Темные начала 2. Из книги Панель машка начало

Прошло несколько дней с тех пор, как я впервые встала перед ним на колени. Как он трахал мой рот, пока я захлёбывалась слюной, задыхалась и дрожала от стыда... и возбуждения. Он пообещал сделать из меня "настоящую минетчицу", и это прокручивалось у меня в голове снова и снова.

Я не могла понять, чего во мне больше — страха или нетерпения. Стыд сжирал меня, но когда я засовывала пальцы в трусики под одеялом и вспоминала, как он держал меня за волосы… я текла. Сама. Без его прикосновений.

А потом… тишина. Несколько дней. Он не прикасался ко мне. Не говорил. Просто жил рядом. Как будто ничего не было. И это сводило меня с ума.

Я почти решила, что всё закончилось. Что я ему больше не интересна. Что я просто была дыркой на одну ночь — даже не дыркой, а глоткой.

Но он ждал. Он выжидал. И выбрал момент.

Был поздний вечер. Я вернулась с вечеринки — в коротком платье, с раскрасневшимися щёками, с пульсирующей между ног пустотой. Разувалась в прихожей, когда резкий шлепок по жопе заставил меня взвизгнуть.

— А вот и ты, — услышала я его голос. Хриплый. Узнаваемый. Без капли сомнения.

Он стоял позади. Глаза — в упор. Рука уже скользнула по моей заднице. Я обернулась — и не успела ничего сказать. Он вломился в мои губы поцелуем — грубым, сминающим, с тем жаром, от которого у меня вылетел воздух из лёгких. Рука — на попке. Вторая — под платье, сразу к голой коже.

Я застонала. Да. Мне это нравилось. Дико. Извращённо. До слабости в коленях.

Десять минут мы сливались в жёстких поцелуях. Он мял мою грудь, сжимал бёдра, терся бедром о мой живот. Я дрожала, но не отстранялась. Я хотела, чтобы он продолжал.

— Душ. Быстро. Потом — ко мне в комнату, — выдохнул он, глядя в глаза. — В трусиках. Только.

Я кивнула. И пошла.

В душе я стояла под горячими струями, трогая себя, вспоминая, как его член давил мне в горло. Как я задыхалась. Как срывались слёзы, а он не останавливался. И всё внутри меня горело от этого.

Я знала: если я сама сейчас не приду — он не тронет меня. Он даёт мне выбор. Но я не хотела выбирать. Я хотела быть использованной.

Я вошла в его комнату. В одних чёрных трусиках. Волосы влажные, грудь — набухшая от возбуждения.

Он сидел на кровати. В руках — уже наполовину стоящий член, который он лениво поглаживал. Глаза загорелись, когда он увидел меня.

— Умница. Послушная сучка. Мне нравится, как ты входишь. Молча. Покорно.

Я подошла ближе. Села на колени перед ним. Он взял меня за подбородок, провёл пальцем по щеке.

— Знаешь, если ты и дальше будешь так угадывать мои желания… станешь моей любимой игрушкой. Моей личной соской. Ну, покажи, соскучилась?

Я кивнула. И наклонилась.

Я вдохнула его запах — чистый, с привкусом чего-то острого, мужского. Он явно помылся, знал, что я приду. Щекой прикоснулась к стволу. Потом — язычком провела от основания до головки. Облизала яйца. Он вздрогнул.

— Вот сучка… знаешь, как мне нравится, когда ты сначала ласкаешь яйца. Ты в этом будешь лучшей. А теперь — бери. Глубже. Не стесняйся.

Я раскрыла рот и приняла его член. Стараясь быть аккуратной. Слюна потекла почти сразу. Он был огромный, и я никак не могла взять всё. Но старалась.

Я работала губами, языком. Он стонал, сжимал мою грудь, играл с сосками. А в какой-то момент — сунул палец в мою задницу. Прямо через трусики.

Я вздрогнула. Сжалась.

— Тише, девочка, — прошипел он. — Не бойся. Я сегодня не буду тебя трахать. Ты — девочка. Пока. Сначала научись сосать. Потом посмотрим.

И с усмешкой добавил:

— Хотя в рот я тебя ебал и буду ебать. Если будешь косячить — только жёстче.

Я вспыхнула, но не остановилась. Работала активнее. Глубже. Слюни уже текли по подбородку.

И тут я снова допустила ошибку. Случайно — снова зубами. Он взвыл.

— БЛЯДЬ! — рявкнул. — Ты чё, сучка, снова зубами?! Я ж сказал — ртом, не ебучей пилой!

Я оторвалась, в слезах.

— Прости… я не специально…

Он схватил меня за волосы.

— Заткнись. Теперь я сам. Открывай рот. Шире.

Я открылась. Он встал. И начал трахать меня в рот сам. Бедра в лицо. Член в горло. Пальцы в волосах. Я давилась, хрипела, текла, вся в соплях и слюне.

И вдруг услышала щелчок камеры.

Я открыла глаза — он снимал меня. Мою униженную, сосущую рожу. Мою дрожащую глотку.

— Смотри в кадр, шлюшка. Да, вот так. Покажи, как ты любишь мой хуй.

Я посмотрела. В глаза. В объектив. В себя.

И не отвела взгляда.

— Сейчас залью твоё личико, сучка. Только попробуй отвернуться.

Он вырвался. Рука — на члене. Вторая — на камере.

— Кончаю…

И в следующее мгновение — горячие струи спермы ударили мне в лицо.

Губы. Щёки. Лоб. Подбородок. Шея. Волосы. Я захлебнулась, но не моргнула.

Я сидела на коленях, вся в его сперме.

Липкая. Горячая. Униженная до состояния почти без сознания…

Но внутри — счастливая.

Да. Блядь, счастливая, как никогда.

Он смотрел на меня сверху вниз. В одной руке — камера, во второй — ложка, которой только что кормил меня своим семенем, как послушную сучку.

А я проглотила всё. И даже не отстранилась.

Он взял ложку. Собрал ею сперму со щеки. И… поднёс к моим губам.

— Жри, мразь. Сама захотела быть моей.

И я… открыла рот. Проглотила.

Добровольно. Полностью. С гордостью.

— Собери всё, сучка. Теперь сама. Каждый кусочек. Даже с пола. Я хочу видеть, как ты будешь слизывать собственное унижение.

Я молча наклонилась.

Собрала сперму с пола пальцем.

Облизала. Глотнула.

По щекам — слёзы, по губам — тёплая вязкая дрожь.

— Ммм, да… — выдохнул он. — Вот теперь ты действительно моя девочка.

Он поднёс объектив камеры к моему лицу.

— Улыбнись. Шлюшка в сперме.

Я улыбнулась.

Он выключил запись.

— Всё. Иди.

Я поднялась с колен, шатаясь. Мои трусики были насквозь промокшие — от сока, страха и желания.

Бедра липли. Грудь тяжело вздымалась.

Я хотела его снова.

Снова во рту.

Снова в горле.

Снова — где-нибудь глубже…

Я шла в комнату, неся в себе только одну мысль: "Хочу, чтобы он был в моей заднице… сильно, грубо… и чтобы это было только началом."