Любовь оная. Серия: Истории про любовь

Эту рассказку мы у Маслова

тоже в гробике стыбрили.

Тока Тихон ее чуть по-своему

осмыслил.

От ДК тут не далече было – через мосток дорожкой асфальтовой, а там сиренька кустится, и никто там не ходит, даже черт лысый. Меня только одно желание волновало очень: чтобы Галька не сопротивлялась слишком, и не помешал кто. Вот как прошлый раз бешеная дворняга мне ноги погрызла. И в самый важный момент! Не дай Бог пережить такое! Поэтому я говорил громко себе сам: «Господи, помоги мне с Галькой управиться! Очень требуется! Ведь сам видишь, какая она, стерва! Красивая! Господи, помоги! А если тебе некогда, пусть хоть твой рогатый недруг помогает! Мне все равно, Боже! Просто надо очень! » 

Там дальше за сиренькой лавка стояла, где школьники курят, и мы туда тихо пошли. Галька на меня поглядывает, улыбается странно, а я сказать не знаю что – слова все волнением перемешались, и сердце в легкие ударяет, аж воздуха сильно мало. Она остановилась, волосы пальчиками прибрала так и говорит:

- Ну, Генка, долго мы здесь блудить будем?

- Нет, - говорю, - пришли уже.

Нашел крайней смелости и потянулся к ее губкам. А она вдруг навстречу; руки теплые мне на шею положила и тоже с поцелуем. Чмок! Да так громко! Чую ухо левое заложило. И голову, вернее полушарие этого самого мозга, что за логику отвечать должно. Ну а остальные извилины на всю катушку тут же заработали. Ух! Палитра чувств акварельками невиданными покрылась! Мать моя!   И мир стал совершенно чудесным! Комары над башкой летают, мыши летучие следом, да ультровым звуком труль-ля-ля, труль-ля-ля – это чтоб в дерево не втемяшиться!

И Галька, кажись, во мне перемену узрела:

- Че то ты, Геня, рот не закрываешь, - говорит, - уже минут пять как?

- Я виды странные щас видаю, - поясняю ей. – Это твой поцелуй во мне новые области знаний открыл.

- На, лучше Дирол скушай. – Зашуршала оберткой, словно крыска целлофаном, и запах свежести гвоздями мне в ноздри. Мать моя! А свет Луны ясным таким стал, пронзительным, как осколки яркой фары!

- Ух! – сказал я и Дирол проглотил. Потом на нее как посмотрю! Вижу все! Даже блузка прозрачная!

- Генка! У тебя глаза светятся! – она мне говорит.

- Щас, Галька! Щас любовь у нас состоится! – шепчу ей ласково, а голос, почему-то, грозный, как у Джека, что гараж охраняет.

- Гена! Геночка! Не надо, пожалуйста! – она глаз с меня не сводит, но сама к лавке пятится.

- Да я женюсь же потом, Галечка! – совсем смелым стал и иду к ней, руки для объятий растопырив.

- Ой, не такой ты, Геночка! Не надо так жениться! – и как заорет вдруг!

А у меня штаны сзади затрещали, что-то длинное оттуда вылезло, по траве волочится. Туфли дюже свободными показалась. Гляжу – копыта, бля.