Война, как выражение свободы убивать. Вступление

Мой папа с 1973 года учился в Новосибирском институте чего-то там на геодезиста-топографа. В те времена великих свершений в литературе, киноискусстве, технике и скульптуре соцреализма, на эстраде выступали гипнотизёры, которые показывали многочисленным зрителям таинственные возможности человеческой психики.   Одним из таких эстрадных гипнотизеров был выпускник новосибирского института чего-то там.

В мае 1974 года, он великодушно согласился провести сеанс массового гипноза в концертном зале своего родного института. Был не просто аншлаг. Зал был наводнен людьми. Зрители, задолго до начала концерта, заняли все зрительские кресла, в зал принесли стулья и табуретки, которые удалось найти в ближайших кабинетах и рекреациях, на балконе, на каждой ноге, разместившегося в кресле старшекурсника, сидели по первокурснице, напоминая окружающим о пользе многоженства. Ступеньки, ведущие вниз к сцене, были облеплены безденежными первокурсниками и аспирантами, на которых с балкона, свысока, смотрели первокурсницы, захватившие одну из ног студента старшего курса.

Осветителем, в этом концертном зале, работал папин школьный товарищ, Василий. Они учились в одном классе. Василий поступил в тот же институт, но на другую специальность. У папы была немецкая «трофейная» кинокамера. Мой дедушка воевал и привез ее из Германии. И Василий пригласил моего папу на свой балкон, чтобы снять выступление гипнотизёра.

Эта кинопленка была фамильной ценностью. Однажды, на свидании с моей мамой, папа пригласил ее посмотреть выступление гипнотизера. И если бы не эта кинопленка, то я, через несколько лет, мог бы и не родиться.

Гипнотизер вызвал из зала зрителей, желающих проверить действие гипноза на себе. Через, примерно, десять минут, он оставил около половины вышедших на сцену, а остальных отправил обратно на свои места.

И началось волшебство. Среди оставшихся на сцене зрителей была преподавательница немецкого языка в папиной подгруппе. Зная ее принципиальный, неподкупный характер убежденного коммуниста, папа знал, что все, что происходит на сцене, происходит по-настоящему.

Зрители на сцене вели себя как тряпичные куклы в руках всемогущего кукловода-гипнотизера. Они собирали грибы и клали их в корзину. Грибники ходили по сцене, наклонялись, срезали ножку, невидимого зрителям, гриба невидимым ножом, клали его в корзину и радостно шли дальше по грибной поляне. Через некоторое время, гипнотизер попросил их посчитать собранные грибы. Грибники вытаскивали, из воображаемой корзины, по одному виртуальному грибу и считали их. Это было страшно и, поэтому, зрители в зале громко смеялись.

Потом грибники превратились в грибы. Они сели на корточки, пошел дождь и грибы начали расти – бывшие грибники медленно поднимались вверх. Дождь прекратился и из-за туч вышло Солнце. Теперь это были туристы и они радостно махали Солнцу рукою. Опять заморосил дождь, и туристы побежали под навес, чтобы не промокнуть. Места под навесом было мало, и туристы толкались и уплотнялись, чтобы поместиться всем.

От ужаса зал пришел в неистовый восторг. В то, что творилось на сцене невозможно было поверить. Разумные люди, многие с высшим образованием, вели себя как живые безумные манекены, чье сознание захватил могущественный колдун. Зал неистовал. Все визжали от восторга и замешательства.

Потом началась дискотека и люди на сцене начали неумело кривляться. Папина преподавательница немецкого языка неуклюже и вульгарно танцевала в такт неслышимой музыки, и папа громко захохотал, от чего кинокамера в его руках затряслась.

Но самое необъяснимое произошло в конце выступления. Гипнотизер попросил выйти на сцену трех добровольцев, которые помогут ему со следующим номером. Долго ждать не пришлось, трое молодых парней наперегонки вылетели на сцену. Затем, гипнотизёр выбрал из бывших танцоров, длинного худого мужичка средних лет. Он подошел к нему сзади, поставил ладонь правой руки ему на затылок и сказал, что теперь тело Владислава (так звали мужичка) становится твердым как железная шпала. Он медленно начал убирать руку с затылка и тело Владислава, прямое как гвоздь, стало падать назад, как будто до этого рука гипнотизера была единственной опорой его тела. Гипнотизер поймал тело Владислава и попросил добровольцев подойти к нему. Добровольцы взяли несгибаемое тело и положили его на два стула, стоящие на расстоянии чуть меньше длины тела Владислава. На один стул они положили затылок, а на второй пятки Владислава. Гипнотизер приказал добровольцам отойти.

Тело Владислава висело между двумя стульями совершенно прямое. Мало кто из великих гимнастов, находящихся в нормальном состоянии, смог бы повторить этот опыт. Лицо Владислава было умиротворенным и спокойным, в теле не было заметно никакого напряжения, мышцы его не дрожали. Но это было не все. Гипнотизер выбрал из бывших танцовщиц диско девушку, подвел ее к Владиславу, помог ей подняться и встать на него, затем выбрал даму средних лет и поставил рядом с девушкой на тело Владислава. Никакого напряжения на лице или в теле Владислава заметно не было. Он также спокойно и умиротворенно висел между двух стульев.

Я никогда не слышал, чтобы мой папа матерился. Только один раз в жизни.

«Охуеть»,- произнес его голос на кинопленке.

Через несколько лет эстрадные выступления гипнотизеров были запрещены.

Ты думаешь, читатель, что главный герой этого рассказа – это чародей-гипнотизер, его волшебные умения и навыки? Ха-ха. Совсем нет. Гипнотизер здесь вообще не причем. Его роль – это роль третьесортного актеришки, чьи действия за весь спектакль– это выйти на сцену, прокричать: «Кушать подано! », развернуться и с достоинством уйти.

Потому, что главные волшебники здесь – это люди, оставшиеся на сцене. Они собирали несуществующие грибы, прятались от не идущего дождя, танцевали под неслышимую музыку. Они видели и слышали то, чего на самом деле нет.

Они не слушали гипнотизера, они слушали себя, а гипнотизер им просто подсказывал, что нужно слушать в себе.  

Ты думаешь, читатель, что это гипнотизер создавал миры, которые они видели? Совсем нет. Эти миры они создавали сами, своим сознанием. Они сами делали себя грибниками, туристами или танцорами. Они создавали воображаемые миры и жили в них.

Если мы хотим понять причины начала кровопролитных войн, то должны понять этот чудесный парадокс сознания: мы сами создаем миры, в которых живем.

— Значит мы сами виноваты в том, что идут войны? Стоит нам поменять картину мира, и мы уничтожим войну. Боже, как все просто. Теперь я понял – это злые люди, через средства массовой информации, направляют наше сознание на войну и мы, как загипнотизированные, идем убивать хороших людей. Мы подобны зомби, которых ведет на убой злой гипнотизер. Сбросим же морок ненависти и пусть в нашем сознании воссияет свет и доброта. И все зло уйдет.

Я сейчас заплакал. Господи, как все похоже на правду. Ведь творить добро – это легко и приятно.

Но, не спеши, мой дорогой читатель, с выводами. Все не столь легко и просто, как кажется. И скоро ты сам в этом убедишься.

Удач тебе! Будь счастлив!