Маменькино утешение. Баба Катя и её семья. Серия: Натуристы семья Часть 1

Мать и тётки не раз предостерегали, что с одним мужчиной на такую большую семью придется работать без устали. От самых маленьких, кто уже готов, до старших, кто пока еще может. Имей в виду, что ходить они не могут, но лежать - запросто. Младшие же и вовсе не спрашивают разрешения, когда им нужно снять трусы и раздвинуть ноги. Это не город, где омбудсмены на каждом шагу и следят за соблюдением прав граждан, получая за это стабильный доход.

В городе свои правила, а в деревне - свои обычаи. Кого-то будут спрашивать? Конечно, нет. До восемнадцати лет никто ждать не станет. Есть же понятие "возраст согласия", так что можно и раньше. Парня в армию раньше срока не заберут, а девушке и без паспорта можно найти, кому подставиться. Вот соседская девчонка Катя к восемнадцати годам уже двух детей родила, и никто из омбудсменов не поинтересовался, как и что.

В деревне свои законы, особенно в нашей семье. Девушка задрала юбку - значит, пора действовать. Трусы? Зачем они в деревне, где все свои? Нравы здесь простые. Если приспичило по нужде, не побежишь же в отдельный домик, вдруг не успеешь. Оглянулась по сторонам - никого нет, свои не в счет. Значит, можно и справить нужду прямо на огороде.

Молодые так и делают, а те, кто постарше, и вовсе не признают, чтобы кто-то указывал, что и как делать на их участке. Вот и мелькают голые задницы то в одном, то в другом дворе. Забор из штахетника просматривается насквозь и едва выше пояса, но это частная собственность, и никто не вправе указывать, если девушка шастает по двору.

Сначала это удивляло, но потом привык и даже начал получать эстетическое удовольствие. Почему бы и нет? Вот идет Наташа по огороду, вся ее молодая красота на виду. Нормальная девушка, чего стесняться своего тела?

С практической точки зрения это сплошная выгода: одежда не изнашивается, тело дышит, ничто не мешает работать. Женщинам повезло, у них, кроме грудей, ничего не болтается. А вот мужчине голому не так уж комфортно, когда что-то мотается спереди.

Теперь уже привык, и организм не так сильно реагирует на обнаженные женские тела, а вначале было настоящее потрясение. Член стоял как вкопанный, и никак не хотел опускаться. Хорошо, что деревенские нравы помогли. Если не получалось с кем-то по-настоящему, то можно было снять напряжение между ног, в грудь или в более тесные места.

Девушкам это даже нравилось. И самое удивительное, что это воспринималось как должное. Кто-то шоркается, и что с того? Мужчине нельзя передерживать, нужно выпускать пар. А женщина для того и существует, чтобы мужчина мог снять напряжение. Такова точка зрения.

Поэтому особо и не прятались. Но стоит добавить, что это касалось только родственников. В других семьях были свои порядки, не сильно отличающиеся. Голых женщин можно было встретить в любом дворе. А если собирались в город, то наряжались во всё новое, от трусов до платья.

Но это всё присказка.

Баба Катя, не знаю, насколько она мне родственница, настойчиво пригласила погостить у неё. В случае отказа обещала обиду до кровной мести. Мама пожала плечами и пожелала счастливого пути, выделив немного денег. Добавка не существенная, но в хозяйстве и щепка за бревно сойдет.

Помогла уложить подарки в машину не потому, что сам бы не справился, а чтобы проверить, не забыла ли чего. Пакеты были подписаны, чтобы не перепутать, как герой Миронова: цветы бабе, а мороженое... Мороженое я бы и не довез. Маминой рукой синим маркером было написано: Наташе, бабе Кате, Валентине, малышам и так далее. Багажник был полон.

Сейчас навигаторы облегчают жизнь водителя, а тогда в помощь были "Атлас автомобильных дорог СССР" и язык, который до Киева доведет. Как бы то ни было, не промахнулся, приехал куда нужно.

Перед прибытием дорогого гостя в доме бабы Кати состоялся разговор взрослых женщин. Взрослыми считались все, кто мог без вреда для здоровья зачать и родить ребенка. Дело не в возрасте, а в физической готовности. Одна созревает в шестнадцать, другая раньше, а третья и в двадцать может быть слабой. В деревне таких редко встретишь. Главенствовала баба Катя, как самая старшая в семье. Присутствовали её дочери и внучки детородного возраста. Обсуждали, как с помощью гостя увеличить семью. Баба Катя хлопнула по столу, прекращая споры.

— Молчать, зассыхи. — Бабка пользовалась непререкаемым авторитетом. — Слушайте меня. Ваши желания можете засунуть куда подальше. Растрещались, как сороки. Вы что, хотите сразу напугать парня, набросившись на него всем скопом? Надо действовать исподволь, осторожно. Мало ли что бабы наговорили. А вдруг он не такой? Поэтому сделаем так: я испробую его силу, а потом решим, кто за кем будет.

Наташа перебила мать:

— Ма, а если он сам кого-то захочет?

— Захочет? Так подставь, не убудет, а лишь прибудет. Девки, нас не так уж и много. Малышню не считать. Им рано ещё подставлять кунки, пусть подрастут.

Валентина, вторая дочь, ехидно спросила:

— Мам, ты всё хорошо расписала, я даже не против, что ты будешь первой, но хватит ли у него сил на всех? Нас ведь семь баб. А если ещё и малышки подставлять будут, какой богатырь нам нужен? Справится ли наш родственник?

Бабка ответила:

— А мы на что? Подкормим, понежим, приласкаем. У меня есть ещё одно средство.

Девушки хором спросили:

— Какое?

— Хорошее. В своё время свёкра покойного подпаивала настоем, так он жеребчиком скакал, не успевала подол задирать. Сношал так, что брызги летели. — Бабка хихикнула, вспоминая приятные моменты. — И ваш отец тоже с того настоя половину деревни осеменял. Я даже не знаю, кто из детей родня. А ваши мужики не с того ли настоя всю родню драли в любое время. Жаль, слабыми оказались, сбежали. Ну да ладно, авось Коля не подведёт. Так что, девки, про трусы забудьте, штаны не носите, чтобы задница всегда была наголо. И почаще показывайте её гостю. Да и состригите лишнее, а то заросли, как неухоженный огород. В городе всё бреют. Полезет парень к вам меж ног, да не найдёт куда вставлять, заплутает. Чего ржёте, кобылы?

— Мам, да всё поняли. Ты только постарайся ему объяснить, что он может в любое время и любую из нас хоть раком, хоть на спину уложить. А уж мы постараемся, не упустим своего. Да, девки, не стесняйтесь сосать. От этого у мужиков быстро встаёт. А уж как привыкнет, так мы ему такое покажем, такое...

Наташа мечтательно уставилась на потолок, словно там ей показывали будущее. И облизнулась, словно уже попробовала племянника.

Бабка приговорила:

— Раз всё поняли, постараемся, девоньки.

Внучка Катерина, названная в честь бабушки, спросила:

— Ба, а почему ты первая?

Все уставились на неё, как на несмышлёныша. Наташа объяснила дочери:

— Если у него встанет на бабушку, то на нас будет и подавно вставать. Понятно?

— Понятно. Мам, — Катька спросила мать, — а я ведь ещё ни разу ни с кем, только Витьке давала потереться между ног. Это больно, когда первый раз?

Женщины засмеялись:

— Глупая. Если парень умелый и ласковый, то и не заметишь, как поломает тебе целочку. Ойкнуть не успеешь.

Бабка вспомнила ещё:

— Да, девки, после парня не спешите мыть кунки. Лучше потритесь друг об дружку. Понести можно и так. Всё лишний шанс будет.

Валентина добавила:

— Можно и пальцами от одной к другой. И вообще походите немного с грязной пиздой, не убудет. Там и надо-то с полчасика.

Бабуля подвела итог:

— Так, девки. Значит первыми будут старшие — Наташка, Валька, Надька.

Кто-то из внучек, до сей поры молчавший, спросил с обидой:

— А нам что, огрызки? А если Коля не сможет? И что?

Бабуля успокоила:

— Сможет. Посмотрит на таких марух, так у него трусы лопнут. Вон вы у меня какие все файные, одна к одной — кровь с молоком. Да и настоечку не забывайте. Хе-хе! — Бабуля засмеялась. — Кунки готовьте, зассыхи, об остальном я позабочусь. Да, наверное, Колю ещё и Томка к себе потребует. У неё тоже девки не огуляны, стонут, мужика надо. Так что не ловите хлебалом мух. Каждую возможность подставляйте свои лохматки. Да помогайте одна другой, не соперничайте. Где надо, так две-три на парня наваливайтесь. Ничо, распробует, так сам вас в кучу собирать станет. Так, на этом всё. Готовимся. Баню там, приготовьте чего сытного и вкусного, постель мягкую. И трусы всем позабыть. Помогай нам, господи. Сам сказал: Плодитесь и размножайтесь.

Меня встретили с таким размахом, что можно было подумать, будто я глава какого-то государства: чуть ли не с красной ковровой дорожкой и оркестром. Объятия, поцелуи, и везде слюни. Сначала удивило, что все девушки были без нижнего белья, но потом успокоился — царство женщин, здесь к такому относятся нормально. Не мне менять установленные здесь порядки. А что без трусов — так даже лучше.

Пока меня обнимали и целовали, успел ощупать не одну попу, а у некоторых, совершенно случайно, и кое-что еще. Влажное, горячее, возбуждающее. К счастью, перед поездкой мама немного успокоила мой пыл, и я сдержался. Но перед глазами все еще стояла картинка, которую однажды видел. И все это из-за обилия женских тел.

Эх! Лучше бы мне отправиться на лесоповал! Хотя нет, друг. Не выдержу я среди этого исключительно женского коллектива. Они меня на доски разберут, если не смогу всех удовлетворить. Лучше уж с родственницами. Судя по тому, как они встретили меня полуголыми, можно будет договориться. Жаль, что дяди Пети рядом нет, некому подсказать: может быть, можно их, как у первой бабули Сони, ставить в позу, не спрашивая разрешения. И тетушки выглядят довольно молодо, а уж кузины — просто восхитительны. Самая вершина. И какие у них попки! Моя самая любимая часть женского тела. Груди тоже ничего, но попа — это высшее наслаждение. Даже мысленно прикинул, как будут выглядеть мои родственницы на четвереньках. И тут же получил подтверждение своим фантазиям, когда кузина Катя полезла в машину за сумками и пакетами.

Боже, какая у нее Фатима! И какая пухленькая писечка, с довольно крупными губками. Представил, как сжимаю эти губки рукой, и от желания потемнело в глазах. А эта девственная дырочка попы, пока гладкая и свежая. Представил, как мой член растягивает сфинктер и входит в эту попу. Едва не застонал от вожделения. И успокоился только потому, что заметил внимательный взгляд бабушки, который будто рентгеном просвечивал меня, и казалось, что она читает мои мысли, как свежую газету. И эта ее понимающая улыбка. Нет, не зря тетя Вера, то есть просто Вера, говорила, что баба Катя в их семье что-то вроде ведуньи-травницы. Отвернулся от привлекательного зрелища и перевел взгляд на других представительниц нашего рода. Девушки! Девушки! Ну нельзя же так! Я с ума сойду, если в ближайшее время не разгружусь. Ох, мама, на что ты меня подписала?!

Бабушка прикрикнула, успокаивая шум и наводя хоть какой-то порядок. Сумки, пакеты и прочий багаж моментально оказались занесены в дом, гостя усадили за стол и начали кормить продуктами своего хозяйства. А потом, не дав отдышаться, вытащили на улицу, на большое крыльцо, усадили и засыпали вопросами. И вот же деревенское воспитание — никто не заговорил о подарках, хотя все пакеты были расписаны и подписаны. Почувствовал себя Остапом Ибрагимовичем, занимаясь раздачей подарков.

Подарки принимались сдержанно, хотя было видно, с каким нетерпением и азартом все ждали момента распаковать их. Мелкие не стесняясь вскрыли пакеты и теперь хвастались друг перед другом своими подарками, невнятно разговаривая из-за конфет, заполнивших их рты. Извращенные мысли тут же заняли мой мозг. Представил, как бы разговаривали окружающие меня родственницы с... Да ну нафиг такие мысли.

А родственницы словно сговорились смутить и раздразнить меня, такого невинного мальчика-одуванчика. Сидят вокруг, в коротких платьях и все без нижнего белья. Да еще ноги то сжимают, пряча интимные места, то раздвигают, и тогда становится видно все, что между ног до поры-до времени скрыто.

У одной губки розовые, маленькие, у другой темные, пухлые. У одной малые губки торчат из складок, как петушиный гребешок, у другой спрятаны внутри. И у всех они блестят от выступившей влаги. И запах. Запах возбужденных женщин. Как его не почувствовать, когда их вокруг столько. И все внимательно рассматривают родственника, будто оценивая. Честно сказать, в последний раз встречался с ними бог знает когда. Катя, например, только-только начала ходить.

Хотя, признаться, сам в то время был не намного старше Катеринки. Тоже бегал без штанов. И вот от этого обилия женского внимания штаны грозят скоро лопнуть, не выдержав напора молодого задора. Девушки, может, хватит? Неужели у вас дел никаких нет? Идите по хозяйству займитесь чем-нибудь. Тут еще Валентина, моя самая младшая тетя, подвинулась, обняла, взъерошила волосы:

— Коля, как давно тебя не видела. Вырос-то какой богатырь. Даже не верится. Ууу, бука! Чего ты дергаешься? Испугался? Я же не кусаюсь.

И засмеялась. Бабка прикрикнула:

— Ну чего пристала к парню? Детишек вон займи чем-нибудь, нам надо поговорить.

Надя, средняя, встала с крыльца, поправила подол, сошла со ступенек и наклонилась, будто поправляя обувь. Моя мама и папа-гуляка! Такое кино нам нечасто доводится увидеть. Прямо хоть сейчас снимай и выкладывай на экран. Куда там "Греческой смоковнице" или той же "Эммануэль". Ну да, видео уже пошло, и у всех почти одни порнушка и боевики. Еще ужастики. Мама после "Кошмара на улице Вязов" одна спать боится. Сына ей подавай. Прямо как в анекдоте:

Один мальчик говорит другому:

— У моих мамы и папы такие трусы. Как только мультик начинается, они залезают под одеяло и трясутся, и трясутся.

Вот и мама залезет под одеяло, и мы на пару трясемся. Да. А Надя поправила платье, умудрившись при этом задрать его почти до груди, и пошла занять чем-нибудь детей. Разговор не для детских ушей.

Бабушка, убедившись, что Надежда увела куда-то детей и вернулась на крыльцо, начала разговор.

— Коля, не удивляйся и не смущайся. Ты взрослый парень, и разговор у нас будет взрослым. Для начала скажи — тебе мои девушки нравятся?