18. Особенности сексуальной жизни порядочного чел. Сексуальные бабушки

ОСОБЕННОСТИ СЕКСУАЛЬНОЙ ЖИЗНИ ПОРЯДОЧНОГО ЧЕЛОВЕКА. ЧАСТЬ 18

Он представил, как это всё будет выглядеть и понял - его вариант не сработает. Не сработает потому что Галина не София. Потому что они старше,   потому что здесь другая обстановка и другая ситуация. И если тогда София обрадовалась до слёз, то теперь Галина, если это произойдёт, сгорит со стыда или чего у неё там. На вопрос - любил ли он Софию? - он всегда говорил, говорит и будет говорить: "Да". И зародилось это чувство именно той ночью, когда он понял... Впрочем, скорее всего оно зародилось днём, когда он предположил, что она вполне может быть для него женой. Да, оно не начиналось с томных взглядов, башенного сердцебиения, бессонных ночей. Оно зародилась тихо, спокойно, по бытовому. И тем не менее, потом переросло пламенную страсть. Потом было всё: и жаркие поцелуи, и тесные объятия, и волнения от предвкушения близости. И да, началом этому была их первая ночь в гостинице. Здесь же, в случае с Галиной, зацепиться не за что. Тогда, Софии, он предложил женитьбу. Пусть и фиктивный брак, но на вполне серьёзных основаниях. А здесь? Здесь он предложил банальное сожительство, при чём не с целью иметь её как женщину, что в большинстве случаев идёт во главе угла, а убежать, скрыться, спрятаться от грозившей ему опасности. Да, здесь отсутствовали высокие чувства. И она ему не сказала "нет" исключительно из-за приличия. Впрочем... Она просто промолчала, как промолчал и он,   когда Петухова-курица своеобразно сватала её ему. Его молчание означало отрицательный ответ тогда, её молчание означает такой же ответ теперь.

"Всё напрасно... Конечно, может такие дела делаются и не сразу. Надо подождать, привыкнуть друг к другу, притереться - думал он - Но будет ли результат? Не перерастёт ли эта притирка в страдания? Может причиной закомплексованности Галины является какой-то её физический изъян и она не хочет его обнажать? Тогда это не закончиться никогда. Я с этим свыкнуться не смогу, а вот Митя ко мне может привыкнуть. Даже не может, а обязательно привыкнет... И что эта будет за жизнь? Это будет не жизнь. Я то ладно, но зачем же травмировать ребёнка? Тогда всё это не следует даже начинать... Нет, завтра уйду. А лучше всего сейчас - встать и уйти".

Сформировавшаяся мысль зависла в сознании, как утренний туман над рекой, но не стала монолитом, даже сколько-нибудь не окрепла, а медленно колебалась, как мираж в знойной пустыне.

Поначалу он не понимал причины такой неуверенности - выводы ведь были вполне логическими. И вдруг его осенило - он не может от неё просто так уйти. Это заключение явилось от обычного, мелкого, может даже ничтожного допущения, которое обнаружилось где-то в глубине сознания - а вдруг он ошибается? Тогда получится, что он её банально бросил. Это её точно травмирует. И в дальнейшем это будет мучить и его. Но как определить: она, на самом деле, хочет с ним жить, или нет?

Ответ на этот вопрос появился в результате напряжённых мысленных поисков, хотя и выглядел довольно просто: надо чтобы она сама его выгнала. Если она его выгонит, значит не хочет. И тут не важно – этого по каким-то причинам не хочет она, или этого хочет он. Результат устраивал обоих.

Мысль, как всё это осуществить, вначале показалась ему абсурдной. Однако, досконально проанализировав, Кузьма нашёл её самой подходящей.

Он встал с кровати, оделся, вышел в коридор и включил свет. Затем начал ходить туда сюда, открывать и закрывать дверки шкафчиков, рассчитывая тем самым разбудить Галину. И действительно, вскоре она тоже вышла на коридор.

- Вы что-то ищите, Кузьма Николаевич? - удивлённо спросила она - Вы что-то потеряли?

- Галина Ивановна... - начал он и запнулся.

Они смотрели друг другу в глаза. В её взгляде он увидел уже не удивление, а какую-то тоску и разочарование. И он вдруг понял, чтобы сказать задуманное, ему надо преодолеть этот взгляд, который каким-то образом  сковывал его. И он не нашёл ничего другого как протянуть руку и щёлкнуть выключателям.

Темнота скрывала внешние признаки, по которым можно было определить внутреннее состояние. Оказавшись в темноте, он схватил её за плечи и прижал к стене, одновременно произнося приготовленные слова.

- Галина Ивановна, раз уж мы с вами собрались вместе жить, то нам следует опробовать все... - он запнулся, растерялся, не находя подходящего слова, но  тут же собрался, сосредоточился и продолжил - стороны... Что с этим связано...

Хотя последние слова и представляли собой обрывочные фразы, Галина Ивановна поняла смысл сказанного.

- Кузьма Николаевич... - громко произнесла она и тоже запнулась.

Вдруг, кожей рук и лица, Кузьма уловил горячую волну, которая исходила от её тела. Она появилась неожиданно, в мгновение ока заполнила пространство вокруг, обдав его жаром.

В мозгу тут же сформировалась мысль, переросшая в уверенность и давшая дальнейший толчок.

"Она этого хочет..."

- Тише! Митя спит... - твёрдым шёпотом произнёс он, толкая женщину к открытым дверям комнаты в которой спал.

Она не особо сопротивлялась, по-видимому, на самом деле не желала разбудить сына и, конечно же, это ещё  не означала её согласие. Однако, во время этой лёгкой валтузни, её лицо попало в полоску света уличных фонарей, проходящего между не плотно задёрнутых штор кухонного окна.

Теперь в её глазах Кузьма увидел тот же взгляд, который был у Лианны, и который был  у Софии, когда они находились в гостинице и обнажённые стояли друг перед другом - желание и боязнь. Именно желание и боязнь, но только впаре - по отдельности они не значили ничего. И он не знал почему. Почему эти два определение - «хотеть» и «бояться» одновременно - вводят его в сексуальный транс. Это чисто его фантазия или в этом есть какая-то общая закономерность?

Теперь, как и тогда, этот взгляд Галины придал ему не просто уверенности. Он вогнал его в определённое состояние наглости, тупого стремления во что бы то не стало физически овладеть ею.

- Кузьма Николаевич... Что вы делаете... Прекратите... Как вам не стыдно... Перестаньте... - шипящим шёпотом просилась она, но это, как оказалось, его только ещё больше возбуждало.

Полная темнота, в которой они очутились, после того как он увлёк её в комнату и закрыл двери, не стало помехой на пути к цели. Еще ему казалось, что он держит в руках не просто тело, а какой-то горячий комок. Если бы она вырвалась и убежала, он, как змея, нашёл бы её именно по этому теплу. Но она не вырывалась и не убегала. Она сопротивлялась. Однако её сопротивление было не обширным и мощным, так чтобы вся и изо всех сил, а  каким-то половинчатым, локальным: она просто препятствовала его действиям.

Снять халат у него получилось довольно легко. А вот с ночной рубашкой возился долго, но так и не одолел: слишком уж она была широкой и длинной.

Он положил женщину на кровать и сам стал сбрасывать с себя одежду. И только теперь заметил, что его "динозаврик" давно уже пребывал во взрослом состоянии и превратился в настоящего "динозавра": мощного, хищного и свирепого звера.

Запустив руки под подол рубашки, Кузьма стал стягивать с Галины трусы. Дело это оказалось не простым, потому как женщина, в прямом смысле, скрутилась в клубок, как ёжик, что делало невозможным эту процедуру. Чтобы как-то сдвинутся с мёртвой точки, ему надо было распрямить ей ноги. Но как он не старался, ничего не получалось: она постоянно возвращала их на место.

Если бы Кузьма был в здравом уме, то, скорее всего, сдался бы где-то после третьей попытки. Но поскольку его сознание находилась в затуманенном состоянии и в нём преобладала одна единственная мысль - стремлением к совокуплению, то он с каким-то тупым упорством повторял и повторял одно и то же действие. И вот наконец какая-то  попытка увенчалась успехом. То ли женщине надоело всё это, то ли она устала держать тело в постоянном напряжении, но вдруг она расслабилась. Правда всего лишь на короткое время. Дальше она снова приняла ту же позу, но Кузьма успел воспользоваться подвернувшейся возможностью.

Оказавшись таким образом на финишной прямой, он уже действовал настойчиво, бесцеремонно и может быть даже нагло: повернул её на спину, навалился всем  телом, накрыл своей промежностью её промежность.

Его "динозавр" свободно проскочил кустистые волосяные джунгли, легко проник во вход горячей "пещеры" и помчался по скользкому и узкому коридору.

Когда основание его детородного органа ударилось о мягкие "колонны" входа в "пещеру", "динозавр"  поспешно «изрыгнул» мощную струю семенной жидкости.

Это было похоже на разряд молнии, с мгновенной и полной потерей накопившегося потенциала. Напряжение тут же исчезло, желание, стремглав нёсшее его в омут беспамятства, прошло, мышцы тела обмякли...

Галина, по-видимому, почувствовала перемену: быстро выскользнула из под него и убежала, безошибочно определив в полной темное где находилась дверь.

Кузьма перевернулся на спину и стал заполнять пустоту сознания, появившуюся на месте тупого упорства, анализам только что произошедших событий.

"Что это было?"

С этого вопроса он начал выстраивать логическую цепочку своих мыслей.

Он не рассчитывал на такой исход. При чём - не рассчитывал никогда. Никогда Галина, как женщина не привлекала его в сексуальном плане. Теперь же, добиваясь от неё секса, он, тем самым, надеялся получить отчаянное сопротивление. Он рассчитывал, что она будет кричать, драться, кусаться или что-то в этом роде. Впрочем, без этого тоже можно было обойтись. Ей достаточно было произнести только одну фразу - "Я вызову милицию". Даже не милицию, а просто произнести слово – прекрати. И он бы всё прекратил и ушёл. Но она так не сказала. Теперь, учитывая все факторы, с большой долей вероятности, можно было сделать вывод - хотя между ними и не было высоких чувств, близость, которая случилась спонтанно, основывалась на обоюдном согласии.

Кузьма не признавал коммерческий секс, потому что там не было чувств. Однако, теперь получалось, что у него был чисто коммерческий расчёт: ради того чтобы она разрешила ему у неё жить, он её трахнул.

В сделанных им выводах, он ничего хорошего не видел. Но было одно обстоятельство, которое несколько опровергало данные выводы - ему это понравилось. Было жарко, мягко и приятно. Теперь оставалось только узнать – понравилось ли это ей? А если это понравилось и Галине, то можно было ожидать и всё остальное: высокие чувства, благородная страсть, волнительное наслаждение. Всё то, что было у него с Софией. Вобщем, пока что, он передумал от неё уходить.

Кузьма поднялся с кровати и голый направился в ванну. Делал это он не шумно, но и не скрытно. Если бы сейчас появилась Галина, он бы смело предстал перед ней без всякого стеснения и смущения таким каким был. Но он знал, что она не появиться. Если даже допустить, что такое случится, то  скорее всего, это она бы сгорела со стыда.

Он включил воду, отрегулировал температуру и подставил "работника" под тёплую струю. Затем, наклонил голову и вслух, но не громко произнёс.

- Ну что, "Кузьма Николаевич" ты сегодня был на высоте...

И  снова, как и тогда, прозвучал строгий голос в сознании.

- Перестань разговаривать с членом!