Моника Глава 28

Некоторое время Госпожа молчала, видимо в изумлении от моего совершенно немыслимого поведения. Я весь сжался, в страхе ожидая жестокого удара. И вообще тягчайшего наказания. На глазах у меня были слёзы. Госпожа внимательно смотрела на меня, что-то обдумывая. Наконец она сказала:

– Встать.

Я поднялся на дрожащие ноги и уже расставил их в ожидании удара по своим яйцам. Но Госпожа повернулась и приказала:

– Иди за мной.

И вышла из чулана. Я пошёл за ней. Она пришла в комнату и села в кресло.

– Сигарету.

Я подал ей сигарету и зажигалку. Она сделала несколько нервных затяжек.

– Тебе звонил Грег Фишер, – сказала она, – перезвони ему на мобильный.

Вот он, пропавший Грег. Пользуясь позволением Госпожи, я взял мобильник и набрал номер Грега. Он ответил сразу.

– Роберт, Роберт, прости пожалуйста. Такая карусель получилась…

– Куда ты пропал? – я постарался изобразить сердитый тон, но похоже это у меня плохо вышло. По сути дела не до Грега мне было сейчас.

– Так вот я и объясняю, – торопливо заговорил Грег, – всё дело в Салли.

Я конечно знал про одну из самых больших слабостей Грега – аппетитную блондинку Салли Бёрднесс. По сравнению с ней для Грега меркли даже прелести Шейлы, которые он имел удовольствие лицезреть каждый день. Но Салли, в отличие от Шейлы, была способна на не вполне адекватные действия. Что и подтвердилось последующим разговором.

– И что Салли? – спросил я.

– Понимаешь, я обещал заехать к ней. На пару часов. А она решила, что я уже давно у неё не был, и ничего страшного не случится, если я в этот раз побуду у неё побольше, чем два часа.

– И насколько побольше?

– Так вот в том-то и дело, что для Салли «побольше» может означать хоть целые сутки.

– Для Салли да, но насколько я знаю, не для тебя, Грег.

– Роберт, она начала с того, что незаметно отключила мой телефон. Он у меня был в снятом пиджаке. И я не слышал никаких звонков. Потом только узнал, что мне звонили и ты и Шейла. А потом она мне что-то подмешала в вино. И я заснул как убитый. Ну, теперь я ей…

– Ясно, – оборвал я его. Сейчас мне совсем было неинтересно, как накажет Грег свою любовницу за самоуправство. У меня были другие заботы. Поэтому я сказал.

– Сейчас уже поздно, Грег, встретимся завтра на работе. И постарайся по пути не заезжать к Салли.

И я отключил телефон, даже не спросив Грега о вверенной ему части дела. Через несколько секунд я вообще забыл о нём, уже стоя на коленях перед Госпожой. Она по-прежнему курила сигарету, видимо пытаясь сосредоточиться на какой-то мысли. На меня она не смотрела, взгляд её был устремлён куда-то вдаль. Я покорно ждал. Затем, по-прежнему не глядя на меня, она тихо сказала:

– Это началось давно, Роберт. Ещё до знакомства с тобой.

Госпожа назвала меня по имени. Это случалось так редко, что я поначалу не поверил своим ушам. Обычно она называла меня «раб» или «куки». Я весь превратился в слух. Госпожа продолжала.

– Тогда я попала на один званый вечер. Было довольно скучно, какие-то пошлые тосты… Но этого человека я заметила. Он выделялся среди остальных. Он вёл разговор на какую-то политическую тему с несколькими джентльменами. Сама тема мне была не особенно интересна, но меня привлекло то, как он говорил. Как он аргументировал свою точку зрения. Как уверенно отвечал на сыпавшиеся на него со всех сторон вопросы и критические замечания. Даже обвинения. Не помню в чём, по-моему в экстремизме. Он был один против всех. Сначала я за бокалом коктейля просто прислушивалась к их беседе. Затем мне стало настолько интересно, что я подсела к ним. Он обратил внимание на моё появление и приветствовал меня наклоном головы. Затем я сама задала ему вопрос по обсуждавшейся проблеме.

– Это очень интересный вопрос, мэм! – воскликнул он, - именно от его решения и зависит всё остальное, о чём мы спорим. Можно сказать, что Вы сразу же уловили самую суть проблемы.

И после этого дебаты фактически перешли в полемику между ним и мной. Затем уже, не помню каким образом, но мы оказались с ним вдвоём. И тема нашего разговора с политики незаметно перешла совсем в другое русло. Мне было интересно с ним. Он свободно мог говорить практически на любую тему. И не просто говорить. А высказывать интересные нестандартные суждения, отличные от общепринятых точки зрения. И я почувствовала естественное желание продолжить с ним знакомство.

Госпожа на какое-то время замолчала, видимо собираясь с мыслями. Я безмолвно смиренно ожидал продолжения её рассказа. Что-то подсказывало мне, кто его главный герой. Затем она продолжала:

– В общем после раута я поехала не к себе домой. А к нему. Ему даже особенно уговаривать меня не пришлось. Мне самой хотелось этого. Этот человек был интересен мне. Но я чувствовала в нём какую-то недосказанность, загадочность. В нём была сокрыта некая тайна. И эта тайна безотчётно манила меня. Я подспудно хотела раскрыть её. Хотела раскрыть не из чисто женского любопытства. А что-то подсказывало мне, что эта его тайна созвучна моим потаённым мыслям и желаниям.

Он усадил меня в кресло, а сам пошёл смешивать коктейли. Я с любопытством осматривалась вокруг. И вот он появился, неся в руках поднос с коктейлями. Подойдя ко мне, он вдруг опустился на колени. Приятный холодок пробежал по моей спине. Я безотчётно поняла, что это именно то, что я от него хотела. Да, я хотела увидеть его у своих ног. И не для того, чтобы насладиться его унижением передо мной. Скорее наоборот, я хотела сама возвыситься. Поскольку он сейчас внушал мне глубокое уважение и интерес, и его унижение не его унижало, а меня возвышало.

Потом он покрывал поцелуями мои ноги, и мне это нравилось, я не мешала ему. И не только не мешала. Я приказным тоном велела ему снять с меня туфли. Он охотно сделал это. Глаза его горели, и я поняла, что возможно нашла своё будущее. Дальнейшее развитие наших отношений подтвердило это чувство. Это был человек с ярко выраженными мазохистскими склонностями, а выяснилось это буквально в первую же нашу ночь. Я говорила тебе, что всё это было ещё до знакомства с тобой. И ты знаешь, что в отношениях с мужчинами меня с юных лет начала устраивать лишь доминантная роль. И чем большее уважение мне внушал мужчина, тем большее удовольствие я от этой роли испытывала. И этот человек доставил мне такое удовольствие. Мы понимали с ним друг друга без слов.

Последовавшая за этим постель логически продолжила то, что фактически уже началось. Ночь любви превратилась в фантастический сеанс, одно из самых ярких воспоминаний в моей жизни. Но что я сразу подметила. Будучи нижним, он, тем не менее, был ведущим. Тон задавал он. А я, будучи Верхней, незаметно для себя под этот тон подстраивалась. Со временем для меня такой вариант стал абсолютно неприемлемым – мне необходимо стало ощущать себя реальной Госпожой. И я решительно пресекала любые попытки нижних навязать мне свою игру. Но тогда я ещё позволяла руководить собой.

Наши встречи стали постоянными. Иногда я приезжала к нему, иногда он ко мне. Но неизменным было то, что я постепенно стала подпадать под его влияние. Влияние саба на Доминанта – известное явление, верно. Но осознала его пагубность я лишь значительное время спустя. И при построении отношений с тобой сделала необходимые выводы. А тогда моя недостаточная опытность не позволила мне остаться независимой. Он много мне рассказывал о том, какой должна быть Госпожа. Госпожа в его понимании этого образа. И я верила ему, поскольку в этом он был так же убедителен, как и в политических дебатах. Противоречить ему было фактически невозможно. И к определённому времени я была совершенно уверена, что его понимание этих вопросов и есть единственно правильное. И моё понимание, внутреннее ощущение полностью соответствовали именно его взглядам.

Осознание этого парадокса пришло ко мне далеко не сразу. И стало возможным потому, что его требования ко мне как к Госпоже неуклонно повышались. Я не буду рассказывать тебе конкретные вещи, не нужно тебе этого знать. Но настал момент, когда я стала тяготиться отношениями с ним. Решительно пресечь его деспотизм (да, иного слова и не подберёшь) по отношению ко мне я не могла. Как ни странно, не чувствовала в себе силы для этого. Невероятно, но факт – у меня появилось ощущение, что это он Верхний, а я нижняя. И моя основная функция – выполнять его приказы. И по сути дела так оно и было на самом деле. Не я воспитывала его как своего раба, а он воспитывал меня как свою Госпожу. И это в конце концов привело меня сначала к внутреннему конфликту самой с собой. Моя внутренняя самооценка к тому времени была настолько высока, что я уже не могла мириться с таким положением. А что такое положение налицо, я осознала очень хорошо. И на более позднем этапе это закончилось разрывом с ним. Я ничего не стала ему объяснять, поскольку знала: если я пущусь в объяснения, через десять минут он меня убедит в моей полной неправоте. Поэтому я просто уехала. Уехала, ни слова ему не сказав.

Госпожа снова замолчала. Я не осмеливался спросить. Но она сказала сама.

– Не видела я его лет пять. Хотя изредка слышала о нём в связи с его финансовыми операциями. И следующая моя встреча с ним произошла совершенно неожиданно. И похоже стала для меня роковой.

Госпожа закурила новую сигарету. Затем встала с кресла и подошла к окну. Какое-то время она стояла и курила, глядя на моросящий дождь. Я терпеливо ждал. Наконец, не оборачиваясь, она продолжила свой рассказ.