Незнакомец и дерзкая, но азартная мамаша. Мамаши изнасилование

— Закрой рот, умничай тут еще!

Маша стояла рядом с матерью, нервно переступая с ноги на ногу, пока та выбирала ей новую одежду. Любая попытка вмешаться в процесс немедленно прерывалась грубым окриком.

— Ну, подумайте только, всю жизнь на рынке одевались, и никаких проблем, а тут вдруг захотелось по магазинам с подружками походить! — возмущалась мать Маши, обращаясь к продавщице.

Девушку невероятно раздражало, как ее мать говорит о ней, как она не упускает ни одной возможности уколоть и унизить ее перед посторонними. Все 18 лет жизни она была под постоянным контролем матери, любой шаг в сторону карался строго. Маше хотелось свободы, хотя бы при поступлении в университет она мечтала пойти по магазинам с подругами и выбрать себе одежду, наконец-то почувствовав себя самостоятельной, но все ее желания разбивались о непреклонность матери.

— Маша, иди это померь, — приказала мать, вручая ей юбку.

Снова приказы и полное отсутствие уважения к уже совершеннолетней дочери. Сколько себя помнила, мать всегда была такой. Может, это работа в офисе так на нее повлияла? Хотя, если бы она была такой же жесткой и на работе, то давно бы получила повышение, а не застряла на низших должностях. Возможно, уход мужа и безуспешные попытки найти нового партнера сделали ее такой истеричной и злобной. С таким характером найти кого-то было сложно.

Наталья — так звали мать Маши — не была моделью, но в свои 36 лет привлекала определенный тип мужчин. Строгость во всем: в одежде, прическе, макияже и особенно в поведении. Мужчины легко поддавались на ее аппетитные формы, подчеркнутые офисной юбкой чуть выше колена, на грудь второго размера, всегда в белой блузке, на строгий взгляд и острые черты лица. Черные волосы, собранные в пучок, дополняли образ истинной офисной дамы.

Однако никому из ухажеров не удавалось справиться с ней. На работе Наталья вынуждена была подавлять свой характер, терпя пренебрежение со стороны начальства и вымещая обиды на коллегах. Всю накопившуюся злость она сливала на слабохарактерных поклонников, а когда те уходили, переключала внимание на дочь.

Машу вывело из размышлений отражение в зеркале. Она видела в нем неудачницу, слишком слабую, чтобы жить по-своему, и на ней была отвратительная желтая юбка в горошек...

Опустив взгляд, Маша вышла из-за ширмы.

— Ну вот, а ты все ноешь и ноешь, хорошая юбка, модная, — оценила свой выбор Наталья. — Бери пакет, положи свои джинсы, походишь в юбке, привыкнешь к материалу.

Юбка кололась, была уродливой, и Маше она не нравилась, но это не имело значения. Девушка устала спорить с матерью на людях, лучше было промолчать.

— Что нос повесила? Только не говори, что устала, Маша, даже не думай ныть, а то знаю я тебя! Говорила тебе перестать жрать, а то отрастила себе задницу, в джинсах бы позорила меня, скажи спасибо, что у меня сегодня выходной, нормальную одежду тебе возьмем.

Маша действительно была немного полноватой, но парни находили ее формы привлекательными, особенно ее пышную грудь. Она была ниже матери, всего 170 см, и при ее полноте многие мужчины считали этот рост идеальным для нее. Однако, несмотря на внимание, зажатость и низкая самооценка не позволяли ей вступать даже в самые невинные отношения.

— Хватит мне глаза мозолить, иди купи тетрадей, только попробуй опять свои дурацкие тетради с BTS понабирать.

Вечерело, Маша сидела у пустынного входа на рынок и ждала, пока мама закончит покупки. Ей нравилось, что кудрявые волосы закрывали ее лицо, по крайней мере, редкие прохожие не видели ее грустного взгляда.

— Эй, подкурить есть?

Маша резко подняла голову, не ожидая, что к ней обратится низкий мужской голос.

— Извините, я не расслышала.

— Говорю, подкурить есть? — повторил человек, которого Маша пыталась рассмотреть.

Лысый мужчина, ростом около 190 сантиметров, сразу привлек внимание своей спортивной фигурой и сильными руками с едва видимыми в темноте татуировками. В такую прохладную погоду он предпочитал спортивные штаны и черную майку без рукавов.

— Я... я не курю.

— А что так, восемнадцати нет?

— Есть, просто не курю.

Мужчина лукаво улыбнулся.

— Значит, восемнадцать есть? Это хорошо.

— Извините?

— Хорошо, что не куришь, это вредно, — сказал незнакомец, присев рядом.

— Не страшно одной сидеть в такое время?

Маше было некомфортно общаться с незнакомцем, но и молчать было нельзя.

— Я... я не одна, я просто жду.

— Подруг ждешь?

— Маму, — робко ответила Маша.

— Маме помогаешь, умница, мало таких ответственных девушек сейчас.

Маша промолчала, тишина затягивалась, она чувствовала на себе пристальный взгляд мужчины, но не смела смотреть в ответ.

— О, блин, что это я, — оживился незнакомец. — Меня Петр зовут.

Мужчина протянул большую, мозолистую руку, Маша робко пожала ее.

— Я Маша, приятно.

Рука Петра была намного больше ладони девушки, и у нее мелькнула мысль, что он мог бы легко ее сломать. Рукопожатие длилось около десяти секунд, все это время Петр пристально рассматривал ее фигуру, словно оценивая.

Маша резко убрала руку.

— Извините, но мне пора идти, было приятно познакомиться, — сказала она, вставая.

— Стой, — рявкнул Петр.

Маша замерла на месте, привыкнув за годы жизни с матерью слушаться приказов. Мужчина повернул ее к себе, суровым взглядом заставив замереть, и расстегнул верхние пуговицы ее блузки. Девушка была готова потерять сознание от страха, но Петр не пошел дальше, вложив между ее грудей свернутый листок бумаги.

— Завтра к часу приходи, можешь и подруг позвать.

— М-меня не отпустят... — пробормотала Маша.

— Придумай что-нибудь, не маленькая.

Маша снова повернулась, но не могла двинуться дальше. Привел ее в чувство шлепок по попе, после которого она быстро направилась вглубь рынка.

Девушка быстро шла по рынку, пытаясь осмыслить произошедшее, и только через несколько минут блужданий начала замечать довольные взгляды мужчин. Остановившись, она достала сверток из груди, не забыв прикрыть черный бюстгальтер блузкой. Найдя скамейку, она присела и развернула сверток, увидев только время и адрес квартиры. Мысли в голове метались: кто был этот мужчина? За кого он ее принял? Значение свертка было очевидно. Маше даже было лестно такое внимание со стороны мужчины, но ее мать никогда бы не разрешила пойти в гости к кому-то. Она вздохнула, положила бумажку в карман и направилась к выходу, чтобы дождаться мать.

Дома ситуация начала забываться, серьезно думать о поездке к незнакомому мужчине она не смела, и к ночи все ее мысли вернулись к обычным переживаниям — как однокурсники примут ее в такой ужасной одежде через неделю.

Утро началось с крика, Маша к этому привыкла, но в этот раз она даже не догадывалась, чем оскорбила мать. Вскочив с кровати, она прошла в прихожую, где Наталья уже размахивала знакомым свертком бумаги.

— Это, ты прости меня, что за адреса интересные? — угрожающе спросила женщина.

Маша была в шоке, неужели мать снова рылась в ее карманах? Что такого она увидела в простом адресе на бумажке?

— Давай не молчи тут! Знаю я молодежь сейчас, только попробуй соврать, мелкая тварь, куда это ты собралась ехать сегодня?

— М-мам, это...

Женщина не переставала кричать, одна мысль о том, что дочь хотела улизнуть из-под ее контроля, выводила ее из себя. Маша не могла вставить и слова, но если бы она ничего не ответила, крик бы не прекращался еще очень долго.

— Мам, это... мы с одногруппниками хотели перед началом учебы познакомиться!

Маша знала, что ее мать всегда хочет слышать только свою правоту, подтвердить ее предположения было самым быстрым способом вернуть тишину. Наталья перестала махать свертком.

— Какие сейчас резвые молокососы пошли, — пробормотала женщина, теребя сверток. — У кого собираетесь, знаешь?

— Да там один мальчик, Алексей, хотели у него, ну я и не хотела ехать, все хорошо.

План сработал, крик моментально стих, лучше получить быстрое наказание, чем еще месяц ловить на себе гневные взгляды.

— Ладно, черт с вами, езжай, — бросив бумажку на стол, заявила Наталья. — Я с тобой еду.

Взгляд Маши моментально помутнел, она не знала, как реагировать на сказанное.

— Даже не надейся, что я тебя одну отпущу, за вами глаз да глаз нужен, не нужны мне внуки сейчас.

— М-мам, да не надо, я передумала уже еха...

— Так, все, я сказала свое слово, иди собирайся, не хватало еще, чтобы дочь в замухрышках ходила, съездишь, не развалишься.

Через час машина везла их к указанному адресу, Маша пыталась остановить это, но упрямство ее матери было несгибаемым.

Маша снова была в белой блузке и проклятой желтой юбке. Наталья тоже надела вчерашнюю рабочую одежду, не желая затягивать знакомство дочери с одногруппниками. Она обещала забрать её через два часа, а самой отправиться на работу.

Дом они нашли быстро, и также быстро отыскали нужную квартиру. Девушка даже не догадывалась, что её ожидает, и что будет делать мужчина, с которым она встретилась накануне. Оставалось только надеяться на сообразительность её матери.

— Открыто! — после звонка в дверь прокричал глубокий голос.

Девушки вошли в квартиру, это была обычная однокомнатная квартирка с двумя диванами и столом.

— Ну и берлога, — пренебрежительно фыркнула Наталья.

Хозяин квартиры вышел из кухни, это был тот же лысый мужчина, который вчера открыто приставал к Маше. Он сразу узнал вечернюю красавицу, но присутствие женщины, явно не подходящей молодой Даше в подруги, его смутило.

— А вы, наверное, отец Алексея? — заключила Наталья.

Подойдя к незнакомцу, она протянула руку.

— Я Наталья, мама Маши, надеюсь, я вам не помешаю.

— Меня зовут Петр, вы нисколько не помешаете, — широко улыбнувшись, ответил он. — Не стойте, проходите в комнату.

Быстро сняв кроссовки, Маша остановилась в прихожей, ожидая мать. Взгляд Петра скользил по ягодицам Натальи, которая неосторожно повернулась к нему спиной, снимая обувь.

Петр провел девушек в комнату, усадил их на диван и сел напротив.

— Извините, Петр, а когда придут одногруппники Маши?

Быстро взглянув на испуганные глаза Маши, он снова улыбнулся.

— Похоже, задерживаются, обормоты, ничего, скоро будут.

Наступило неловкое молчание. Наталья с брезгливым видом осматривала комнату, пока Петр осматривал её. По редким ухмылкам Маша поняла, что увиденным он доволен.

— Девушки, может, выпьете чего-нибудь? — прервал молчание мужчина.

— Что вы, мне ещё на работу, а ей ещё рано.

Петр откинулся на диване.

— Что же это вы, всё веселье хотите пропустить? Наталья, раз уж приехали, надо немного повеселиться. Может, пока ждем, в карты сыграем?

— Нет, я, пожалуй, откажусь.

— Я настаиваю, Наташ, в нашем возрасте надо уметь расслабляться, иначе заржавеем. Не бойся, играем на интерес.

Наталью немного смутил резкий переход на "ты", но отказывать от всех предложений хозяина квартиры было бы очень грубо.

— Ну ладно, но только на интерес.

— Сейчас принесу, не скучайте.

Маша была в ужасе от происходящего, она должна была предупредить маму, признаться во лжи.

— Мам, не надо играть, я...

— С сыном этого хама даже не думай общаться, — прервала Наталья свою дочь. — Они наверняка назначили новое место встречи, а ты даже не поинтересовалась у них.

— Но мам!

— Фу, противно видеть, как этот мужлан на меня смотрит, ничего, сейчас поставлю его на место разок-другой и уйдем отсюда.

Маша снова была прервана, а вернувшийся Петр отбил всякое желание снова открывать рот.

— Играем втроем.

— Нет, Маше ещё рано играть в азартные игры, сыграем вдвоем.

И они играли. Взгляд мамы был ещё более высокомерным, чем обычно. Маша знала, как хорошо её мама играет в карты и как много денег она выигрывала, но сегодня карты ей не благоволили.

Спустя 15 минут шла уже пятая игра, из которых Наталья не выиграла ни одной. Высокомерие сменилось раздражением, она упрямо хотела отыграться, не веря, что её обыгрывает какой-то никчемный мужлан, но и в этот раз победа была далеко.

— Да что же такое! — бесилась женщина.

— Не женское это дело — в карты играть, вот и карта не идет, — издевался над соперницей Петр.

— Раздавайте по новой.

Петр ухмыльнулся.

— Нет, скучно на интерес играть.

— Я готова сыграть на деньги, — добавила Наталья.

Маша знала эту сторону матери, сторону, которая не желала проигрывать мужчинам ни в чём.

— Мы что, малые дети, чтобы на деньги играть? Играем на раздевание или заканчиваем.

Наталья замялась, поглядывая в растерянные глаза дочери.

— Этот мерзавец точно жульничает, как только поймаю его, сразу уйдем, — прошептала на ухо дочери женщина.

— Ну долго будешь тянуть?

— Я согласна, играем, — уверенно произнесла Наталья.

Следующий раунд обернулся очередным поражением. Наталья не собиралась сдаваться, поднявшись с дивана, она сняла с себя блузку, открыв вид на белый лифчик, поддерживающий такую же белую, сочную грудь. Женщине было ужасно непривычно показываться в таком виде перед дочерью, но азарт полностью поглотил её.

Неопытный взгляд Маши не мог уловить жульничество со стороны мужчины, но она хотя бы пыталась. Наталья же, как завороженная, смотрела то на стол, то на карты, даже не пытаясь вывести Петра на чистую воду. Всё это закончилось для неё ещё одним поражением.

Наталья поднялась и начала расстегивать молнию юбки.

— Лифчик снимай, — вынув сигарету из зубов, рявкнул Петр.

— С какой стати?! — не выдержала женщина.

— Моя хата, я и музыку заказываю, не тупи.

Маша могла бы поклясться, что слышала скрежет зубов матери, однако, несмотря на унижение, она подчинилась. Сняв лифчик, она даже не пыталась прикрыть грудь. Такая покорность нравилась хозяину квартиры, но ещё больше ему нравился второй размер его новой знакомой, особенно маленькая, милая родинка над правым соском.

— Продолжаем или как?

— С тобой одной скучно, — почесав щетину, сказал Петр. — Дай девчонке тоже сыграть.

— Ч-что?! Я не буд...

Наталья вернулась обратно на кресло и прижалась к уху дочери.

— Милая, я поняла, как он играет, сейчас точно отыграюсь, ты просто сиди и подыгрывай, если что.

Девушка не смогла бы сказать матери "нет", даже при гораздо лучших обстоятельствах, ей оставалось только снова надеяться на разумность её мамы.

Спустя пять минут, потерпев ещё одно поражение, Наталья всё же избавилась от юбки, теперь на ней остались лишь белые кружевные трусики.

Маша мялась, ей ещё никогда не приходилось раздеваться перед мужчиной. Ей потребовалось время, чтобы расстегнуть пуговицы и показать Петру уже виденный им вчера чёрный бюстгальтер.

— Да как это возможно, черт возьми?! — не выдержала Наталья.

— Хватит ныть, не умеешь — не берись! — уже открыто смеялся мужчина.

— Я спокойна, продолжим, на мне ещё остались вещи.

— Нет, — выдохнув пар, сказал Петр. — Повышаем ставки, а то я усну.

— Куда уж больше?

— Играем на желание.

Маша и Наталья переглянулись.

— На любое? — промямлила Маша.

— Нет, черт возьми, на золотое, играем или что?

Взгляд Маши умолял мать остановиться, но в глазах женщины был только азарт и желание утвердиться.

— Играем!

В этот раз игра длилась гораздо дольше. Наталья просчитывала каждый ход по минуте. Если бы не её сексуальное тело, которое с удовольствием разглядывал Петр, то терпения ему бы не хватило. Долгие раздумья, однако, не дали результата и в этот раз.

— Я... я... просто не знаю... — мямлила Наталья.

Маша снова потеряла дар речи.

Подняв голову, Наталья выпрямилась и спросила у Петра его желание.

— Задолбали вы меня своими играми, девочки. Пора бы и честь знать.

Петр встал и пальцем подозвал Машу к себе. Та, робко встав, подошла ближе.

— Снимай.

— А? — глупо вякнула Маша.

Надавив ей на голову, мужчина поставил её на колени, сразу донеся свою мысль. Закрыв глаза, она дрожащими руками стянула штаны вниз. Не медля ни секунды, с закрытыми же глазами она нащупала резинку трусов и повторила движение.

— Ничего себе, — послышался сзади голос мамы.

Девушка открыла глаза, перед которыми уже висел агрегат Петра. Маша была умной девочкой и знала, что у такого большого мужчины наверняка будет массивный член, но чтобы настолько... Ей буквально становилось страшно от мысли, что он может оказаться внутри неё. В длину он был сантиметров 20 с багровой, налитой кровью головкой. Девушка никак не могла предположить, что первый увиденный ею член будет столь большим.

— В очередь становись, пышка моя, — сказал мужчина, разваливаясь обратно на диван.

Маша спешно вернулась на место, только сейчас обратив внимание на мать, которая с открытым ртом пялилась на член нового знакомого.

— Сюда ползи, желание ждет.

Маша выдохнула. Всё ещё желание заключалось в снятии одежды, но что же тогда достанется её матери?

Упав на пол, Наталья под изумленным взглядом дочери подползла к члену. Петр не спеша снял с женщины крабик, распустив собранные в пучок волосы. Со стороны всё выглядело в точности как в порнофильмах, которые Маша время от времени смотрела. Она бы в жизни не подумала, что её тиранша-мать будет ползать на четвереньках перед мужчиной, которого встретила час назад!

Наталья долго присматривалась к члену, крутила его в руках, не зная, с какой стороны подобраться. В этот момент в её голове была лишь одна цель — выполнить желание и продолжить игру.

— Садись рядом, — вновь приказал Маше мужчина.

Она мгновенно переместилась к нему. Теперь Маша могла впервые в жизни смотреть на мать сверху вниз. Ей было жалко маму, но она как никто другой понимала, что таким людям, как Наталья, время от времени нужна взбучка.

Наталья не решалась брать в рот такой агрегат, начав с поцелуев и облизываний. Делала она всё умело, со знанием дела, вскоре обработав весь член.

Петр то и дело нахваливал работу женщины.

— Ой! — взвизгнула Маша, когда её лифчик неожиданно расстегнулся.

Едва успев удержать его на месте, она почувствовала руку Петра на своей ляжке.

— Всё, хватит ерундой страдать, посмотрим, что у тебя внутри.

Он схватил Наталью за волосы и направил свой член прямо ей в рот, затем провел им по одной щеке, потом по другой, периодически погружая его глубже в горло. Приучив её к этому, он отпустил её волосы и откинулся на спинку дивана, позволяя женщине продолжать доставлять ему удовольствие. Эта сцена даже возбуждала неопытную Машу, такое проявление силы и властности над её, казалось бы, непреклонной матерью. Лицо девушки пылало, и она постепенно забывала о матери, размышляя о намерениях Петра в отношении себя.

Петр швырнул колоду карт на стол.

— Не расслабляйся, моя пышечка, игра ещё не окончена, — сказал он, указывая на карты. — Раздавай, продолжим играть на раздевание.