Я дам вам колбасу!

«Столица задыхается от перегруженности. Надо лично убедиться в наличии острой транспортной проблемы и проверить, нет ли здесь скрытой коррупции, транспортного застоя, вызванных засильем номенклатуры», - думает он.

В салоне полно народа. Вон мамаша везет куда-то мальчика, и большой грузный мужчина уступает трехлетнему место. Мать радостно садится, прижимая к себе ребенка и сумочку. Вот двое, по виду, рабочих, блестят голодными, но преданными Партии глазами. Они перешептываются, о чем-то тихо спорят. Вон бабка с дедом подпрыгивают на сиденьях, стараясь не смотреть друг на друга. Видимо, голодные, и потому лёгкие, прыгучие. В чем состоит их конфликт — непонятно. Но они, похоже, съесть друг друга готовы. Группа студентов, человек восемь, смешанного пола, обсуждают в тесноте планы сдачи государственных, а, по сути, партийных экзаменов. Вон, в глубине, старикашка с испуганными глазами, прижимающий к сердцу колбасу гость из глубинки. Вон, вон, вон, - как же много будет этих «вон». Но сейчас сердца трясутся в унисон, требуя перемен или хотя бы (для студентов и прочих учащихся) переменок.

Большой грузный мужчина, держась одной рукою за поручень, пытается вытянуть вторую широким жестом — вперед. Вперёд не получается, слишком много народу. Он улыбается. Глаза, узкие косые волчьи глаза, смотрят странно. Он открывает рот, фиксируя улыбку. Все равно выходит жутковато.

«Стоп, стоп, стоп! - орёт режиссёр. - Еще раз! »

Большой грузный мужчина, держась одной рукою за поручень, уж не пытается вытянуть вторую вперёд. Вместо этого он пробует улыбнуться. Улыбка получается чуть-чуть менее жуткой.

- Всем стоять! - командует режиссёр.

Большой, фыркая, выходит из троллейбуса, сердито интересуется:

- Ну, как, пластмассовая твоя душа?

- Уже лучше, - суетится режиссёр, - но подрепетируйте улыбку.

- Сегодня совещаюсь с активом по вопросу борьбы с коррупцией, там и подрепетирую. Устал. На сегодня — всё.

- На сегодня всё! - орёт режиссёр. Он мнётся, словно хочет шепнуть что-то доверительное.

- Что у тебя... у вас? - спрашивает Большой. - Выкладывай-те начистоту.

- Руку не надо вытягивать. Вы человек масштабный, а внутри тесно. Мы подыщем для такого дела какого-нибудь, к примеру, зама. Мелкого, юркого, малорукого, увертливого. У которого всё получится.

- Ладно. Значит, завтра, с утра?

«Та-ва-ри-щи! - вещает в громкоговоритель режиссер. - Можете выходить из троллейбуса. По одному! Встречаемся завтра в обычное время». Вытирает пот.

Советские люди, соблюдая социалистическую законность, слегка подталкивая нерадивых, выходят. На задних рядах собралась группа отстающих. Старикашка перочинным ножиком нарезает крупными кубиками колбасу, раздает окружающим. К нему устремился милиционер в целях восстановления порядка. Подводит за шиворот к демиургу. «Да я что? - оправдывается нарушитель, - колбаску людям раздавал». Режиссёр молчит. Он задумался. О том, что если Большой станет еще больше, а то и совсем большим, то колбасы хватит всем, ведь Большой — хват.

- Приходите завтра, - говорит старику усталым голосом. - Колбасу не забудьте. Ведь это реквизит?

- Какой такой реквизит? В магазине отхватил. Полбатона - как и не бывало.

Группа жующих «исчезнувший полбатона», наблюдая сцену, улыбается светлой нежной улыбкой.

- Ксюша, пропишите товарищу на завтра «Докторской».

- Не надо никаких завтра! - кричит приезжий, шустро юркает в толпу, исчезает.

- Лови его! - кричит милиционер.

Режиссер устало машет рукой, говорит:

- Ксюша, подыщите вместо ренегата какого-нибудь «характерного».

- Хорошо, сделаю.

- Чтобы никаких случайных, всяких приезжих. Нужен надёжный местный персонаж. Вон хотя бы тот, в пыжиковой шапке и очках с толстыми линзами. Типичный голодный интеллигент, жертва режима. Академичный типаж.

- Эй, в шапке! - кричит сметливая Ксюша. - Я дам вам колбасу! Реквизит.

Большой, садясь в «Чайку», разговаривая сам с собою, размахивая в салоне рукой, по привычке, митингует: «Товарищи! Соотечественники! Даже если не успею решить все накопившиеся проблемы, даже если меня… (трагически кривит рот, косит жуткими глазами, воображая происходящие ужасы) сразит вражеская пуля, свалит смертельная болезнь, это сделает тот, кто придет после меня. Вперед, товарищи, к светлому будущему! Победа будет за нами! »