7

(пред )

На следующее утро после лёгкого завтрака Ия спросила: понравился ли мне вчера в ресторане её новый образ?

- Голливуд отдыхает, - ответил я и замялся.

Она внимательно посмотрела на меня.

- Ну-ка, колись, что не так…

- Всё так, люб…ая, любой называть себя ты не запрещала! Только любимой.

- Продолжай.

- Вчера это было что-то с чем-то! Ты фантастически красива, и знаешь это. Женщины должны кусать пальцы от зависти, рыдать и ненавидеть тебя. Почему ты выбрала меня – я не знаю. За тобою пошёл бы любой.

- Прекрати, жизнь моя…

Ия обняла меня и поцеловала в шею.

- Я хотел сказать, что мои родные – люди простые, со старомодными взглядами. И если мы приедем к ним…

- Вчерашними, - подсказала слово Ия.

- Да, - согласился я.

- Не проблема. Я тоже над этим думала, и сегодня ты узришь мой другой образ. Поглядим, выдержишь ли ты его…

- Ты меня пугаешь. Пощади!

- Оденешься, отталкиваясь от меня. Когда увидишь и придёшь в себя. Я куплю валидол и корвалол, не беспокойся. Будешь пить прямо из пузырька. Чао!

Ия оделась и упорхнула, оставив меня ломать голову над тем, что ещё ждёт меня.

Она появилась по времени впритык, как нам выезжать к родным. Собственно, пришла не она, а, позвонив в квартиру, ошиблась дверью какая-то хиппующая малолетка с металлическим кольцом в ухе, остриженная чуть не наголо. Худющая, с впалыми щеками. Дешёвая куртка с одетым на голову меховым капюшоном, из-под которого темнели глаза, джинсовый прикид с дырками на коленях… Такое носят эти идиотки в любой мороз, чтоб заболеть.

Я буркнул ей, мол, уточни номер квартиры и хотел закрыть дверь, но она всунула туда носок кроссовки, не давая этого сделать.

- Что за наглёж? – возмутился я, подумав: наркоманка, станет просить на дозу, даже себя предлагая.  

А она начала улыбаться.

- Уходи, - сказал я, - здесь тебе не обломится. Я жду свою женщину, а она очень ревнива, и у неё чёрный пояс. Спустит тебя с лестницы, знай.

- Пускай, - глухо заявила девица, - Ещё посмотрим кто кого. Я готова за тебя драться. Ты мне нравишься.

От этого я лишился дара речи, буквально задохнувшись от возмущения. Не фига себе!

Но надо было как-то от неё избавляться. Ия, которая явится с минуты на минуту, мне её не простит и наш визит к родным накроется.

- Ты под кайфом, - сказал я, - Сейчас вызову наряд, а они определят тебя куда надо. Что колола?

- А это ты сам скажи, великий целитель Вит, - совсем другим, весёлым голосом, сбрасывая капюшон, ответила… Ия.

Я, изменившись в лице, превратился в соляной столп.

- Может, впустишь? – жалобно попросила она.

Но я не способен был сдвинуться с места, как и говорить.

Ей пришлось отодвинуть меня с дороги, чтобы войти. Я, словно зомби, повернулся за ней.

Она уселась на приступок у обуви и насмешливо наблюдала за мной. Потом вынула из кармана куртки обещанные: валидол и корвалол, поставив рядом с собой.

Только тут я пришёл в себя.

- Знаешь, - сказал я, - в тебе умерла великая актриса.

- И слава богу! – ответила она, начиная хохотать, - Ты бы видел, какое у тебя было лицо!

Вскоре я присоединился к её смеху, но смеяться беззаботно мне не давала мысль: как отнесутся к её виду родные?

- Как тебе мой прикид и образ? – спросила Ия, - Под него одевайся в джинсы, рубашку и свитер. В нашей паре ты один будешь выглядеть благонамеренно. Скажешь своим, что эту бродяжку подобрал у них на помойке. Есть просила.

- Ты намеренно идёшь на вызов? – поинтересовался я, вправляя рубашку в штаны.

- Как тебе сказать… я вообще такая, если ты заметил. Вчера я специально оделась так, чтобы мужчины глаза об меня сломали и, в первую очередь, этот Георгий. Можешь не сомневаться, ему досталось от его Гели после этого вечера.

- Не женщина, а катастрофа…

- Именно, милый. Поэтому подумай: стоит ли меня предъявлять родным? Кстати, сегодня тебе не надо закрывать шею.

- Чтоб предъявить знаки отличия?

- Так точно! Пошли, заставим себя ждать.

В дороге я молчал, размышляя: будет скандал или проглотят?

У светофоров Ия насмешливо поглядывала на меня, и даже спросила:

- Там сытно кормят? Надо будет наесться про запас. Второй раз уже не примут.

- … (что я мог сказать на это?)

- Не вешай носа, Вит!

(Она впервые так меня назвала)

- Стыдишься меня – так и скажи. Высажу у метро, а сама не поеду.

- Ты драться там ни с кем не собираешься? – осторожно спросил я.

Ия бросила на меня дикий взгляд, а потом рассмеялась. Я присоединился к ней.

- Молодец! А я чуть не купилась… 1:1 по розыгрышам!

Дверь нам открыли оба, впившись глазами в мою спутницу, которая в этот момент скинула капюшон. Немая сцена. Их тоже пришлось попросить с дороги, причём, Софья схватилась за сердце. «Эх, не о такой невесте, сынок, я для тебя мечтала! На кого он променял Вику, на этот ужас…» - означал её невольный жест.

Александр поступил ещё лучше. Он спросил:

- Виталь, это – твоя дочь?

Мы с Ией зашлись от смеха. Родные переглядывались, ничего не понимая.

Немного отдышавшись от хохота, я сказал:

- Нет, это моя подруга и любовь всей жизни. В ней умерла великая актриса, и она преобразилась специально, чтобы сначала разыграть меня, что ей удалось – расскажем позже – а затем и вы купились. Ещё вчера она была иной, той, от которой умирали от зависти первые красавицы Голливуда. А сегодня… сами видите. Хулиганка!

- Лика, - представилась она.

Мы разделись, и, заметив у меня засосы на шее, Софья поджала губы. Я понял, что моя репутация не вполне от мира сего святого погублена окончательно. Вздохнув, протянул ей пакет с частью вчерашних даров, которые Ия сочла уместным привезти сюда. Включая коньяк.

Чуть задержав меня в прихожей, Александр шепнул: «А она – не малолетка? » Я засмеялся, тут же озвучив Ие его вопрос.

- Увы, давно нет, - ответила она, - Вит чтит уголовный кодекс.

За столом поначалу было напряжённо. Все молча стучали ложками, наполняя тарелки, передавая друг другу блюда. Желая разрядить обстановку, Александр предложил наполнить рюмки и бокалы. Ия сказала, что за рулём. Он заинтересовался. Ия назвала марку машины.

- Немец, - одобрил он, - А какого года?

Моё внимание этот авторазговор не привлёк. Я вынул из кармана, тайком от Ии захваченные из дома фотки с ней, и протянул Софье. Она принялась разглядывать, я тихо давал пояснения. Среди прочих оказались и её снимки в зале, на пляже. Разговор между названным отцом и моей любовью стих. Они тоже стали поглядывать в нашу сторону. Заметив это, Софья стала передавать фотографии мужу, а он комментировать.

- Ну и фигурка! В одежде и не подумаешь… Ты – гимнастка?

Ия показала мне кулак, и Софья впервые улыбнулась.

- Нет, у неё чёрный пояс по боевым искусствам.

- Вит шутит, - заявила «Лика», - Мы с ним ходим в зал, тренируемся, бегаем, плаваем только и всего.

- Небось, там и познакомились? – хитро сощурившись спросил мой названный отец.  

Она посмотрела на меня, и я ответил:

- Нет, туда меня… Лика затащила.

Тогда он перевёл взгляд на неё.

- Тайна нашего знакомства покрыта мраком, - сказала она, - Как-нибудь расскажем.

- Ладно, покрытые мраком загадочные гости, - произнёс он, вставая, - пусть дымка тайны навсегда останется, но жить вам будет вместе нескучно и приятно!

И поднял рюмку. Мы чокнулись, Ия-«Лика» апельсиновым соком.

Стали закусывать, и с набитым ртом моя половинка проговорила, адресуясь к Софье:

- Вкуфно… язык проглотишь!

Та улыбнулась во второй раз.

- Ты готовишь? – спросила моя названная мама.

- Конечно. Пригласим – оцените.

- А эти полуфабрикаты, что привезли, откуда?

- Подарок Виту от повара ресторана, - засмеялась «Лика».

- Мы вчера были на деловом ужине, - пояснил я, - Коньяк тоже оттуда.

- Коньяк классный! – сказал мой… отец.

- Еда должна быть не хуже, – сказал я, - Мы вчера пробовали. Дорогой ресторан.

- Спасибо, сынок, - сказала… мама.

- Лика, - обратился… отец, - Виталий рассказывал, как мы познакомились? Или это тоже у него покрыто тайной?

- Познакомились? С сыном? – удивилась она.

Мои… родители переглянулись.

- Виталик – очень скромный, - сказала Софья.

- Он спас мне жизнь, - огорошил «Лику» … отец.

Ия вопросительно посмотрела на меня. Я развёл руками. Мол, так получилось.

- Ну-ка, с этого места поподробнее, - попросила она. И услышала в родительской интерпретации пересказ тех событий, и как я стал их сыном. Когда отец дошёл до моей смерти и воскрешения, то Ия пронзительно взглянула на меня и сказала:

- Так он не первый раз умирает…

- Нет, далеко не первый, - ответил отец, - Вот когда он с того света Витька вытаскивал, приговорённого медиками, то умирал несколько раз. Хорошо нам удалось его оттуда вернуть общими усилиями.

- Витька? – спросила она. Пришлось выслушать про мои подвиги в тот раз.

«Лика» молчала. Молчали и родители.

- Знаете, - решил сказать я, - вы тут все члены клуба, которые спасали мне жизнь. Не так давно … Лика не даст соврать, я опять умер, а она не отпустила меня и спасла.

Теперь четыре глаза устремились на неё, и она объяснила:

- У Вита сердце остановилось. Я не сразу и поняла. А потом стала делать ему непрямой массаж сердца и искусственное дыхание. Так испугалась…

- Ты плакала и молила: «Не уходи, любимый! » - сказал я.

- Откуда ты знаешь? – удивилась она.

- Видел, словно из-под потолка, собираясь покинуть этот мир. Но ты меня отговорила, любовь моя.

- Н-да… - только и сказал отец, - что-то ты зачастил туда, - он показал на потолок, - в последнее время.

- Лика сейчас следит за моим здоровьем. Оберегает и лучшей медсестры мне не найти.

- Аа… так ты сравнивал с другими медсёстрами? – изобразила она ревность, - Устраивал кастинг…

- Брэк! – произнёс отец, - Если у Лики действительно чёрный пояс, то я бы ей не перечил на твоём месте, Виталик!

Все рассмеялись и дальше общение пошло легко.

К вечеру отец позвонил спасённому мной Виктору, к которому завтра должна была подъехать «Лика» для диагностики намечавшейся проблемы в машине.

- Он выйдет ко мне первый раз, - говорил отец, - только для этого ремонта. Разумеется, бесплатно. Ты ему, Виталь, уже заплатил, когда тайком оставил свои последние деньги его семье, да и потом присылал. Только он просил, чтобы ты был тоже. Хочет лично поблагодарить и руку пожать. Заявил, что пожизненно будет бесплатно чинить тебе машины. А он – мой лучший мастер.

Слыша это, я почувствовал, как Ия прижалась ко мне, а пальцы запустила сзади в мои космы.

- Ладно, буду, - ответил я, - К тому же, Витёк теперь орёл и к нему опасно отпускать мою орлицу одну.

Я засмеялся, а Ия шлёпнула меня по спине.

Расставаясь, отец сообщил, что на мой новогодний подарок уже расширяет свой бизнес. Ия опять на меня посмотрела.

Она первой побежала по лестнице вниз, к машине, а я задержался на площадке и попросил услышать, что станут говорить за дверью об Ие мои родные.

- Красивая девка, - сказал отец, - Только молодая очень.

- Нет, не молодая, - ответила мама, - я её глаза видела. Они куда старше тела. Испытала уже в жизни немало. Но любит его, и он её. Трудно им будет. Оба с характерами, горячие.

«Ай да мама…»

Я побежал вниз. Нас приняли в семью, а это главное.

В машине Ия взглянула на меня и сказала:

- Ты мне ничего не рассказываешь. Мог бы…

- Я подумал, раз идём к ним, это само всплывёт.

- А если б не всплыло?

- Не рассказал бы, – честно ответил я.

- До чего ж я люблю тебя, - вырвалось у неё, и мы стали целоваться.

На обратном пути я поведал ей, что «мы приняты в семью».

Она рассмеялась:

- Словно в мафию!

На другой день мы съездили с ней на яму к отцу с Витей. Ничего серьёзного не обнаружилось, но кое-что подрегулировали и посоветовали.

Прощаясь, Виктор тихо сказал:

- Я знаю, что в Новый год это вы послали деньги. Спасибо! Никогда не думал, что встречу у нас ангела…

- Да, вероятность невелика, - согласился я, вспомнив старую шутку, - Пятьдесят на пятьдесят.

- Почему? – спросил, явно не знавший её, Виктор.

- Либо встретишь, либо нет.

Он засмеялся.

- И, знаешь что, Вить, - сказал я, - Если начнёт постоянно не везти, то пиши жалобу в небесную канцелярию с требованием заменить ангела-хранителя.

Он заулыбался и возразил:

- Это вас-то? Не… Если будет не везти, лучше подумаю: за что сердитесь.

- Валентине привет, - сказал я, прощаясь, - и здоровья детям. Я здорово напугал их. Не специально. Пусть простят.

- Валентина на вас каждый день молится.

- Это не обязательно. Её я тоже тогда напугал.

- Да, когда полетели к комнате. Кстати, я не курю.

- Молодец.

- Простите за любопытство, если вопрос неуместный… А это машина ангелицы? Я слышал: её Лика зовут. Это же уменьшительное от Анжелики, да?

- Видимо, - сухо ответил я.

- Простите, я не должен был спрашивать. Успеха вам!

- Желая успеха ангелу-хранителю – желаешь его себе, - засмеялся я.

Он тоже улыбнулся.

«Хороший семьянин, отличный мастер, человек, куда лучше меня», подумал я и не подал ему руки, а обнял на прощание, даря ему сил.

В машине я был задумчив и тих. Может, отказаться от предложения Тариэловича? Деньги ещё не всё. Ия, не важно, как она хочет себя называть, хоть Ликой, да хоть Зинаидой, ведь «что в имени тебе моём? », совестлива и справедлива, она поймёт меня.

- Отличный мужик – твой новый отец, - сказала «Лика-Анжелика».

«Интересно, - подумал я, - почему её безумие пошло в направлении матери, которую не любила? Она же взяла её имя. Слишком много о ней думала? Но ведь в остальном она нормальна. Вот уж потёмки – человеческая психика».

- А где похоронены твои… первые родители? – спросила она.

- На Смоленском. Тут недалеко.

- Заедем?

- Давай. Я не меньше месяца у них не был.

Она странно взглянула на меня.

После кладбища, сидя в машине, она сказала, глядя в сторону:

- Завтра я должна тебе открыться, как обещала…

Я ответил:

- Я боюсь этого завтра. Может, перенесём его? Мне так хорошо с тобой без этого завтра.

- Мне тоже, Витик. Но с этой ложью долго жить невозможно.

Я промолчал. Всё равно сделает, как посчитает нужным.

- Что тебе говорил спасённый Виктор?

- Спрашивал: ты – ангелица? Слышал, что Лика по имени, а значит, полностью Анжелика, то есть, ангелица.

- И что ты ему ответил?

- Видимо.

- Я – не ангел.

- Я тоже. Но ты хоть не обманываешь, что ангел.

- Я… обманываю иначе.

- А если я завтра спрячусь, чтоб пережить его, давая тебе время передумать?

- Будет только хуже. Мне придётся написать письмо и уйти.

- Не надо ничего писать. Я не стану прятаться.

(потом )