ООН в Крыму, гл. 60. На Француженке

ОТПУСК  ОДНОГО  НУДИСТА  В  КРЫМУ

Курортно-познавательный эротический  роман

Глава 60.   ВО  ВСЁМ  ПРЕЛЕСТНЫЙ  МЫС  ФРАНЦУЖЕНКА

*   *   *

По пути в Капсельскую долину Роман увидел места обитания любителей каменных инсталляций: из разноцветных окатышей и валунов они делали солнечные часы, сложные лабиринты и прочие странные, как бы рунические фигуры. В чертовщинку играют ребята. Бездумно заигрывают с могучими подземными силами, беспокоят их. Может быть, что именно из-за таких вот глупых непосед мыс Меганом облюбовали НЛОшники? И, может, случилось это совсем не зря?..

Немного дальше встретились йоги. Они располагались лагерем на большой и ровной площадке, видневшейся внизу почти на берегу моря, и как раз пребывали в странной позе. На мягких пляжных ковриках из пенополиуретана или из иного чего стояли они на одной ноге, вторая прижата к коленке сбоку, руки по-индийски молитвенно возведены перед грудью. Глаза закрыты. Стоят, пошатываются и медитируют...

Смешно: ну, не дураки ли!

Это была целая группа преимущественно молодых людей, девушек и парней. Йоги сосредоточенно занимались своими пранами или чем-то таким – поди-ка узнай названия разного рода нестандартных занятий людей с лёгким вывертом психики. Лично у Романа молодость, море и наличие девушки рядом всегда ассоциировалось совершенно с другим видом если не отдыха, то активного занятия, которым тоже можно заниматься весьма сосредоточенно, но со значительно большим удовольствием.

А эти парни-чудаки фигнёй страдают, вместо занятия ДЕЛОМ...

Отдыхая ранее в Судаке, Роман узнал от экскурсоводов, что в Капсельской долине западнее мыса Меганом ещё лет сто назад можно было увидеть остатки древней «цивилизации тавров»: это был целый погребальный комплекс, состоявший из нескольких десятков дольменов и менгиров. Тогда же в одном из неожиданно образующихся здесь обрывов вблизи Меганома обнаружили гончарные печи – явно тавров и явно для изготовления глиняной посуды с характерной ручной лепкой и резным орнаментом.

Тавры, кентавры, Хирон... О прелестях, достопримечательностях и всяческих тайнах древнего Меганома можно говорить и не переговорить...

*   *   *

В пути Романа продолжали раздирать сомнения, где бы остановиться на ночь: Капсельская бухта довольно протяжённая, хотя всё же поменьше бухты Чалки.

Есть под Меганомом аккуратная Акулья бухта со знаменитым каменным плавником. Но он видел уже её, и не раз. так что для ночёвки она не подходит.

Может – мыс Рыбачий? Но ничего привлекательного на нём нет. К тому же, там очень крутой спуск к воде и не очень приятный галечный пляж с россыпями крупных камней. Нет, на нём останавливаться совсем неинтересно.

Поэтому Роман решил заночевать внизу, на побережье Капсельской долины, желательно поближе к горе Алчак.

Вначале одинокий обнажённый турист остановился было возле пары смешных искусственных мини-бухточек – это место Большими Камнями называется. Такое название совсем не вяжется с размерами бухточек. Да и непонятно было, то ли это естественные бухточки, то ли тут строительство какое-то затевалось, ведь здесь явно прослеживается не самая разумная рука цивилизации. Недалеко в воде здесь торчит старый теплоход. Говорят, его переоборудовать хотели под аква-отель, да что-то дела у этих нью-воришек не клеятся. И в этом месте всегда очень много автотуристов: возле кемпинга всегда бывает слишком оживлённо.

Вот и сейчас на отличном пляже, который тянется вдоль этих бухточек, собралась большая и не в меру шумная компания подвыпивших туристов. Судя по всему, здесь явно затевалась серьёзная драка.

Почувствовав себя совершенно лишним в закипавшей потасовке и представив себе возможные последствия вовлечения в массовую драку, поскольку ближние мужики и парни уже поглядывали на него с непониманием и агрессивно, хотя Роман заблаговременно и благоразумно надел плавки, наш одиозный одиночка без промедления и сожаления пошёл по берегу дальше, нацелившись на мыс Француженка, до которого было уже рукой подать.

Совершенно плоский и довольно аккуратный мыс, почти лишённый древесной растительности, выдаётся в море своими круто подмытыми берегами. Расположен он в самом низовье урочища под названием не то Копсель, не то Капсель (более часто встречается) – опять же нам встречаются извечные разночтения крымских названий!

От мыса примерно с километр будет до горы Алчак, как мы это уже отмечали, которая развалилась на берегу Французской бухты в виде огромной и дебелой морской нимфы. Из-за горы этой, ели смотреть на город с мыса Француженка, справа виднеются крайние дома Судака. Отсюда до окраин всего пару километров, но в город Роман пойдёт только завтра рано утром, чтобы первым автобусом уехать в Коктебель.

А в пушкинские времена на этом самом мысу размещалось шикарное имение некой француженки Жюстины Жакмар. Видимо, дама эта была в городке весьма популярной личностью, раз в её незабвенную честь дали название целому мысу. А еще когда-то в этих местах геологи нашли так называемое «ложное золото», минерал пирит. Говорят, попадалось им и самородное золото. Но мало ли чего не наговорят досужие обыватели? Если бы тут было найдено золото, то от красивого мыса давным-давно одни воспоминания остались бы: срыли бы его начисто. Наши люди умеют показывать широкий размах, и всякой дури им на это с лихвой хватает.

На галечном пляже, вытянувшемся красивой дугой от мыса Француженки вплоть до горы Алчак, сразу за высоким берегом мыса, прямо под ним и рядом с первым из трёх имевшихся в бухте не то пирсом, не то волнорезом, стояли три палатки. Роман устроился метрах в пятидесяти за ними.

Было удивительно, что в этой приятной бухте, значительно более близкой к городу, чем Большие Камни, народу почти не было. Стоянка туристов в счёт не шла. Приятное ощущение желанного уединения постепенно охватывало его, несмотря на присутствие этой небольшой группы очень цивильных и спокойных туристов. Вели себя они довольно чинно, тихо и размеренно, явно получали удовольствие от отдыха на море.

Время обеда прошло, было уже около двух часов дня. Из графика Роман опять выбился, но зато совершил довольно большой переход от Бугаза к Француженке через мыс Меганом, поэтому в принципе был доволен собой. Радовало и то, что сегодняшняя погода не шла ни в какое сравнение со вчерашней, когда он жарился среди отвесных берегов бухты Чалки. По небу изредка пробегали облака, из-за горы Алчак с северо-запада потягивал ветерок, приносивший с собой терпкие запахи долины и недалёких гор, возвышавшихся к западу от неё. Терпкий полынный запах вперемешку с лёгким хвойным, да с тонким фоном морского запаха Француженки – всё это складывалось в упоительный букет ощущений, располагавший тело только к отдыху и блаженству.

По ходу повествовании о чудесах Меганома уже намекалось, но без особого отвлечения, на банальную прозу сбора хвороста для костра. Но Роман не забывал об этом существенном условии, так что в гости к Француженке он пришёл с порядочной вязанкой дровишек. Их вполне хватит на приготовление обеда и ужина. Днём на приготовление супа вообще мало дров пойдёт – это он очень хорошо знал по своему богатому опыту. И на вечер дров вполне хватит для того, чтобы под потрескивание костерка вволю полюбоваться звёздами. А наутро оставлять дрова смысла не было.

Вначале наш утомлённый путник быстренько искупнулся с дороги, затем поставил палатку на траве почти на уступе невысокого клифа с таким расчётом, чтобы из палатки можно было сразу спускаться на пляж. Деньги и документы спрятал в специально вырытой ямке под палаткой – от греха подальше.

Поскольку родников в районе Капсельской бухты нет, то пришлось экономно использовать прихваченный в Бугазе запас. Но ничего страшного, на сегодня её вполне хватит, а завтра с раннего утреца он уже скажет адью Судаку. В городе задерживаться он не собирался: в прошлом году в очередной раз облазил все его прелестные достопримечательности во главе со старинной генуэзской крепостью.

Палатка и клиф надёжно прикрывали костерок от северо-восточного ветерка, солнце грело исправно, так что вода в котелке закипела, едва он успел очистить пару картофелин. Пакетик концентратов, картофель, баночка ставриды в масле и специи с зеленью, плюс десять минут терпения – и вкусное дело уже в шляпе.

Затем зарыл в выгоревшие угли куриные яйца, пусть пропекутся. Для этого в яйцах пришлось аккуратно пробить дырочки над воздушным мешочком, иначе скорлупа лопнет. Этот хрупкий деликатес он с особой осторожностью нёс с самого Бугаза. И, пока яйца будут печься, а суп остывать, он решил ещё разок искупнуться.

Пляж тут был так себе, совершенно галечный, из слегка крупноватых, гладко ошлифованных морем камней. Зато вода была просто отличная: не очень глубокая, чистейшая и теплая. Поплавал и понырял себе в удовольствие, но не стал увлекаться изучением подводной жизни: есть хотелось уже весьма изрядно, ведь сегодня обед у него был очень поздним.

Суп всё ещё был довольно горячим, и Роман в двух метрах от уреза воды вырыл в гальке достаточно глубокую ямку, которая вскоре набралась воды. Поставил в неё казанок с супом, а сам присел немного умерить аппетит. На «разогрев желудка» пошли остатки утреннего куриного шашлыка и гуцульской колбасы с редисом и пером лука. Поел также копчёный сыр с огурчиком и вина попил, конечно. Кстати, вторая бутылка портвейна была почата ещё в пути. И, несмотря на некоторую тепловатость, вино всё же пошло очень хорошо. А там и суп поостыл. Вместе с парочкой запечённых и покрошенных в него яиц он тут же просто влёт ушёл: голод ведь – не тётка, особенно на фоне обилия кислорода и морской воды. Наверное, голодному здесь даже колючки покажутся вкусными, лишь бы не сильно кололись...

... А вот в палатке полежать после обеда было жарковато. Чтобы не изнывать в ней и не изжариться на солнце во время сна рядом с ней, а горячее присутствие дневного светила давно уже и вовсю чувствовалось, Роман решил отдохнуть в тени парочки ближних деревьев с густой порослью под ними. Они так и манили его, тем более что место под ними никто не умудрился занять. Убрал пакет с продуктами в тень от палатки. Взял полотенце вместо простыни и шорты под голову вместо подушки, направился к этим зелёным близняшкам.

О-о! На месте оказалось, что тут совсем недавно кто-то обитал, трава ещё примята. Но вокруг всё было аккуратно убрано, не было никаких огрызков фруктов и мусора типа презервативов.

Надо ли говорить о том, что умиротворённого едой и слегонца подуставшего в пути нашего витязя сон сморил мгновенно. Впрочем, Роман этому делу нисколечко не противился. Вначале ему немного мешал живот, но только в самом начале. Главное, нужно было поудобней улечься в тень с таким расчётом, чтобы за два часа солнце не настигло его, спящего и разморено беззащитного...

... Проснулся он от того, что солнце всё же подкралось к ногам. Глянув на них, Роман сразу же понял, что нужно будет обязательно смазать репейным маслом кожу голеностопов – вон как сильно она покраснела и даже горит.

Он убрал ноги в тень, слегка поворочался для придания большего удобства телу, глаза специально не раскрывал, но пить хотелось очень сильно. К тому же со стороны палаток соседей доносилась негромкая мелодия: там снова пели под гитару. И ложе показалось уже несколько жестковатым, поэтому он вскоре поднялся и, слегка пошатываясь от размора на жаре, побрёл к своей палатке.

Хорошо, что продукты были убраны в тень сзади неё. Хлебнул тёплого вина. Сразу существенно полегчало. Ещё раз хлебнул. Начал оживать. Хлебнул в третий раз и почувствовал, что... ему некуда сходить отлить! А захотелось вмиг и очень сильно: так ведь всегда бывает, когда для этого нет возможности. Что делать дальше, он не раздумывал. Если недавно под Кара-Дагом он всё море осеменил, то отлить в морскую воду прямо в плавках...

Да ведь на море такое дело является почти нормой. Только по тяжёлому люди бегают по кустам да оврагам. А если уж очень приспичит, то и вовсе ямку под собой выкопают, полотенцем кое-как отгородятся и... А что поделать? Как тут попрёшь против природы и позора?

Слава богу, с нуждой «по тяжёлому» Роман управился утром – в ближних кустах на мысике перед Бугазом. Так что организм до завтрашнего утра теперь вполне потерпит, а в Судаке на автостанции есть туалет.

Отливать в воде в плавках показалось неуместным. Поэтому, зайдя в воду по самые... плавки и ополоснув лицо и грудь, он нырнул и долгонько проплыл под водой. Вынырнув, чуть отдышавшись и оглянувшись, насколько далеко ушёл от берега, он снял плавки и надел на плечо левой руки. Ранее на людном море он таким же образом не раз поступал, отплывая подальше от берега. И только теперь с наслаждением справил беспокоившую его нужду.

Без привычного журчания впечатление от опорожнения организма было не очень, зато ощущение свободы стало просто великолепным. Освободившийся от неловкого напряжения Ромка-младший тут же напрягся совсем по-иному, но Роман ничуть не протестовал из-за такого приятного явления.

Очень любил он и даже привык обнажённым совокупляться с морем – без рук, заметьте это особо. При этом оргазм без рук в морской воде кажется сродни анальному, протекает не менее ярко, хотя и по-особому: ощущать своим сексуальным партнёром целое море – это, знаете ли, впечатляет как-то очень сильно...

(продолжение следует)