Монструозные эклоги и тирады Эгмунда Мурэя

***

Предвидеть ход судеб и мира –

Учила, муза, ты меня!

Моя немолкнущая лира

Стыдилась петь при свете дня.

Я жил в чудовищном изгнанье

Среди убийц и упырей.

Врачуя жгучие страданья,

Ночь стала крестницей моей...

Безумные промчались годы!

Я полюбил холодный мрак,

Но мой порыв священно-гордый

В печальном сердце не иссяк!

Устало сердце жить в обиде,

Прикрыв усталые глаза,

Но слышит то – что не увидеть

И на словах – не рассказать.

1860

О демон соблазнения

И яркий чувственный порок…

Ф. Эблуа

Любовь – колчан упругих стрел,

Поющих на ветру и острых!

Ты сердцем был и юн и смел,

Пленив красавиц стройных взоры.

И все пройдет. И мы пройдем!

Жизнь в круговерти бесполезной –

Веселый танец над огнем

Пред неизбежной смерти бездной...

1620

*На полях книги и между строчек так же были сделаны следующие надписи:

Никто и ничто не может удовлетворить взыскательный вкус читателей часто только потому, что их обоих, в должной мере, попросту нет.

Кто не управляет собой, может с большим успехом управлять миром.

Что столь необходимо людям сегодня, то им совершенно не нужно будет завтра.

Беззаботно веселиться и предаваться душевной лени – вот гражданский долг и святая обязанность обремененных суровой тяжестью несметных богатств случайных выскочек и дешевых имперских поэтов.

Луи Саргон, 1620-1770

ПРЕДВИДЕТЬ ХОД СУДЕБ И МИРА…

Предвидеть ход

судеб и мира –

учила, муза,

ты меня!

Моя немолкнущая

лира

стыдилась петь

при свете дня.

Я жил

в чудовищном изгнанье

среди убийц

и упырей.

Врачуя жгучие

страданья,

ночь стала

крестницей моей...

Безумные

промчались годы!

Я полюбил

холодный мрак,

но мой порыв

священно-гордый

в печальном сердце

не иссяк!

Устало сердце

жить в обиде,

прикрыв

усталые глаза,

но слышит то –

что не увидеть

и на словах –

не рассказать.

1523

Ну и заткнись себе на здоровье! Пафос – единственное, что есть у поэта, который возомнил себя пророком.

Смерть тиранам!– сказал народ, чтобы выбрать себе нового тирана вместо старого, который уже насытился кровью и стонами бесчисленных и послушно пасущихся жертв.

Один тиран стоит на Мавзолее, а все остальные живут в нас.

В умных людях лжи не меньше, чем в глупых. Просто у последних она вся на поверхности.

Время? Нет ничего придуманней, даже воздух более осязаем и вещественен, чем эта жалкая выдумка человеков, нужная им только для того, чтобы вовремя позавтракать, пообедать, поужинать и лечь спать. Ах, да, забыл, и умереть тоже!

Ничто не в силах поколебать основы мира, как только полет мотылька.