Встреча-2

Целуя, он запустил свой язык как можно глубже. Ему даже пришлось преодолеть ее легкое сопротивление этому порыву, но уже спустя секунду она с легким стоном приняла его в себя. Это был сигнал для них обоих.

Продолжая целовать ее, он, словно музыкант, готовящий любимый инструмент к игре, медленным долгим движением провел ладонями по ее телу от затылка до ягодиц. В момент, когда его руки скользили по ее талии, она еще раз застонала и прогнулась.

- Положи меня, - шепотом попросила она.

- Пойдем, - сказал он и, взяв за руку, потянул ее к квадратной кровати, занимающей весь центр комнаты.

По пути он помог ей избавиться от пиджака и юбки. Сев на краю, она начала медленно, снизу вверх расстегивать блузку. Встав перед ней, он принялся помогать ей. Это немного успокаивало. Наконец блузка тоже была сброшена. Теперь она осталась лишь в белье и чулках. Все так же стоя между ее широко расставленными ногами, он принялся расстегивать джинсы.

- Погоди, я хочу сама, - она отвела его руки от ремня и с явным удовольствием принялась расстегивать брюки. Он быстро скинул тонкий свитер и футболку, в то время как она, расстегнув ремень, пуговицу и молнию, одним движением стянула с него остатки одежды. Его кожа еще хранила легкий аромат геля для душа.

- Ты пахнешь виноградом, - она, слегка обхватив его руками за талию, краешками губ целовала бедра, живот, лобок. Эти поцелуи были похожи на редкие капли воды, падающие с дерева после дождя. От этих капель внутри него расходились сладкие теплые круги, собираясь внизу живота. Скоро его возбуждение уже достигло таких размеров, что мешало ей целовать что-либо иное. И тогда сначала часть поцелуев, а потом и все они стали легкими мотыльками оседать на предмете ее страсти. Затем, обхватив его ладонью, она чуть потянула вниз, оголяя головку. Теперь была его очередь простонать, вздрогнув и подавшись вперед. Несколько секунд она любовалась, давая прийти ему в себя, а потом снова заставила стонать, едва коснувшись кончиком языка уздечки. Ей нравилась эта власть над ним: тихонько проводя языком по периметру головки, она чувствовала, как внутри него все сжимается. Сделав несколько кругов, она вновь прикасалась к уздечке. Потом, сделав короткую паузу, медленно приняла в себя всю головку, а затем также медленно отпустила. Она знала, что он на грани и заставляла его балансировать на этом краю страсти.

Чуть подув на головку и почувствовав дрожь, прошедшую по его телу, она улыбнулась каким-то своим мыслям. Затем, медленными движениями стала углублять ласки.

Все это время его пальцы гуляли по ее голове: ласкали уши, подбородок, шею, ворошили короткий ежик ее светлых волос. Он останавливался лишь в те моменты, когда становилось особенно сладко, и то лишь для того, чтобы не потерять контроль и не прижать ее голову к себе.

- Я так больше не могу. Я хочу к тебе, – он переступил, выходя из упавших джинсов, затем помог ей избавиться от бюстгальтера. Она откатилась в дальний угол кровати и с удовольствием растянулась на боку, поджав ноги и маня его пальцем. Не в силах оторвать глаза от ее аккуратных розовых сосков, он быстро подобрался к ней. Снова обнявшись, они отдались во власть волшебно-длинного поцелуя.

- Что ты хочешь? – он заглядывал в ее серо-голубые глаза, изредка отвлекаясь на то, чтобы поцеловать ее то в грудь, то в шею.

Она взяла его руку поднесла к лицу и внимательно рассмотрела его ладонь. Затем, кончиком языка провела длинную линию от запястья до подушечки безымянного пальца.

- Это твоя линия любви. И счастья. Я тебе ее дарю.

- Я тоже хочу подарить тебе такую, - и он, легко поцеловав ее в губы, коснулся языком ее подбородка, затем скользнул по шее, помечая поцелуями ямочку между ключиц и дорожку между грудей, спустился к животу. Там он на секунду задержался, рисуя языком и губами узелок вокруг пупка: «Это чтоб линия не развязалась», - а потом двинулся ниже, чертя затейливую извилистую линию. Добравшись до конечной точки, он отметил ее еще одним поцелуем, слегка потеребив языком начало складочки внизу ее живота, отчего по всему ее телу разлилась сладкая истома.

Вернувшись к ней, он прошептал ей в ухо: «Ты чудесная. Я люблю тебя всю». Он слегка поглаживал ей живот и бедра, заставляя сжиматься ее ноги. Поцелуй, оставленный им внизу ее живота, волшебной печатью разгорался внутри. Она взяла его за руку и, чуть раздвинув ноги, положила его ладонь между них. Затем она вновь крепко сжала бедра, словно желая вдавить его пальцы внутрь себя. И он не заставил себя ждать: сначала один его палец, а затем второй, скользнув по набухшей поверхности плавно вошли внутрь. Низом живота она подалась навстречу этому движению, сжав ноги насколько хватило сил и замерев так на несколько секунд. Затем, ощутив его обратное движение, плавно развела ноги, отдавая себя на волю его нежных пальцев. Изредка целуя ее то в губы, то в шею, то в грудь, он ни на секунду не прекращал танец своей руки: то нырял внутрь, то дрожал на холмике клитора, то раздвигал и сжимал губы горячие мокрые губы. Когда он оказывался внутри, она чувствовала, что он задевает какие-то струнки, словно натянутые сквозь все ее естество и отзывающиеся на прикосновения во всем теле. В такие моменты она вновь прогибалась, а затем подавалась вперед, заставляя его ладонь крепко вжиматься в лобок.

В какой-то момент он решил, что эта пытка недостаточно сладка и, поцеловав ее в шею, тихо скользнул вниз. От первого прикосновения его языка к клитору она вздрогнула, как от удара током. Это было неожиданно и горячо для нее. Давая ей прийти в себя, он прошелся губами по внутренней стороне бедер, а затем еще раз нежно тронул кончиком языка ее клитор. Ко второму касанию она была уже готова: закрыв глаза сгибом локтя, она целиком превратилась в одну точку на своем теле, над которой нежно порхал его язык. Немного позже он стал помогать себе пальцами изнутри.

В какой-то момент он почувствовал ее руки у себя на затылке... Они словно жили своей жизнью: путались в волосах, сталкивались и разбегались, то прижимали его к себе, то отпускали. А потом… А потом он ощутил каждую из волн, проходящих сквозь ее тело.

Она пыталась отползти от него – он не позволил ей, а просто прижался к ней плотнее и замер.

Она лежала, тихо слушая как внутри нее гуляет эхо этого теплого взрыва…