Эля и море. Глава Свингеры на море

Иссиня-серая пасмурная гладь затихшего морского простора мерным дыханием бережно ласкала знакомую, но непривычную в эти часы пустынность пляжа.

Затянутое в облака солнце время от времени находило силы вырваться из кисейного плена и одаривало спокойные воды бликующими оттенками лазурно-голубой бирюзы.

Молодая женщина в умиротворении закрыв глаза, лежала на цветастом полотенце и наслаждалась безмятежным рокотом прибоя.

Ленивая волна накатывала мягко и неторопливо, изредка щекоча узкие щиколотки Эли.

Солёные капли скатывались с умасленной, по зимнему светлой кожи её стройных ног и неспешно исчезали с выбеленных окатышей мелкой гальки.

Эля не особо стремилась к загару и  ничуть не огорчалась унылости летнего дня.

Тем более, что её появление на пляже неизменно притягивало всеобщее внимание в любую погоду.

Безусловно, она хороша собой.

Её утонченную красоту удачным образом подчеркивал “умный” купальник - некий симбиоз произведения искусства и новых технологий: легчайший, дышащий, не оставляющий на коже белых полос.

От ультрафиолета и любопытных взглядов стан и руки скрывает тонюсенькая, но прочная сеточка ткани, будто сложенная из микроскопических пчелиных сот.

Загар ложится на кожу под купальником ровненько, как если бы Эля нежилась на пляже голышом. Здорово правда?

Отдыхающие не стесняясь разглядывали очертания тела кокетки сквозь призрачность материи.

Находились любители бесцеремонно вперить линзы бинокля в уникальный принт и высматривать за витиеватым рисунком округлости груди и выпирающие из под ткани соски, которые, хочешь не хочешь, сжимались  от возбуждающе-пристального внимания.

Иногда при повороте тела, едва заметно виднелось углубление пупка и полоска кожи между стиснутой пленом грудью, а выход из воды периодически сопровождался щелчками камер мобильников: молодые парни проявляли интерес открыто и бурно, чем вызывали у Эли улыбку: “Вот же дураки”.

Но сегодня у моря немноголюдно: ветер слизывал теплые водные слои и желающих искупаться не было.

Эля не преминула воспользоваться моментом и погрузилась в атмосферу уединенной интимности..

Тихий шорох волн напоминал шепот губ.

Ласкаясь, они игриво касались язычком пальчиков её ног.

М-м-м, по телу женщины пробежали мурашки, она инстинктивно выгнула спину и чуть согнула колени, а рука потянулась к треугольнику у основания бедер, но вовремя спохватилась.

Идиллию нарушила семейная пара.

Как-то сразу распознаешь “узников” брака со стажем. Они совсем не похожи на трепетных любовников. Последних непременно узнаешь по страстным взглядам и нежности..

Эля частенько думала, куда все это девается потом?

“Семейные” сразу начали раздражать её нескончаемой крикливой “чаечной” болтовней.

Нескрываемое неудовольствие испепеляло нарушителей чувственного момента: об атмосфере уединения речи уже не шло, мурашки попрятались, будто вовсе их не бывало.

Оставаться на берегу рядом с “этими” не имело смысла: “Собирайся, дорогая”. Хотя что тут собирать? Купальник имел особенность высыхать прямо на теле. Полотенце в руки, сланцы и вперёд.

Неожиданно Эля всем естеством почувствовала скольжение невидимой руки вниз по спине: это “чайкин” муж облизывал взглядом привлекательную пляжницу.

Уходя, Эля одарила женатика улыбкой, отметив про себя: “ А он - ничего”.

Сегодня она пробудилась в непривычный предрассветный час.

Неимоверная красота за панорамными окнами напрочь согнала сон:

восходящее солнце палевым пятном настойчиво пробивалось сквозь упрямо наползающие клочья тумана, манящего немедленно оказаться в живой, дымчатой густоте его объятий.

Поддавшись искушению и стараясь не разбудить своих, Эля бесшумно выскользнула из номера в одном купальнике, даже полотенце не взяла.

Зачем оно? До пляжа - рукой подать.

Одна в море туманности.

Стоя у кромки воды в зыбкой, крадущей всплески сонных волн пелене, Эля растворялась в причудливо-прекрасных клубах вселенской белесой вуали.

Сполна насладившись моментом, она без сомнений сняла купальник, вошла в неожиданно теплую воду и поплыла в осязаемую каждой клеточкой тела неизвестность, охваченная необъяснимым, сбивающим дыхание волнением.

Мир замер в безвременьи.

Внезапно её руки коснулось нечто мерзкое. Затем еще раз. Теперь ног. Медузы! Бр-рр!

Она резко развернулась и поплыла к берегу, но попала в гораздо большую стаю противных скользких тварей, нещадно липнущих к её обнаженному телу.

Визгливо ойкая, она тщетно пыталась очистить руками пространство вокруг себя.

Почти доплыла!

На пляже кто-то есть. Собачники?

Где я купальник оставила?

Нащупав ногами дно, Эля осторожно, стараясь не привлекать внимания к натуре, двинулась к берегу и.. вскрикнула от жалящего укола в ступню.

Словно бы наступила на пчелу или осу.

Обжигающе онемение постепенно поднималось выше, по голени, а начинающаяся паника лишала равновесия.

“Господи, я же не умру тут.. одна!”

Забыв о своей наготе, она едва слышно вскрикнула: — Помогите!

Ногу ломило так, что и шагу нельзя было ступить, перед глазами замелькали черные мушки.

Она услышала шуршание гальки под тяжестью спешных шагов и плеск воды.

Сильные руки подхватили её.

“ Спасена,” - подумала Эля, касаясь щекой чьей-то волосатой груди.

“Он вкусно пахнет,” - пронеслось в голове, прежде чем наступила темнота.

Резкий запах нашатыря бил в нос.

Нога по прежнему сильно ныла.

Где я? Она полулежала на сидении автомобиля. Без купальника. Прикрытая рубашкой. Она узнала этот запах.

— Очнулись? Вот и хорошо. Выпейте супрастин. Это от аллергии, — сказал кто-то, чьи пальцы пытались протолкнуть в её рот горькую, до того противную таблетку, что лицо исказила гримаса.

— Надо, надо. У вас реакция на укол шипом. Это пройдет, — говорил голос. Мужской, приятный до дрожи голос.

Эля действительно дрожала. Не то от холода, не то от испуга и реакции организма на яд морского чудища.

На плечи легло небольшое полотенце.

Она вспомнила о купальнике и провела рукой по животу.

— Купальник здесь, не переживайте, — дорогая тряпочка легла на колени.

Эля попыталась улыбнуться.

Она с трудом разглядела лицо спасителя: тот “семейный” с пляжа..

— Спасибо, — прошептала она.

Мужчина смутился и предложил кофе из термоса.

Глоток за глотком крепко сваренный напиток приводил её в чувство, боль постепенно отступала.

Эля ощущала себя неловко и радостно одновременно.

Неловко от того, что сидит голая на сидении где возможно иногда сидит он. Однако, радостное осознание собственной “живости” перевешивало смущение.

Сколько времени прошло? Её наверное уже хватились.

Кое как переодевшись она собиралась поблагодарить “героя утра”, но буквы не торопились складываться в слова.

От снотворного действия таблетки или от пережитого волнения, Эля приблизилась к спасителю вплотную и, положив ладони ему на грудь, коснулась губами его губ.

Неожиданно он ответил. Осторожно, словно пробуя на вкус кофейную, все ещё бледную мягкость её трепещущей плоти.

Эля ахнула от нахлынувшего чувственного жара, казалось, что сознание снова покидает её.

Она сжала, нет, скорее вцепилась пальцами в его тело.

Решительно и резко обхватив её за талию и плечи, он крепко прижал Элю к себе,

горчащий морской поцелуй бесстыдно соединил их.

Он жадно лобзал ее лицо, шею, вдыхая запах ее волос, руки нервно двигались по спине вверх и вниз, сжимали ягодицы и бедра.

Более не чувствуя боли, Эля взрывалась смесью удовольствия и недавнего страха..

Через пару дней они случайно встретились на рынке.

— Как.. т.. Ваша нога?

— Нога? .. Все хорошо.

Ей так хотелось сказать о сладости его губ, силе рук, о зависшем в мозгу запахе его тела.

Эля смотрела в горящие желанием глаза и с губ готово было сорваться: Да..

Но тут к нему пошла женщина. Его женщина. Та самая крикуша с пляжа. И притягательная магия между ними исчезла..

Больше они не встретились.