Отель Трахсильвания: первая брачная ночь Мэвис или Брачный ночь секс

Их первая ночь в качестве мужа и жены должна была стать чем-то сказочным. Мэвис искренне надеялась на это, ведь между ней и Джони существовала некая искра, которая значила очень много. Она осознала, что физиология вампиров и людей во многом схожа еще в свои 160 лет, когда неожиданно обнаружила своего отца с крестьянкой из соседней деревни. На ее вопрос: "Папа, а что ты делаешь с этой женщиной?" Дракула ответил: "О, мы просто играем... в оборотня и оборотниху. Бла-бла-бла". Тогда юная Мэвис ему поверила, так как звуки, которые они издавали, напоминали вой и скулеж. Лишь спустя несколько лет, когда интернет наконец добрался до их замка, девушка узнала о том, какую игру на самом деле имел в виду её отец с той простой женщиной. Это называлось "секс", и с течением времени подобные развлечения всё больше привлекали Мэвис; она чувствовала приятное тепло внутри себя, которое заставляло её руки тянуться к интимным местам.

Сегодня днём её муж должен был зайти в спальню всего через несколько минут, снять свадебный фрак и её черное платье невесты, уложить её на кровать и… заняться любовью! От волнения девушка свела ноги вместе и засмеялась от своих мыслей. Она снова посмотрела на себя в зеркале и поправила вырез платья так, чтобы подчеркнуть свои небольшие груди.

— Ну где же ты, Джони?! — нетерпеливо шевелилась вампирша по постели. — Наверняка у тебя какие-то планы... Ты всегда такой изобретательный!

Драк никогда не спешил так сильно даже в ту роковую ночь пожара. Он менял облики на лету — то летучая мышь, то таракан или волк — чтобы преодолеть любые преграды. Он сбивал гостей с ног и даже не думал извиняться — у него не было времени! Он торопился к спальне своей дочери и этому человеку. Они стали мужем и женой, а значит сегодня этот ничтожество будет иметь отношения с его дочерью Мэвис! Это было совершенно неприемлемо! Как мог кто-то позволить себе сделать такое с его маленьким Мышонком?! Особенно такой недотепа!

Ярость постепенно охватывала Дракулу, но к счастью, он успел сдержаться до начала их близости. В противном случае он мог бы просто разорвать Джони на части, будь Мэвис рядом. Теперь у него было время, чтобы успокоиться.

Комната была хорошо видна благодаря щелям в стенах; Драк позаботился об этом заранее и сейчас наблюдал за своей дочерью, сидящей на постели и терзаемой нетерпением в ожидании своего супруга.

"Может, стоит просто высосать из него кровь и оставить его тело в бесконечном подвале?" — снова пришла ему в голову одна и та же мысль. Но она уже утратила свою значимость. Джони вошёл в спальню.

Мэвис покраснела и скромно опустила взгляд, краем глаза поглядывая на ширинку мужа.

"А вдруг он сначала захочет дать мне отсосать!? Ох, как же это всё запутано! Но только не туда! Нет-нет-нет! Об этом даже не стоит мечтать во время нашего первого секса. Вдруг у него член как у единорога!" — девушка тихо рассмеялась над своим откровенным бредом, — "Какая же ты неприличная, Мэв! Так думаешь о своём муже? Член как у единорога! Хи-хи-хи".

Джони выглядел усталым и медленно продвигался вперёд, словно зомби с вытянутыми руками.

"Ну давай быстрее, Джони! Я поняла: ты собираешься меня замучить до смерти. Отличная игра. Лишь бы не превратиться в мышь при первой же попытке..."

Её размышления прервало неожиданное событие.

Дракул совсем не ожидал этого: Джони подошёл к постели с Мэвис, распластавшейся для близости, лег рядом и уснул.

Гробовая тишина ненадолго окутала атмосферу; её нарушил храп парня, который перекрывал даже торжествующие мысли Дракулы.

"Ха! С таким мужем моя Мышонок останется незанятой. Может быть, вообще выбросит тебя из своей жизни, человечек. Не стоило поддаваться этой глупой авантюре. Вампирша с человеком — смех для мух. Если уж на то пошло, я бы нашёл ей настоящего мужа! Мэвис была бы в восторге. А сейчас сидит здесь растерянная..."

Сквозь многочисленные щели можно было разглядеть, как девушка с нерешительным видом толкает своего мужа, надеясь, что это всего лишь шутка. Но смеха не было, и это вовсе не казалось игрой. Мэвис некоторое время посидела рядом с мужем, расстегнула его ширинку и...

— Я же говорю в сотый раз: берет его безжизненную игрушку, поднимает за кожу, трясёт вот так и отпускает. А он даже не дрогнул, — с негодованием делился Дракула неприятной новостью со своими друзьями.

— Может, ей стоило ему помочь? Тогда бы он и ожил, — запоздало предложил Мумий.

— Да! Но осторожно, чтобы не сломать его, — вставил свои пять копеек Франкенштейн.

— Я что-то не понял. Сколько секунд он её до отключки трахал? — спросил Вольфыч.

— Нисколько! Повторяю: нисколько! — раздражённо ответил Дракула, драматично закрыв лицо рукой.

— Может быть, он быстро справился? Такое бывает,— неуверенно продолжал свою мысль Волфыч. — Я вот так восемнадцатого числа Тузика зачал.

— Почему у всех вместо кличек номера, а Тузик имеет имя? — удивился человек-невидимка.

— Потому что у Волфыча есть любовница на стороне,— засмеялся Франкенштейн. — Так что своего единственного сыночка решил выделить.

На кухне раздался злой хохот; Драк и Волфыч не разделяли веселья.

— Зато у меня ничего не отпадает! — огрызнулся оборотень, оскалив клыки.

— Зато я могу прикрепить себе любой член и разнообразить секс,— уверенно парировал Франкенштейн.

— Или просто оставить дырку вместо члена для той же цели,— подколол Мумий монстра. Франкенштейн "не уловил" шутки о себе и лишь громче рассмеялся.

— Позвольте заметить, что я тоже обладаю определённым достоинством. И оно весьма внушительное, — произнёс человек-невидимка, но его голос в общем шуме прошёл незамеченным.

Вероятно, спор о размере «достоинств» мог бы затянуться надолго, но Дракула не выдержал этой шумихи и зарычал. Все сразу притихли. Человек-невидимка ещё немного по инерции размахивал своим невидимым членом, пытаясь что-то доказать, но вскоре тоже успокоился.

— Друзья, нам необходимо помочь Мэвис! В противном случае она останется без партнёра сегодня, и это может негативно отразиться на её жизни, — произнёс Драг с важным видом.

Все замерли в ожидании и затем снова начали смеяться.

— Пусть Волфыч займётся этим делом, — добавил Мумий с ухмылкой. — Мэвис ничего не заподозрит и всё равно будет удовлетворена.

— Главное только следить за тем, чтобы он не застрял в ней со своими шарами — потом никуда не утащишь! — поддержал друга Франкенштейн, отмахиваясь от озверевшего оборотня.

— Кстати говоря, несмотря на свою скромность, могу уверить вас: мой орган имеет такие пропорции длины и диаметра…

— Я случайно прочитал её мысли и выяснил, что она мечтает о единороге! — вновь вставил Дракула с ухмылкой.

Смех внезапно прекратился. Все на мгновение замерли в тишине, а потом начали приходить в себя. Волфыч принялся лизать свои «шарики», Мумий неуклюже перевязывал свой корявый член бинтом. Франкенштейн пытался освободить свою руку от паха — одной рукой это давалось тяжело. Драг величественно наблюдал за всей этой сценой. Человек-невидимка оставался где-то поблизости.

— Ты настоящий извращенец, Драг, — печально произнес Мумий, первым приведя себя в порядок. — То за дочкой подглядываешь, то проникаешь в её мысли. Ужасно представить, что ты делал с нами, о чем мы даже не догадывались!

Человек-невидимка от этих слов почему-то смутился, но быстро собрался и никто этого не заметил.

— Это было всего лишь однажды! — рассердился вампир. — И то в исключительном случае.

— Ну да, один раз — не два раза, — поддержал его Франкенштейн, скрывая что-то.

— Что же делать? — поинтересовался Волфыч с поднятой лапой и полным ртом шерсти.

— Мы должны заняться Мэвис! — решительно заявил Дракула, придавая себе важный вид.

— Я пойду! — рванулся к двери Мумий.

— Нет, я! — схватив его за бинты рукой из паха, предложил свою кандидатуру Франкенштейн.

— Я тоже хочу! — затараторил Волфыч, но на полпути упал на землю, чтобы лизнуть второе яйцо. Дурацкая привычка.

— А почему человек-невидимка молчит? — встрепенулся Драк. — Эй! Невидимка, ты здесь? Удержите его, чтобы он не вздумал трогать Мэвис!

Человек-невидимка вдруг понял, что выбрал неверное укрытие. Его схватили крепкие объятия друзей и отобрали швабру, которая только что летела к двери; затем вернули её обратно. Пусть так будет видно его присутствие здесь.

— Никто из вас не прикоснется к моей дочери! — угрожающе произнес вампир. — Это должен сделать только Джони, чтобы жизнь Мышонка осталась целой!

— Или кто-то, кто напоминает Джони. Либо тот, кто способен принимать различные облики, — произнес Мумий, уличив Дракулу в его зловещих замыслах, — и еще прикрывается благими намерениями. Извращенец!

— Именно! Сначала он вводит в заблуждение честных монстров, а затем это приводит к всяким непотребствам, — пожаловался Франкенштейн.

Чавк-чавк-чавк — Волфыч отвлекся и потерял нить разговора.

Метла зависла в воздухе, ни звука с той стороны не было слышно.

— Идиоты! — сокрушался Драк, печально мотая головой. — Я говорю именно о Джони! Она сама его выбрала! А теперь сидит, бедняжка, и мучает его бесполезный стручок!

В искренности его слов никто не сомневался.

Разве что человек-невидимка мог бы усомниться, но он уже проявил сегодня свою подлую сущность и его игнорировали.

— Что же ты предлагаешь? — спросил Волфыч после того как достаточно нализался.

— Я не могу его загипнотизировать,— сказал вампир, шагая из стороны в сторону и придумывая план на ходу. — У него эти отвратительные линзы в глазах. Но много лет назад моя бабушка Дойна оставила мне семейную реликвию — таинственный сундук! Я даже забыл о нем, но сейчас похоже самое время воспользоваться им!

Стоило только упомянуть этот артефакт, как атмосфера кухни стала мрачной и приобрела зловещую ощутимость, которая превращала знакомые предметы интерьера во что-то фатальное. Друзья вздрогнули от страха, метла приняла защитное положение в пространстве.

"Тренировочный набор юного вампира. Коллекционное издание," — было написано корявыми буквами на обветшалой крышке массивного сундука. Никто не решался открыть его; неизвестно ведь, что может скрываться в этом источнике зла!

— Драк, может, ты попробуешь поменять его? — неуверенно произнес Франкенштейн, подталкивая своего товарища к открытию сундука. Друг сопротивлялся, хотя и протягивал дрожащую когтистую руку к жуткому предмету. Момент был крайне напряженным: всего один сантиметр оставался до цели, и Драк вырвался из хватки двух с половиной пар рук друзей и отскочил в сторону.

— Стоп! — закричал он, — я воспользуюсь телекинезом!

Всем было в целом безразлично, как именно это произойдет, лишь бы сундук оказался открыт. По щелчку пальцев крышка со скрипом приоткрылась, но ничего не случилось. Внутри находились серебристые фигурки животных, которые заставили Дракулу закричать от страха.

— Серебро! — запаниковал он и попытался укрыться за Волфычем, который в свою очередь прятался за Франкенштейном, а тот прикрывался Мумием, висящим на вытянутой руке.

— Это не серебро, олухи! — пробормотал Мумий. — Я разбираюсь в драгоценных металлах. Отпустите меня!

Никто не поверил его словам, но монстры все же приблизились к опасному сундуку. Дракула осторожно прикоснулся к одной из фигурок. Металл не обжег его; он лишь слегка толкнул ее.

— Кажется, это не серебро, — заключил вампир, поднимая блестящего паука. — Покалывает... какая-то записка...

Дракула быстро прочитал инструкцию.

— Интересно-интересно! — задумчиво пробормотал вампир. — Давайте проверим на невидимке! Ловите её!

Все бросились к метле, которая висела в воздухе; они схватили пустоту, которая закричала "отпустите", забилась в их руках и вскоре была быстро побеждена.

— Не делайте глупостей, друзья! — жалобно всхлипывала пустота. — Это же против монстрячьих правил! Попробуйте на Джони!

Но никто не обратил внимания на её просьбу и начали выбирать фигурку; невидимка вновь закричала еще громче прежнего.

— Засунь ему в рот, в рот! Чтобы не орал, — предложил Франкенштейн, словно обладая невидимыми руками.

— Готово! — с радостью прокричал Драк, отпуская серебристого богомола, который висел в воздухе, — я заткнул ему рот.

— Это не рот, идиоты! — возмутился голос после небольшой паузы, обретая физическую форму на глазах.

Тишина повисла в воздухе. Все были поражены тем, что произошло со статуэткой. Особенно удивлённым выглядел Франкенштейн, который держал в руках голую красавицу.

Красавица выглядела... необычно. Её груди, плоские и сексуальные, были тщательно обмотаны пищевой пленкой. К лобку с помощью синей изоленты был прикреплен массивный дилдо, а из её задней части торчала фигурка богомола.

Воспользовавшись замешательством окружающих, девушка вырвалась из рук своих захватчиков, вытащила фигурку и исчезла в воздухе.

— Что делает богомол? — полушепотом уточнил Мумий. — Превращает мужика в женщину?

— Невидимость, — процитировал Дракула записку.

— А в женщину?

— Нет.

Несмотря на все старания Мумия, вопрос оставался без ответа. Выводы напрашивались сами собой, но никто не смел их озвучить.

— Ну давайте я женщина и что с этого? — раздался вызов из пустого угла. — Разве это что-то меняет!?

Монстры захотели проявить галантность перед дамой. Особенно неловко себя чувствовал Франкенштейн, пытаясь прикрыть одну руку другой.

— Эм... — задумался Драк и прокашлялся. — А что у тебя с голосом? Он не похож на женский.

— О! Это длинная история! — начала невидимая женщина и приготовилась рассказать свою душещипательную историю.

— Ладно-ладно, давай потом..., — отмахнулся вампир, вспомнив о своих собственных проблемах.

— Я когда-то была великолепной певицей... — начала свою длинную историю бабушка.

— О, понятно, значит, голос сорвала и теперь только так можешь говорить. Не такая уж и длинная история. Давайте вернемся к Мэвис и Джони.

— На самом деле, у меня всегда был такой голос, — возмутилась бабка-певица-невидимка. — Это не имеет отношения к моему рассказу.

— Ужас просто, — пробормотал поражённый Волфыч.

— Да уж, хрипеть так — это что-то! — согласился с ним Франкенштейн.

— Может, она занималась экстрим-вокалом? — вступился за бабушку Мумий, надеясь на её расположение в будущем...

— Ребята, давайте уже о Мэвис...

— На самом деле я пела поп-музыку! "В тёмную ночь...", — проговорила бабушка сквозь зубы.

Никто не знал эту песню, но слушать хрип бабушки было противно. Все без согласия переключили внимание на Дракулу, лишь бы певица замолчала.

— Думаю, стоит подарить Джони одну из этих статуэток, — выдал Дракула без размышлений. — Она даст ему сверхсилу, и он сможет покорить Мэвис.

— Странная логика у тебя, — усомнился Мумий. — Тут вроде нет ничего животного для этого дела.

— Он имел в виду, что Джони может использовать статуэтку для соблазнения Мэвис, — объяснил своему другу со смекалкой Франкенштейн. — Например, тем драконом там с шипами...

— Идиоты! — закричал Дракула. — Я же ясно сказал: "статуэтка НА-ДЕ-ЛИТ силой вампира". Вампиры известны своей страстью! С этой чертой Джони легко соблазнит мою дочь.

Вампир принял ещё более внушительную позу.

— Почему ты решил, что статуэтка наделит Джони именно вампирскими способностями? В записке о силе вампира ничего не упоминается, — усомнился Волфыч в словах Дракула, — а вдруг она даст ему силы оборотня?

— Может, с блохами? — подколол Мумий, вызвав смех у всех собравшихся. Даже тишина в углу отозвалась зловещим "хы-хы-хы".

Волфычу снова пришлось напрячься и отвлечься на друзей.

— Нас так учили в старину, — сказал Дракула после того, как все посмеялись, — если вампиренок не мог самостоятельно проявить какую-то силу, ему давали одну из этих статуэток, и всё у него налаживалось.

— Ой да перестань врать, — выставил его на чистую воду Франкенштейн, — иначе вся ваша компания могла бы исчезать без следа, манипулировать людьми и изменять будущее. А вы по одному не умеете ничего делать, только хвастаетесь друг перед другом своими клыками.

— А ну положи лисицу на место! Смотри-ка, как ты разогнался! — укорил Дракула монстра.

— Ой-да-ри-да-ри-да-да ой-е-ри-е-ри-е-ой,— пыталась вспомнить слова своей песни невидимая певица.

— И какую же статуэтку мы все-таки дадим Джони для того, чтобы он смог заняться с Мэвис?..

Мэвис сняла глупое свадебное платье и облачилась в полупрозрачную ночнушку, купленную ради Джони и этого "прекрасного" момента. Они лежали "валетом": жених спал крепко, а молодая жена развлекалась с его членом, подперев щечку ладошкой. Изящный жест мальчика вызывал всплеск синеватой сверкающей пыльцы из воздуха, заставляя его реагировать. Но стоило лишь убрать пыльцу с члена – он сразу же падал и скукоживался, расстраивая девушку. Сперва это её огорчало. Но сейчас Мэвис находила это забавным: член то поднимался, то опадал. А затем исчез совсем неожиданно для Мэвис. Однако вскоре он снова появился уже больше прежнего.

— Встала! — произнесла вампирша, не сдержавшись, и ахнула от увиденного, усевшись на кровати.

— В... стал!

Член Джони резко увеличился до невероятных размеров, словно полуметровый монстр, и даже кровать слегка прогнулась. Мэвис вскочила на ноги, прижав ладонь к губам и с удивлением уставилась на его erect член.

— Ничего себе, — пробормотала она, не замечая, как незаметно касается себя. Осторожно дотронулась до огромного члена. Он был реальным. Растущий прямо из Джони и... готовый к действию...

Вампирша смутилась от своих фантазий о том, как она уже оседлала этого гиганта.

— Ну что ж, хватит играться, — попыталась совладать с желанием Мэвис, — вставай! Да ну нафиг!!!

Она отступила подальше от плодов своего колдовства и с недоумением смотрела на мужское достоинство Джони, размышляя о том, кто теперь кем является: возможно теперь её муж стал частью чего-то большего...

Тем не менее вампирша подошла ближе к кровати и осторожно уселась на край. С этой позиции член выглядел ещё более угрожающе; любопытство взяло верх над страхом. Мэвис села непосредственно на живот Джони рядом с его членом. Его голова оказалась на уровне её глаз.

— Не знаю даже, поместится ли это во мне,— задумалась она. Зловеще рассмеялась; член быстро уменьшился в размере и укоротился так, что едва доставал до её небольшой груди.

— Достает до моих маленьких грудей,— задумчиво произнесла Мэвис, рассматривая член между своими формами,— не... большие груди... Большие груди. Огромные груди. Огромные-огромные груди...

План Дракулы начал давать сбой. Статуэтка для Джони должна была одарить его могучим членом, но никак не собиралась покидать кухню. Сначала Дракула потерял нить своих мыслей и забыл о своих намерениях. Затем он совсем запутался в своих замыслах. Теперь он сидит и вяжет свитер из бинтов вокруг себя. Волфыч метался по округе в погоне за собственным хвостом. А Франкенштейн остался прежним: только глаза поменялись местами — голубые стали зелеными, а зеленые — голубыми; они бездумно смотрят на серебристую фигурку в своей руке.