Дневник Пятницы. Тематика: Дневник проститутки Часть 1 Начало

Обычно мы встречались в конце рабочей недели, например вечером пятницы мы могли пойти в ресторанчик и перед тем, как расплатиться он кидал: «- а сейчас пойди в уборную и избавься от белья, жду тебя на улице», и что тут делать? Однако я охотно подчинялась и самой большой проблемой в этом было затолкать лифчик в маленькую сумочку – сумочка раздувалась и с трудом застёгивалась, а я выходила из ресторана пунцовая, когда я выбирала наряд, я не подумала про такую возможность и теперь грудь под свободной блузкой жила своей жизнью, а меж бёдрами моментально стало скользко, хорошо хоть юбку я выбрала длинную и теперь не переживала хотя бы по этому поводу. Затем мы гуляли по городу, он отпускал комплименты моей колыхающейся под блузкой груди, мы целовались в парке при этом он пощипывал мои соски через ткань блузки… затем он увлёк меня на аллею парка, нашёл лавку, уселся и приказал сесть себе на колени… и вот уже под длинной юбкой одна его рука путешествует по моему бедру, вторая поднырнула под блузку и обхватила грудь, он уткнулся носом мне за ухо и ничего не говорит, само дыхание его на моей шее уже заводит меня… когда же руки его начинают играть с моим телом, мне трудно сдержать стон… я в его руках, и хотя одета – преграды одежды нет, его рука настойчиво подталкивает мое бедро и я не задумываясь раздвигаю ноги так, что его рука вторгается меж давно и основательно скользких губ…-« я знал что тебе понравится, но приятно удивлён! » говорит он и извлекает свою руки из-под юбки, демонстрируя мне в свете фонаря свои пальцы мокрые от моих выделений… как хорошо что свет фонаря столь неярок – я надеюсь что моё смущение не очень заметно. Он играет со мной, мучает меня, его прикосновения грубы и нежны попеременно, он будто исполняет какую-то мелодию, со своими высокими и низкими нотами, быстрым и медленным темпом. Уже поздний вечер и прохожих в парке нет, но сама возможность наличия свидетелей этой игры волнует меня, волнует странным образом, я возбуждена, но напряжена, я на грани, но не могу кончить. Наверное, этот момент входил в его план потому что его движения становятся более резкими, грубыми, потом, видимо когда истекло время которое он считал достаточным чтоб меня привести, он вынимает мучающую меня руку из-под юбки. И с вопросом смотрит на меня. Мне сложно сосредоточиться, трудно справиться с сердцебиением и перевести дыхание… -«как ты? », спрашивает он. Тогда я ещё только начинала понимать разницу между его настроениями, хотя я давно отметила крайние случаи, когда он ироничен, или когда падает его пресловутое железное забрало и он не будет терпеть возражений… в этот раз я услышала живое участие потому ответила честно, что не смогу расслабиться в достаточной степени и мол давай поспешим домой. –«эээ, не спеши, Игрушка. Ты не можешь, зато я могу… вставай! » с этими словами он подтолкнул меня, поторопив подняться на ноги… если честно, ноги мои были ватными, и когда он повелительным жестом указал мне вниз, я охотно и поспешно опустилась на колени уже понимая к чему идёт дело, так и есть, вот он расстегнул ширинку но едва я потянулась к его члену руками, остановил меня – «руки за спину и открой рот» затем взял меня за голову двумя руками, намотав на кулак левой мои волосы и правой придерживая за затылок начал иметь, я думала только об одном – как бы держать рот шире и не поцарапать его член зубами при такой амплитуде… Суть в том, что, пока моя голова крепко зажата в его руках, произвольным мыслям в ней нет места. Необходимость устоять, вытерпеть и не разочаровать своего мужчину вытесняет все мысли, аналогичный эффект я испытываю при порке - борьба с болью вытесняет все другие мысли. Сейчас я не думаю о паршивой рабочей неделе и не волнуюсь о интригах и нападках коллег. Не думаю о том, как я выгляжу на парковой аллее с членом во рту. Даже о том, насколько я возбуждена (хотя, если честно, я нахожу это очень сексуальным). Я просто терплю дискомфорт, боль и его толчки, потому что знаю, что сейчас это все, что нужно, чтобы доставить ему удовольствие. А это единственное, чего я хочу! У меня необыкновенно ясная голова, и будто гора упала с плеч, а все, что было нужно для этого, – потерять иллюзию выбора. Когда я чувствую, как его крепкие руки удерживают меня, не дают уклониться от своей, главной на этот момент задачи – послужить своим ртом радости Хозяина, быть использованной – в этот момент пропадают суетливые мысли, колебания и сомнения. В этот момент он, его удовольствие – центр моей вселенной. Все остальное не имеет значения. Он останавливается на мгновение, выводит свой член, даёт мне отдышаться, около минуты наблюдая мой широко открытый рот и слушая шумное дыхание. Лишившись приоритетной задачи, я вновь начинаю замечать окружающее и осознавать унизительность и двусмысленность своего положения, открытость пространства и наличие потенциальных свидетелей в каждой тени вокруг. Мне даже, кажется, что вон за тем кустом, в тени светится огонёк сигареты и кто-то пристально наблюдает за нами, через мгновение я вижу, что это просто тень, а ещё через одно уже не знаю, что я вижу… тревога овладевает мною. Игорь видит мою тревожность и спрашивает, не желаю ли я продолжить у него дома, обрадовавшись на мгновение, я вдруг прикусываю себе язык чтоб не выкрикнуть «да! », после небольшого колебания я бормочу «как будет угодно Хозяину». Это характерный момент, мне проще терпеть боль чем манифестировать своё подчинение, мне всегда смешным и наигранным казался этот, присутствующий на тематических форумах, момент. Подчёркнутое обращение «Господин, Хозяин», пресловутый «этикет»… почему-то игра с телом казалась мне не столь трудной как игра с Речью. Игорь знает это и любит дразнить меня… в этот раз он гладит меня по голове со словами «хорошая девочка, умничка» это покровительственная похвала смущает меня ещё больше, я чувствую прилив крови к лицу, уши мои горят, но к счастью, он прекращает мучать меня, и вновь подтягивает мою голову к своему члену.. я поспешно распахиваю рот и успеваю словить его член… «посмотри мне в глаза» неожиданно командует, он, я выворачиваю глаза вверх, чтоб увидать его похотливую ухмылку и видимо, мой вид был для него последней каплей, и он бурно кончает. Вот и всё. На этом кончается «приключенческая» часть нашего свидания – мы едем к нему домой и тут у меня уже есть всё чтоб кончить. Я более не тревожусь из-за открытости пространства и наличия потенциальных свидетелей, но в тоже время у меня есть свежие воспоминания об этой тревожности, об этом выходе за пределы зоны комфорта. Если бы после ресторанчика он повёз меня прямо в свою постельку – это была бы лишь бледная тень той бури эмоций и переживаний, которые теперь щедро изливаются на меня. Больше о вечере того дня писать не буду, отмечу лишь что между тематиками не всегда, далеко не всегда имеет место какой-то экстремальный или извращённый секс. Вот и у нас в этом плане бывают вечера, когда не происходит ничего особенного кроме того, что Игорь требователен. Очень требователен. Он умеет так провести процесс, что по итогам я чувствую себя глубоко протраханной, и в физическом и в ментальном плане и пусть этот эпитет не покажется нарочитой грубостью, это всегда можно описать клише: «усталая и довольная» но разве такое определение подойдёт масштабу моих ощущений? Каждый раз с ним я ощущаю себя как на экзамене, и экзамен этот я сдаю успешно. Каждый раз я остаюсь с послевкусием удовлетворения и усталости, будто после продуктивного дня в тренажёрке. Думаю, во многом такой итог обусловлен тем фактом что мы очень хорошо изучили друг друга. И я его и, что главное, он меня - знаем давно и хорошо. Именно потому он сочинял такие провокационные сюжеты как описанный выше. Я могла быть очень раскованной в интимной обстановке, но очень смущалась любым намёком на публичность. Он подводил меня к этому барьеру и побуждал переступать через него. Да, кто-то скажет, что мол невелик подвиг, но мне это было очень трудно и тем ярче было ощущение успеха после всего. Тем летом наши встречи на выходные начинались с так или иначе воспроизведённого подобного сценария. Мы проводили вместе выходные дни, и в рамках этих игр он принимал Роль моего Хозяина, от меня же требовал отыгрыша роли рабыни-игрушки, на протяжении недели я жила воспоминаниями о прошедших выходных и предвкушением приближающегося конца недели. Интересно, что в воспоминаниях ярко светились приятные моменты, но как-то уходили на второй план те трудности, что я испытывала в внутренней борьбе. С приближением конца недели предвкушение нового приключения, эмоций и переживаний, которые меня ждут делали моё настроение приподнятым и капельку тревожным, как ожидание трудного, но приятного события, такого как туристическая поездка или праздник, который нужно организовать – тебя обуревает как предвкушение праздника, так и тревога «всё ли пойдёт хорошо? », да, тревога, но радостная тревога. В целом это было лето что началось как время приподнятого настроения, продолжилось, перевалило через половину… и вдруг, задолго до своего конца, вдруг перестало быть идиллией. Однажды он отменил встречу сославшись на сложности с новым проектом на работе. В принципе это можно было понять, но я ожидала что отменив встречу в вечер пятницы он позовёт меня утром субботы… днём субботы, вечером…. Он не позвонил и не написал и в воскресенье вечером. К среде я начала волноваться, первой звонить казалось неправильным, но я сумела уговорить внутренние сомнения двумя аргументами: вдруг с ним что-то случилось, и я мол беспокоюсь о нём, а не о своём месте в его жизни, и второе – я не позвонила, а написала, так вот малодушно ускользнув от неловкости. Ответил он мгновенно и, кажется, даже не подозревая о всей серьёзности момента. Вот тут меня покоробило – оказывается он не попал в аварию, не завален работой или другими проблемами. Он просто был занят в ту пятницу, а раз мол с пятницей не сложилось, он и решил посвятить выходные домашним делам, потому как «за время игр - дома накопились мелкие задачи». Вот так вот. Не переживает, и, читай между строк – решил немного отдохнуть от меня. Тут я вспылила, но благодаря тому, что разговор велся в мессенджере, сумела взять себя в руки и не наговорить лишнего. Немного справившись с эмоциями, я прозрачно намекнула что мол то, что не удалось сделать в пятницу – можно сделать в среду. Только написав это я поняла, что напрашиваюсь. Сама прошу о свидании, сама прошусь к нему в койку. Уши мои загорелись мгновенно, и я опять обрадовалась, что беседа шла не непосредственно… а потом я увидала что он набирает ответ… и видимо, его выводы были сходными с моими, потому что в пришедшем сообщении был уточняющий вопрос: -«ты действительно просишь немедленно поиграть с тобой, Игрушка? » и вот как тут быть? Разговор затеяла я, и отмолчаться было бы глупо… но напрашиваться на его «игру»? это уже не глупо, это унизительно… но я сдержалась, подумала, чего же я хочу, взвесила «за» и «против». Какие аргументы за вариант ответить утвердительно? Я была возбуждена всю предшествующую неделю, думая о том, как он мог бы трахнуть меня, и я буду очень рада, если поеду сейчас к нему домой и мы сделаем это. С другой стороны, вопрос теперь стоит так, что инициатор этого я, а он только лишь соглашается на мои просьбы. Казалось бы, и что? Но условности, треклятые условности: мужчина, который любит секс, – жеребец, и поведение его будет иметь общественное одобрение. Женщина же, которая любит секс, имеет все шансы прослыть шлюхой. Ну вот, слово на «ш» прозвучало. Я вновь смущена, и вновь радуюсь, что в этот момент меня никто не видит… я ещё размышляю как быть, а руки уже разблокируют погасший было телефон… что же писать? Но кого я обманываю – я соглашусь… медленно, чтоб импульсивно не написать лишнего я печатаю «да»… но не отсылаю… уверенна, что он не упустит этой возможности подразнить меня и переспросит, «что да? » или потребует ответа полным предложением, потому сразу пишу: «да, я прошу поиграть со мной сегодня», пишу и отправляю, отправляя внутренне обмирая от ощущения необратимости, не давая себе шанса передумать… ответ практически мгновенный: -«ок, приезжай ко мне к 16:00. Не опаздывай. » обрадовавшись, что вот вроде бы всё наладилось без лишних слов, я вдруг обращаю внимание на время. Пока я переживала, колебалась писать или не писать и пр. и пр. день-то давно перевалил через полдень. Сейчас на часах было 14:47, т. е. учитывая время в пути я уже опаздываю. Если я выйду прямо сейчас – я едва успею при условии бесперебойной работы общественного транспорта. Однако мне нужно подготовиться и потому надежда только на такси. В общем лихорадочная спешка. Я не могу позволить себе заявиться как есть, ведь предыдущее свидание я планировала на вечер пятницы, а с тех пор много воды утекло. Я кидаюсь в санузел, я сама только что напросилась и, подозреваю, неготовность моя хоть в каком незначительном нюансе будет предметом для едких комментариев. Итак: клизма, бритва, душ, зубная щётка и я с мокрой головой вызываю такси. Я не смотрю на часы в дороге, т. к. нет смысла переживать по поводу того, что поменять не можешь… но поднимаясь в лифте на финише пути к его квартире я бросаю взгляд на мобильник, опасаясь что там может быть пропущенное сообщение… отмечаю время 16:18 – не так уж страшно, но наверняка это будет поводом. Во время лихорадочной подготовки и, особенно, во время пути, я нервничала и злилась всё больше. Злилась и на себя и на него, злилась на то, что из простого желания внимания к своей персоне я вляпалась в такую нервную спешку, злилась на то, что опаздывала и не могла не опоздать, злилась на то, что боялась его реакции на своё опоздание. Сейчас вспоминая, я думаю, что, наверное, именно тогда, в ту среду во время этой лихорадочной гонки меня впервые посетила мысль о том, что игра перестаёт быть игрой. То, что начиналось с заявлений «чисто физиология», «дружба с тематическим сексом» и «тема только в рамках сессии» постепенно превращается в пугающе реальную зависимость. Да, мысль эта появилась, оформилась в смутное беспокойство, но едва я переступила порог его квартиры и дверь захлопнулась за мной – я увидала его улыбку. Это было такое искреннее и яркое удовлетворение: -«рад тебя видеть… наконец». И я едва не взорвалась, услышав это «наконец», да, я немного опоздала но, если он так хотел меня видеть – почему молчал предшествующие дни? Едва не взорвалась, но тут он двинулся вперёд, и просто вдавил меня в стену, вжал телом, перехватил руками руки, впился поцелуем…. И вот в минуту вся моя злость улетучивается, настроение кардинально меняется, а он отпускает комментарий: «ммм, ты так разительно обмякла, ты влетела, сюда метая громы и молнии глазами, ты была так напряжена и вдруг обмякла – я слышу, как поменялось твоё дыхание, это всё я? Ты настолько рада меня видеть? » эти слова я слышу без своеобычного для него подтрунивания. Он не дразнит меня, он искренне удивлён своим влиянием на меня и что же мне ответить? Да, я подтверждаю: «мне очень нужно было это», и, не отдавая себе отчёта начинаю откровенничать: «я боюсь, у меня развивается зависимость от тебя, пожалуйста, не рассматривай это как кокетство, я не глупая курица, я дружу с своей головой, но это действительно напоминает зависимость, долгое время без твоих прикосновений, без твоего голоса, без твоих ироничных реплик – и я будто в голоде, мне будто не хватает какого-то витамина, или воздуха или не знаю чего…» в моем голосе появляется слышимая даже мне нотка жалобы, но тут я замечаю что откровенность эта вызвала в нём хищный интерес… он задирает мою футболку наверх, подныривает рукой под чашечку бюстгальтера, с силой натягивая его и смещая вверх, так что швы протестуют потрескиванием, будто вот-вот порвутся… он высвобождает мою грудь и с силой сжимает сосок пальцами, выкручивает и тянет вверх с силой, так что я задыхаюсь от боли, пытаюсь привстать на цыпочки чтоб ослабить напряжение… - «даже таких моих прикосновений? » неожиданно ровным голосом спрашивает он, и отпускает сосок. Я пытаясь отдышаться выигрываю минуту, но понимаю, что от ответа не уйти... «да, даже такое прикосновение я вспоминаю потом с удовольствием» опять откровенничаю я. –«ну что-ж, я знал, что ты извращенка, но лишнее подтверждение подкрепляет мою оценку… раздевайся! » едва не пропустив этот приказ после шпильки про «извращенку», я принимаюсь лихорадочно избавляться от одежды, чувствуя как кровь приливает к лицу. Любая женщина, какой бы идеальной она ни была, недовольна какими-то частями тела, и, поверьте мне, у меня хватает недостатков. Однако обычно я стараюсь не переживать. Я практикую здоровое питание, хожу в спортзал не реже раза в неделю и весьма уверена в том, что большинство парней в порыве страсти обращают внимание на многие вещи, но не на то, насколько накачан твой живот. Однако раздевание перед кем-либо, кто вам нравится, и кто остается полностью одетым, а значит, не занят ничем, кроме внимательного наблюдения за тем, как вы снимаете одежду, вызывает сильное смущение. Делая минимум движений, практически лишенных грации, я сняла футболку и стянула шорты одновременно скинув кроксы (потому что они по своей природе совсем не сексуальны) и замерла на мгновение, набираясь храбрости, чтобы сделать следующий шаг. Я подняла голову – он смотрел на меня. В уголках его рта затаилась улыбка. Я решила, что мне пришло время притвориться и сыграть в его игру. Я умею притворяться. Я могу изобразить уверенность, при этом совсем не ощущая ее. Черт, пару раз я использовала это для работы, и никто ничего не заподозрил. Поэтому, слегка улыбнувшись и надеясь, что я не сильно покраснела, я завела руки за спину, расстегнула бюстгальтер, протянула его вперед и бросила в сторону. Не останавливаясь, я перешла к трусикам, отправив их вслед за бюстгальтером, и повернулась к Игорю, пытаясь подавить желание скрестить руки на груди, или прикрыть лобок, или одной рукой прикрыть груди, а другой лобок? Я подавила в себе эти суетливые поползновения и просто вытянула руки вниз. Так мы простояли несколько минут. Легкий ветерок от открытого окна пробегал по моему телу. Игорь наблюдал за мной. Лучи вечернего солнца наполняли комнату. Где-то вдалеке залаяла собака. Дети во дворе шумно играли в футбол. Вечерний свет и будничные звуки создавали ощущение нереальности происходящего. И тем не менее это я стояла посредине комнаты нагишом, под его внимательным взглядом. Там за окном шла обыденная жизнь, а тут в тишине меж нами повисло усиливающееся напряжение. В конце концов он встал и направился ко мне. Подойдя, он обхватил меня руками и сжал ягодицы. Я прильнула к нему, стремясь в его объятия, нуждаясь в них. Я будто пыталась спрятать свою наготу в его объятьях. Я не в первый раз представала перед ним в костюме Евы, но сейчас, его взгляд заставил меня почувствовать себя очень уязвимой, будто все предметы вокруг приобрели острые углы и любое неосторожное движение может грозить мне травмой. И тут он снова поцеловал меня… И были только его руки, обнимающие меня, его губы, целующие меня… Он откинулся назад, убрал выбившуюся прядь с моего плеча и улыбнулся: – «Ммммм. Прежде чем мы кое-чем займемся, ты будешь наказана. » Я почувствовала волну протеста и злости. Ну почему ему обязательно надо застать меня врасплох, неужели так будет всегда? Мне захотелось грязно выругаться, но я сдержалась. -«Да, наказана, и я прошу не рассматривать это как игру и пошлёпывания, произошедшее сегодня я склонен рассматривать как попытку манипуляции снизу. Я не могу с этим мириться и хочу, чтоб ты эту мысль крепко усвоила, думаю розга достучится до тебя». Сказанное заставило меня нервничать, в популярной культуре существует стереотип что нижние намеренно провоцируют своих Верхних для того, чтоб нарваться на, якобы желанное, наказание. Не знаю, может доля правды в том и есть, но я точно не такова. Я слегка мазанутая саба. И ключевое слово тут «слегка». Меня могут приятно волновать шлепки, грубые прикосновения… но сильная боль это другое, когда он выкручивает мой сосок – единственное что я испытываю в данный момент – желание чтоб это поскорее закончилось. Я не испытываю никакого удовольствия от боли, удовольствие приходит потом, от осознания что со мной только что обошлись несколько бесцеремонно, но эту потребность вполне закрывают шлепки ладонью по попе… а тут разговор зашёл о розгах. В наших отношениях с Игорем он ещё никогда не подвергал меня порке, в момент обсуждения я рассказывала про свой предыдущий опыт и как мне не заходит порка… и вот он именно про порку и заговорил. Более того, скажи он что просто хочет меня выпороть – меня бы это обеспокоило, но не возмутило. Я уже писала, что я извращенка, и хотя порка это очень неприятно для меня – нижняя роль подразумевает что иногда нужно потерпеть, потерпеть в рамках игры и получить взамен богатые эмоции от своей беспомощности и от его энтузиазма. Но наказание? Я не нашкодившая кошка и не собака, которая нуждается в дрессировке, и мне стало очень некомфортно от мысли, что он считает такие наказания приемлемой частью отношений. Ведь поводом для наказания, которому он собрался меня подвергнуть, он назвал мои действия вне рамок игры, ну или по крайней мере, я таковыми их считала… выходит же, что он гораздо шире оценивает рамки игры, и в другом свете видит наши отношения. Неприятное открытие, неприятное вдвойне ещё и потому, что сделала я его только что – стоя нагишом в его квартире после того, как напрашивалась и спешила сюда. Я забеспокоилась, потерянно оглядываясь, внутренняя борьба, наверное стала очевидной и для стороннего наблюдателя или же Игорь спланировал этот момент заранее, поскольку он протянул руку приглашающим жестом, как бы предлагая мне взять его за руку, я ответила на это бессловесное предложение и он вытянул меня на центр комнаты, после чего отпустил мою руку и пошёл вокруг меня, напевая какую-то мелодию. Лицо его светилось при этом улыбкой довольства, завершал картину ироничный прищур. Он будто транслировал послание «всё идёт хорошо», а его круговое движение напоминало какой-то колдовской танец, с непонятными мне ритмом и мелодикой, непонятными но будто гипнотизирующими, побуждающими присмотреться к ним и понять…. Я попыталась было поворачиваться, следуя взглядом за его круговым движением, но он тихо приказал «стой смирно». Он зашёл мне за спину, но не стал там задерживаться, неспеша прошёл каким-то танцующим шагом сужая круги, неожиданно протянул руку и кончиками пальцев коснулся меня… левое плечо, убрал волосы с моего лица, коснулся правого плеча и вновь зашёл за спину… и остановился там. Что он там делает? Я слышу только мурлыкающую мелодию… но вот она становится ближе и его руки берут меня за плечи. Я вздрагиваю от внезапного прикосновения, а он заключает меня в объятья, правой рукой охватывая мой живот, левой смахивает с затылка мои волосы и целует в шею… мурашки бегут по моему телу и очень-очень хочется остаться в этих объятьях, облокотиться на него, найти в этой опоре разрешение сомнений… и тут он начинает шептать мне на ухо: « что такое, Игрушка? Слова про порку очевидно взволновали тебя, пожалуйста, поясни». И я начинаю откровенничать… спроси он иначе – наверное я могла бы возмутиться и найти в себе силы уйти. Но он говорил прямо, без использования своего «голоса», а может использовал какой-то такой, который я не научилась распознавать? Кроме того, он говорил сзади, так, что я не видела его лица. Закрыв глаза, я смогла представить, что мы в полной темноте и он тоже не видит моего лица… я рассказала что меня смущает, что игра как-то выходит за рамки игры и что сама концепция наказания кажется мне унизительной. Я выговорилась, а он замолчал… я прямо физически ощущала, как он задумался, движения его руки, поглаживающей мой живот стали каким-то самостоятельными, что-ли… но вдруг он будто пришёл к какому-то решению, внезапно отступив на шаг назад он заговорил: «ты абсолютно права, ты очень верно ухватила ситуацию, и я очень рад, что у меня такая проницательная, умная и сообразительная Игрушка. Да, я хочу большего, я хочу вывести игру на новый уровень, я хочу обладать тобой. Полностью. Ты позволяешь играть с собой во время наших встреч, но я хочу чтоб ты была полностью моей, моей без остатка и до последней капли… и я думаю, что и ты этого хочешь» с этими словами он провёл своей рукой по моей спине, от поясницы к шее и снова вниз… «ты тоже этого хочешь, но боишься переступать этот порог. Хочешь и боишься…» он повторяет это вновь и вновь несколько раз «Хочешь и …боишься» напевным шёпотом в ритм словам поглаживая меня кончиками пальцев, от поясницы теперь уже к ягодицам, и вновь вверх… монотонный ритм гипнотизирует, но прежде чем из монотонного стать надоедливым, он вносит новое слагаемое в уравнение – его левая рука погружается в мои волосы и наматывает их на кулак, он шепчет последний раз «хочешь и … боишься», после чего повышает голос «не бойся! » и обрушивает смачный шлепок на мою задницу, намотанные на кулак волосы не дают мне увернуться, удары сыплются короткой серией и вновь рука его поглаживает мою спину и свежеотшлёпанные ягодицы которые горят… «да, игрушка, ты абсолютно права, я хочу расширить границы игры» мои волосы всё ещё в его кулаке, и когда он тянет вниз – я послушно наклоняюсь… а он продолжает свою монотонную речь «я хочу, но и ты хочешь» левой рукой за волосы он наклоняет меня вперёд, а правой поглаживает ягодицы, затем спускается ниже и повелительно расталкивает бёдра… не дожидаясь понукания я расставляю ноги шире плеч уже ожидая вторжения, так и есть, его рука ныряет к промежности, он пальцем проводит по губам, а затем грубо вторгается, вынудив меня вскрикнуть… «да, Игрушка, я вижу что ты тоже хочешь этого…» я краснею, как всегда когда он акцентирует внимание на том, что моё тело бежит впереди моей головы, что меня возбуждает его грубое обращение, да, теперь то что я мокра известно не только мне и я испытываю неловкость, когда он заостряет на этом внимание, я нахожу в этом что-то стыдное, хотя давно пора бы уже привыкнуть. Но сейчас он внезапно отпускает меня, я нерешительно выпрямляюсь, и переминаюсь - он отошёл из-за моей спины в сторону и я теперь могу, скосив глаза кинуть на него взгляд. Вопреки моим ожиданиям, не самодовольная ухмылка на его лице, но сосредоточенно-озабоченный взгляд внутрь, он будто обдумывает что-то… и вот, будто решившись отходит куда-то в сторону, и возвращается с стулом. Ставит его передо мной, спинкой ко мне и командует «обопрись на него! » обмирая и не веря в происходящее я упираюсь руками в спинку стула, и тут, не давая мне собраться с мыслями он произносит: «я могу сделать так» и с резким звуком розга рассекает воздух и жалит меня, я задыхаюсь от боли, костяшки пальцев, вцепившихся в спинку стула побелели… это было ОЧЕНЬ больно, мой предыдущий опыт был совсем не такой… видимо после удара я взметнулась или иным образом сместилась, потому что вдруг через звон в ушах я слышу «вернись в исходное положение», я автоматически подчиняюсь, отступаю от стула наклоняюсь вперёд упираюсь руками в спинку в ужасе ожидая продолжения… вместо розги моих ягодиц касается его рука и контраст этого нежного прикосновения в сравнении с недавней болью отзывается мурашками…как будто желая усугубить эффект, рука его пробегается по спине и спускается к провисшей вниз груди, в этот раз он не щипает и не выкручивает – поглаживает и покачивает мои груди и вновь говорит: «ты абсолютно права, Игрушка, я хочу выйти за рамки игры. Я хочу обладать тобой, обладать полностью, до последнего твоего закоулка, потому что ты - драгоценность! Длинные ноги, полная грудь и широкие бёдра плюс склонность к подчинению – гремучая смесь, будто ответ на мои молитвы. » Доброе слово и кошке приятно, и я записываю его слова в свой воображаемый блокнотик – чужая похвала, это те цветные камешки что лежат в самом центре моих чертогов памяти… хотя конечно, выслушивать такие лестные слова стоя с голой задницей - довольно странно, но удивляться такой странности мне предстояло недолго. Потому что речь его вдруг поменяла мелодику: «но чего я не могу терпеть так это бабу пытающуюся командовать, манипулировать, газлайтерить… а твой кипишь, который ты развела сегодня – именно и был попыткой повесить на меня ложную вину… я могу сделать так» отблеск понимания метнулся в моей голове но его тут же вытеснила вспышка боли - розга вновь рассекла воздух со свистом и впилась в ягодицы… теперь я уже отметила как взвилась в полный рост, я стояла возле стула и вновь костяшки побелели, и я хватала ртом воздух, задыхаясь от боли… «вернись в исходное положение» - я торопливо принимаю исходное и внутренне сжимаясь жду нового удара, но вновь ягодиц моих касается его рука. «ты говоришь, что наказание – слишком унизительно для тебя, допустим. Охотно в это верю… но опять – твоё поведение сегодня создало напряжение между нами, и я считаю, что хорошая порка это самый рациональный способ сбросить это напряжение… я могу сделать так» вновь обжигающая боль, это ужасно, но я уже ныряю в сосредоточенность, примиряющую меня с происходящим. То самое состояние, в котором я переживаю самые унизительные и самые болезненные практики. Важность задачи выдержать, перетерпеть, вытесняет прочие мысли и переживания. Боль и потребность сохранить целостность сознания под этой болью столь громки, столь ярки – что заглушают-вытесняют-устраняют все мысли. Моя голова пуста, а прочие тревоги теперь ничтожны. Я испытываю то самое ощущение включённости в текущий момент которое часто приходит на сессиях. Сейчас я не пытаюсь вспоминать прошлое и прогнозировать будущее, есть здесь и сейчас. И в этом сейчас и в этом здесь, розга вновь и вновь опускается на мои ягодицы, на мои бёдра, я сбилась со счёта, ведь каждый удар разросся до размеров «сейчас», и каждый предыдущий – уже прошлое которое уже не важно, и каждый следующий не важен пока не становится настоящим… не знаю сколько прошло времени, но вдруг я прихожу в себя… я стою на дрожащих ногах, я более не опираюсь руками на спинку стула, я обхватила спинку сильно ниже и опираюсь грудью на эту спинку, ладони мои мокры от пота, ключицы упирающиеся в спинку стула – тоже. Я дышу учащённо и в горле у меня пересохло… я боюсь что эта передышка лишь временная, пока удары следовали один за другим – бороться с болью было сравнительно проще чем вначале, когда он перемежал удары поглаживаниями и пространными пояснениями… а кстати, где Игорь? боясь пошевелиться я кошусь глазами влево-вправо и понимаю, что не замечаю его. А между тем, он стоит сзади, я замечаю это когда его рука вдруг касается подвергшихся порке ягодиц… я вздрагиваю и всхлипываю, а он успокаивающе шепчет «всё-всё, Игрушка, всё уже кончилось и ты держалась молодцом, ты моя храбрая и послушная девочка…» приговаривая так он успокаивающе поглаживает мои плечи, а во мне нарастает радость – не от его покровительственной похвалы, она иногда выбешивала меня… но радость что я смогла устоять, не свалилась в истерику и не захлебнулась слезами – от этой нарастающей радости я готова была иначе смотреть на его слова, повторюсь, ообращение «девочка» – одна из вещей, которые вызывают во мне большее негодование, чем что-либо. Но пока часть меня возмущалась снисходительному обращению, другая радовалась его похвале и стремилась показать ему, насколько хорошей я могу быть. Он пробежал пальцами по промежности, и я застонала от неожиданной ласки, ближе придвигаясь к нему и надеясь насладится его прикосновениями. Он тихо улыбнулся, обнаружив, насколько мокрой я была, насколько легко ему удалось вызвать во мне дрожь и почти довести до оргазма. Он отстранился, а мне удалось подавить свой недовольный стон – я не сделаю ничего такого, что заставит его еще раз поднять розгу. Я словила себя на этой мысли и опешила. «я не сделаю ничего такого что заставит его ещё раз поднять розгу», да ведь вот так дрессировка и происходит и вот так она произошла со мной, моими решениями начинает ведать не моя голова, а моя поротая задница – это ясное понимание того что сегодня вечером он «сделал меня», не только и не столько в пошлом простонародном смысле, а именно «сделал» - изменил, добавил новое свойство, поменял поведение… все эти мысли бегут в моей голове в то время как я продолжаю стоять согнувшись и оперившись на стул. Игорь зачем-то уходил в другую комнату, через минуту он возвращается, молча берёт меня за плечо и побуждает встать на ноги, я встаю, а он протягивает кружку с чем-то горячим «выпей! », в кружке оказывается травяной чай с мёдом, сейчас это очень кстати, пересохшее горло мгновенно перестаёт болеть, затем он слегка подталкивает в сторону двери… на ватных ногах я ковыляю в одну из комнат и там мне не нужно уже указывающего жеста чтоб улечься на диван. Интересный момент – диван застелен одноразовыми пелёнками, которые в аптеках продают для ухода за детьми и лежачими больными. Он загодя подготовился? Запланировал в таких деталях? Предположим, постелить пелёнки – минутное дело, но купить их? Понимаю, что для рассказа такая деталь как наличие одноразовых пелёнок – деталь малозначимая на первый взгляд, но для меня это было примечательно – похоже я как муха в варенье влипла в его план. Итак я наконец улеглась на диван, предусмотрительно на живот – боюсь даже подумать как будет реагировать кожа после порки на прикосновение ткани… видимо так и надо было, поскольку он присаживается на диван рядом и начинает обрабатывать мои повреждения… сначала он поливает разгорячённую кожу какой-то жидкостью, сначала я напрягаюсь ожидая обжигающего антисептика, спирта или чего-то подобного, но похоже он обрабатывает ранки раствором хлоргексидина (есть у меня опыт с ним и узнаю я его) и прохладные прикосновения сейчас – то что нужно, раствором он поливает меня избыточно, и я понимаю зачем нужны были эти одноразовые пелёнки. Небольшое пощипывание от хлоргексидина в повреждённой коже тоже кстати – успокаивает, в сознании отмечается галочка «ранки обработаны», затем какой-то маслянистой жидкостью обливает и начинает мягко массировать мои ягодицы и бёдра. Будто отвечая на мой немой вопрос он поясняет. «От розги возможны небольшие рассечения и это нужно обеззаразить – тут работает хлоргексидин, затем и эти рассечения и кровоподтёки нужно быстрее заживить – и тут помогает витаминизированное массажное масло, это мой рецепт, это действительно детское массажное масло в которое я влил масляные растворы витаминов А и Е, ранки заживут быстрее» голос его при этом столь мягок и источает такую заботу, да и вся эта сцена с обработкой ран идёт в таком диссонансе с предшествующей что на минуту я сомневаюсь в реальности происходящего… но масло приятно пахнет, задница слегка пощипывает, и горит, мне же сейчас как-то очень и очень хорошо…будто стремясь сделать ещё лучше, его руки массирующие облитый маслом мой зад, немного прижимают мои бока и он говорит «приподыми попу», едва я делаю как он сказал - он подсовывает мне под бёдра что-то, или скрученное валиком покрывало, или узкую подушку, но теперь я лежу с поднятой вверх задницей, я уже сама раздвигаю ноги, и его руки начинают массировать внутреннюю сторону бедра, а затем пробегают в промежность…вся эта боль, вся унизительность порки – быть наказываемой, наказываемой будто животное, в общем это всё вылилось в тяжёлое томящее напряжение, которое при первых же его касаниях разряжается оргазмом. После меня будто клонит в сон, и когда Игорь набрасывает на меня тонкий плед, задёргивает шторы и уходит – я успеваю удивиться прежде, чем засну – на улице всё ещё достаточно светло.

=11pt=10.0ptУтром я просыпаюсь от кухонных звуков. Я одна в комнате, сквозь закрытые шторы видно, что утро ещё раннее, я оглядываюсь и вижу на стуле возле дивана наброшен махровый белый халат. Сажусь на диване и ощущаю боль в поротой заднице, боль в чём-то даже приятна, похожа на крепатуру. Накидываю приготовленный для меня халат, затягиваю его пояс и иду посмотреть, что там происходит. На пороге я неожиданно испытала секундное колебание, верная привычке анализировать свои аффекты я задумалась – я очевидно имею какой-то мотив побуждающий воздержаться от открытия этой двери. Небольшое погружение в мысли даёт первые намёки – у меня появился страх. Ранее у меня не было страха, непосредственно связанного с Игорем, и вот теперь он есть. Виной тому порка, которой он меня подверг вчера? Как-то неочевидно, мне бывало приходилось сталкиваться с такой болью… но тут меня осенил инсайт – сталкиваться-то мне приходилось, но тогда «наказывал» меня Олег – мой бывший верх, от которого мне освободиться получилось только ввиду его преждевременной кончины. А вот его я действительно боялась… возможно моё серое вещество радует меня переносом с старого на нового верха? С Олега на Игоря, через сродство «наказания» переносит мой страх с образа одного на другого? Это кажется правдоподобным, но тут следует вторая догадка, и мне хочется выругаться, ведь всё лежит на поверхности, в то время как я копаюсь в прошлом: «-Я не соглашалась на эту порку! ». Вот это отступление от добровольности и есть семя тревоги. Да, я в любой момент могла сказать стоп-слово и у меня нет причин полагать что Игорь переступил бы через него. Вся его игра была нацелена именно на манипулирование моей добровольностью, он подводил меня к барьеру и мягко, но настойчиво побуждал переступить через этот барьер, т. е. переступить через себя. В итоге я переступила, в итоге я пошла на порку, но я не соглашалась на неё! Согласилась, но не соглашалась? Как-так? Это же парадокс, а в реальности нет парадоксов, парадоксы возможны только в наших представлениях о реальности… но этому самокопанию внезапно был положен конец, дверь перед которой я «зависла» внезапно распахнулась. –«О! ты уже проснулась? С добрым утром, соня… завтрак готов! ». Я промямлила что-то приличествующее моменту и шмыгнула мимо него в ванную… подозрение что спросоня я выгляжу не наилучшим образом подтвердило зеркало. Было и другое обстоятельство, что заставило меня поскорее укрыться от него за дверью санузла – едва я увидала его лицо, как испытала поднимающиеся изнутри страх и раздражение, желание побыть вдалеке от него, пока я не разберусь со своими мыслями, внезапно я поняла что стала тяготиться своим пребыванием здесь, хотя ещё вчера стремилась сюда. Возможно, это станет проблемой, а возможно это моя утренняя раздражительность… до первой чашки кофе я обычно не очень расположена к общению с кем-либо вообще. Итак, я привела себя в порядок, полюбовалась в зеркале масштабами следов от вчерашнего приключения – всё оказалось не так страшно, как я боялась, да, были видны выстроившиеся линиями впечатляющие кровоподтёки, немного небольших ссадин. Я быстро умылась, почистила зубы и поспешила на кухню. Там меня уже ждала чашка кофе и завтрак. Пока я торопливо ела, он молча сидел напротив, попивая из своей кружки и изучающе рассматривая меня. Этот взгляд смущал меня, заставлял нервничать и совершать много суетливых и ненужных движений, в результате я и вилку уронила на пол, и перевернула свою чашку рукавом (хорошо, что пустую). Да, я привыкла о себе думать, как о неуклюжей, но происходящее было нехарактерно даже для меня. Всё этот взгляд. Что он означал? Он видел во мне что-то новое? Я изменилась после вчерашнего или же поменялся его взгляд на меня после вчерашнего? Какой он видит меня сейчас? Что он думает про меня сейчас? Несмотря на то, что сейчас я была в халате, у меня вновь появилось то ощущение будто все предметы вокруг отрастили себе дополнительные острые углы. Скованная этим ощущением уязвимости я убрала со стола посуду которой пользовалась, молчание затянулось и превратилось в почти физически ощутимое напряжение и тут Игорь разорвал его, его голос заставил меня вздрогнуть и едва не выронить тарелку, которую я как раз пыталась пристроить в посудомойку… «тебе сделать ещё один кофе? » - да-да, это и были те самые слова что чуть не привели к биению посуды. Я промямлила что-то утвердительное и поспешила на свой стул. Игорь принялся колдовать возле кофеварки и наконец заговорил о вчерашнем. Успокаивающая догадка несколько уняла мои мысли – прежде чем заговорить о вчерашнем он постарался занять свои руки – видимо он тоже волнуется, значит я не одна.

=11pt=10.0pt-«я хотел бы обсудить вчерашнее. Сначала я расскажу про своё видение, а затем хотел бы выслушать про твои впечатления. Буду откровенен – я не только впервые порол тебя, я вообще впервые порол кого-либо. Не буду скрывать – мне понравилось, это несколько другие ощущения чем действовать ладонью. Я видел, что это воздействие значительно более интенсивно чем любые шлепки. Ранее я не хотел пороть тебя с помощью инструмента – я видел в этом некоторое отстранение, отчуждение и тебя и меня из этого процесса, у меня было ошибочное убеждение что введя в уравнение инструмент я потеряю во-первых значительную часть своих ощущений от процедуры, во-вторых потеряю обратную связь, и тем увеличу риск твоей травмы, и более того – причиню тебе боль ещё и на психическом плане. Но по результатам я вижу, что ты выдержала. Признаться, я стремился найти твою границу, я ждал, пока ты скажешь стоп-слово, ведь это была первая порка, можно сказать калибровочная… но в итоге моя злость, моё раздражение исчерпались раньше. Я постепенно поднимал силу удара и вдруг понял, что сильнее уже не хочу, меня вполне удовлетворил результат, вполне удовлетворила твоя реакция. Хочу успокоить тебя, я не буду прибегать к порке просто так – это всегда будет инструмент коррекции твоего поведения. Так, далее – я высвободил себе этот день и могу провести его с тобой, если ты конечно же не против. Однако, забегая вперёд – я очень хочу, чтоб ты была не против. » Вот такое вот откровение, разъяснение, после которого всё стало совсем не проще… начать с конца? Я была рада перспективе провести целый день с ним, рада была что он отодвинул свою работу. Но его откровения про порку, в которую он перелил настоящую, неигровую злость, настоящее, неигровое раздражение – это пугало. Он не играл «строгого господина» он в самом деле посчитал что может причинить мне боль для разрешения своего внутреннего напряжения – это пугало. Пугало, возмущало, но вместе с тем и волновало. Рассудок закричал мне «беги! » но ноги стали ватными, а сердечко забилось часто-часто. С одной стороны в таком разрезе игра точно переставала быть игрой, с другой – реальность произошедшего, эмоции которые она породила были настолько настоящими… и ещё такой момент – ведь в сущности он признался насколько неравнодушен ко мне, или же по крайней мере – так мне услышалось… эти мысли пробежали в моей голове, но он ждал ответа, потому я принялась было формулировать: «я хочу сказать что ситуация…», но он грубо прервал меня «без размазывания каши по столу! Ты или остаёшься сегодня со мной, или идёшь домой. Твои вещи лежат в коридоре под вешалкой», как это было необычно! он был груб и прямолинеен. Очень прямолинеен. Его голос приобретает тембр, от которого бабочки падают замертво, а я не знаю, что сказать, но уже знаю, что никуда не пойду, что я останусь сегодня и я ещё не раз пожалею о этом решении, но затем буду вспоминать этот день… и я мямлю «я хочу остаться». Я вижу, что он доволен и это довольство отзывается и моей радостью – он хочет меня! Но несмотря на его очевидную удовлетворённость моим ответом он требует ответа снова: «не так, Игрушка, отныне ты будешь говорить со мной полными предложениями. Я задал вопрос – каков твой выбор, остаться со мной сейчас и развлекать меня или же немедля отправится домой. Отвечай! ». Проглотив комок в горле, во внезапно пересохшем горле, я дрожащим голосом, сначала тихо, затем всё четче произношу: «я хочу сегодня остаться с тобой и развлекать тебя». И опять я вижу что он доволен но озвучивает он снова упрёк: «по форме вроде верно, но по сути – твои слова являются манифестацией неуважения к Хозяину, видимо у тебя от волнения мысли в твоей маленькой головке спутались, потому я подскажу – я разговариваю с тобой стоя, ты же сидишь за столом – пристало ли рабыне так вести себя, если она не напрашивается на наказание, далее – пристало ли рабыне обращаться к хозяину фамильярным «ты, тебя»? Встать! » прикрикивает он, хлопая ладонью по столу, тем самым развеивая нарастающий мой скепсис… до этого окрика во мне зреет упрямый протест, я не хочу выглядеть глупой, и я не хочу унижаться, внося коррективы в свою речь чтоб отыгрывать роль его рабыни. Но после окрика и хлопка ладонью по столу я непроизвольно вскакиваю… слова же вновь не идут на язык, но после минутной внутренней борьбы я произношу, то, что он хочет услышать. «я хочу провести этот день развлекая вас, …Хозяин». Произношу заставляя себя, я уже убедила себя что я должна отыгрывать эту роль, а раз должна – то делать это нужно качественно. Я уже сожалею что для меня это составляет трудность и уже стремлюсь постараться. Где, на каком повороте моё отношение к этому пункту к «Хозяину» и обращению на «Вы» изменилось от «смешно» до «трудно, но нужно постараться» - я не знаю. Но зато Игорь, похоже, доволен. «Молодец, Игрушка, хорошая девочка» … с этими словами он подходит ко мне и треплет меня по щеке. Его улыбка широкая, искренняя и напоминает он сейчас кота перед щедрой миской сметаны. Его довольный вид не раздражает меня, даже наоборот, какая-то извращённая часть моей головы начинает транслировать радостные ощущения во все закоулки: «я сумела порадовать Игоря! » Я потом разберусь с этой предательской мыслишкой, но сейчас я отдаюсь этому приятному чувству. Мой мужчина доволен, его рука - на моём лице. Приятный момент прерывает кофеварка – она прекращает шуметь, что свидетельствует о завершении работы. С видимым усилием оторвавшись от меня, Игорь идёт, снимает кофеварку с огня, и разливает кофе по чистым чашкам. Присаживается на диванчик и делает приглашающий жест указывая рядом с собой. «и потом они пошли пить чай с конфетами» цитирует он неизвестное мне произведение выставляя на стол коробку конфет, но едва я тянусь к этой коробке легким шлепком отталкивает мою руку, сам берёт конфету и на открытой ладони протягивает мне. Жест говорящий и я кажется читаю его верно: беру губами эту конфету и тут же слышу похвалу: «хорошая девочка! » и опять такая малость вгоняет меня в краску, я вновь и вновь удивляюсь способности Игоря играть моими эмоциями. Едва я справилась с первой, как он подаёт мне вторую, с ней я поступаю аналогичным образом – беру губами с его ладони. Он улыбается, я просто физически ощущаю его довольство и эмоция эта передаётся мне – настроение приподнимается, горький чёрный кофе плюс шоколад, плюс довольный моими действиями мужчина – замечательное начало дня. Он тоже попивает из своей чашки и задумчиво проговаривает: «мне очень нравится ощущать твои губы на своей руке, это очень приятно чисто физически, но и кроме того имеется момент, который делает это чувство многократно более ярким. С самого первого раза как я увидел тебя – я хотел обладать тобой. И сначала это желание казалось фантазией, но вот в итоге, ты в буквальном смысле ешь у меня с руки. » Едва осознав его слова я ощутила обжигающий прилив крови к ушам, всхлипнула, испытав внезапную трудность такой обыденной вещи как вдох... и, видимо, он читал эти состояния как открытую книгу, напомнив мне момент нашей встречи, нашего первого знакомства он заставил меня испытать смущение, которого я не знала давно... и желая усугубить именно этот обертон, он просто и без церемоний протянул свою руку в отворот моего халатика, и нет, не схватил за сосок и не вздёрнул резко вверх, нет, просто покачал груди, после чего запахнул халатик обратно. Сказать что я смутилась, смешалась и т. п. – ничего не сказать. Будто кто-то воткнул миксер в содержимое моей головы и взбил мысли до состояния пёстрой каши. Эта его способность играть с моими мыслями-настроениями-чувствами вновь и вновь удивляла меня. Возможно постороннему человеку это покажется непонятным, но я не осмелюсь предложить объяснение – хотя бы потому, что до сих пор не вполен понимаю природу его воздействия на меня, причину такого драматического эффекта от таких малых действий. Но всё же, иногда у меня есть догадки. Например сейчас он напомнил мне о начале нашего знакомства и как всё повернулось с тех пор, едва я вспомнила того застенчивого юношу с непослушными волосами, рассудительной речью и мягким голосом в те редкие моменты, когда мне удавалось вытянуть из него хоть слово... как его рука по-хозяйски лапает мою грудь и взрыв обжигающего стыда перемешивает мои мысли... едва я научилась видеть в нём своего мужчину, как Игорь разбивает этот образ, эту иллюзию и подмигивает мне в этом акте ребячества... и сам характер его касания – он и беспардонный и наглый. Но в то же время – далеко не такой бесцеремонный как я уже испытала от его рук, и оттого что не болезненный, не экстремальный – даже более смущающий и заставляющий сердечко биться сильнее. Это действие, эти слова – выглядят разыгранной по нотам мелодией, некоей формулой в которой каждый символ на своём месте и что-то означает. Вобщем, я опять потеряла голову, потекла и стала ручной, я опять с волнением ловлю его взгляд, вслушиваюсь в интонации его голоса… “ем с его руки”? он видит, что я волнуюсь и понимает что он причина этого волнения, и опять лицо его освещает ухмылка безграничного довольства. Ладно, Игрушка – у нас сегодня будет много весёлого и интересного, я собираюсь воспользоваться тобой по назначению, но сперва тебе нужно подготовиться – марш в ванную, и затем я тебя жду... вот так деловито он сообщает что собирается «воспользоваться мной» но эта шпилька уже не возмущает меня, я торопливо бегу в ванную и повторяю вчерашнюю программу: клизма, душ, бритва, зубная щётка. Я быстро вытираюсь, готовая к приключениям, и задумываюсь лишь на мгновение – надевать халат или... нет, самостоятельно принимать решение выйти к нему нагишом я не могу. Накидываю халат, подпоясываюсь и иду в гостинную... Игорь уже ждёт меня там, он сидит в кресле и вертит в руках хлыст. Это опять новое, но после розги, думаю мне стоит ждать с этой стороны новых и новых инструментов. Он улыбается отметив мой сбившийся шаг и трактует всё правильно... да-да, Игрушка, познакомся – это будет твой новый друг, он будет подсказывать тебе, если твоё поведение не в полной мере удовлетворяет меня, впрочем, я надеюсь, ты постараешься и не будешь вынуждать меня прибегнуть к помощи этого инструмента... с этими словами он ложит хлыст на журнальный столик и приглашающим жестом подзывает меня. А дальше всё было просто и замечательно, он был требователен и действительно «использовал» меня по всякому но именно ради этого я и напрашивалась... мы прерывались только для того чтоб перекусить и так минул целый день, в сначала резких и жадных порывах, затем темп из аллегро через адажио пришёл к ларго, к ленивым, широким и медленным движениям. К вечеру я была истощена и наполнена, уставшая но с странным ощущением спокойного довольства... одновременно чувство пустоты и полности, будто опустели резервуары тревоги и заполнились корзины спокойной уверенности. Не знаю как описать это чувство кроме как сакраментальное «чувство глубокого удовлетворения». Вот если бы все встречи с ним проходили так – мысль на которой ловлю себя, =10.0ptтак, т. е. =10.0ptбез садистических игр, просто требовательный секс, когда мужчина играет ведущую роль... в принципе вот и всё, что я хотела и искала, и долгое время садистические игры расматривала как некую неизбежную плату за то что мне нужно, мол хорошо бы найти умеренно доминирующего мужчину без садистических заскоков, но поскольку мне попался садист, мой прошлый Верх – Олег, я училась рассматривать садизм партнёра как некий необязательный негативный довесок к его доминантности, всё ещё надеясь встретить «идеального» в моём представлении мужчину… но по трезвом размышлении – возможно ли такое что без болезненной и унизительной прелюдии моя извращённая сущность будет в той же мере удовлетворена? Скажу откровенно – я помногу и часто самоудовлетворяюсь, и фантазии мои строятся больше вокруг таких прелюдий и лишь ближе к завершению – собственно про секс. Была ли это моя истинная сущность или же за несколько лет нашего знакомства Олег приучил меня к комбинации «сначала много боли, потом удлвлетворение и хороший секс? », а Игорь теперь встроил в это уравнение новые переменные, вместо «много боли» вписав «немного боли плюс капельку унижения/неуверенности»? Опять эти самокопания ни к чему не привели, я ни в чём не уверенна кроме того что произошедшее в итоге нравится мне и я буду стремиться к повторению.