харассмент

Этот день, казалось, никогда не закончится. Пациентам не было конца и все они были тяжелые. Марта Рудольфовна начинала злиться, что отрицательным образом сказывалось на качестве приёма. Она слушала в пол уха и начала упускать важные моменты из анамнеза посетивших её.

- Мне срочно нужен перерыв, ну, или хотя бы, кто-нибудь нормальный! - с тяжёлым выдохом прошептала она, а в дверь снова постучали, но никто не входил. - Входите уже! - нервно крикнула Марта.

- Позволите? - в дверной проём заглядывал высокий блондин средних лет в очень интеллигентных очёчках.

Он ждал приглашения и не входил, пока Марта не посмотрела на него презрительным взглядом.

- Присаживайтесь! - она начала что-то печатать, быстро ударяя по клавишам клавиатуры, делая вид, будто это что-то очень важное, чтобы не начать разглядывать молодого красавца. Её пальцы порхали, как крылья бабочки с такой скоростью, что на них хотелось смотреть. - Представьтесь!

- Мотыльков Евгений Иосифович.

- На что жалуетесь?

- Я даже не знаю, с чего начать... Такой деликатный вопрос...

- Начинайте с главного, дальше разберёмся. - И Марта повернулась к пациенту лицом.

В её глазах появился звериный блеск, а губы тронула еле заметная улыбка. Какой подарок преподнесла ей судьба, а может это фея нервной системы забавляется таким образом.

Молодой человек ерзал на стуле, будто бы ему что-то мешало на нем сидеть.

- Понимаете, доктор, с детства у меня диагностировали заболевание сердца, а вы в этом городе лучший специалист, которого мне давно рекомендовали. И вот я, наконец, решился...

- На что?

- Обратиться к вам.

- И как долго вы решались? М?

Мотыльков смотрел на Марту с восхищением. Было заметно, что он несколько смущён и тщательно подбирает слова, но озадачило Марту не это, а то, как чуть заметно в уголках его глаз образовывались морщинки от еле сдерживаемой им улыбки. Он будто-то бы силился не улыбнуться широко во весь рот и старался не сказать ничего лишнего, что разоблачило бы его тайный замысел. В этой битве взглядов ещё не ясно было, кто победит.

Марте Рудольфовне уж точно не хотелось оказаться в рядах проигравших, поэтому она начала наступление.

- Евгений Иосифович! Что же вас останавливало от посещения врача?

- Марта Рудольфовна! Понимаете?..

- Пока нет, но сейчас разберёмся! Раздевайтесь!

- Что? - Удивлённо воскликнул Евгений. - Как?

Этот вопрос Марта ненавидела больше всего на свете. Иногда ей хотелось сразу выставить пациента за дверь, но на этот раз в её сознании зародилась предательская мысль, что этот наглец явился не с той целью, о которой сейчас говорил. Она решила подыгрывать ему.

- По пояс, естественно!

- Сверху?

Ох, как это раззадорило, но этика и воспитание не позволили Марте продолжить словесную перепалку, хотя в голове её пронеслась мысль, которую она никогда не сможет озвучить: "Ну, если тебе есть чем, похвастать, можешь снять штаны!", но вместо этого она лишь закатила глаза.

Мотыльков отвернулся и начал медленно раздеваться. Он стянул с себя жилет, потом долго расстегивал пуговицы, заставляю Марту нервничать, медленно стянул рубашку с одного плеча, потом со второго...

"Музыки для стриптиза не хватает!" - подумала Марта, и в этот момент пациент повернулся к ней лицом.

Она подошла к нему на расстоянии вытянутой руки и приставила фонендоскоп к его груди. Его сердце сначала билось спокойно, но через какое-то мгновение Марта услышала, как сердцебиение участилось. Она подняла на него глаза и посмотрела из-под своих длинных ресниц в глаза пациента. В этот момент пульс Мотылькова зашкалил до невозможных пределов и процедуру осмотра пришлось прервать, чтобы не смутиться самой.

- Так что вас, собственно, беспокоит? Никакой патологии я у вас не слышу.

- Понимаете, доктор, мне кажется, что у меня повышается давление.

Марта взяла тонометр и отдала команду сесть на стул.

Мотыльков немедленно повиновался.

Он уселся так, что одна его рука легла на стол, а вторую он разместил на колене.

Пока Марта натягивала манжету на его плечо, она, будто случайно, коснулась своим коленом колена Мотылькова, а он автоматически отдёрнул его. И вот тут снова началась битва глазами.

Она удивлённо посмотрела на пациента, он ухмыльнулся, а в уголках его глаз снова заиграли те симпатичные морщинки. Мотыльков поднял на Марту взгляд и, пока они смотрели друг на друга, слегка коснулся пальцами ее колена, как бы невзначай, но руку не убрал. Он наблюдал за тем, как отреагирует доктор.

И Марта прокашлялась, но продолжила нагнетать воздух в манжету тонометра, глядя Мотылькову прямо в глаза. Его пальцы медленно скользили вверх по гладкой поверхности чулка, слегка приподнимая кожаную юбку. Марта начала учащённо дышать, но не прекращала процедуру измерения давления. Она представила себе, как ставит ногу на стол и, схватив мужчину за волосы, направляет его лицо в своё межножие, чтобы насладиться французскими ласками. И только тогда, когда пальцы Мотылькова коснулись поверхности кожи в самом верху бедра и обнаружили, что кроме чулок и пояса, который их держит, под юбкой на Марте ничего нет, Мотыльков встал. Их губы оказались так близко друг к другу, что он хотел впиться в приоткрытый рот доктора горячим влажным поцелуем. Но в этот момент Марта успела отыграться:

- Вы, действительно, тяжело больны. Я вижу, как высоко поднимается ваше давление, а это нужно незамедлительно лечить. - И она сделала шаг назад и, опустившись на стул, снова начала быстро стучать по клавишам клавиатуры.

"Вот ведь маленькая сучка!" - подумал Мотыльков.

Марта допечатала протокол осмотра и выдала его пациенту.

- Вот здесь ваше лечение. Прочтите! Если что-то непонятно, можете задать вопросы.

В протоколе осмотра в графе "Рекомендации" было напечатано:

"Не смейте со мной так поступать НИКОГДА!"

- Я постараюсь выполнять все ваши рекомендации, Марта Рудольфовна, но позвольте мне придти к вам через неделю?

Марта продолжала смотреть в монитор, не поднимая глаз на наглого пациента.

- Запишитесь в регистратуре.

Мотыльков некоторое время помялся, но взял протокол осмотра и вышел.

В расписании Марты Рудольфовны через пару минут загорелось красное окошко, предупреждающее о записи нового пациента через неделю. Она навела курсор на него и прочла: Мотыльков Евгений Иосифович.

"Я буду ждать тебя, нахал!" - произнесла она просебя и широко улыбнулась.