда головка его члена терлась о её розовый, приглашающий анус. Жирная капля спермы выскользнула из его мочеиспускательного канала и попала в розовый бутон её ануса. Джон прижался к ней и втёр её глубже, на грани проникновения. Его член, толщиной с руку и обещающий восемнадцать дюймов жестокого траха, был твёрдым, как железный прут, и дёргался в потном воздухе комнаты. «Тебе, возможно, стоит сделать ещё одну татуировку: „СОБСТВЕННОСТЬ ДЖОНА“. Ты ёбаная шлюха! »

Последний слог Джона послужил сигналом для того, чтобы двинуться вперёд, вгоняя свой член в анус Джен, раскрывая плотный, розовый бутон, как распускающийся цветок вокруг его мяса. Звук был похож на то, как черпают мороженое: мокрый, наполненный трением шум. «О, боже мой! » — простонала Джен, не в силах сдержаться. Её лицо было искажено усилием и потрясённым удовольствием. «Ты ёбаный огромный! »

«Что я сказал насчёт разговоров? » — отругал Джон, дергая её светлые волосы, как поводья лошади, и погружая ещё два дюйма в её растянутый анус. «Отныне никаких разговоров, тупая сука! » Он толкнулся вперёд ещё на дюйм. «Никаких разговоров. Никакого использования моей комнаты, когда меня нет дома». Ещё один толчок, ещё дюйм, ещё стон. Десять дюймов были закопаны в её кишках, и ещё больше предстояло. «Никакого захвата ванной! » Ещё дюйм, и его голос повысился и стал быстрее. «И никакой парковки этого куска дерьма Carrera позади меня, когда ты знаешь, что мне нужно идти на тренировку утром, а ты будешь спать до ёбаного трёх дня! »

Он размахнулся и шлёпнул её по заднице, заставив её попку затрястись. Её ягодицы были разделены, как бревно для дров, его массивный член служил топором. Ухмыляясь, Джон опустил одну руку, а затем другую, подзывая раскрасневшуюся и возбуждённую Джейн, чтобы она увидела его работу.

«Может быть, если бы ты дала ей такую порку», — усмехнулся он своей матери, продолжая шлёпать её краснеющую задницу, — «она не была бы такой безработной, выгоревшей неудачницей! » Он притянул Джейн к себе за талию, его бедро массировало её киску, разминая её клитор с наслаждением, и когда он высунул язык к её рту, она с готовностью принялась сосать его, высасывая выступающую плоть с материнским старанием. Она сняла бюстгальтер и трусики и теперь была полностью обнажена, её соски огромные и торчащие, скользящие по его грудным мышцам. И всё время, пока она сосала его язык, с жадностью глотая его слюну, он продолжал трахать задницу Джен, погружаясь всё глубже в её кишки и наслаждаясь каждой секундой тепла и тесноты, предоставляемой её талантливым отверстием. Когда почти каждый дюйм был закопан, его яйца начали шлёпаться по её клитору с каждым толчком, сочетаясь с хлопками её жопы о его таз.

«Я не могу поверить, что моя дочь принимает каждый дюйм этого длинного ослиного члена в своей узкой заднице! » — простонала Джейн, прикусывая нижнюю губу от похоти. «Он даже больше, чем все её чёрные парни! » Она наклонилась настолько, насколько могла, на своих шпильках, чтобы прошептать Джону на ухо, подбадривая его, пока он вырывал постоянные стоны и ворчание у младшей женщины. «Мне нравится смотреть, как ты трахаешь задницу своей сестры, Джон… ты такой ёбаный мачо. Этот огромный член… Я вижу, как он растягивает её. Это так горячо! » Она массировала свой клитор о его бедро, очевидно возбуждённая тем, что она видела. Джон поднял одну из её огромных грудей к её рту и заставил её сосать свою собственную жирную, налившуюся сосок. Джейн принялась за задачу, как будто она сосала член, сделав огромный глоток своей груди, втяну щёки и превращая её грудь в форму торпеды, с шумом сосала и стонала всё время. Джон наклонил шею вниз и пососал другую, укусив сосок и скручивая его во рту, наслаждаясь весом и объёмом её огромных сисек, пока он сосал, не в каком-то чувственном стиле, а для собственного удовольствия, пожирающее животное. Именно в этот момент он закопался по яйца в анусе Джен, держа себя там, пока стойка для приседаний дребезжала и вибрировала от конвульсий их тел. Оргазмы Джен продолжались как минимум минуту, вызывая стоны и спазмы из её внутренностей. Джон стонал вокруг огромной груди своей матери, когда он выстреливал глубоко в кишки Джен, веревка за веревкой горячей, тяжёлой белой спермы.

«Бля, я чувствую, как она брызгает внутри! » — выпалила Джен, не в силах сдержать свой голос снова в разгар её второго или третьего оргазма. «Б-бля, да! Залей всю свою мерзкую сперму глубоко в мою задницу! » Её язык свисал из её рта, как у отчаянной, жаждущей собаки, её лицо было маской бездумного удовольствия. Минуты Джон наклонялся над ней, пока она опиралась на стойку, опустошая свои яйца в её тело, лапая свою мать и сжимая её груди, пока он делал это. Мокрая струя спермы полилась из напряжённого отверстия жопы Джен вокруг члена Джона, сигнализируя, что её кишки были полностью заполнены его спермой. Только тогда он начал вытаскивать, схватив свою мать за волосы, пока он это делал, и используя её каштановые локоны, чтобы направить её лицо к точке выхода, где головка его члена скоро выскочит из прямой кишки Джен. Джейн облизала губы в предвкушении, и когда Джон вытащил свой член и отступил, она присела между бёдрами своей дочери сзади. С трудом Джен смогла удержать свою вытраханную, протекающую спермой задницу закрытой на мгновение… но только на мгновение. Чувствуя, как язык её матери играет вокруг края её ануса, загорелая, пышногрудая блондинка выгнула спину и потянулась за собой, чтобы раздвинуть свою толстую задницу, предоставляя столько доступа к своим дыркам, сколько её мать могла бы пожелать.

«Теперь высоси мою сперму из её жопы», — подсказал Джон своей матери, его разум наполнялся сценами из его любимых видео с инцест-фетишем. Конечно, большинство этих видео были вполне очевидно фальшивыми, инцест, в конце концов, незаконен, с актрисами, которые в лучшем случае имели отдалённое сходство, и актёрской игрой, которая варьировалась от безразличной до комичной. Теперь, в живом цвете, он намеревался воплотить все свои фантазии. «Это та часть взаимодействия с ребёнком, которую ты действительно понимаешь, мама. Та часть, где ты шлюха, которая лижет задницу своей собственной дочери».

Джейн застонала от похоти и погрузила свои пальцы в задницу Джен, пальцы почти исчезли в мякоти её жопы, а старшая женщина облизала свои пухлые, блестящие губы. Казалось, ею было вторым её природой подчиняться приказам Джона; сочетание предыдущего жестокого траха лица и новой уверенности молодого человека, казалось, ослабило её колени. «Давай», — прошипела она своей дочери. «Накорми меня! » Джен только застонала до оргазма снова, её мускулистое тело содрогнулось, когда она забулькала. Громкий, брызжущий сперматозоид, достойный клизмы со взбитыми сливками, взорвался из её дергающегося ануса, вываливая массивный кремовый пирог прямо на лицо Джейн и заставляя её потерять сознание. Масса переработанной спермы из жопы была настолько густой, что её черты лица были почти полностью скрыты. Пышногрудая, карамельная мать быстро занялась делом, запихивая как можно больше этой мерзкой массы в рот. Делая это, она позволяла нитям её растекаться между пальцами, изумляясь, насколько она густая, возбуждаясь от самого акта потребления его семени.

Две женщины Херрон выглядели немного потрёпанными, лежа под стойкой для приседаний и капая спермой и смазкой на чёрный резиновый пол. Даже в таких условиях, с их телами, покрытыми потом, и волосами Джен, разбросанными по полу в платиновую вертушку, их фигуры, казалось, никогда не сдавались. Напротив, в разгар сексуального изнеможения они, казалось, достигали новых высот чувственности. Их огромные груди и ягодицы свисали в круглой громадности с их твёрдых, как камень, торсов, наваливаясь на пол и друг друга. Их уколотые, как у пчелы, губы и яркий макияж глаз не изменились. Также как и их соответствующий выбор обуви для стриптиза.

В любом случае, Джон не собирался давать им никакой передышки. Их киски, решил он, будут восклицательным знаком в его Декларации Домашнего Закона. Он оперся на стойку, глядя на них сверху вниз. «Вы двое пожалеете, что вообще пытались со мной связываться», — сказал он серьёзно. «Джен, подними свою шлюшачью задницу». Не дожидаясь, пока платиновая блондинка двинется, он наклонился и схватил её за волосы, используя их, чтобы направлять её, пока она спотыкалась на ноги, её лодыжки покачивались на мгновение на её абсурдных шпильках. Он притянул её к себе, развернув так, что её спина была к его животу. Это вызвало вскрик, и когда движение закончилось, она стояла перед ним, а его толстый член торчал из её ног. Её мокрая киска оставляла след прозрачной смазки на верхней части его ствола, пока он медленно скользил между её бёдер.

«Вы обе были действительно дерьмовыми ко мне, — насмехался он, лапая грудь Джен и вырывая у неё больше стонов. — Но вы хотя бы можете заботиться друг о друге». Он провёл рукой по торсу Джен, под её грудями, заставляя мясистые шары опуститься на его запястье, почти скрывая его. Его член становился твёрже, стоя горизонтально и поднимаясь. Капля спермы капала с кончика. Даже после всего траха, у него оставалась выносливость. «Теперь, — продолжил он, глядя на свою мать, лежащую на полу, её лицо было маской спермы, — Подойди сюда и очисти мой член, мама». Он использовал термин саркастически.

Джейн подошла на руках и коленях, её сиськи качались и почти скользили по полу. С выгнутой спиной, её жопа выпирала за ней в блестящем, изогнутом изобилии.

«Попроси её высосать вкус твоей шлюшачьей жопы с моего члена», — прошипел Джон на ухо Джен, и младшая женщина сглотнула и заурчала. «Расскажи ей, как это. Спроси её, как это».

«Мммннн… мама, соса член Джона. Засунь его полностью в горло—»

«Ты можешь сделать лучше, Джен. Говори с ней так, как ты говоришь, когда хочешь, чтобы мужчины тебя любили». Джон снова лапал грудь, скручивая большой сосок между тремя пальцами.

«Б-бля… сунь его огромный ёбаный конский член в глотку и подавись им! » — приказала Джен своей матери, дрожа и потирая бёдра, пока старшая женщина делала это. «Высоси его чистым! Как на вкус моя шлюшачья жопа, мама? Джон сказал, что будет трахать мою задницу каждый день! Так что ты можешь чистить его член сколько хочешь! »

«Лучше, — насмехался Джон. — Я могу позволить тебе говорить, с определёнными ограничениями».

«К-как он на вкус? » — простонала Джен, закрыв глаза, чувствуя, как руки Джона исследуют её тело. Его сильные, мощные руки.

«Мммнннн, он потрясающий! » — простонала Джейн, облизывая каждую сторону длинного, гладкого члена Джона, изумляясь его размеру, пока она это делала. «Мне нравится вкус жопы моей дочери, которую хорошо вытрахали, это то, что ты хочешь услышать, Джон? Что я ёбаная шлюха? Что мне нравится вкус твоей густой, мерзкой спермы? Что меня возбуждает мысль о том, какой ёбаный мачо мой собственный сын? »

«Я уже знал всё это, мама, — ответил он. — Вместо того, чтобы рассказывать мне, какая ты ёбаная шлюха, о которой уже все в городе знают, почему бы тебе не быть полезной матерью хотя бы раз и не направить этот член в киску твоей дочери».

Джен ахнула, когда Джон поднял её за тонкую талию, затем засунул руки под её колени, раздвинул её ноги и подвесил её перед собой, держа её миниатюрное, подкачанное тело только своей силой. Этого было достаточно, чтобы она почти кончила прямо там. Её мокрая, розовая, как жвачка, киска блестела всего в нескольких дюймах от толстой головки огромного члена Джона, который поднимался от его таза под углом 45 градусов и казался толще её руки. Как будто чтобы доказать свою сексуальную мощь, струйка густой спермы уже вытекала из его большого мочеиспускательного канала.

Именно на это место Джейн посадила поклоннический поцелуй, взяв его член чуть ниже головки своей маленькой рукой, которая не могла приблизиться к охвату его толщины, делая его ещё больше выглядевшим. Прикусив нижнюю губу, она направила член Джона вверх, ближе к вертикали. Джон поднял Джен выше, чтобы соответствовать. «Сделай это, Джон, — прошипела Джейн. — Вытрахай узкую киску своей сестры каждым дюймом этого монстра! »

Джен ахнула, когда толстая головка члена была готова разделить её скользкие складки. «Опустоши свои жирные ёбаные яйца в мою киску! » — взорвалась она на своего брата. Её безупречные зубы были стиснуты, когда она сказала это —

— и затем раздался звонок в дверь. Вскоре за ним последовал настойчивый стук.

Все замерли. Джон, всё ещё держа Джен за бёдра над своим толстым членом, обдумывал вопрос, игнорировать ли посетителя. Однако это казалось маловероятным, так как ещё один стук и звонок в дверь последовали. «Чёрт, — проворчал он, позволяя своей сестре сползти на ноги. Обе женщины смотрели на него умоляюще, явно желая немного больше уединения, но боясь высказать своё мнение вслух перед лицом новых «правил» Джона.

«Ты не можешь избавиться от них? » — задыхалась Джейн, её лицо всё ещё блестело от спермы. Джон отмахнулся от неё, подтянув леггинсы, которые были натянуты между колен, и схватив полотенце поблизости, чтобы попытаться скрыть свою эрекцию, если это будет необходимо. До входной двери было всего несколько шагов, и он преодолел их с поспешностью, пытаясь расположить полотенце таким образом, чтобы не было очевидно, что у него восемнадцать дюймов члена торчат из промежности. Вместо того, чтобы открывать крепкую дверь из красного дерева по прибытии, он крикнул через неё.

«Кто там? »