Городские истории 10 (Секс истории)

18+

(Продолжение. Начало – «Городские истории 9»)

Прошло, не знаю, недели две, чуть больше. Звонит утром на работу Вера.

- Привет, подруга. Как дела? От Вадима есть известия?

- Нет. Как уехал, так больше никаких вестей. – вздохнула я.

- А ты не нашла никого себе нового?

- Вер, ну откуда я кого-то найду? С неба же не падают. Да и Вадим самый лучший.

- Подруга, у Вадима своя семья, отрежь и забудь. Учись основам секса, иначе так и просидишь.

- Вер, чего ему учиться? Пусть мужики учатся.

- Подруга, не скажи, секс, это такой инструмент женского творчества, высшая форма существования. Зачем тогда вся хрупкость ощущений, когда, нанюхавшись духов туманных, вся в предвкушении лежишь. Женщина должна быть актрисой из актрис, королевской крови. Иначе нарвешься на эстета-извращенца, с клювом в кокаине, или на наивного юношу, с лысеющим умом, с остатком студенистого либидо. Не будь бодливой коровой, без рогов, стоящей тихо в сторонке, и думающей: «Ах, кому бы отдаться». Это курицы пусть там по городу носятся, в поисках приключений. Нельзя только жопой мыслить. Возьми энергию из творческой розетки. Встала и полетела в коридор между сном и бодрствованием. Почувствуй себя Клеопатрой, дочерью Птолемея, то ли двенадцатого, то ли – пятнадцатого. Кто их там считал.

- Вер, так не на ком учиться. Кто есть, тех и даром не надо. Какое уж там творчество? У твоего Бориса, кстати, спина-то прошла?

- Да спина-то, вроде проходит, так опять в нем Дон Ки Хот просыпается, снастями скрипит. Представляешь, сегодня утром, как пчелка, наварила, нажарила, себя в надлежащий вид привела, уже на выход, а этот, с дивана, типа, круто был воспитан: «Дорогая, а ты не сделаешь мне утренний минуэт? ». Я ему: «Дорогой, я спешу, сделай его себе сам», и убежала на работу.

- Фу!

- Подруга, чего «Фу»? Минуэт идет любой девушке. Это у этих постоянно глаза безумные, мысленно щупают за ляжки, хотят только вставить, и убежать.

- Вер, ну, нельзя же думать только так!

- Как, подруга?

- Ну, только ниже пояса.

- А как надо думать? Писать стихи, слегка расставив ноги?

- Вер, женщины должны мыслить возвышенными категориями.

- Подруга, с твоими категориями можно и в проективный механизм съехать. Это когда в обоях что-то там кажется, внутри снежинок кто-то чудится, шепот вселенной в голове слышится.   В общем – галлюцинации наяву. Женщина должна включить свой цыганский маркетинг, изучить пособие для начинающих змей. Чтобы было острое воспоминание полного запретного, и познавательное образование, не лишенное приятного. Сразу жизнь станет многообразней. Знаешь, секс – это такой танец. Танцуй до, во время и после. Не забывай, что не все, кого ты тр.. ешь, пригодны для еще чего-то другого. Грубое бесстыдство и порок непобедимы, при достаточном артистизме. Не разочаровывай своего партнера. Пусть он думает, что он король. А ты, при этом – королева. Мужик всегда должен знать, что ему повезло.

- Вер, ну какого партнера?

- Подруга, да они все и каждый угадывают, что через ткани проступает. Мотыльки налипнут сами. Их греет предвкушение. От блеска глаз срывает тормоза. П.. да в обтяг, чтоб лучше возбуждало. Мечтай всю ночь, мой мальчик, обо мне, о таинствах вселенной под трусами. Пусть каждый думает, для себя, что ты тут одна сидишь, читаешь, сама дрочишь, сама кончаешь. А ты думай не промежностью, а сердцем. Промежность – это капкан.

- Вер, а Борис как?

- В смысле: «Как»? Как меня такую терпит? Подруга, любому мужику очень важно, что о тебе говорят, как на тебя смотрят, как сильно тебя хотят, и насколько ему завидуют. Форма ног очень важна, но важнее – невероятность. Если ты владеешь невероятностью – всегда найдешь, как намазать, чтобы прилипло. Не забывай только кормить его воображение. Маленьким девочкам по силе подчинить любого динозавра. Будь нежна в жизни, непредсказуема в сексе, уникальна в боли. Причем, боль должна быть личной, дурманящей и живой. Я иногда от секса кричу. Всегда принимай его правила, подправляй их под себя, и обыгрывай его по ним. В сексе всегда должно быть нарушаемое запретное. Сразу не раздевайся – подразни. Обязательно нарушай придуманные запреты, но, как бы, осторожно. Одним взмахом отсеки разум, шокируй, снеси крышу тем, чего не может быть.

- Вер, а вдруг он возьмет и сбежит, от твоих экспериментов?

- Куда сбежит?

- Ну, не знаю – к любовнице.

- Подруга, во-первых, мужикам это самим нравится, когда с ними вот так, а во-вторых, если у него любовница, разведи ее на секс, пригласи ее третьей, к вам в кровать. Люби ее, ласкай ее, втяни в новый спектакль. Не гони, а пойми, что он в ней нашел. Дай сама ему это. Дай ей улететь, как осе, случайно залетевшей в окно. Пусть это будет приключение для него, и опыт для тебя. Шей из черного белое, из белого – черное. Жизнь, это материя. Шей сексуальные платья, из неприятностей. Делай их легкими и гладкими. Не пускай депрессию, не пересаливай с позитивом, тайна не требует эмоций. Пиши сценарии для его подружек, пусть он живет в твоей пьесе. Танцуй на минном поле, которое тобой разминировано, но другие пусть об этом не знают. Снимайся с ним в личном домашнем порно, вяжи секретные узелки памяти, буди фантазию, держи кадр, делай красивый балет, в неясном свете. В сексе должна быть драма, в сексе важна память. Старайся не повторяться. В сексе все средства хороши, за которые не посадят. Сексуальность, это поведение, цвет голоса, тембр волос на лобке, мера твоего бесстыдства, запахи тела, холодная кожа, влажная щель, невинный поцелуй в кончик чл. на, рыбка, забившаяся между ног. Форма, размер – всё вторично. Важно, как красиво всё движется. Всегда тасуй колоду. А иногда я томик захлопываю, одергиваю юбку – на сегодня хватит. Чтение романтических видений продолжим в следующий раз. Такое вообще непривычно, скажем, для мальчика, из порядочной семьи. Когда вдруг повисает в воздухе «Не дам» - обвал, лавина, горный водопад. Вообще-то, секс чем чаще, тем жизнь слаще. А впрочем, подруга, не бери в голову, посылай всех налево. Мне тут один поклонник сосудоукрепляющий женский бальзам подарил. Если получится, вечером забегу. Есть о чем поговорить. Так, ладно, у меня покупатели подошли. Всё, до встречи.

++++++++++++++++++++++++++++

Вера отключила телефон, и тут в приемную вошла целая делегация, к моему шефу. Пришлось быстренько выяснять кто и зачем, доложить, потом распахнуть дверь кабинета босса, и пригласить всех внутрь. Но один господин, неопределенного возраста, к боссу не пошел, а остался вместе со мной в приемной. На животе у него, на цветном ремешке висел довольно солидный фотоаппарат.

- Мне там нечего делать, - пояснил он мне, добавляя к словам ироничную улыбку. – Я фотограф. Не знаю, зачем они меня сюда вообще взяли.

Потом он как-то посерьезнел, не отрывая взгляда от меня, будто вспомнил чего-то. Я тоже быстро зашевелила памятью, быть может, мы где-то пересекались?

- А можно я вас сфотографирую? – наконец спросил он.

- Зачем?

- Ну, как «Зачем»? Я же фотограф. – потрогал он осторожно свой фотоаппарат. – Нет, вы не думайте, я ничего плохого не имею. Чисто художественная фотография.

В голове быстрее пули пронеслось, что прическа у меня так себе, макияж слабенький, видос разве что для журнала «Всё равно не опускай руки».

– Нет, не надо меня фотографировать, - попробовала отказать я.

- Не переживайте, это снеп-шот, такая пробная, ни к чему не обязывающая, съемка, чтобы посмотреть, как модель выглядит на экране, на снимке. Знаете, свет по-разному у всех ложится, какие-то штрихи, оттенки. Просто глазом их не различить. Иногда человек себя всю жизнь представлял серой мышкой, а попадет в руки профессионального фотографа, и становится звездой мирового уровня. Давайте один раз хотя бы?

- Н-нет, я не готова. Я не согласна.

- Да вы не бойтесь. Я сделаю снимок и тут же вам покажу. У фотоаппарата вот ведь сзади есть экран. Можно просматривать снятый материал, сортировать. Если вам не понравится, я ваш снимок при вас сотру.

- А что мне надо делать?

- Ничего. Просто сидите, как сидели. Пробный снимок. Все будет хо-ро-шоо.

И тут вспыхнула вспышка.

- Погодите, я не приготовилась!

- А всё уже, - улыбнулся фотограф, подходя к столу.

- Я вроде моргнула.

– Вот, смотрите, а вы паниковали. – повернул он свой фотоаппарат тыльной стороной ко мне, где, как оказалось, был довольно крупный экран дисплея, и во весь этот экран расположилось мое изображение. – Видите? – спросил он.

- А что видеть?

- Ну, что видеть, что видеть, - состроил он критическое выражение лица, и, чтобы ответ не показался легкомысленным, сделал театральную паузу. Потом, с налетом тумана, проговорил:

- А вы знаете, в вас что-то есть.

- Что есть?

- Ну, определенно, некий шарм, обаяние.

- И что это значит?

Фотограф сначала тяжело вздохнул.

- Мне кажется, а впрочем, не кажется, а я вот вижу, вам определенно нужно сниматься.

- Как сниматься? Для чего? Где?

- Где-где, ну, конечно же, не здесь. Нужна студия, свет, гример. У меня, кстати, гримером работает жена. Поэтому опасаться каких-то поползновений с моей стороны вам не придется. Все будет в рамках эстетического приличия. Не так редко мои работы появляются в разных глянцевых журналах.

- И что, мне нужно за это платить?

- За что?

- Ну, за то, что вы меня будете снимать?

- Да, Боже упаси! Какое – платить! Девушка, всё бесплатно! Более того, если ваш образ согласятся разместить, а это довольно не редкое явление, в каком-нибудь из журналов, то тридцать процентов выплаченного гонорара законно будет принадлежать вам. А если нам с вами удастся заполучить контракт на рекламу какого-нибудь продукта, то там вообще можно заработать хорошие деньги.

- Но я целые дни здесь, на работе.

- Не страшно, не страшно. Мы с женой работаем и по вечерам, и в выходные. А если понадобится, то и ночью. Никого же не интересует, когда ты там работал, сколько пота пролил. Всех интересует вещь, которая может выстрелить, дать хорошую маржу, на вложенные деньги. И мои произведения выстреливают. Мы с женой этим только и живем. Других доходов нет.

- Но я ведь не модель. Даже близко не поставить.

- Девушка хорошая, сейчас тренд не на моделей, а на таких, как вы. На таких домашних, родных, близких.

- А как вы снимаете, вы можете хотя бы показать?

- Да, без проблем.

Фотограф положил фотоаппарат объективом на стол, чтобы был виден задний экран, и начал потихоньку пролистывать находящиеся в памяти фотоаппарата снимки, комментируя:

- Это эффект зебры. Видите, по телу вертикальные полосы света и тени? Создается интересный ощущение полосатости. А здесь зазеркалье - актриса сама и в зеркале. Вот это пшеница – волосы с эффектом соломы. Красные туфли, молоко, платье Золушки, вкус белого вина, диванное настроение, за стеклом, бабочки, цветные сны, жара, песок, остывший чай, послевкусие, воздушные шары, улыбка, училка, собеседование, попутчица, настроение, глаза, натурщица, колготки.

- Слушайте, у вас тут почти всё, даже учительница и Золушка – одна обнаженка. Я раздеваться не буду.

- Девушка, да и не надо. Сейчас фокус интереса рекламодателей сдвигается на снимки с неким подтекстом, с ожиданием чего-то, с подачей образа, мизансцены, в которой зритель будто подсматривает что-то. Люди, ведь, по своей натуре очень любопытны, и обожают подсматривать. Вот, смотрите, модель как бы зачем-то залезает на забор, и мы видим ее почти снизу. Она в одежде, и ничего непристойного нет, но вот это ее намерение закинуть ногу заставляет предполагать зрителя, что сейчас он увидит нечто большее, чем дозволено. И это приковывает мужское внимание гораздо сильнее, чем, скажем, фотография полностью обнаженной женщины. Тут, понимаете, просыпается инстинкт охотника. И его мужчины в себе не могут преодолеть. А это рекламодателям и надо. Или, вот, смотрите, модель сидит в одежде и в юбке. Но мы попросили ее взять с собой вторые трусики. И вот она их надела до колен, сидит и держится за них руками. У мужчин тут же рождается вопрос, она их собирается снять, или одеть. Проводили же исследования. Не у нас – зарубежом, что именно на таких вот провокационных снимках мужчины и останавливают свое внимание, а стоящих и сидящих моделей стиля ню равнодушно пролистывают.

- Я поняла. Но… вы знаете… наверно, я не соглашусь. Что-то меня не очень увлекает перспектива заманивать на себя всех озабоченных мужиков страны, да и я же здесь секретарь руководителя. С таким неоднозначным багажом славы, можно и с работой расстаться. У нас начальник за общепринятые семейные ценности.

- А что, если я с вашим начальником смогу договориться?

- Нет. Вы знаете, всё равно – нет. Мне это не подходит.

- Ладно. Тогда поступим так, я вам вот оставлю свою визитку. Пусть она у вас лежит. А надумаете – позвоните. Там и договоримся. Идет?

И мужчина положил на стол довольно красивую карточку.

++++++++++++++++++++++++++++++++++

Вечером, едва переоделась в домашнее, как в дверь позвонила Вера.

- Привет, подруга, - воскликнула она прямо с порога. – Смотри, какое чудо я принесла! Это ликер, очень дорогой. Кажется, переводится, как «Вкус любви»! Его у нас не купишь. Это откуда-то оттуда контрабандой привезли. Сейчас мы его с тобой попробуем.

- Вер, и так чего-то тошно сегодня. Может, отложим пьянство? Сейчас свалиться, и поспать бы. После этой работы ни руки, ни ноги не шевелятся.

- Подруга, ну, какое пьянство? Это вместо кефира перед сном. Иди, садись на свой диванчик, а я сейчас на кухне открою эту прелесть, и к тебе приду. Долго я не задержусь. Сейчас Борис за мной зайдет, и мы в мебельный хотели еще сходить. Успеешь выспаться.

- Вер, так я для Бориса не одета, и макияж уже смыла.

- Подруга, я его дальше порога не пущу. Не переживай. Не увидит он тебя.

++++++++++++++++++++++++++++++++

Через пару минут Вера вышла из кухни уже с двумя наполненными ликером бокалами.

- Держи, - подала на мне один, села напротив, на стул, и демонстративно отпила из своего бокала.

- М-м, вкус обалденный! – оценила она напиток, и глазами показала ожидание, чтобы и я попробовала тоже. Пришлось исполнить желание Веры, отпить немного.

- Очень вкусно! – согласилась я.

- Так, если вкусно – пей до конца. Кошачья ведь доза. – настояла Вера. Я допила бокал. Вера осушила свой. И тут в дверь позвонили.

- Сиди, я открою. – вскочила Вера с места, и побежала открывать, а я почувствовала какой-то уже знакомый сдвиг в мозгах. Так было, когда, в прошлый раз, Вера положила мне в бокал свою таблетку. Еще промелькнуло в голове, что надо спросить бы ее об этом: не положила ли она такую же таблетку и в этот раз. Но мысли как-то все стали быстро-быстро сбиваться и перемешиваться, а настроение неожиданно поднялось.

- Вы чего тут делаете? – послышался вопрос Бориса, и он тут же вошел в комнату. И, вместо того чтобы смутиться, я почему-то, неожиданно для себя, сильно обрадовалась:

- Оо! Кто к нам пришел! Бо-ри-ис!

- Ого, да у вас веселье! Чего пьем?

- Ликер импортный пробуем. Тебе налить? – ответила Вера.

- Не откажусь, - расплылся в улыбке Борис, смотря на меня. Я ему, почему-то, тоже ответила очень широкой улыбкой, и вроде бы – игрой глаз. Вера убежала на кухню. Борис сел на стул, напротив меня.

- А как же машина? – крикнула Вера из кухни.

- Машину я уже поставил. Так что мне можно немного, для настроения. А то у вас, я смотрю, уже настроение приподнятое.

- У нас настроение о-очень приподнятое! - мотнула я довольно головой.

- Вот, держи, - вошла Вера с наполненным бокалом. Борис его взял, и выпил залпом.

- Ты чего, это же ликер! Его медленно пьют, наслаждаются. – сделала замечание Вера.

- Да, это, конечно, не мой напиток. Сок какой-то. Там и в голову-то не чему ударять. – оценил Борис.

- Не волнуйся, есть чему ударять. Вон, видишь, подруга моя уже плывет.

- Я плыву, и мне хорошо, - согласилась я, одаривая всех щедрой улыбкой, и театрально разводя руки.

- Так, мы сейчас в мебельный, – отвлекла внимание Вера, обращаясь к Борису. – а потом еще продуктов надо зайти купить.

- Опять продукты, - недовольно сморщился Борис.

- Ну, а что, я на себе всё время должна таскать?! Хоть раз и ты поработай! – аргументировала Вера.

- Ладно, сходим. – согласился Борис. - Вер, слушай, а ликер-то у вас действительно какой-то необычный. Гляди, как голова едет, как с целой бутылки водки!

- А то! – улыбнулась Вера. – Смотри вон и у подруги уже глаза блестят!

- Вот и я смотрю, что глаза блестят, - согласился Борис, и пересел со стула на диван, рядом со мной, сразу положив свою ладонь мне на выглядывающее из-под халата колено. Я отчего-то на это только еще шире улыбнулась.

- Борис, ты чего? – высказала беспокойство Вера.

- А чего? Вроде бы всё в рамках приличия. Ей нравится, - ответил Борис, запуская руку, по моей ноге, под халат.

- Э-э, не надо! – еле смогла пошевелить я языком, и своей рукой попыталась смахнуть, как муху, вытолкнуть руку Бориса из-под халата.

- Борис, она не хочет! – настойчиво сказала Вера.

- Да, чего «Не хочет». Она сейчас сама не знает чего хочет, а чего не хочет. Я по себе чувствую. Ох, и крутая, Верка, у тебя таблетка. Такое ощущение, что я сейчас чл…м горы сверну.

И в это время руки Бориса уже вовсю гуляли под моим халатом. Я попыталась как-то вытолкнуть его руки, но совладать женщине с мужиком совсем не просто. Тем более, что и руки мои почти не слушались.

- Борька, она не хочет!

- Вер, мне сейчас лучше ничего поперек не говори.

- Борька, давай лучше со мной!?

- Так раздевайся быстрей. Я уже вообще себя не контролирую.

- Ладно, я раздеваюсь. Подожди немного. Борька, не надо этого делать!

- Ты раздевайся, я пока разомнусь. У меня честно крыша едет. Не могу себя сдержать.

- Блин, чего мы делаем! – воскликнула Вера, торопливо снимая одежду.

- Верка, она руками пихается. Подержи ей руки.

- Не буду я ей руки держать!

- Да видишь, она себя не контролирует!

- Борька, хватит, я сказала! Это же изнасилование!

- Вера, да какое изнасилование? Она же не кричит, не убегает! Значит – хочет. Просто стесняется. Слушай я такой мощи в себе раньше никогда не ощущал. Иди, помогай.

- Ну, чего ты? – спросила Вера у меня, приближаясь лицом к моему лицу, и начав меня целовать.

- Ого! С двумя сразу я еще не пробовал! – послышался откуда-то издалека обрадованный голос Бориса.

Сколько всё продолжалось, сказать трудно. Голова то ныряла в некую черную бездну, то выныривала обратно. То опять. И сколько раз так происходило, вспомнить было нереально.

Под конец произошел разговор.

- Борька, ты хоть понимаешь, что это изнасилование? Ты башкой своей хоть думаешь?! За это посадить тебя могут!

- Вер, ну, я не знаю, как все произошло. Таблетка эта твоя в голову ударила. Контроль потерял. Полное затмение. Я же не со зла.

- Так, Борис, сейчас иди домой, прими душ и спать. И чтобы никогда об этом больше не думал и не вспоминал! И моли Бога, чтобы она завтра на тебя не подала заявление.

- Всё, я ушел. Тише воды, ниже травы.

++++++++++++++++++++++++++++++++++++

Через какое-то время меня разбудила Вера.

- На, таблеточку выпей.

- Это что? – на автомате, безразлично спросила я.

- Противозачаточное. До ванны-то сама дойти сможешь? Давай, я тебя помою.

- А что со мной было?

- Ну, подруга, ты же сама согласилась с Борисом.

- Так это тогда!

- Подруга, тогда согласилась, только теперь получилось. Случай же не выбирает. Да когда не по плану, а так вот, внезапно, неожиданно, оно же еще интереснее. Борис же очень нежно всё делает. Это я уж на него специально ругалась, что он же насилует. Чтобы он больше в твою сторону даже смотреть не смел. Домой приду, я ему еще больше мозги накручу, чтобы вел себя тише воды, ниже травы, и о тебе больше и думать не мог…