Мышь. Сон и явь

Вечер был грустным и тягучим. ; Это была уже вторая смска ему. Первая была — «сорри, не звони, не пиши. Конец». Он не поверил и написал какую-то, забавную на его вгляд, шутку.  Она ответила ему: «Отвали! »

И тогда началась ужасная ночь, в которой  смешались ужасы  реальности и душевных мук.

В реальности это была мышь, которая нашла укромное место на чердаке, чтобы сделать себе зимовье. Прямо над ее головой она грызла, топала, шуршала, опять грызла и скребла когтями. В ночи тиши стоял грохот мышиной возни.

А в душе хаос от их отношений.

Это становилось пыткой — над головой мышь, в голове — я, он, она.

Им было хорошо, но вдруг появилась другая - лишняя, которая вдруг завладела им полностью. Блондинка с грубыми чертами лица, это было в его вкусе. Внутренне и внешне она была похожа на белую мышь. Имела тихий голос и сладостную безвольность, от которой он млел. Рассказывала о себе грустные и загадочные истории, в которых все выглядили монстрами, мучающими это несчастное существо. Каждым своим рассказом, словно своими зубками и лапками с отточенными коготками, она прогрызала и прошкрябывала дыру в его сердце! Из этой дыры выливалась жизнь, а образовавшаяся пустота наполнялась тоской и страхом.

А потом после  такого вечера исповедей, стенаний и безудерного секса, оставшись одна, она  заламывала свои лапки с коготками. Допив бутылку виски, и закусив губу острыми зубками, включала его номер телефона в черный список и скидывала звонки. Он бесился! Требовал разговора! Через сутки ему отвечали и говорили, что там надо «все! » и тут же кидались в его объятия. И все повторялось снова....

Сегодня утром после такой бессоной ночи-яви  я вылетела на кухню, ругаясь страшными и злыми словами.   Слова сыпались и лились рекой затопляя душу обидой и болью. Подите прочь все мыши -  те, которые живут на чердаке, и те, другие, с наманикюренными коготками на всех четырех лапках! Прочь!

В следующий раз, когда я услышу это шкрябанье на потолке, то достану деревянное ружье и буду мысленно палить по потолку.

И вдруг мне стало смешно, а если для полноты образа приобрести сигару и не зажженную прикусить белыми зубами, достать из шкафа стетсон, ковбойские сапоги со шпорами? И  все! — больше на мне нет ничего! Это выглядело бы сексуально! Лежу я такая  голая, с сигарой, в шляпе и в сапогах, и, зло прищурившись, целюсь из ружья в потолок. Промахиваюсь, потому, что мышь от изумления падает в обморок при виде меня и направленного на нее деревяного ружья. Тут врывается он и спасает меня от всех мышей на свете! Свет гаснет, потому что я все-таки попала в лампочку! Да-да,   из деревяного ружья и в лампочку - бах!

А на полу - дохлая мышь!

За хвост и прочь ее из моего дома!

За член его и прочь из моей жизни!

Занавес.

Теперь, точно - конец.