Курортный роман Глава вторая или Читать онлайн бесплатно короткие любовные романы

Два дня, плодотворной работы, дали свои результаты.

В завершении монографии,   забрезжил свет в конце туннеля.

Ковалевский, каждый день убеждался, что правильно поступил, уехав в глубинку.

Третий день выдался, на удивление, жарким.

Солнце палило так, словно на дворе был июль.

Иван Михайлович, даже посетовал, что домик не оборудован кондиционером.

Мужчина сидел в одних шортах, когда услышал скрип калитки и лёгкие шаги.

«Наверное Саша вернулась», отметил он.

При мысли о девушке, рабочий настрой сбивался.

Эти ямочки на щечках и аппетитная фигурка, наводили на самые греховные помыслы.

С утра, дочка хозяйки,   собиралась на встречу выпускников.

Эта идея, Ковалевскому,   была не по душе.

Пришлось признаться самому себе, что он ревнует.

Воображение, тут же «нарисовало» картинку, как девушку лапает какой нибудь местный увалень.

За эти два дня,   Ковалевский и Саша подружились.

Этому способствовало совпадение увлечений.

С первого дня, Иван Михайлович,   обратил внимание на репродукции, которыми были увешены стены домика.

Оказалось, что Саша -  поклонница живописи и мечтает побывать в Эрмитаже.

Она,   также, любила классическую музыку, а «Болеро» Равеля, по её признанию, просто «сводило с ума».

В дверь осторожно постучали.

- Вы заняты?

Саша смущённо выглядывала из-за приоткрытой двери.

«Для тебя я всегда свободен», хотел сказать Ковалевский, но посчитал эту реплику слишком вульгарной.

- Заходи.   На сегодня я уже закончил.

Он улыбался, чувствуя, как одно присутствие, столь юной особы, делает его на несколько лет моложе.

Саша осторожно вошла в комнату и  он заметил, какой красной стала ее кожа.

- Что с тобой? Ты вся обгорела.

- Да вот же, - с досадой вздохнула девушка, опускаясь на стул. - Все лето Бог миловал, а осенью  такая незадача.

- Надо срочно намазать кожу кремом, - безапелляционно заявил Ковалевский.

- Но, у меня нет подходящего крема. Разве что сметаной.

- Давай сметаной.

Саша вышла и вскоре вернулась с бутылочкой сметаны.

- Снимай халатик и ложись, - распорядился Иван Михайлович.

Саша стыдливо отвернулась и, быстро скинув халатик, легла на кровать.

Мужчина почувствовал волнение.

У него, уже больше недели, не было женщины, а вид юного девичьего тела, кожа которой пылала от солнечных ожогов, оказался настолько сексуально привлекательной, что  возникла эрекция.

«Это ещё я не прикоснулся к ней», отрешенно заметил  он, открывая баночку со сметаной.

Белая полоска лифчика, явно мешала предстоящей процедуре и Ковалевский, не спрашивая разрешения, аккуратно расстегнул крючочки.

Саша не возражала.

Когда первые мазки сметаны упали на ее спину, она вся поджалась.

- Ой, холодненькая!

Но, мужчина, принялся осторожно размазывать белые куски по спине и Саша притихла.

Кожа была настолько нежная и чувствительная, что он, мгновенно вспотел.

Это, уже была, не просто процедура по оказанию первой помощи, а настоящее эротическое приключение.

Он, с такой любовью и осторожностью прикасался к «пациентке», что Саша не могла не почувствовать всю нежность и сдерживаемую страсть этих касаний.

Особенно после того, как от спины, Иван Михайлович, перешёл к бёдрам.

Его пальчики, буквально  порхали по внутренней поверхности и он, несколько раз, вроде как случайно, коснулся укрытой белыми трусиками промежности.

- А теперь,   повернись на спину, - почти,   «севшим» голосом попросил мужчина и Саша, покорно подчинилась, стыдливо прикрывая соски ладошками.

Его поразило лицо.

Девушка  явно была возбуждена.

Глаза блестели, влажные губки  приоткрылись,   готовясь к тому, чтобы издать стон наслаждения.

Осторожно отведя ее руки, Ковалевский, полюбовался идеальной формой юной груди, которая не «растеклась» по поверхности, а торчала холмиками, увенчанными розовыми сосочками.

Как бы, совершая некий древний обряд,   прикоснулся к ним губами и нежно поцеловал эти налившиеся, спелые «ягодки».

От подобной ласки, Саша вздрогнула и вся затрепетала, словно  огонек на ветру.

А затем, торопливо притянула его голову, чтобы впиться в губы долгим сладостным поцелуем.

И этот первый поцелуй, такой искренний и чистый, окончательно разрушил все сомнения и запретные «табу».

«Что я делаю?! », с каким то веселым отчаянием подумал Ковалевский, сжимая пальцами грудь и целуя эти безумно сексуальные губки.

«Зачем тебе все это? », взывал  разум, но проснувшийся самец, уже скидывал шорты, выпуская на свободу давно томившийся детородный орган.

- Научи меня, - прошептала Саша. - Ведь я ничего не умею.

Это было произнесено с такой искренной простотой, что Ковалевский умилился.

«Я научу тебя, моя девочка. Сделаю все, чтобы ты почувствовала себя женщиной. Очень красивой и очень желанной».

Он осторожно стянул с неё трусики, не отказав себе в удовольствии, полюбоваться выпуклым лобком, покрытым кудрявыми светлыми завитушками.

«Неужели девственница? ».

Уточнять было неудобно, и мужчина принялся  вновь  целовать грудь и живот, постепенно опускаясь все ниже и ниже.

По телу девушки начала прокатываться мелкая дрожь, а когда,   его кончик язычка, коснулся половых губ, Саша напряглась, словно ее поразил удар тока.

- Ой, мамочки!

Она начала комкать пальцами простынь.

Волны возбуждения сменились судорожными извивами тела, а касание к клитору, привели к тому, что Саша вся выгнулась и издала приглашённый гортанный звук, который, Иван Михайлович,   вспоминал долгие годы.

Посчитав , что «подготовка» проведена достаточно успешно, мужчина  принялся  вводить в тугую узкую щель свой не самый маленький орган.

Было заметно, что девушке больно, но она стоически терпела пока он упёрся в эластичную перегородку.

«Так и есть. Девственница».

Целуя партнершу, Ковалевский, слегка прикусил нежную кожу девичей  губы и она вздрогнула от боли, но, именно в этот момент он резко двинул тазом и преодолел девственную плеву.

Саша, вновь охнула, округлив глаза и вся сжавшись, но он уже успокаивающе целовал ее щёчки, осторожно двигаясь своим «жезлом»  внутри узкого горячего ущелья.

Боль прошла и Саша прислушивалась к новым, ранее неведомым ощущениям.

Они были более чем приятными.

Горячее возбуждение, постепенно заполняло низ живота, заставляя ее двигать тазом навстречу этому волшебному стержню и когда он внезапно увеличился и Ковалевский вынул его, чтобы излиться густым вязким семенем ей на животик, то испытала даже легкое разочарование.

Они лежали, тесно обнявшись, чувствуя как лёгкий ветерок из открытого окна, остужает их разгоряченные тела.

- Девчонки рассказывали, что первый раз было очень больно и неприятно. Получается, что врали?- доверчиво положив мкжчине голову на грудь, откровенничала Саша.

- Ну почему же врали? Так оно и есть, если партнёр неопытный.

Иван Михайлович гладил ее волосы, с усмешкой вспоминая свой «первый» раз.

Он, даже толком не успел ничего почувствовать, торопливо «жамкая» в темном подвале соседскую девчушку-«давалку».

Она, скорее всего - тоже.

«Видимо, гармония природы, отчасти, и заключается в том, чтобы один из партнеров непременно был «опытным».

Эта мысль показалась ему занятной , ибо третий раздел монографии был посвящен. интимному быту Рюриковичей.

- А ты был женат? - внезапно спросила Саша.

Ковалевский продолжал молча гладить ее по голове.

- Был, - наконец глухо подтвердил он. - Мы не прожили и года. Она погибла в автокатастрофе.

- Извини, - Саша виновато ткнулась своим обгоревшим носиком ему в грудь.

- Ничего. Это давно уже было.

Иван Михайлович,   не любил вспоминать свой скоропостижно окончившийся брак.

Может быть потому, что винил себя в смерти жены Эльвиры.

Они встречались полгода,   девушка перебралась в его квартиру и все казалось настолько чудесным и естественным, что молодые люди  подали заявление и скромно расписались.

Проблемы начались потом, когда проклятый быт «накрыл»  их какой то серой неуютной неизбежностью.

Молодой аспирант Ковалевский занимался репетиторством, писал статьи в журналы и даже подрабатывал дворником.

Эльвира, после окончания университета устроилась преподавателем математики в колледж.

Оба работали, но денег, катастрофически не хватало.

На этой почве начались размолвки, а затем и ссоры.

Ковалевский, в отчаянии, уходил из квартиры и все его мысли были о том, какой он дурак и недотепа, что связал свою жизнь с этой «меркантильной» девушкой.

Порой, когда Эльвира особенно сильно «доставала» его своими упреками, он искренне желал, чтобы она исчезла из его жизни и наконец то оставила в покое.

Так оно и случилось.

Когда ему сообщили о гибели жены, то он впал в какой то ступор, не в силах осознать произошедшее.

Оставался один - время от времени, горько и безутешно оплакивал свою «непутевую» подругу жизни.

Но, именно с той поры, молодой  ученый усвоил, что главное в жизни не чувства, а деньги.

Заработать их,   на том поприще, которое он избрал, было не просто, но Ковалевский был способным учеником, очень быстро став авторитетным консультантом и экспертом, услуги которого хорошо оплачивались.

И ещё: с того случая мужчина стал панически бояться связывать себя узами Гименея.

Предпочитал гражданский брак, словно бы штамп в паспорте мог нарушить его внутреннюю гармонию.

Может это и было причиной, что он расставался со своими спутницами?

Все они хотели большего, но он не желал расставаться со своей свободой и независимостью.