А ПО СУББОТАМ БАНЯ. Глава Баня бабы голые

Летом, как обычно, отключили горячую воду. Я готовился к поступлению на факультет журналистики. По результатам ЕГЭ у меня были все шансы на зачисление, плюс я опубликовал несколько своих статей в местных изданиях.

Суббота. Отец собирался в баню с друзьями и неожиданно предложил мне присоединиться.

— Гера, собирайся, пойдем в баню, — сказал он.

Раньше он часто брал меня с собой, но примерно три года назад прекратил это делать, так как мама считала, что мне не стоит видеть пьющих голых мужчин. Хотя отец и его друзья не злоупотребляли алкоголем — всего одна бутылка водки на компанию и немного пива. Но маму раздражал запах алкоголя, с которым отец возвращался домой.

На этот раз мама поддержала идею отца.

— Иди, Гера, хоть как следует помоешься, — сказала она.

У меня было две причины отказаться. Во-первых, я уже два года считал себя гомосексуалом с пассивной ролью, и голые мужчины меня возбуждали. Во-вторых, всего три дня назад я избавился от волос на лобке и в паху. Как отец и его друзья отнесутся к этому, было трудно предсказать.

О первой причине я отцу не сказал, а о второй шепнул на ухо.

— Ну и что? Сейчас многие так делают, — ответил он. — Я сам недавно подстриг волосы там, жарко ведь. Не отлынивай, собирайся.

Спорить с отцом было бесполезно, особенно когда мама на его стороне.

— Ладно, пойду переоденусь, — сказал я без энтузиазма, понимая, что спорить бессмысленно.

— Зачем переодеваться? Мы не на вечеринку идем. В шортах нормально.

— Я без трусов, — признался я.

— В бане трусы и не нужны. Надень футболку и пошли, ребята ждут.

Мы доехали до бани на такси, так как отец не хотел садиться за руль после выпивки. Двое его друзей уже ждали у входа, а через пять минут подъехал еще один друг — Борис.

— Ты почему на машине? А как же пиво? — спросили его друзья.

— Не буду пить, мне еще по делам нужно ехать, — ответил он. Увидев меня, он подошел и обнял. — Гера, как ты вырос! Я тебя лет пять не видел.

В бане было много народу, администратор торопил всех, так как желающих помыться было много.

Мне показалось, что никто из друзей отца не обратил внимания на отсутствие волос на моих гениталиях. Более того, у Бориса и Анатолия, как и у отца, волосы были коротко подстрижены. Отец оказался прав — многие мужчины и молодые парни в бане тоже были без растительности на лобке.

Мои опасения, что голые мужчины могут меня возбудить, оказались напрасными. Такое количество обнаженных тел вряд ли кого-то могло взволновать.

Единственный, кто из компании отца иногда бросал на меня взгляды, был Борис. Возможно, мне это только показалось. Хотя в этом нет ничего удивительного: Борис, по словам отца, приезжал за мной и мамой в роддом на своей машине.

В бане мы пробыли недолго. Администратор не позволял расслабляться и долго пить пиво или водку. Поэтому отец, Анатолий и Кирилл решили продолжить в пивбаре напротив.

Борис предложил подвезти меня на своей машине. Я согласился, попрощался с друзьями отца и сел в машину. Сначала мы ехали в сторону нашего дома, но потом Борис свернул в другую сторону.

— Куда мы едем, дядя Боря? — спросил я.

— Пожалуйста, не называй меня дядей, мне кажется, что я старею. Просто Борис. — Я кивнул в знак согласия. — Заедем ко мне, это недалеко. Ты ведь не был в моей новой квартире? Вот и посмотришь. Потом отвезу тебя домой.

Квартира Бориса находилась в элитном доме с подземной парковкой. Она была великолепной — с огромной гостиной, тремя спальнями и кухней-столовой.

— Проходи, раздевайся, чувствуй себя как дома, — сказал Борис, приглашая меня внутрь.

Он быстро снял бриджи и рубашку, оставшись в узких трусах на своем мускулистом и волосатом теле. Я снял футболку и остался в шортах. Борис удивленно посмотрел на меня.

— Снимай шорты, Гера. На улице еще не жарко, кондиционер не включен. Давай выпьем пива.

— Э… понимаете, дядя Боря, у меня шорты с подтрусниками, поэтому я трусы не ношу.

— Во-первых, не называй меня дядей, а то обижусь. Во-вторых, я тебя полчаса назад видел в бане голым. Не стесняйся. Нет трусов — и ладно. Раздевайся, — категорично сказал Борис. — Чтобы тебе не было неловко, я тоже сниму свои. Обычно я так и хожу по квартире. — С этими словами он снял трусы и остался обнаженным, как в бане.

Мне ничего не оставалось, как последовать его примеру.

Мы прошли на кухню, и Борис усадил меня за стол, а сам достал из холодильника пиво и закуски.

Я с интересом наблюдал за ним. Мне всегда нравились такие мужчины — подтянутые, не толстые, с волосатым телом. Особенно меня привлекали волосы на ягодицах Бориса.

Его пенис, болтающийся между ног, напоминал сардельку. Головка была почти прикрыта, виднелся только розовый кончик. Яйца у него были крупными, похожими на абрикосы.

Борис разлил пиво по стаканам, и мы выпили, закусив бутербродами с копченой колбасой.

Он закурил и стал расспрашивать меня о планах на будущее и куда я собираюсь поступать. Я рассказал, что мечтаю стать журналистом. Идея ему понравилась.

После второго стакана пива мне захотелось в туалет, и я спросил у Бориса, где он находится.

— Пойдем, покажу, и сам отолью.

Санузел поразил меня своей роскошью — здесь были джакузи, душевая кабина, унитаз, биде и даже писсуар.

Я подошел к писсуару и, отодвинув крайнюю плоть, собрался помочиться. Но тут подошел Борис и попросил подвинуться. Пришлось уступить, и мы начали мочиться одновременно. Вдруг Борис задал неожиданный вопрос:

— Ты любишь золотой дождь?

— Я никогда не пробовал, — ответил я, не понимая, к чему он клонит. — Почему вы спрашиваете?

— Да так, ничего. Забудь.

Когда мы закончили, Борис прижал меня к себе и поцеловал. Я не знал, как реагировать, и сначала просто стоял. Но поцелуй затянулся, и я начал отвечать, просовывая язык в его рот. Борис принялся сосать его, а я обхватил его волосатые ягодицы и легонько поглаживал их.

Наконец он отстранился и посмотрел мне в глаза.

— Ты ведь этого хотел? Скажи, хотел?

— Я… я… не знаю, — пробормотал я.

Тогда он положил руки мне на плечи и слегка надавил. Я присел на корточки, и перед моим лицом оказался его пенис. Я понял, что он хочет, и взял его в рот. Член начал твердеть, и я принялся сосать, ощущая запах и вкус мочи.

Вскоре его пенис превратился в твердый фаллос, и я старался доставить Борису удовольствие, обнимая его волосатые ягодицы.

Но это продолжалось недолго. К моему удивлению, Борис остановил меня, не кончив. Я вопросительно посмотрел на него.

— Молодец, хорошо умеешь. Пока достаточно. Пойдем.

Я встал и пошел за ним на кухню. Пока я сосал, мой член тоже встал, и теперь мы шли с торчащими членами.

На кухне Борис подошел ко мне и сжал мой член с мошонкой, немного помял их и отпустил.

— У тебя хороший инструмент, Гера. Девочкам нравится? — спросил он.

— Не знаю, с девочками не пробовал, — ответил я.

— Значит, я прав: ты гей и пассив. Верно? — он внимательно посмотрел на меня.

— Верно, дядя Боря. Но отцу об этом лучше не говорить.

— Садись. Я и не собираюсь ему говорить. Пусть остается в неведении. Свой ребенок для любого отца — лучший. Не будем его огорчать. — Он достал из шкафа бутылку коньяка, налил в маленькие рюмки. — Это будет наша с тобой маленькая тайна. Давай выпьем. — Мы чокнулись и выпили.

Борис закурил, и я попросил сигарету.

— Ты же не куришь, — но сигарету дал и поднес зажигалку.

— Иногда, когда выпью, покурю.

— Ну что, пойдем в спальню? — спросил Борис, когда мы докурили. — Только учти, Гера, я хочу, чтобы ты сам принял решение. Я тебя не шантажирую и не хочу.

Я встал и протянул ему руку, показывая, что решение принято добровольно.

В спальне мы улеглись на огромную кровать и начали ласкать друг друга. Когда я добрался до его члена и начал сосать, Борис сказал, что хочет, чтобы я продолжал, пока он не кончит. Я промычал в ответ, что согласен.

Борис кончил через семь-десять минут. Я проглотил все и высосал остатки из канала. Он был доволен, но я остался неудовлетворенным, мой член был напряжен. Борис это заметил.

— Подожди немного, Гера, и ты тоже скоро кончишь.

Мы вернулись на кухню, выпили еще по рюмке и выкурили по сигарете. Борис пошел в ванную и вымыл свой пенис.

И снова нас ждала огромная кровать, на которой Борис, вероятно, не раз занимался сексом с молодыми парнями.

— Удели внимание моим соскам, — сказал Борис, когда мы улеглись. — Соси и слегка покусывай, мне это нравится.

Я начал ласкать его соски, и был поражен, когда они заметно набухли и затвердели. Мое тело покоилось на животе Бориса, а он нежно гладил меня по спине и ягодицам. Его возбуждение было очевидным.

— Гера, твоя привлекательная попка готова принять моего малыша? — спросил он.

Борис достал презервативы и лубрикант. Я разорвал упаковку и, используя рот, надел презерватив на его член. Он в свою очередь смазал мой анус.

Примостившись на коленях и локтях, я ожидал его проникновения. Борис не спешил, он несколько раз провел головкой по моей щели, прежде чем прижался к моему анусу.

С легким нажимом, он начал входить в меня. Это вызвало небольшую боль, учитывая, что его член был около шести сантиметров в диаметре. Но я знал из опыта, что боль скоро уйдет, и я начну наслаждаться, когда он достигнет моей простаты.

Так и произошло. Борис продолжал долго, я уже успел кончить на простыню и теперь сам двигался навстречу его толчкам. Он начал легко шлепать меня по ягодицам, я инстинктивно сжимал мышцы, отчего Борис стонал от удовольствия.

Наконец, он напрягся и начал резко вводить в меня своего «малыша». Я понял, что он вот-вот достигнет оргазма.

— О! Блять, кончаю! О! — воскликнул он, содрогаясь в течение минуты. — О, как здорово! Гера! Я тебя люблю.

Он вышел из меня и упал на спину. Я прижался к нему, и он обнял меня одной рукой.

Позже мы вместе приняли душ, и я начал собираться домой.

— Извини, Гера, не могу тебя подвезти — выпил, ты понимаешь. Сейчас вызову такси.

— Не надо, Борис. Я доберусь, тут недалеко.

Борис достал из бумажника пять тысяч и протянул мне. Я вопросительно посмотрел на него.

— Гера, пойми правильно. Это не плата за секс. Ты знаешь, я одинок, а ты для меня как сын, несмотря на нашу близость. Детям принято дарить подарки. Возьми и купи себе, что считаешь нужным. — Он вложил деньги в мою руку и поцеловал в щеку.

С тех пор мы стали любовниками. Мы встречались часто, но я не мог оставаться у Бориса на ночь, иначе как бы я объяснил это родителям. И каждый раз он давал мне деньги или делал подарки.

В середине августа произошло событие, которое изменило мою жизнь. Но обо всем по порядку.

У Бориса был день рождения.

Он выпал на пятницу, и вечером Борис устроил корпоратив для своих сотрудников. В воскресенье он пригласил ближайших друзей на свою дачу, чтобы отпраздновать.

Борис позвонил мне в субботу и спросил, смогу ли я поехать с ним сегодня на дачу, чтобы помочь с подготовкой к празднику. Я согласился, но сказал, что нужно договориться с отцом. Борис позвонил моему отцу и попросил его отпустить меня с ним. Отец дал согласие и даже сам попросил меня помочь Борису.

Но отец, видимо, что-то заподозрил и приехал на дачу в воскресенье около восьми утра. Мы с Борисом безмятежно спали в одной постели, обнаженные.

Отец через открытое окно вошел в дом и ворвался в спальню, где мы находились.

— Ах, вот какая помощь тебе была нужна, скотина! Ты развратил моего сына, подлец!

Мы с Борисом не сразу поняли, что происходит и как здесь оказался мой отец. Я прикрылся простыней, чувствуя себя ужасно.

— Семен! Успокойся. Возьми себя в руки, давай поговорим.

— Нам не о чем разговаривать с тобой, старый развратник.

— Папа, перестань! — закричал я.

— А ты молчи, сопляк. Дома поговорим. Вставай, поехали домой.

— Я никуда не поеду. Ты забыл, что мне уже исполнилось 18, и я могу делать, что хочу, — ответил я.

Борис встал с кровати и подошел к отцу обнаженным. Не знаю, была ли у него утренняя эрекция, у меня она сразу пропала, когда отец начал кричать.

Борис все-таки увел отца из спальни. Я вскочил и попытался найти свои шорты, но безуспешно, вспомнив, что оставил их внизу. Обмотав бедра полотенцем, я тихо спустился вниз.

Борис и отец разговаривали на кухне, прикрыв дверь, и я не мог расслышать их разговор. Я прислонился ухом к двери, пытаясь понять, о чем речь. Во всяком случае, они уже не кричали.

— Гера, не подслушивай. Можешь войти, — услышал я голос Бориса. Видимо, он слышал скрип половиц, когда я спускался.

Я вошел на кухню. Отец и Борис сидели за столом, перед каждым стояла рюмка и бутылка коньяка. Видимо, они уже выпили.

— А ты чего прикрылся? — тихо спросил отец. — Отца стесняешься?

— Нет, просто машинально, наверное, — ответил я.

— Гера, свари нам кофе, — попросил Борис.

Я начал суетиться у плиты и через несколько минут подал им чашки с горячим кофе. Себе я тоже налил, но пил стоя.

— Садись, Гера. В ногах правды нет, — Борис указал на стул напротив отца. Я сел, но старался не смотреть на отца.

Мужчины еще выпили по рюмке. Я понял, что отец уже никуда не поедет, не будет рисковать ехать с запахом алкоголя. Они вышли на веранду и закурили. Воспользовавшись их отсутствием, я плеснул себе в чашку коньяку и выпил. Потом я вышел к ним на веранду и тоже закурил. Отец удивленно посмотрел на меня, но ничего не сказал.

— Семен, Гера, забыли о нашем условии — на даче голышом, — напомнил нам Борис. — Давайте раздевайтесь.

Мне пришлось только снять полотенце. Отец тоже полностью раздался. Они вернулись на кухню, и Борис, достав еще одну рюмку для меня, разлил коньяк.

— За что выпьем? — спросил Борис.

— За твой день рождения, — сказал отец, и мы поздравили Бориса.

— Вот что, ребята. Идите, примите душ, а я пока приготовлю завтрак, — сказал Борис, подмигнул мне и шлепнул по попке.

Мы с отцом пошли в душ и обмывались под одним рожком. Отец начал намыливать мне спину и даже прошелся рукой между ягодицами. Я начал возбуждаться. В свою очередь я намылил отцовский член и яйца. Мне показалось, что у отца начала появляться эрекция, но я вовремя отпустил его.

Когда мыло было смыто, я решился на рискованный шаг. Присев на корточки, я без промедления взял в рот его член и начал сосать. Отец только вздохнул, положил руки мне на плечи и откинул голову. Я старался доставить ему максимальное удовольствие. И то, как он кончил, говорило в мою пользу. Отец с благодарностью потрепал меня по волосам, а когда я поднялся, он поцеловал меня в губы.

Мы обтерлись и вернулись на кухню. Борис посмотрел на отца, и так как его эрекция еще не прошла, наверное, все понял и подмигнул отцу.

— Как помылись, ребята? По вам видно, что неплохо, — подначил Борис. — Сейчас я обмоюсь, и сядем завтракать. — Он покинул кухню.

— Тебе хорошо с Борисом? — спросил отец, наливая себе коньяк.

— Нормально. Он хороший любовник и человек.

Через несколько минут вернулся Борис, и мы позавтракали. Потом вышли на веранду и покурили.

— Семен, Гера, можете пойти отдохнуть. А я пойду на кухню и займусь продуктами. Ведь после полудня ребята приедут, надо их чем-то кормить.

Мы поднялись на второй этаж, и я хотел пройти в спальню Бориса, но отец остановил меня. Он взял меня за руку и повел в свободную комнату, где всегда ночевал, когда был в гостях у Бориса.

— Ты не хочешь порадовать меня тем, чем радуешь Бориса? — спросил он.

— А ты, папа, этого очень хочешь? — Он кивнул.

Закрыв дверь, мы легли на кровать. Мне пришлось взять инициативу на себя, и я прильнул к его члену. Через несколько минут его орган стал твердым и увеличился в размере. Еще некоторое время я ласкал его соски, пока они не стали жесткими.

Я хотел пойти в спальню Бориса за презервативом и смазкой, но отец остановил меня, предложив заняться сексом без презерватива.

— Мы ведь только что из душа, а для смазки используем слюну, — сказал он.

Мне пришлось согласиться, и я лег на спину, обхватив руками ягодицы и раздвинув ноги. Отец смачно плюнул в мой анус и нанес слюну на свой член.

Затем он лег на спину, и я сел на его член. Без смазки было немного больно, но терпимо. Когда он полностью вошел в меня, я начал двигать тазом, постепенно увеличивая темп. Отец крепко держал меня за бедра и даже слегка подмахивал.

Я начал мастурбировать и вскоре мне захотелось кончить, пришлось остановиться. Отец начал издавать эротичные стоны, и я понял, что он уже на финишной прямой. Еще несколько секунд скачки на отцовском члене, и я почувствовал, как его член запульсировал и горячая жидкость наполнила мои внутренности.

Яростно продолжив мастурбировать, я тоже оросил своим соком живот и грудь отца.

Мы искупнулись в душе и пошли помогать Борису.

— Ну что, мне кажется, проблема отцов и детей решена, — и он поцеловал нас обоих.

После полудня приехали друзья Бориса, многих из которых я знал, и праздник удался на славу.

Теперь мы регулярно посещаем баню, вернее снимаем отдельный номер в сауне. Отец и Борис не приглашают туда своих друзей, а берут с собой только меня, чему я очень рад. Уверен, что то удовольствие, которое я доставляю им обоим, заменяет им распитие водки и пива с друзьями в общественной бане.